Манипуляция сознанием : история, теория, практика

6. Осталось обсудить 11-й  критерий — именно тот, который  был предложен Дж. Рудиновым в  статье, специально посвященной  определению манипуляции. Создается  стойкое впечатление, что автору  удалось благодаря сосредоточению  на проблеме и введению нового  приема — анализа конкретных  ситуаций — обнаружить одно  из важных измерений манипуляции. [16]

Следует отметить, что предложенный критерий лишь на первый взгляд бросает  вызов привычным представлениям, согласно которым к манипуляции  относятся действия по формированию стереотипов , по созданию определенного  впечатления или отношения  к тому или иному лицу. Думается, что дело здесь скорее в нерефлексируемом игнорировании конечной мотивационной направленности когнитивных воздействий. Ведь важно, скажем, не само впечатление о ком-то, а его мотивационное завершение, которое, собственно, и придает всему комплексу приемов общий смысл манипулятивного воздействия. Важны не сами стереотипы общественного сознания, а их способность стать средствами побуждения, сдерживания или направления энергии масс. Конечная задача на мотивирование служит системообразующим признаком, объединяющим сколь угодно разнообразный набор действий, самих по себе не манипулятивных, в единое целое под названием «манипуляция». Это обстоятельство, по-видимому, и способствует тому, что такие действия относятся к манипулятивным.[16]

Что касается еще одного критерия — указания на мастерство и сноровку, необходимых для успеха манипуляции, то остается лишь констатировать, что применительно к определению  он был отмечен авторами всего  единожды. Это удивляет в свете  того, что в семантическом поле манипуляции признак искусности занимает весьма заметное место. Возможно, объясняется это тем, что искусность подразумевается, когда говорят  о скрытости, игре на слабостях, косвенном  влиянии.

1.4 Признаки манипуляции

Если выписать те определения, которые дают авторитетные зарубежные исследователи явления манипуляции (наши-то пока что ходят в подмастерьях, хотя на практике молодцы), то можно  выделить главные, родовые признаки манипуляции. Во-первых, это - вид духовного, психологического воздействия (а не физическое насилие или угроза насилия). Мишенью действий манипулятора является дух, психические структуры человеческой личности.

Одной из первых книг, прямо  посвященных манипуляции сознанием, была книга социолога из ФРГ Герберта Франке «Манипулируемый человек» (1964). Он дает такое определение: «Под манипулированием в большинстве случаев следует  понимать психическое воздействие, которое производится тайно, а следовательно, и в ущерб тем лицам, на которых  оно направлено. Простейшим примером тому может служить реклама».[16]

Итак, во-вторых, манипуляция - это скрытое воздействие, факт которого не должен быть замечен объектом манипуляции. Как замечает Г.Шиллер, «Для достижения успеха манипуляция должна оставаться незаметной. Успех манипуляции гарантирован, когда манипулируемый верит, что  все происходящее естественно и  неизбежно. Короче говоря, для манипуляции  требуется фальшивая действительность, в которой ее присутствие не будет  ощущаться». Когда попытка манипуляции  вскрывается и разоблачение становится достаточно широко известным, акция  обычно свертывается, поскольку раскрытый  факт такой попытки наносит манипулятору значительный ущерб. Еще более тщательно  скрывается главная цель - так, чтобы  даже разоблачение самого факта попытки  манипуляции не привело к выяснению  дальних намерений. Поэтому сокрытие, утаивание информации - обязательный признак, хотя некоторые приемы манипуляции  включают в себя «предельное самораскрытие», игру в искренность, когда политик  рвет на груди рубаху и пускает  по щеке скупую мужскую слезу.[50]

В-третьих, манипуляция - это  воздействие, которое требует значительного  мастерства и знаний. Встречаются, конечно, талантливые самородки с мощной интуицией, способные к манипуляции  сознанием окружающих с помощью  доморощенных средств. Но размах их действий невелик, ограничивается личным воздействием - в семье, в бригаде, в роте или  банде. Если же речь идет об общественном сознании, о политике, хотя бы местного масштаба, то, как правило, к разработке акции привлекаются специалисты  или хотя бы специальные знания, почерпнутые из литературы или инструкций. Поскольку манипуляция общественным сознанием стала технологией , появились профессиональные работники, владеющие этой технологией (или ее частями). Возникла система подготовки кадров, научные учреждения, научная и научно-популярная литература. Правда, Нобелевской премии в явном виде в этой области пока что не учредили (хотя некоторые лауреаты Нобелевской премии мира или по литературе скорее должны были бы идти по разряду выдающихся манипуляторов сознанием).

Еще важный, хотя и не столь  очевидный признак: к людям, сознанием  которых манипулируют, относятся  не как к личностям, а как к  объектам, особого рода вещам . Манипуляция - это часть технологии власти, а не воздействие на поведение друга или партнера. Влюбленная женщина может вести очень тонкую игру, чтобы разбудить ответные чувства - воздействует на психику и поведение покорившего ее воображение мужчины. Если она умна и терпелива, то до определенного момента она проводит свои маневры скрытно, и намерения ее «жертва» не обнаруживает. Это - ритуал любовных отношений, конкретный образ которого предписан каждой культурой. Если речь идет об искренней любви, мы не назовем это манипуляцией. Иное дело - если хитрая бабенка решила окрутить простофилю. Беда в том, что различить эти два случая непросто.

1.5 Определение манипуляции

Итак, мы получили пять групп  признаков, в каждой из которых выделен  обобщенный критерий, претендующий на то, чтобы войти в определение  манипуляции: 1) родовой признак —  психологическое воздействие, 2) отношение  манипулятора к другому как средству достижения собственных целей, 3) стремление получить односторонний выигрыш, 4) скрытый характер воздействия (как  факта воздействия, так и его  направленность), 5) использование (психологической) силы, игра на слабостях. Кроме того, еще два критерия оказались несколько  обособленными: б) побуждение, мотива-ционное  привнесение и 7) мастерство и сноровка в осуществлении манипулятивных действий.

Как уже указывалось, понятие  силы не может служить дифференцирующим признаком, поэтому в определение  включаться не будет. Ради сокращения определения манипуляции предлагается избежать упоминания моральной позиции  манипулятора — отношение к другому  как средству достижения собственных  целей. Из оставшихся признаков необходимо сконструировать искомое определение  манипуляции .

Одно из обязательных элементов  определения — указание на родовую  принадлежность понятия. Поэтому в  нашем случае необходимо указать, что  манипуляция является видом психологического воздействия. (Более подробно о психологическом  воздействии речь пойдет чуть ниже.)

Основной сущностный признак  манипуляции ранее обозначался  как стремление манипулятора к получению  одностороннего выигрыша. Этот критерий оказался неудобным в работе, поскольку  регулярно вставала проблема относительности  определения характера выигрыша: во-первых, то, что принимается за выигрыш сегодня, завтра может обернуться проигрышем, а во-вторых, оценка характера  выигрыша сильно зависит от используемой системы оценивания. Поэтому перемещая  критерий односторонности выигрыша в разряд причин манипуляции (одной  из важных), нам требуется переопределить ее сущностный признак. Таковым может  стать целеполагание за адресата.

Как уже отмечалось, Дж. Рудинов  оказался единственным среди обсуждаемых  авторов, который обратил внимание на центральную роль в манипуляции  мотивационного влияния на адресата. Необходимо подчеркнуть, что под  мотивированием он понимает привнесение  дополнительного побуждения в контекст желаний адресата, навязывание мотивационной  «нагрузки», в конечном итоге (видо)изменяющее его первоначальные намерения. Другими  словами, манипуляция возникает  тогда, когда манипулятор придумывает  за адресата цели, которым тот должен следовать, и внедряет их в его  психику. Может быть вместо «цель» здесь  лучше говорить о намерении, о  проекте активности и пр. — в  любом случае важно подчеркнуть  то, что замысел возникает у  манипулятора, а затем с помощью  разного рода ухищрений этот план так передается адресату, что тот  принимает его как свой. Близкие  идеи содержатся в той части определения  Г. Шиллера, где говорится о программировании намерений, отношений, установок (см. табл. 2). Поэтому в предлагаемое ниже определение  в качестве сущностного признака необходимо ввести момент привнесения  манипулятором намерений, которые  адресат считает своими.[16]

Поскольку обязательным условием действенности манипуляции является сокрытие как факта воздействия, так и намерений манипулятора, необходимо отметить эту ее особенность. По возможности следует указать и искусность, и мастерство, обеспечивающие эффективность манипуляции. И наконец, следует обозначить основной эффект внесения изменений в мотивационные структуры адресата — побуждение его к совершению определенных манипулятором действий.

Итак, можно вывести следующее определение.

Манипуляция — это вид  психологического воздействия, искусное исполнение которого ведет к скрытому возбуждению у другого человека намерений, не совпадающих с его актуально существующими желаниями.

Разумеется, конкретные слова  оказываются не вполне точными. Поэтому  можно предложить и иные формулировки — в том числе упрощенные —  определения межличностной манипуляции:

Манипуляция — это вид  психологического воздействия, при  котором мастерство манипулятора используется для скрытого внедрения в психику  адресата целей, желаний, намерений, отношений  или установок, не совпадающих с  теми, которые имеются у адресата в данный момент.

Манипуляция — это психологическое  воздействие, нацеленное на изменение  направления активности другого  человека, выполненное настолько  искусно, что остается незамеченным им.

Манипуляция — это психологическое  воздействие, направленное на неявное  побуждение другого к совершению определенных манипулятором действий.

Манипуляция — это искусное побуждение другого к достижению (преследованию) косвенно вложенной  манипулятором цели.

В практических целях иногда удобнее пользоваться непосредственно  метафорой: манипуляция — это действия, направленные на «прибирание к рукам» другого человека, помыкание им, производимые настолько искусно, что у того создается впечатление, будто он самостоятельно управляет своим поведением.

2. Субъект и  объект манипуляции .

Субъект манипулирования  — лицо или группа лиц, в интересах  которых осуществляется манипулирование. Как правило, субъекты манипулирования  составляют от 1 до 3% населения. К ним  примыкают до 20% “информированной”  аудитории, владеющей верной интерпретацией сведений и понимающей, что происходит. Именно из этой аудитории рекрутируются  медиаторы, группы давления и поддержки, люди, оказывающие обратное влияние  на субъектов манипулирования. Динамика и характер общества во многом зависят  от этих двух групп (данное обстоятельство только усиливается в переходные периоды). Личностные характеристики субъектов  манипулирования существенно влияют на циклы, методы, содержание и характер манипуляций, на функционирование и  развитие общества.

Субъекты манипулирования  прежде всего должны прекрасно владеть  формами вербального воздействия, они должны обладать энергией, волей, амбивалентными моральными установками, фанатизмом, целеустремленностью, верой  в себя, установкой на незаменимость.

Наиболее прочную базу субъектов манипуляции составляют некомпетентность и малообразованность массы, ее установки на моральное, практически-политическое оправдание деятельности “субъектов”, ее неспособность самостоятельно решать вопросы своего существования. Незрелость массы, отсутствие у нее суверенитета дают возможность практически безграничного  влияния субъектов манипулирования, утверждения мифа о необходимости  “власти лучших”. При этом полномочия “лучших” становятся должностью, а  должность — постоянным местом работы. “Лучшие” превращаются в неизменный и неприкосновенный институт. “Лучшие” активно используют прежде всего  СМИ и СМК для создания своих  мифов, для господства над массой. Поэтому СМИ всегда находятся  во власти субъектов манипуляции  и никогда не принадлежат руководимым.

Объекты манипуляции —  ведомое большинство.

Усложнение общественной жизни, усиление ее противоречивости, неравномерное распределение образования, культуры и информации неизбежно ведут к образованию “познавательных барьеров”, к продуцированию, сохранению и усложнению препятствий, затрудняющих осмысление массами социальных и культурных реалий. Человеку все труднее становится разбираться в происходящем. Знанию он предпочитает его облегченную интерпретацию, утрачивая системный образ действительности. Поэтому порой осознание социально-политической жизни резко понижается. Это сопряжено как с желанием “вручить себя другому”, так и с культом вождя, с его идеализацией и символизацией.

Следует особо подчеркнуть, что в современном обществе только 60% людей интересуются политикой, а 25% вообще аполитичны. Поэтому манипуляция  достигает наибольшей эффективности  тогда, когда она имеет не ярко выраженную политическую окраску, а  ориентируется на нарочито заземленные  повседневные интересы масс, с чем  связан успех популистских методов  воздействия. Кроме того, из этого  следует, что только около 10-16% населения могут принимать участие в выработке и принятии решения. Именно такое положение дает возможность говорить о манипулировании широкими массами, общественным мнением.

Преодолеть такое положение  можно, повышая политическую культуру масс, степень их гражданской зрелости и активности, образовательный уровень  народа.[7]