Состав преступления

В ст.18 УК РФ определено понятие «Рецидив преступлений». Рецидивом преступлений признается совершение умышленного преступления лицом, имеющим судимость за ранее совершенное умышленное преступление. В данной норме дано определение опасного и особо опасного рецидива.

Некоторые ученые говорят, что проблеме субъекта преступления уделялось и уделяется недостаточно внимания. В данном случае необходимо отметить достижение учебника в этой области, разработанного кафедрой уголовного права МГУ, где учение о субъекте преступления выделено в самостоятельный раздел. Важность субъекта подчеркивается тем, что «где нет человека как виновника преступления, там не может быть самого вопроса о наличии или отсутствии состава: более того, где нет вменяемого человека, достигшего законом установленного возраста, там нет и самого вопроса об уголовной ответственности и о составе преступления».[20]

Следовательно, к числу признаков субъекта относятся: характеристика лица как физического, возраст, вменяемость.

Возраст уголовной ответственности – это возраст, по достижении которого лицо в соответствии с нормами уголовного права может быть привлечено к уголовной ответственности за совершение общественно опасного деяния. В соответствии с ч. 1 ст. 20 УК РФ: «Уголовной ответственности подлежит лицо, достигшее ко времени совершения преступления шестнадцатилетнего возраста», но за совершение некоторой части преступлений, предусмотренных ч.2 ст.20 УК, уголовная ответственность наступает с четырнадцатилетнего возраста. Из Постановления Пленума ВС РФ следует, что «Лицо считается достигшим возраста, с которого наступает уголовная ответственность, не в день рождения, а по его истечении, т.е. с ноля часов следующих суток».

Обязательным условием привлечения физического лица к уголовной ответственности является вменяемость, т.к. уголовным законом определено: «Не подлежит уголовной ответственности лицо, которое во время совершения общественно опасного деяния находилось в состоянии невменяемости, то есть не могло осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими вследствие хронического психического расстройства, временного психического расстройства, слабоумия либо иного болезненного состояния психики.

Признаки, вводимые законом в состав преступления для характеристики субъекта преступления, направлены к следующей цели: законодатель при помощи этих признаков сужает круг лиц, могущих нести уголовную ответственность за определенное преступление или определенную группу преступлений, тем самым утверждая положение, что не всякое физическое вменяемое лицо может быть субъектом данного вида или данного рода преступлений. Эта ограничительная тенденция проявляется в законе в двух направлениях: законодатель предусматривает составы с конкретным кругом субъектов и составы со специальным кругом субъектов.

В составах со специальными субъектами круг ответственных лиц очерчен широко: сюда относятся должностные преступления, субъектом которых являются должностные лица (примечание к ст. 285 УК РФ). В составах с конкретными субъектами круг ответственных лиц значительно сужен: здесь закон имеет в виду не вообще «должностных лиц», а лиц, выполняющих специальные обязанности. Например, субъектами преступления, предусмотренного ч.1 ст. 328 УК РФ, являются граждане мужского пола, достигшие возраста 18 лет, состоящие или обязанные состоять на воинском учете и не пребывающие в запасе, подлежащие в установленном законом порядке призыву на военную службу (Постановление Пленума ВС РФ №3 от 3 апреля 2008г.).

Далее рассмотрим признаки, характеризующие субъективную сторону.

Вина есть психическое отношение лица в форме умысла или неосторожности к совершаемому им общественно опасному деянию, в котором проявляется антисоциальная, асоциальная либо недостаточно выраженная социальная установка этого лица относительно важнейших ценностей общества.

Человеческая воля не свободна в смысле метафизического идеализма, не свободна от законов жизни и развития, но человек не «робот», механически действующий по системе заложенных в нем пружин. В пределах общей закономерности человек активно, творчески живет, действует и, следовательно, несет и должен нести ответственность за свое поведение. В связи с тем, что моральное осуждение поведения лица немыслимо, если у лица не было сознания общественной опасности своего поведения, это сознание является одним из признаков вины как элемента состава преступления.

Ст. 25 УК РФ определяет:

Преступлением, совершенным умышленно, признается деяние, совершенное с прямым или косвенным умыслом.

Преступление признается совершенным с прямым умыслом, если лицо осознавало общественную опасность своих действий (бездействия), предвидело возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий и желало их наступления.

Преступление признается совершенным с косвенным умыслом, если лицо осознавало общественную опасность своих действий (бездействия), предвидело возможность наступления общественно опасных последствий, не желало, но сознательно допускало эти последствия либо относилось к ним безразлично.

Умысел является наиболее опасной формой вины. Умысел должен охватывать все элементы состава преступления, характеризующие объект, объективную сторону преступления и др. планы виновного, его замысел может простираться значительно далее: А. умышленно убивает, имея в виду получить наследство, жениться и уехать на юг. Но все эти планы лежат за пределами умысла уголовно-правового понятия. Закон не может требовать для наличия умысла, чтобы лицо точно знало, в какой момент и каким способом будет причинен преступный результат. Так, если А. убивает ударами ножа и камнем Б., то для признания убийства умышленным нет надобности, чтобы А. определенно знал, каким именно ударом – первым или вторым, в голову или в грудь, камнем или ножом – была причинена смерть.

Равным образом для наличия умысла (при краже) нет необходимости, а часто и возможности знания вором того, сколько денег в украденном кошельке или какие вещи хранятся в похищенной сумке. Для наличия умысла совершенно достаточно, чтобы действующее лицо, в основных чертах сознавало существо, ход и связь фактов и действий, приводящих к преступному результату. Тот своеобразный вид умысла, который может иметь место в случаях, когда желанный результат наступил не в тот именно момент, который представлял себе виновный, носил название так называемого общего умысла; таков, например, случай, когда А. стреляет в Б. и, считая Б. убитым, бросает его тело для сокрытия следов преступления в воду, между тем как впоследствии обнаруживается, что смерть Б. наступила не от ранения пулей, а от утопления. Во всех подобных случаях лицо действует умышленно, с прямым умыслом.

Сложнее природа косвенного умысла. В учебниках уголовного права анализ и оценка этого весьма своеобразного вида умысла дается недостаточно четко. В особенной части эта нечеткость выражается в том, что по каждому составу, элементом которого является умысел, без достаточных оснований допускается в качестве элементов состава как умысел прямой, так и умысел косвенный. В общей части эта неточность выражается в пользовании общей формулой, дающей определение косвенного умысла без учета всех его особенностей. Действительно, и закон (ст. 25 УК РФ), и теория определяют косвенный умысел как такое психическое отношение лица к преступному результату своих действий, при котором лицо хотя и не желает, но сознательно этот результат допускает. Эта формула широко распространена. Ею пользуются все авторы, пишущие о косвенном умысле. Эта формула приводится во всех учебниках уголовного права. Однако эта формула не раскрывает всех специфических черт косвенного умысла. Обратимся к следующему примеру. Производится ремонт дома. В кабине, прикрепленной канатом к крыше на высоте десятого этажа, работают двое рабочих – Иванов и Семенов. Романов, враг Иванова, задумал убить его и с этой целью подрезает канат, поддерживающий кабину; оба рабочих падают и разбиваются насмерть. Романов не желал убить Семенова, но его смерть сознательно допускал. При этой ситуации на основании приведенного выше определения косвенного умысла пришлось бы признать, что Романов убил Иванова с прямым умыслом, а Семенова – с умыслом косвенным. Однако такое решение глубоко ошибочно».

Косвенный умысел – и в этом его особенность – предполагает, что результат, который, не желая, сознательно допускает виновный, именно косвенный, то есть может наступить, но может и не наступить. Школьный пример эту особенность косвенного умысла в полной мере учитывает: гр-н А. поджигает дом с целью получения страховки; в доме ребенок, смерти которого А. не желает; однако ребенок может погибнуть в огне, и А. сознательно эту гибель допускает. В этом примере смерть ребенка может наступить, но может и не наступить. Поэтому, а также потому, что А., не желая, сознательно допускает смерть ребенка, А. несет ответственность за поджог, совершенный с прямым умыслом, и за убийство ребенка, совершенное с умыслом косвенным.

В приведенном выше примере с убийством двух рабочих положение иное. Семенов, смерти которого Романов не желал, но сознательно допускал, не мог не погибнуть вместе с Ивановым. Его смерть – неизбежна. Поэтому не только убийство Иванова, но и убийство Семенова совершено Романовым с прямым умыслом, ибо убийство одного без убийства другого было не осуществимо.[21] Следовательно, там, где хотя и не желаемый, а лишь сознательно допускаемый результат необходим, не может быть речи о косвенном умысле.

Согласно ст. 26 УК РФ:

Преступлением, совершенным по неосторожности, признается деяние, совершенное по легкомыслию или небрежности.

Преступление признается совершенным по легкомыслию, если лицо предвидело возможность наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействия), но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывало на предотвращение этих последствий.

Преступление признается совершенным по небрежности, если лицо не предвидело возможности наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействия), хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должно было и могло предвидеть эти последствия.

Следовательно, по уголовному законодательству преступная небрежность как форма вины имеет место тогда, когда лицо не предвидело последствий своих действий, но могло и должно было их предвидеть.

Таким образом, умысел или неосторожность являются обязательными признаками состава каждого преступления. Это положение сомнений вызывать не может. Однако в нормах особенной части оно не всегда находит прямое законодательное выражение.

В ряде описательных составов закон прямо указывает, какая форма вины – умысел или неосторожность – необходима для состава данного преступления. Так, ст. 105 УК говорит об умышленном преступлении, ст.109 УК предусматривает причинение смерти по неосторожности, ст. 111 устанавливает умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, ст.118 – причинение тяжкого вреда здоровью по неосторожности и т.д.

Однако в очень значительном числе норм особенной части нет ответа на вопрос, какая форма вины необходима для наличия состава преступления; таковы, например, ст. 110 УК РФ «Доведение до самоубийства», ст. 285 «Злоупотребление должностными полномочиями» и т.д. Но так как без элементов умысла или неосторожности состава преступления быть не может, то отсюда непосредственно следует, что умолчание закона о форме вины не снимает вопроса о вине, а лишь требует тщательного выяснения мысли законодателя для установления необходимой для данного состава формы вины. Для разрешения этой, порой весьма нелегкой задачи закон дает несколько путей.

Прежде всего в некоторых случаях закон, не упоминая об умысле или неосторожности, вводит в качестве элемента состава указание на цель или мотив. Так, разбой закон определяет как нападение в целях хищения чужого имущества (ст. 162 УК РФ). Но в данном и подобных случаях признак цели как элемента состава непосредственно предполагает требование умысла: по неосторожности стремиться к определенной цели нельзя. Следовательно, во всех случаях, где закон упоминает о цели или мотиве как элемента состава формой вины, необходимой для соответственного состава, является умысел. Далее, требование умысла, как субъективного элемента состава порой содержится в законе косвенно в форме требования «заведомости». Так, клевету закон определяет как распространение заведомо ложных сведений (ст. 129 УК РФ). Из примера видно, что для наличия состава преступления вина также возможна лишь в форме умысла. Где имеется неосторожность, там нет «заведомости», там, следовательно, нет состава клеветы.

В ряде случаев вводимое в диспозицию указание на «злостность» является показателем необходимости умысла для соответственного состава. Например, ст. 157 УК РФ, предусматривающая злостное уклонение от уплаты средств на содержание детей или нетрудоспособных родителей, предполагает несомненно умысел (умышленный неплатеж) неплательщика. Иногда указание на необходимость умысла содержится в самом понятии действия как элемента состава. Так, если закон говорит о краже, то совершенно бесспорно, что имеется в виду умышленное преступление: можно по неосторожности унести чужую вещь, но похитить чужое имущество по неосторожности нельзя. К этой же категории составов, в которых само действие предполагает наличие умысла, хотя закон о нем прямо не говорит, например, относятся изнасилование, взяточничество и некоторые другие.

В ряде других составов объективный признак – действие – указывает на неосторожность как субъективный признак состава. Так, понятие халатность (ст.293 УК РФ) включает в себя признаки неосторожности: тот, кто умышленно, намеренно плохо исполняет свои обязанности, отвечает на основании других составов, но не за халатность. Быть умышленно халатным также нельзя, как совершить кражу по неосторожности.

Закон, таким образом, во многих случаях, не вводя в диспозиции прямого требования определенной формы вины (умысла или неосторожности) как признака состава данного преступления прямо или косвенно все же дает ключ к решению этого вопроса. Необходимо, однако, признать, что остается значительное число норм, в которых не содержится никаких указаний на необходимость для данного состава той или иной формы вины. Такова, например, ст. 110 «Доведение до самоубийства». В данном случае закон не содержит требования – прямо или косвенно выраженного – одной определенной формы вины, необходимо прийти к выводу, что в этих составах виновность может выражаться по общему правилу как в форме умысла, так и в форме неосторожности.