Наказания при совершении нескольких преступлений

Одним из признаков, допускающих возможность квалификации по совокупности или исключающих ее, выступает в практике Верховного Суда Российской Федерации оценка характера применяемого насилия (его интенсивности) или угрозы применения такового. Так, в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 июня 2006 г. N 14 "О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами" проводится различие между характером насилия при совершении некоторых преступлений названной категории и его значением для квалификации сопряженных составов. Согласно п. 26 названного Постановления "хищение либо вымогательство наркотических средств или психотропных веществ, совершаемые с применением насилия, опасного для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия, полностью охватываются диспозицией пункта "в" части 3 статьи 229 УК РФ и дополнительной квалификации по части 1 статьи 162 или статье 163 УК РФ не требуют.

В тех случаях, когда указанные действия совершены с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего, содеянное надлежит квалифицировать по совокупности преступлений, предусмотренных п. "в" части 3 статьи 229 УК РФ и статьей 111 УК РФ".

Качество "сопряженности" может не только означать связь двух самостоятельных деяний, но и отражать соотношение части и целого. Законодательная конструкция ч. 2 ст. 105 УК РФ не дает оснований для вывода о том, что совершение данного преступления станет невозможным при отсутствии признаков разбоя, бандитизма, вымогательства, изнасилования и других преступлений, предусмотренных соответствующими пунктами названной статьи УК РФ. Эти преступления не являются составной частью основного состава рассматриваемого преступления, они не вытекают из его содержания и не выступают в качестве логического продолжения убийства. Наоборот, жизнь человека может явиться дополнительным объектом при применении насилия, опасного для жизни и здоровья. Можно считать, что законодатель использовал рассматриваемый термин "сопряженность" для обозначения того, что убийство осуществляется в связи (наряду) с совершаемым преступлением, указанным в п. п. "в", "з" или "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ. Таким образом, в подобных случаях имеет место идеальная совокупность преступлений. Если же сопряженные действия реализуются самостоятельно, то они выступают в качестве квалифицирующих обстоятельств[16].

Квалификация убийства, предусмотренного п. п. "в", "з" или "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ, по совокупности с соответствующими преступлениями имеет свои положительные стороны. Например, рассматриваемая уголовно-правовая конструкция позволяет законодателю дифференцировать уголовную ответственность в случае покушения на такое убийство или на преступление, с которым оно сопряжено, а также учесть квалифицирующие признаки последнего при индивидуализации наказания: несовершеннолетие потерпевшей при изнасиловании или крупный размер хищения при разбое. Однако недостатком подобной квалификации является возможность неоправданного завышения оценки общественной опасности ввиду двойного учета признаков преступления. Модель сопряженности иногда может использоваться и при квалификации совокупности иных составов в целях усиления ответственности виновного.

Судебной практике известно немало случаев неправильного применения уголовного закона, выразившегося в ошибочной квалификации сложных преступлений, когда судом признается наличие совокупности составов в насильственных преступлениях. Так, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации отмечает повторение ошибок, допускаемых судами при квалификации действий виновных, совершивших убийство по признаку, предусмотренному п. "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ. Примером этого может служить уголовное дело в отношении Шамардина, осужденного Московским областным судом по п. п. "ж", "з", "к" ч. 2 ст. 105 УК и п. "в" ч. 3 ст. 162 УК РФ. Шамардин был признан виновным в совершении разбоя группой лиц по предварительному сговору, неоднократно, с незаконным проникновением в жилище, с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшей Березе и ее убийстве, сопряженном с разбоем. Изменяя приговор, Судебная коллегия отметила, что по смыслу закона квалификация действий осужденного по п. "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ как убийства лица с целью скрыть другое преступление или облегчить его совершение исключает возможность квалификации этого же деяния по какому-либо другому пункту ч. 2 ст. 105 УК РФ, предусматривающему иную цель или мотив убийства.

Материалами дела было установлено и отражено в приговоре суда, что Шамардин и Шаталов совершили убийство, сопряженное с разбоем, в связи с чем оно не может квалифицироваться по п. "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ. Кроме того, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации указала, что квалифицирующий признак убийства "сопряженного с разбоем", содержащийся в п. "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ, предполагает корыстный мотив данного преступления. Поэтому дополнительная квалификация действий осужденного как убийства, совершенного из корыстных побуждений, предусмотренного тем же пунктом названной статьи, является излишней и должна быть исключена из осуждения.

На значение установления содержания умысла при квалификации деяний виновных по совокупности различных составов преступлений указал президиум Московского городского суда по делу Белика в своем Постановлении от 12 августа 2004 г. В извлечении из этого Постановления говорится, что приговором Черемушкинского районного суда г. Москвы от 1 ноября 1999 г. Белик был осужден по п. п. "а", "г", "з" ч. 2 ст. 126 УК РФ, п. "б" ч. 3 ст. 163, п. "б" ч. 3 ст. 159, ч. 4 ст. 33, ч. 1 ст. 327 УК РФ.

Белик признан виновным в похищении человека, совершенном группой лиц по предварительному сговору, с применением оружия, из корыстных побуждений; в вымогательстве, т.е. требовании передачи чужого имущества под угрозой применения насилия, совершенном группой лиц по предварительному сговору с применением насилия, неоднократно, в целях получения имущества в крупном размере; в мошенничестве - приобретении права на чужое имущество путем обмана, группой лиц по предварительному сговору, неоднократно, в крупном размере; в подстрекательстве к подделке официального документа, предоставляющего права и освобождающего от обязанностей, в целях его использования. Преступления, как указано в приговоре, совершены при следующих обстоятельствах.

Белик, действуя по предварительному сговору и совместно с неустановленными следствием лицами, 24 июня 1997 г., имея единый умысел на похищение Лазарева с целью вымогательства имущества в крупном размере, встретился с ним в не установленном следствием месте в г. Москве, насильно привез его в квартиру, где в период с 24 по 28 июня 1997 г. удерживал, нанося побои, угрожая пистолетом, применением насилия, опасного для жизни и здоровья, и вымогал у него имущество в крупном размере: машину "Олдсмобиль-Аврора", три комплекта оборудования "Рифей-Универсал", машину "Шевроле-Юкон" на общую сумму 1286526 руб. (деноминированных).

Используя вышеуказанные способы, путем вымогательства Белик завладел машиной "Олдсмобиль-Аврора" стоимостью 277536 руб., которой Лазарев управлял по доверенности, чем причинил потерпевшему крупный ущерб. Далее, желая завладеть имуществом - оборудованием по производству строительных материалов "Рифей-Универсал" (находившимся в г. Златоусте Челябинской области), которым Лазарев мог распоряжаться, а также присвоить его имущество - машину "Шевроле-Юкон", которой он пользовался по доверенности, Белик вынудил Лазарева организовать доставку упомянутого оборудования и машины из г. Златоуста в Москву с оплатой оборудования после доставки. В дальнейшем Белик перевез данное оборудование на склад войсковой части в Московской области и таким образом завладел тремя комплектами оборудования "Рифей-Универсал" на сумму 748800 руб., причинив своими действиями предприятию "Стройтехника" ущерб в крупном размере. 28 июня 1997 г. Белик совместно с соучастниками организовал выгрузку на складе в Московской области автомашины "Шевроле-Юкон", а затем перегнал ее в неустановленное место, т.е. путем вымогательства завладел машиной стоимостью 260190 руб., причинив потерпевшему ущерб в крупном размере.

Судебная коллегия по уголовным делам Московского городского суда приговор оставила без изменения. В надзорной жалобе адвокат просил о пересмотре дела, считая, что доказательства получены с нарушением норм уголовно-процессуального закона и поэтому должны быть признаны недопустимыми, неправильно квалифицированы одни и те же действия Белика по взаимоисключающим статьям, а именно по ст. ст. 159 и 163 УК РФ.

Президиум Московского городского суда 12 августа 2004 г. надзорную жалобу адвоката удовлетворил частично, указав следующее.

Признавая необходимым квалифицировать содеянное Беликом по п. "б" ч. 3 ст. 159 УК РФ (в крупном размере), суд сослался в приговоре на то, что об умысле Белика на совершение мошенничества свидетельствуют следующие обстоятельства: "Он, действуя совместно и согласованно с неустановленными лицами (что подтверждает их предварительный сговор на совершение мошенничества), умышленно ввел в заблуждение лиц, в ведении которых находилось имущество потерпевшего (машина и оборудование), сообщил им заведомо ложные сведения и добился от них добровольной передачи имущества".

Между тем, как установлено судом, действия Белика были объединены единым умыслом, направленным на вымогательство имущества у Лазарева, что нашло свое отражение в описательной части приговора и при мотивировке квалификации содеянного осужденным по п. "б" ч. 3 ст. 163 УК РФ.

По этому поводу суд в приговоре указал, что Белик, действуя по предварительному сговору и совместно с неустановленными лицами, 24 июня 1997 г., имея единый умысел на похищение Лазарева с целью вымогательства имущества в крупном размере, насильно привез последнего в квартиру в г. Москве, где в период с 24 по 28 июня удерживал его, угрожая пистолетом, применением насилия, опасного для жизни и здоровья, нанося побои, вымогал у Лазарева имущество в крупном размере.

При таких обстоятельствах доводы адвоката о том, что квалификация содеянного Беликом по п. "б" ч. 3 ст. 159 УК РФ (мошенничество) излишняя, подлежат удовлетворению, а приговор в этой части - изменению.

Таким образом, президиум Московского городского суда согласился с адвокатом в том, что в данном деле умысел при совершении основного состава был направлен на вымогательство по п. "б" ч. 3 ст. 163 УК РФ, а некоторые действия по введению в заблуждение владельцев имущества явились лишь средством реализации основного состава и дополнительная квалификация основного деяния по ст. 159 УК РФ не вызывалась необходимостью.

Одно из проявлений избыточной квалификации выражается в отсутствии разграничения продолжаемого преступления и совершенного в совокупности. Так, по приговору Нижегородского областного суда Орешкин был осужден за покушение на причинение тяжкого вреда здоровью Ромина (в кассационном определении сказано: "...за покушение на умышленное причинение тяжкого вреда здоровью...") и за убийство Ромина. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации исключила осуждение Орешкина по ч. 3 ст. 30, п. "в" ч. 3 ст. 111 УК РФ, учтя следующие обстоятельства. Орешкин днем распивал спиртные напитки с Роминым, а затем в ходе возникшей ссоры ударил Ромина ножом в область грудной клетки сзади (причинив проникающую рану) и из квартиры ушел, чтобы продолжить распивать спиртное уже с Воробьевым в его квартире. Затем, имея умысел на убийство Ромина, Орешкин, вернувшись в его квартиру, нанес ему удар ножом в грудь. От причиненного тяжкого вреда здоровью наступила смерть потерпевшего. Судебная коллегия указала, что при данных обстоятельствах действия Орешкина по отношению к Ромину являлись продолжаемыми, охватывались единым умыслом, поэтому в данном случае дополнительной квалификации по ч. 3 ст. 30, п. "в" ч. 3 ст. 111 УК РФ не требовалось.

3.Отличие совокупности преступлений от сложных и единичных (длящихся, продолжаемых) преступлений

Для того, чтобы полностью очертить понятие совокупности преступлений, его нужно отграничить от других видов множественности.

Выделим возможные виды множественности и само понятие множественности преступлений. Итак, множественность преступлений это сочетание в поведении одного и того же лица нескольких деяний, предусмотренных уголовным законом, причем каждое из деяний должно содержать самостоятельный состав преступления.

Обратимся к видам множественности. Во время действия УК РСФСР (в прочем, как и сейчас) в теории не было единого мнения на этот счет, его и не могло быть. Дело в том, что закон четко не определял виды множественности преступлений. В УК РСФСР мы можем найти лишь статьи о совокупности преступлений ст. 40 (Назначение наказания за совершение нескольких преступлений), и определение рецидивиста ст. 24 (Особо опасный рецидивист)[17]. Более того, такие понятия как множественность, неоднократность вообще не упоминались в кодексе. Теоретикам уголовного права приходилось самим выстраивать понятия различных видов множественности на основе указанных выше статей. Выделялись такие виды как совокупность (реальная, идеальная), повторность (неоднократность, систематичность, совершение преступлений в виде промысла) и рецидив (общий, специальный, особо опасный). Другие авторы не соглашались с такой позицией, например, В. П. Малков считал, что такого рода классификации основаны на нескольких разноуровневых критериях, что в некоторых случаях приводит к соподчиненности некоторых видов. Сам В. П. Малков выделял лишь две формы: повторность и идеальную совокупность[18].

Очевидно, что с точки зрения современного законодательства такая позиция неприемлема.

УК РФ 1996 года четко определил возможные виды множественности. Надо обратить внимание, что исключенная из текста закона неоднократность не исчезла совсем, а не много видоизменившись перешла в ст. 17 и превратилась в совокупность преступлений.

Так до декабря 2003 года ст. 16 УК РФ неоднократностью называла совершение двух и более преступлений, предусмотренных одной статьей или частью статьи кодекса. В Особенной части, во многих статьях, присутствовал такой квалифицирующий признак как неоднократность. В п. 3 ст. 16 УК РФ содержалось указание на то, что в случае если в статье особенной части был такой квалифицирующий признак, то применялся соответствующий пункт статьи Особенной части. С «трансформацией неоднократности в совокупность» в ст. 17 УК РФ появилось указание на то, что в случае если совершение двух и более преступлений (предусмотренных одной статьей или частью статьи) предусмотрено статьями особенной части в качестве обстоятельства, влекущего более строгое наказание, совокупность не применяется и ответственность наступает по квалифицирующему пункту или части статьи Особенной части.