Элементы общественной опасности преступления

низации, интроверсии, или, говоря образно, к разру-

шению личности. Мы становимся бессильными тогда,

когда вред ещё не наступил, но «наша свобода, наша

собственность, наша безопасность, наша честь под-

вергаются опасности». Уже в эти моменты, как отме-

чал Ад. Франк, «общество перестает существовать

для нас, потому что оно нас не охраняет, оно переста-

ет существовать и для самого себя»3.

Общественная опасность преступления в широком смысле слова состоит:

1. В угрозе (вероятности) повторения конкретного преступления (его прецедентности) или любого другого преступления. Поэтому преступление не только причиняет конкретный вред (например, здоровью потерпевшего) – оно еще и общественно опасно. Если же исходить только из состоявшегося вреда конкретным общественным отношениям, то останутся непонятными основания наказуемости некоторых преступлений (например, предусмотренных ст. 222 УК РФ). Опасность заключается и в том, что преступление представляет собой элемент негативной социальной практики, имеющий прецедентный характер, в том, что общество способно воспринять его как возможный вариант поведения в случае, если государство не даст ему отрицательной оценки (П.А. Фефелов)3.

2. В угрозе совершения  дополнительного, смежного преступления. Общественная опасность одних преступлений заключается лишь в возможности повторения аналогичных деяний другими людьми (например, кражи). Другие преступления предполагают второй уровень опасности, заключая в себе возможность развития цепочки событий, которая может повлечь не только повторение преступления, но и совершение нового преступления как результат продолжения начатой преступной деятельности, причем второе может быть гораздо более тяжким, нежели первое. Прибегнув к технической терминологии, условно отнесем такие противоправные деяния к преступлениям кумулятивной опасности. С одной стороны, они опасны тем, что как элемент социальной практики могут быть повторены, с другой – тем, что имманентно содержат опасность совершения иного, более тяжкого преступления. К примеру, при незаконном ношении огнестрельного оружия первая опасность состоит в том, что окружающие видят, что его можно носить, а вторая – в том, что виновный может это оружие применить4.

Основными показателями общественной опасности преступного деяния, по мнению Ю.А.Демидова, «общественная опасность преступления складывается из общественной опасности деяния (действия или бездействия), общественной опасности последствий этого деяния и общественной опасности личности виновного».

Н.Ф.Кузнецова исключает влияние личности субъекта на наличие и степень общественной опасности преступного деяния, поскольку иное решение означало бы нарушения принципа равенства граждан перед законом.

По мнению П.А.Фефелова, общественная опасность личности имеет значение для криминализации лишь постольку, поскольку личность преступника связана с его общественно опасным деянием и наступившими последствиями, и эта личность требует применения к ней мер государственного или общественного воздействия в целях общей и специальной превенции. При отсутствии общественной опасности личности, очевидно, не было бы необходимости в криминализации антиобщественных деяний. Тем не менее, общественная опасность личности не имеет самостоятельного значения для криминализации и должна рассматриваться как вспомогательное понятие дел более глубокого назначения субъективной стороны преступления, раскрытия общественной опасности посягательства и индивидуализации ответственности.

Таким образом, большинство юристов при оценке общественной опасности посягательства ведущее место отводят объекту преступления. Это закономерно, ибо преступная сущность деяния заключается в посягательстве на общественные отношения, охраняемые уголовным правом. Однако сам объект преступления не содержит в себе общественной опасности я не может быть элементом ее структуры. Между тем в литературе можно встретить утверждение, что «общественная опасность преступления - свойство совокупности всех его объективных признаков: субъекта и субъективной стороны, объекта и объективной стороны». Аналогичная неточность заключается в объявлении общественной опасности свойством состава преступления, где «общественная опасность деяния дана в совокупности признаков состава».

В

учебной и научной юридической литературе общест-

венная опасность, преимущественно, рассматривается

как свойство деяния33. Считается, что «категория «об-

щественная опасность» существует неразрывно от по-

ведения, поступков, действий человека и их результа-

тов, поскольку она является именно их качественным

свойством».34 Сложилась ложная парадигма, как верно

отмечает И.Я. Гонтарь, утверждающая, что явление

общественной опасности находит свое проявление в

деянии35. А учитывая то, что, с одной стороны, деяние

принадлежит преступнику, а с другой стороны, оно яв-

ляется причиной последствий, то общественной опас-

ностью характеризуют как преступника, так и произ-

веденные им деяния и причинённые последствия.

Вслед за этим резюмируют, что источником общест-

венной опасности являются все отмеченные явле-

ния36.

При этом в целом теория уголовного права не при-

нимает во внимание, что опасность испытывается по-

терпевшим, под которым здесь понимается как жертва

преступления, так и окружающее её общество, охра-

няющее их государство. Опасность осознается теми

людьми, отмечает П.А. Сорокин, «которые совершают

ряд действий, направленных на спасение»37. Поэтому опасность не может исходить от виновного или от

внешней формы его проявления. Действия виновного,

сами по себе, без их противопоставления потерпев-

шему, не могут быть опасными. Они, утверждает оте-

чественный философ И.А. Ильин, по природе своей

не могут «быть ни добром, ни злом», кроме того, как

только внешне являться «проявлением, обнаружением

этого внутреннего добра, или зла, или их трагического

смешения»38. Здесь нет того, кому эти действия адре-

сованы и кто мог бы их ощутить, а затем и признать

опасными. Здесь нет того, кому есть что и кого ценить.

А где нет потерпевшего, который оценил бы угрозу, а

затем и признал бы её опасной, там нет для права, в

т.ч. и уголовного, причинителя вреда.

Все это дает основания утверждать, что преступле-

ние по своей «материи» есть нечто большее, чем та

или иная комбинация внешних актов. Физические дей-

ствия являются лишь необходимой принадлежностью

всякого органического существа. «В мускульной силе

самой по себе, – отмечал Вл.Соловьев, изучая уголов-

ный вопрос с нравственной точки зрения, – нет ничего

дурного». Эта сила становится таковой лишь после

придания ей соответствующего смысла. А поэтому

значение этих актов ограничено их способностью из-

менять условия внешней обстановки.

К источникам общественной опасности не относятся

и последствия, наступившие от совершенного деяния.

Появлению последствий предшествуют не только дей-

ствия (бездействия), но и внешние обстоятельства.

Наличие этих обстоятельств еще не предопределяет

существование опасности. По своей природе они ин-

дифферентны, способны свидетельствовать о наступ-

лении как вредных, так и безвредных последствий.

Будучи по природе своей универсальными, последст-

вия, обосновывает профессор В.В. Лунеев, могут быть

прямыми и косвенными, ближайшими и отдаленными,

криминализированными и не криминализированными,

выявленными и не выявленными, доказанными и не

доказанными; физическими и материальными, соци-

альными и техническими, биологическими и приобре-

тенными, то есть безграничными. Они всегда выгодны

для одних и ущербны для других39.

В тех же условиях, по отношению к тому же имуще-

ству могут быть реализованы тождественные внешние

акты, но нет в уголовном праве закономерных основа-

ний по аналогии признавать каждый из них преступ-

ным. Здесь исход зависит от постоянной переменной –

потерпевшего, от внутренних свойств которого «внеш-

ние обстоятельства принимают тот или иной харак-

тер»40. Другими словами, действия или бездействия, а

равно и наступившие от них последствия, значимы для

уголовно права тогда, когда у них есть не только про-

изводитель – виновный, но и их потребитель – потер-

певший. Он призван объективировать скрытый (субъ-

ективный) смысл этих актов, признавая их насилием

или принуждением, признавая вред существенным

(ст.179 УК РФ), последствия тяжкими (ч.3 ст.126, ч.3

ст.131 УК РФ), ущерб крупным (ст.ст.176, 180 УК РФ), а

в целом опасными для себя.

Это означает, что основанием уголовной ответст-

венности является не только факт нарушения лицом

закона (противоправность), но и представление потер- певшего о праве и об его нарушителе, за которое в

уголовном праве отвечает институт общественной

опасности.

Основания этого вывода находят свое подтвержде-

ние и при сравнительном анализе института общест-

венной опасности с институтом вины, традиционное

значение которого в уголовном праве трудно переоце-

нить5.

 

В различных литературных источниках говорится, что общественная опасность как таковая –

категория объективная в своей сути. «Объективность общественной опасности, – отмечает А.П.

Козлов, – свидетельствует о том, что она существует помимо сознания каждого члена общества,

помимо государственной или судебной оценки; государство или суд лишь оценивают криминальную

значимость общественной опасности: первое – в целях криминализации или декриминализации, второй

– для определения конкретной степени общественной опасности» [2, с. 709]. Криминально значимая

общественная опасность состоит из двух частей: объективной и субъективной. Для общественной

опасности преступления в равной мере важны и субъективные, и объективные признаки поведения6.

Оценка поведения человека на предмет общественной опасности начинается тогда, когда речь идет

об интересах, имеющих социальную природу. Поэтому с уголовно-правовой точки зрения можно

рассматривать лишь те потребности человека, которые подконтрольны его сознанию и воле.

Удовлетворяя потребности, человек своим поведением производит определенные изменения в

объективной действительности. Происходит это всегда и независимо от его желания. Даже если

человек обездвижен, он все равно потребляет энергию и вещество из внешней среды для поддержания

жизнеспособности организма. В некоторых случаях производимые человеком изменения в

окружающей среде могут быть нежелательны для социума, в других – допустимы и полезны.

Нежелательным является такое поведение человека, которое производит или способно произвести

деструктивные изменения в обществе в отношении отдельных индивидов и (или) в отношении

социальной среды. Степень нежелательности поступков неодинакова. Крайней формой нежелательного

поведения является общественно опасное поведение. Оно имеет место, когда причиняется

значительный вред общественным интересам.

После того, как в результате человеческого поступка причинен значительный вред интересам

общества, необходимо установить, было ли это поведение общественно опасным. Такой вывод можно

сделать на основе социальной оценки поведения.

Общественная опасность поведения возникает не сама по себе, а из оценки ее как таковой в случае,

если человек, реализуя определенный личный интерес, умаляет более значимую для общества по

качеству и (или) количеству ценность. В этом и есть сущность общественной опасности. Таким

образом, не только право, но и вся система социальной регуляции, представляет собой ничто иное, как