Применительно к преступлениям против собственности  к числу признаков устойчивости организованной группы в литературе относятся: предварительное планирование преступных действий, подготовка средств  и орудий преступления, подбор соучастников, распределение ролей между ними, обеспечение заранее мер по сокрытию преступления, подчинение групповой дисциплине и указаниям организатора преступной группы.

      Основываясь на вышеприведенных положениях, можно  выделить основополагающие признаки организованной группы применительно к составу изготовления или сбыта поддельных денег или ценных бумаг.

      Под устойчивостью такой преступной группы следует понимать стабильность ее состава и организационных  структур, постоянство форм и методов  преступной деятельности, наличие прочно установленных контактов между членами группы, а также подчинение групповой дисциплине и требованиям организатора (руководителя). Предварительное объединение для совершения фальшивомонетничества предполагает подбор и вербовку соучастников, совместное составление или обсуждение плана совершения преступления, определение способов совершения преступления и его маскировки, подготовку условий для сокрытия преступления, распределение ролей и четкое обозначение сферы деятельности каждого из соучастников.

      С субъективной стороны совершение преступления организованной группой характеризуется  тем, что каждый отдельный ее член должен знать о том, что он будет  действовать в союзе со многими  другими лицами, ему должен быть известен совместный (коллективный) преступный план (хотя бы в общих чертах), при этом он должен осознавать, что его личная роль в преступлении является частью общего плана.

      При признании фальшивомонетничества  совершенным организованной группой  действия всех соучастников независимо от их роли в содеянном подлежат квалификации по ч. 3 ст. 186 УК РФ как соисполнительство без ссылки на ст. 33 УК РФ.²¹

      Если  лицо подстрекало другое лицо к совершению действий, образующих изготовление или  сбыт поддельных денег или ценных бумаг в составе организованной группы, но не принимало непосредственного участия в подборе ее участников, планировании и подготовке к совершению преступления и т.п., его действия следует квалифицировать как соучастие в совершении фальшивомонетничества организованной группой по ст. 186 УК РФ со ссылкой на ч. 4 ст. 33 УК РФ.

      Рассуждая о квалифицирующем признаке ч. 3 ст. 186 УК РФ, полагаем резонным отметить некоторую  непоследовательность законодателя, отразившего  в качестве квалифицированной разновидности  деяния совершение его лишь в составе организованной группы. Несомненно, что наиболее сложные и весомые по размерам формы изготовления или сбыта поддельных денег или ценных бумаг осуществляются при наличии признаков организованной группы. При этом материальный ущерб, причиняемый преступной деятельностью таких группировок, в большинстве случаев несопоставимо выше ущерба, который несет денежно-кредитная система государства в результате фальшивомонетничества со стороны «слабо организованных» преступных групп или преступников-одиночек. В этой связи полагаем, что группа лиц, образованная по предварительному сговору, если и уступает в степени социальной опасности организованной группе, то не на много, тем более что четких критериев разграничения данных групповых образований закон не содержит. Группа лиц, образованная по предварительному сговору, также может отличаться стабильностью состава, определенной долговременностью связей, распределением ролей, сплоченностью. В большинстве своем данные признаки устойчивости организованной группы являются не столько уголовно-правовыми, сколько криминологическими, так же как и выделяемые в литературе характеристики признака «сплоченность» применительно к такой форме соучастия, как преступное сообщество (преступная организация). Так, по мнению Л.Д. Гаухмана и С.В. Максимова²², содержание признака «сплоченность» характеризуют такие обстоятельства, как круговая порука, конспирация, общая касса, наличие специальных технических средств и т.п. Как представляется, данные признаки, несущие в себе преимущественно криминологическую нагрузку, могут характеризовать не только действия участников организованных преступных групп фальшивомонетчиков, но в отдельных случаях и деятельность лиц, изготавливающих или сбывающих поддельные деньги или ценные бумаги в составе групп из двух и более лиц, действующих по предварительному сговору. В связи с тем что опасность совершения преступлений группой лиц, образованной по предварительному сговору, примерно столь же велика, как и совершение преступления в составе организованной группы, полагаем необходимым включить в ч. 3 ст. 186 УК РФ признак «группа лиц, образованная по предварительному сговору». В результате ч. 3 ст. 186 УК РФ будет представлена в следующей редакции: «Деяния, предусмотренные частями первой или второй настоящей статьи, совершенные группой лиц, образованной по предварительному сговору, а также организованной группой». Мы намеренно не включаем в состав особо квалифицированных признаков преступное сообщество по той причине, что ответственность за создание такой кооперационной организации предусмотрена в ст. 210 УК РФ. Поскольку между такой организацией и организованной группой также нет четких различительных критериев, представляется несправедливой итоговая повышенная ответственность в случае совершения деяния в составе преступного сообщества, главным образом потому, что довольно часты ошибки в квалификации деяния, совершенного либо в составе организованной группы, либо в составе преступного сообщества.

      Таким образом, в ч. 2 статьи 186 УК РФ предусмотрен квалифицирующий признак - совершение деяния в крупном размере. Понятие крупного размера дано в примечании к ст. 169 УК; его размер должен превышать двести пятьдесят тысяч рублей. В ч. 3 ст. 186 УК РФ особо квалифицирующим признаком преступлений, указанных в ч. 1 и ч. 2 статьи, признано совершение преступления организованной группой.

      Полагаем  необходимым включить в ч. 3 ст. 186 УК РФ признак «группа лиц, образованная по предварительному сговору». В результате ч. 3 ст. 186 УК РФ будет представлена в следующей редакции: «Деяния, предусмотренные частями первой или второй настоящей статьи, совершенные группой лиц, образованной по предварительному сговору, а также организованной группой».

3. Проблемы правоприменения  и пути оптимизации  норм о фальшивомонетничестве

3.1 Отграничение от смежных составов

      При отграничении фальшивомонетничества  от других видов преступлений следует  исходить из того, что субъект преступного  деяния воздействует на материальный объект (денежный знак, ценная бумага), причем перечень предметов преступления исчерпывающе определен в самом тексте закона.

      На  основе проведенного анализа практики применения нормы, устанавливающей  уголовную ответственность за изготовление или сбыт фальшивых денежных знаков или ценных бумаг, необходимо в первую очередь остановиться на вопросах разграничения составов фальшивомонетничества (ст. 186 УК РФ) и мошенничества (ст. 159 УК РФ).

      Основой их разграничения обычно считается  качество изготовления подделок по форме, размеру и цвету. Так, например, по мнению А. Шаталова, фальшивомонетничеством признается лишь высококачественная подделка денег или ценных бумаг. Мошенничество при этом совершается в расчете на невнимательность или некомпетентность отдельных лиц. Например, в самом начале 1998 г. в Рязанской области появились передвижные бригады «деноминаторов», предлагавших сельским жителям услуги по быстрому обмену денег. Для тех, кто проявил торопливость, разочарование наступило, как только они попытались сделать покупки на полученные взамен купюры. Купюры оказались фальшивыми.²³

      Постановление Пленума Верховного Суда РФ «О судебной практике по делам об изготовлении или сбыте поддельных денег или ценных бумаг» также не противоречит такому подходу. В частности, п. 3 указывает на то, что при решении вопроса о наличии либо отсутствии в действиях лица состава преступления, предусмотренного ст. 186 УК РФ, необходимо установить, являются ли денежные купюры, монеты или ценные бумаги поддельными и имеют ли они существенное сходство по форме, размеру, цвету и другим основным реквизитам с находящимися в обращении подлинными денежными знаками или ценными бумагами.²⁴

      В тех случаях, когда явное несоответствие фальшивой купюры подлинной, исключающее  ее участие в денежном обращении, а также иные обстоятельства дела свидетельствуют о направленности умысла виновного на грубый обман ограниченного числа лиц, такие действия могут быть квалифицированы как мошенничество.

      Однако  даже эти параметры на практике вызывают трудности как в начале расследования, так и при вынесении приговора  в суде. Данные трудности заключаются, как правило, в оценке следователем и судьей показаний свидетелей, потерпевших и заключений эксперта об указанных параметрах, являющихся нередко спорными.

      Так, в Комментарии к Уголовному кодексу  РСФСР 1960 г. отмечалось: «Существует мнение, что завладение социалистическим или личным имуществом в результате сбыта поддельных денег или ценных бумаг не охватывается только составом преступления, предусмотренного ст. 87 УК РСФСР, и должно дополнительно квалифицироваться по статьям о мошенничестве».

      Аналогичного мнения придерживается Г.Н. Борзенков. Доводы автора основываются на том, что сбыт фальшивых денег по существу представляет собой особый вид мошеннического обмана в предмете. Целью его, как правило, является завладение имуществом граждан или организаций. Более глубоко подходили к этому вопросу В. Вакуленко и Н. Никольский, утверждавшие, что общественная опасность такого обмана значительно повышена тем, что изготовление и сбыт фальшивых денег наносит ущерб денежному обращению. Поэтому законодатель выделил это деяние вместе с изготовлением и сбытом поддельных государственных ценных бумаг и иностранной валюты в самостоятельный состав преступления, отнеся его к группе иных государственных преступлений.

      Представляется, что ошибки при разграничении  фальшивомонетничества и мошенничества связаны с неверным пониманием цели ст. 186 УК РФ. Дело в том, что сбыт фальшивых денег или ценных бумаг представляет особый вид обмана, реализующийся через предмет (подделку денег), на основании чего суды, а также некоторые авторы (о чем будет сказано ниже) совершают недопустимую ошибку в квалификации преступления, упуская из виду то, что ст. 186 УК РФ защищает денежное обращение в стране. Иными словами, ошибка в разграничении мошенничества и фальшивомонетничества состоит в том, что нарушается юридическое прочтение ст. 186 УК РФ: вначале должна рассматриваться цель статьи, затем криминообразующие признаки преступления, а не наоборот.²⁵

      Поскольку данный вид преступного деяния предусмотрен специальной нормой (ст. 186 УК РФ), нормы о мошенничестве (ст. 159 УК РФ) здесь не подлежат применению.

      Как отмечалось ранее, ущерб денежному  обращению может причинить подделка или сбыт только таких денег, которые  имеют хождение в нашей стране или за рубежом. В свое время Судебная коллегия Верховного Суда СССР в определении по делу Б. и других лиц, занимавшихся изготовлением и сбытом фальшивых золотых монет дореволюционной чеканки, признала, что в их действиях нет состава фальшивомонетничества. Сбыт таких денег является мошенничеством (обман в качестве и цене предмета), а само изготовление с целью сбыта - приготовлением к мошенничеству.

      Впоследствии  это нашло отражение и в  постановлении Пленума Верховного Суда РФ «О судебной практике по делам об изготовлении или сбыте поддельных денег или ценных бумаг», согласно которому изготовление с целью сбыта и сбыт денежных знаков и ценных бумаг, изъятых из обращения (монеты старой чеканки; советские деньги, отмененные денежными реформами и т.п.) и имеющих лишь коллекционную ценность, не образуют состава преступления, предусмотренного ст. 186 УК РФ, и должны при наличии к тому оснований квалифицироваться как мошенничество.

      Как правило, для состава фальшивомонетничества  не имеет значения, насколько искусно  выполнена подделка. Однако сбыт под  видом денег предметов, лишь отдаленно напоминающих денежные знаки, не представляет опасности для денежного обращения, поэтому такие действия должны квалифицироваться по статьям о мошенничестве. Так, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда СССР в определении от 23.03.1949 по делу Б. и др. указала, что обманный сбыт под видом денег вырезанных из журнала рисунков с образцами денежных знаков является мошенничеством.²⁶

      Той же позиции придерживается судебная практика и в настоящее время.

      Весьма  спорным представлялся, в частности, вопрос о том, как квалифицировать получение выигрышей по поддельным лотерейным билетам - по ст. 186 («Фальшивомонетничество») или ст. 159 («Мошенничество») УК РФ.

      В судебной практике нередко встречались  случаи квалификации подобных действий как фальшивомонетничества. Например, в определении Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РСФСР по делу У. лотерейные билеты рассматривались как ценные бумаги, а получение выигрышей по поддельным билетам было квалифицировано по ч. 1 ст. 24 Закона   СССР   от   28.12.1958   «Об   уголовной   ответственности   за государственные преступления». По нашему мнению, сложность разграничения фальшивомонетничества и мошенничества заключается еще и в том, что до сих пор существует путаница в определении объекта фальшивомонетничества. В качестве объекта фальшивомонетничества выступают кредитно-денежные отношения. Нельзя рассматривать фальшивомонетничество как преступление, хоть как-то связанное с посягательством на имущество. В данном случае речь идет о посягательстве на организацию денежного обращения в Российской Федерации. Пока нет четкого разграничения в этом  вопросе,  будет продолжаться смешение понятий денежного обращения и кредитных отношений, к которым некоторые авторы будут примешивать еще и имущественные отношения. К примеру, С.Н. Головко при рассмотрении вопроса о разграничении фальшивомонетничества и мошенничества утверждает: «Дело в том, что направленность объекта при сбыте негосударственных ценных бумаг (например, акций) может быть легко перенесена на имущество, принадлежащее не государству в лице Банка России, а иному собственнику, что охватывается составом мошенничества, за которое предусмотрено более мягкое наказание»²⁷. В этой связи автором предлагается при квалификации противоправного деяния основываться на том, что в подобных случаях мошенничество должно выступать в роли вспомогательного действия, обеспечивающего выполнение основного (фальшивомонетничества) и включаться в него. Не ясно, во-первых, как автор может включать мошенничество в фальшивомонетничество (дополнительно квалифицировать - это понятно), а во-вторых, как объект фальшивомонетничества может быть перенесен на имущество Банка России или любого собственника.