Проблемы стоимостной оценки природных ресурсов

3. Проблемы стоимостной  оценки природных  ресурсов

3.1. Содержание проблем стоимостной оценки природных ресурсов

Проблема экономической (денежной) оценки природных ресурсов – одна из наиболее сложных и дискуссионных в современной науке. В СССР долгие годы считалось, что раз богатства природы в условиях социализма являются общенародной собственностью, не продаются и не покупаются, не включены в систему товарно-денежных отношений, то им и не нужна экономическая оценка. Кроме того, отсутствие каких-либо денежных оценок естественных запасов природы в бывшем Советском Союзе оправдывалось их кажущейся безграничностью. Однако бесплатность природных ресурсов, отсутствие учета природного фактора в результатах хозяйственной деятельности предприятий привели к низкой действенности принимаемых природоохранных актов, нерациональному природопользованию.

В теоретических  и прикладных изысканиях проблеме оценки ресурсов природы стали уделять внимание сравнительно недавно — не более трех – трех с половиной десятилетий назад. Первоначально на смену натуральным показателям количественных и качественных характеристик природных ресурсов (объемы запасов, продуктивность, мощность пластов, глубина залегания и т. п.) пришла балльная оценка (ее называли также технологической или производственной). Она направлена на сопоставление однородных природных ресурсов с точки зрения благоприятности их использования с той или иной целью. Ее показатели — баллы, категории, степени, классы (леса I, II, ..., V класса бонитета, земли I, II, ..., X категории и т. п.). Технологическая оценка может иметь и словесное выражение: ограниченно пригодно к использованию, пригодно без ограничений, непригодно к использованию.

Однако балльная оценка позволяет сравнить лишь одноименные виды ресурсов (различные по плодородию земли, месторождения полезных ископаемых одного вида и т. п.), но с ее помощью невозможно сопоставить ценность природных ресурсов с ценностью других средств производства или ценность разнотипных видов естественных ресурсов. Поэтому в ресурсооценочных работах все больше внимания стало уделяться стоимостной, или собственно экономической оценке.

Трудности экономической  оценки связаны с тем, что естественные ресурсы, пока в них не вложен труд, представляют собой “дар природы” и поэтому, согласно трудовой теории стоимости, не могут иметь стоимости. В подтверждение этого противниками стоимостной оценки природных ресурсов обычно приводилось следующее высказывание К. Маркса: “Если бы средство производства ... не было продуктом человеческого труда, то оно не передавало бы продукту никакой стоимости. Оно служило бы для образования потребительной стоимости, не участвуя в образовании меновой стоимости. Так обстоит дело со всеми средствами производства, которые даны природой без содействия человека: с землей, ветром и водой, железом и рудой в жиле, деревом в девственном лесу и т. д.”.

Однако в современных  условиях воспроизводство естественных благ перестало быть чисто природным  процессом. Значительные трудовые затраты общества расходуются не только на эксплуатацию ресурсов природы, но и на поддержание их в продуктивном состоянии, выявление запасов, организацию учета и охраны, искусственное разведение, улучшение качества и т. п.

В западной экономике для оценки ПР применяются:

•  показатели стоимости разведки и добычи;

•  оптовые  цены, действующие в экономике;

•  показатели стоимости концессии (когда государство  сдает место рождения полезных ископаемых в эксплуатацию частным лицам и организациям).

Все три вида оценки признаются заниженными, в связи  с чем требуется разработка реальных способов оценки природных ресурсов. Так, был предложен, затратный метод, при котором величина экономической  оценки природных ресурсов увязывалась  с затратами на освоение природных ресурсов. Затратный принцип положен в основу действующей системы платы за природные ресурсы. Уровень платы определяется исходя из расходов на разведку полезных ископаемых, ведение лесного хозяйства и др.Однако отечественная практика платного природопользования, а также проведенные эксперименты свидетельствуют о неэффективности данного подхода, так как принципиальных изменений в использовании ресурсов и снижении их потерь не произошло.

Для характеристики природных ресурсов — этой важной части национального богатства, в значительной мере определяющей социально экономический потенциал страны, необходимо учитывать не только наличие природных ресурсов, но и их состояние, рациональность использования.

Очевидно, что  все методы оценки земли и других природных ресурсов несовершенны. Земля и природные ресурсы не являются плодом человеческого труда, поэтому для них не существует никаких видов оценки, кроме рыночной стоимости. Все остальные виды оценки имеют искусственный характер и не могут быть использованы в экономических расчетах.

Существуют  некоторые проблемы применения методологии СНС для статистического расчета ресурсной ренты.

Во-первых, размер ренты существенно зависит  от гипотез, принимаемых при расчете  потребления основного капитала и прибыли на основной капитал. Статистики указывают, например, что стоимостная оценка запаса весьма чувствительна к предположениям относительно нормы прибыли на основной капитал.

Во-вторых, получаемая остаточным способом ресурсная рента  оказывается неустойчивой во времени величиной. Причина не только в том, что цены на многие сырьевые товары, устанавливаемые на мировом рынке, подвержены колебаниям спроса и предложения, тогда как локальные издержки производства и норма прибыли на основной капитал (определяемая на основе долгосрочной средней) имеют довольно стабильную динамику. Принципиальная неустойчивость расчетных значений ренты следует также из того, что ее объем во многих случаях сравнительно невелик относительно величин, используемых в ее вычислении. Поэтому не слишком значительные разнонаправленные изменения валового выпуска, текущих затрат, потребления основного капитала в ресурсной отрасли вызывают существенные колебания оставшейся после их последовательного вычитания друг из друга ресурсной ренты.

В-третьих, значительная часть используемых в производстве природных ресурсов получает нулевую  стоимостную оценку, потому что они  не приносят владельцу никакого дохода. В этом случае вся прибыль, полученная в производстве ресурсного товара (если она есть), считается прибылью на основной капитал. К таким ресурсам относятся, например, запасы угля, если его добыча субсидируется государством; «рядовые» полезные ископаемые (гравий, песок, известняк и т.д.); и, вообще, все ресурсы (возобновляемые и невозобновляемые), запас которых сравнительно неограничен, так что его извлечение в любом реальном объеме не оказывает влияния на время существования и размеры остающегося депозита в перспективе. Ресурсная рента равна нулю или принимает отрицательное значение, если разность между валовым выпуском отрасли и полными издержками производства содержит лишь «нормальную» прибыль на используемый в отрасли основной капитал.

Сказанное выше выявляет некоторые общие проблемы применения методологии СНС для статистического расчета ресурсной ренты. Рассмотрим далее дополнительные трудности, возникающие при попытках реализовать эту методологию в современных условиях.

Корректное  измерение ресурсной ренты на макростатистическом уровне осложняется  рядом препятствий. Во-первых, нет  полного набора статистических данных (по ресурсным отраслям и отдельным продуктам природопользования), которые необходимы для расчета. Во-вторых, определение ресурсной ренты как разности между чистой прибылью и возвратом (прибылью) на основной капитал предполагает соответствие статистически наблюдаемых данных экономическому содержанию рассчитываемых показателей. Подобное соответствие возможно только при наличии развитых рыночных отношений, опосредующих доступ к экономическому использованию природных ресурсов и последующее движение и перераспределение доходов, генерируемых в ресурсных отраслях. В российской экономике такого соответствия нет. В частности, издержки добывающей отрасли могут быть в определенном смысле монопольными издержками и заключать в себе элементы ресурсной ренты (ситуация с «Газпромом»), а чистая прибыль этой отрасли – содержать, помимо ресурсной ренты и нормальной прибыли на основной капитал, элементы монопольной сверхприбыли. Включение налогов в себестоимость продукции добывающих отраслей фактически является способом изъятия ресурсной ренты и т. д.

Если предположить наличие «совершенной конкуренции» в сфере эксплуатации природных  ресурсов, то необходимость статистического  расчета ресурсной ренты отпадает. Рента становится «прозрачной» –  ее можно определять методом апроприации, т. е. считать прибыль от использования природных активов равной сумме поступлений (налогов, сборов, роялти и т. п.) в органы государственного управления от разработчиков ресурсов. В этом случае исходят из допущения, что государство будучи собственником природных активов аккумулирует всю ренту, получаемую от извлечения ресурсов, которыми оно владеет.

Метод апроприации используется, например, в ЦСУ Нидерландов для стоимостной  оценки запасов полезных ископаемых и некультивируемых биологических ресурсов.

Однако  в большинстве стран при использовании  этого метода занижается оценка ресурсной  ренты, поскольку нормативы рентных  изъятий подразумевают скрытое  ценовое субсидирование производителей или, наоборот, потребителей ресурса, а чаще – и тех, и других. Так, в лесном хозяйстве РФ рентные платежи не покрывают даже государственных издержек поддержания воспроизводимого запаса.

Особенность экономических механизмов в сфере  природопользования РФ состоит в  том, что ресурсная рента, генерируемая природными активами, реализуется преимущественно в перерабатывающих отраслях, что требует для корректного ее исчисления специальных инструментальных подходов.

При описанных  условиях попытки применить стандартную  схему СНС для определения  ресурсной ренты по официальным российским статистическим данным приводят к неудаче. Экспериментальный расчет стоимости запасов нефти и газа в РФ за 2000-2002 гг. показал резкие колебания годового объема ресурсной ренты, связанные в основном с нестабильной динамикой валовой прибыли (сальдированного финансового результата) в нефтяной и газовой промышленности. Относительный масштаб этих колебаний значительно выше, чем в аналогичных статистических расчетах других стран (Таблица 3 (см. приложение)). В-третьих, применительно к проблеме стоимостной оценки природных активов возникает еще один характерный для РФ род осложнений. Он состоит в том, что большая часть используемых в производстве природных ресурсов предположительно вообще не дает ренты. Другая значительная их часть дает только дифференциальную ренту. Таким образом, соответствующие природные активы получают по методологии СНС нулевую (или близкую к нулю) оценку, что не соответствует их реальной экономической значимости. Масштаб расхождений в характеристике природных ресурсов как фактора образования стоимости (с позиций СНС) и как фактора производства легко оценить, представив экономический ущерб от изъятия этих ресурсов из хозяйственной деятельности.

Общее следствие  перечисленных особенностей российского  экономического контекста – сложность расчетных процедур, которые требуются для корректного измерения ресурсной ренты и стоимости природных активов сравнительно со стандартными статистическими технологиями, данными в рекомендациях СНС. Проблема заключается в неопределенности, вариативности возможных подходов, в повышенной нагрузке на содержательные (и количественные) гипотезы, принимаемые в расчете. В итоге конечный результат утрачивает меру объективности, присущую статистическим измерениям.

  Ненадежность  исходного начала в построении расчетного аналога текущей рыночной стоимости природных ресурсов совместно с другими причинами имеет следствием несостоятельность данного расчетного аналога в конечном пункте своей реализации: полученные стоимостные оценки природных активов несоизмеримы с оценками стоимости прочих активов; природные ресурсы невозможно «балансировать», т. е. суммировать на равных основаниях с другими нефинансовыми активами для определения текущей рыночной стоимости «чистого капитала» страны и выявления его внутренних пропорций. В конечном итоге – рекомендуемый расчетный подход не отвечает тем целям, для которых он предназначен.

  Ограниченность  балансово-стоимостного подхода в  плане возможностей измерения сравнительной  значимости природных ресурсов не исключает  использования стоимостных оценок этих ресурсов (скорее условных, чем универсальных) в системе социально-экономических отношений и при обосновании стратегий природопользования. Преобладание линейного и аддитивного (т. е. по сути балансового) экономического сознания делает эти оценки, с одной стороны, востребованными в сфере взаимодействия государства с хозяйственными субъектами, с другой – безальтернативными в сфере приоритетного действия рыночных механизмов. Речь идет в первую очередь об оценке отдельных природных объектов.

  В действительных рыночных отношениях, где фигурируют только отдельные  природные объекты, рентный метод  оценки – органичен и предпочтителен. Он отражает реальную субъективную позицию  секулярных хозяйственных агентов  по отношению к этим объектам. Исчисление посредством рентного метода стоимости природных ресурсов в целом (или материальных непроизведенных активов в частности) означает расширительный перенос схемы секулярного хозяйственного мышления в область макроэкономических измерений. При этом неизбежно возникают искажения (последствия их представляют отдельный предмет исследования). Для интуитивного восприятия общей направленности этих искажений достаточно, например, уяснить, что чем большим запасом какого-либо, находящегося целиком во внутреннем пользовании природного ресурса (например, пресной воды) располагает отдельная территория, тем ниже стоимость данного запаса (при прочих равных условиях) с точки зрения рентного подхода, поскольку меньше оснований для образования и изъятия ресурсной ренты. Другими словами, чем «богаче» край в натуральном представлении, тем «беднее» он выглядит в рамках концепции СНС.