Социологическое изучение публики. Феномен толпы

8. Психологические особенности индивида в толпе

     Какие черты могут охарактеризовать человека в толпе, раскрывает Р.И. Мокшанцев  в одной из серии работ «Высшее  образование».

     Анонимность.

     Немаловажная  особенность самовосприятия индивида в толпе - это ощущение собственной анонимности. Затерявшись в "безликой массе", поступая "как все", человек перестает отвечать за собственные поступки. Отсюда и та жестокость, которая обычно сопровождает действия агрессивной толпы. Участник толпы оказывается в ней как бы безымянным.

     Инстинктивность.

     В толпе индивид отдает себя во власть таким инстинктам, которым никогда, будучи в иных ситуациях, не дает волю. Этому способствует анонимность  и безответственность индивида в  толпе. У него уменьшается способность  к рациональной переработке воспринимаемой информации. Способность к наблюдению и критики, существующая у изолированных индивидов, полностью исчезает в толпе.

     Состояние единения.

     В толпе человек чувствует силу ассоциации, которая влияет на него своим присутствием. Воздействие этой силы выражается либо в поддержке и усилении, либо в сдерживании и подавлении индивидуального поведения человека. Известно, что люди в толпе, ощущая психическое давление присутствующих, могут сделать то, чего они никогда бы не сделали при иных обстоятельствах. Существуют такие идеи и чувства, которые возникают и превращаются в действия лишь у индивидов, составляющих толпу. Одухотворенная толпа представляет временный организм, слившийся из разнородных элементов, на одно мгновение соединившихся вместе.

     Состояние гипнотического транса.

     Индивид, пробыв некоторое время среди  действующей толпы, впадает в  такое состояние, которое напоминает состояние загипнотизированного субъекта. Он уже не осознает своих поступков. У него, как у загипнотизированного, одни способности исчезают, другие же доходят до крайней степени напряжения. Под влиянием внушения, приобретаемого в толпе, индивид совершает действия с неудержимой стремительностью, которая к тому же возрастает, поскольку влияние внушения, одинаково для всех, увеличивается силой взаимности.

     Ощущение  неодолимой силы.

     Индивид в толпе приобретает сознание неодолимой силы, благодаря одной  только численности.

     Аморфность.

     В толпе полностью стираются индивидуальные черты людей, исчезает их оригинальность и личностная неповторимость.

     Утрачивается  психическая надстройка каждой личности и выходит на поверхность аморфная однородность. Не замечая оттенков, индивид в толпе воспринимает все впечатления в целом и  не знает никаких переходов.

     Социальная  деградация.

     Становясь частицей толпы, человек как-бы опускается на несколько ступеней ниже в своем  развитии. В изолированном положении - в обычной жизни он, скорее всего, был культурным человеком, в толпе же, это - варвар, т.е. существо инстинктивное. В толпе у индивида обнаруживается склонность к произволу, буйству, свирепости. Человек в толпе претерпевает и снижение интеллектуальной деятельности.

     Для человека толпы также повышена эмоциональность  восприятия всего, что он видит и  слышит вокруг себя.  

9. Лидер в толпе и механизмы управления толпой

     Часто поведение толпы определяется наличием или отсутствием в ней лидера. Лидер в толпе может объявиться в результате стихийного выбора, а  не редко и, в порядке самоназначения. Самозваный лидер обычно подлаживается  под настроения и чувства толпы и сравнительно легко может побудить ее участников к поведению определенного типа.

     Любое скопление индивидов инстинктивно подчиняется власти вождя. Герой, которому поклоняется толпа поистине для  нее - Бог. В "душе толпы" преобладает  не стремление к свободе, а потребность в подчинении. Толпа так жаждет повиноваться, что инстинктивно покоряется тому, кто объявляет себя ее властелином. Предоставленная самой себе, толпа скоро утомляется своими собственными беспорядками и начинает стремиться к власти.

     Толпа столь же нетерпима, сколь и доверчива  в отношении авторитета. Толпа  уважает силу. Она требует от героя  не только силы, но иногда даже насилия, желает, чтобы ею владели, подавляли  ее. Она жаждет бояться своего властелина. Власть вожака очень деспотична, но именно этот деспотизм и заставляет толпу подчиниться.

     В толпе людей вождь часто бывает только вожаком, но, тем не менее, роль его значительна. Его воля - это  ядро, вокруг которого кристаллизуются  и объединяются мнения. Роль вожака состоит, главным образом, в том, чтобы создать веру, чаще всего, все равно какую. Именно этим объясняется его большое влияние на толпу.

     Как бы ни была нелепа идея вождя, которую  он объявляет и защищает, и цель, к которой он стремится, его убеждения  нельзя поколебать никакими доводами. Есть и еще одно качество, которым обычно отличается вожак толпы: он не принадлежит к числу мыслителей - это люди действия.

     Класс вожаков можно разделить на две  категории:

     1. Люди энергичные, сильные, но с  появляющиеся у них, лишь на короткое время, волей.

     2. Люди, обладающие сильной и в  то же время стойкой волей  (встречаются гораздо реже).

     Один  из важных факторов, определяющий влияние  лидера на толпу - это его обаяние. Оно может складываться из противоположных  чувств, например, восхищение и страха, и быть 2х видов: приобретенное и личное. Личное обаяние отличается от искусственного или приобретенного, и не зависит ни от титула ни от власти. Оно основывается на личном превосходстве, на военной славе, на религиозном страхе, и не только на этом. В природе обаяния участвует множество различных факторов, но одним из самых главных всегда был, есть и остается успех.

     Возможности управления толпой существенно отличаются в зависимости от того, кто стремится  быть в ней лидером - демагог или  интеллигент. Управлять личностями каждой в отдельности намного сложнее, чем управлять толпой в целом.

     Вообще-то, с толпой очень сложно говорить голосом  разума, она воспринимает лишь приказы и обещания. 
 
 

10. Феномен толпы на примере  беспорядков на Манежной

      В субботу, 11 декабря 2010 года, в самом центре столицы на Манежной площади, по оценке правоохранительных органов, собралось около 5 тысяч молодых людей, представляющих различные сообщества — от футбольных фанатов до сторонников националистических организаций. Произошла массовая драка, в которой пострадало более 30 человек. Поводом для беспорядков стало убийство 6 декабря в драке болельщика «Спартака» Егора Свиридова. В среду, 15 декабря, милиция предотвратила новые массовые беспорядки в Москве. Больше всего людей — по предварительным оценкам, порядка 1,5 тысячи человек — пришло к площади у ТЦ «Европейский» рядом с Киевским вокзалом. По разным данным, всего было задержано от 800 до 1,2 тысячи человек. Среди задержанных были и несовершеннолетние.

20 декабря в «РИА Новости» состоялся круглый стол на тему: «Феномены толпы: „Среди людей, мне близких... и чужих“». В ходе прямой трансляции эксперты рассмотрели события на Манежной площади с точки зрения психологии толпы. Разговор шел об управляемости толпы, об опасности, которая она несет обществу и даже тем людям, которые в ней находятся. Были затронут ряд вопросов. Что с точки зрения психологов происходило на Манежной площади? Что объединяет людей в толпе — коллективный разум или общее эмоциональное состояние? Подразумевает ли анонимность безответственность и безнаказанность? Можно ли управлять толпой? Какие опасности грозят обществу, когда «коллективное бессознательное» состоит на службе у манипуляторов? Какой психологический портрет протеста? С чем бороться, когда имеешь дело с толпой: с манипуляторами или с коллективным бессознательным? Отчет о мероприятии предлагается вашему вниманию. 
 

Хрестоматийная картинка

«Хрестоматийная картинка», — сказал, указывая на фотографию с протестующими на Манежной, главный  редактор журнала «Историческая психология и социология истории», ведущий сотрудник Института востоковедения РАН Акоп Назаретян. С его точки зрения, все эти люди — типичное проявление «агрессивной толпы».

«Это не просто агрессивная толпа», — продолжил  тему Александр Тхостов, доктор психологических наук, заведующий кафедрой нейро- и патопсихологии МГУ. «Там есть разные организации. Там разные организаторы были. Это не вполне в чистом виде толпа», — пояснил он. «Когда она уже такая, изменяются некоторые ее качественные особенности».

Комментируя фотографии с Манежной площади, Александр Тхостов  обратил внимание на людей в масках. «Было бы уместно вспомнить эксперименты Ф. Зимбардо по агрессивности, когда  он заметил, что те люди, на которых  надета маска, проявляют уровень агрессивности гораздо более высокий. Люди лишаются на этот момент ответственности за то, что делают», — подчеркнул специалист. По его мнению, в определенном смысле маской становится сама толпа, в которой человек растворяется. В это время на волю вырываются скрытые желания, подавляемые потребности. Чаще всего это деструктивные проявления — неудовлетворенность, недовольство, ненависть, агрессия. Коллективный разум при этом руководствуется одной-двумя несложными идеями. «Толпа — это, в каком-то смысле, маска. Анонимные люди лишаются в этот момент ответственности за то, что делают. Они как все, делают то же самое, что и все. При этом они регрессируют. Но считать что толпа именно в этот момент организовалась будет неправильно. В этот момент проявляются вещи, которые существовали ранее, но не находили выхода: ненависть, агрессивность, недовольство, ощущение что тебя никто не слышит, желание что-то сделать. Идей было не много, одна-две, и не то чтобы это были идеи, скорее — речевки или лозунги. В ситуации когда происходит облегчение социальной ответственности, безусловно такие деструктивные вещи будут проявляться».

В свою очередь  директор Центра социологии образования  РАО, доктор психологических наук Владимир Собкин отметил, что наравне с  попыткой скрыться в толпе, сегодня, в век новых технологий, молодые люди приходят, чтобы сфотографировать себя, покрасоваться под фотообъективами, а потом поделиться этими фотографиями с приятелями. Многие участники имеют с собой фотокамеру, телефон, на который они снимают события, в которых они участвуют. Такой способ фиксирования себя в авторском действии, когда ты в толпе, принадлежишь ей и это фиксируешь, запоминаешь для себя — это новый момент массового поведения толпы в ситуации информационного общества, который появился относительно недавно. Это наблюдалось и при расстреле Белого Дома, когда люди фиксировали штурм «в прямом эфире», и способ поведения подростков в драках, когда насилие снимается на видео а потом транслируется в сети и через СМИ.

Сценарий протеста в форме агрессивной толпы и агрессивный способ поведения внутри нее молодые россияне усвоили через СМИ. Форма организованности, способ поведения, символика поведения являются языком массового протеста, который не придуман сегодня, а транслирован СМИ в десятках и сотнях вариантов, которые участники видели на телеэкранах. Тем не менее, как считает Владимир Собкин, на Манежной была «публика, уже имеющая опыт массового переживания, для многих из них это не первый раз — переживание в толпе, в массе со снятием авторства». «По языку и по способам соорганизованности есть вещи, которые усвоены в речевках футбольных фанатов и т.д., т.е. это публика, уже имеющая опыт массового переживания в толпе. И со снятием авторства происходит парадокс: с одной стороны стремление быть в маске, стремление снять с себя индивидуальную ответственность, а с другой стороны — зафиксировать это как «то где я участвовал, где я был». Он также отметил, что те молодые люди, которые пришли на Манежную площадь, принадлежат к поколению, выросшему в непростое время 1990-х. Очень многие из них вышли из неблагополучных семей и не видят для себя серьезных перспектив.

Генеральный директор Агентства политических и экономических  коммуникаций Дмитрий Орлов высказал мнение, что у толпы на Манежной были свои эмоциональные организаторы-«заводилы». Крики на Манежной «обеспечивали всего несколько человек». Он обратил внимание, что толпа была не только агрессивной, но и стяжательской: были требования, не связанные с агрессией в поведении. Толпа была неоднородна, присутствовала объединяющая группа — организаторы и люди, которые пришли с акции на Кронштадтском бульваре, а также, кто пришли по призыву в интернете и соцсетях, были прохожие, которые случайно увидели акцию и присоединились к ней. Орлов также отметил одну особенность: «Толпа была лишена очевидного публичного лидера или лидеров. Людей и организаций, которые публично вели массу за собой и готовы были брать публичную ответственность, я не видел. И это странно. Нет, организаторы, конечно, были. Но никто не говорил: «я это сделал, и я беру за это ответственность».

Акоп Назаретян  предложил не искать дьявола-организатора. Он не стал отрицать, что всегда есть отдельные подстрекатели у волнений, однако подчеркнул: «Самым излюбленным  и элементарным приемом становится, как правило, у журналистов, поиск дьявола. Это сделал дьявол, кто-то это сделал нарочно. Но серьезная аналитика строится на презумпции спонтанности происходящего. Дьявол появляется в анализе только на последнем этапе, когда слишком много информации указывает на то, что есть за всем чьи-то намерения». «Чаще всего такие вещи — результат глупости организаторов и неумелых действий властей», — заявил он.