Риторика – теория красноречия

Судебная практика требует высокой точности терминов и даже обычных разговорных слов, не допускает смешивания паронимов: необходимо отличать зачинщика от подстрекателя, не смешивать премию с вознаграждением или заработком, аффект с эффектом.

Русские судебные ораторы обращались не только к разуму, но и к чувствам присяжных и судей. Советовали даже не скупиться на метафоры. Так, Сергеич (Пороховщиков) приводит пример из Цицерона: «рассудок говорит – закон требует»; «моя речь начинает седеть».

Мысленные монологи и диалоги

Традиционная риторика никогда не включала внутреннюю речь в круг своих понятий, особенно – собственно ораторских, и здесь она не обозначена как вид красноречия.

Но мысленный этап подготовки высказывания был в поле ее внимания. К формированию мысли привлекались законы и правила логики. Современная риторика расширяет свою сферу, распространяет ее практически на все виды речи, включая и внутреннюю, мысленную. Внутренняя речь тоже имеет свои виды, они функциональны:

         1. мысленная подготовка предстоящего высказывания;

2. тихое чтение «про  себя»;

3. мысленное решение задач разной степени сложности;

4. воспоминания и размышления со значительной долей элементов образного мышления;

5. созидательная, творческая деятельность, планирование своей деятельности;

6. внутренний диалог, обычно  спор с реальным лицом или  литературным героем;

7. внутренний диалог с самим  собой, самоанализ, комплекс неполноценности, муки совести, обращение к Богу.

 

Бытовое общение

Платон и Аристотель уделили существенное внимание дружеской беседе как предмету риторики. Аристотель считал наличие хорошего друга главным компонентом счастья: беседа облагораживает людей, обогащает их, приносит радость. Но житейское общение далеко не исчерпывается беседами друзей. Это деловые переговоры, застольные речи, праздничное веселье, нравственно-назидательные советы и требования в семье, научные, политические споры, интимные объяснения. Эти речи чаще всего спонтанны, отражают сиюминутные настроения, чувства. В них отчетливо выявляется индивидуальность каждого субъекта. Здесь господствует диалог и часто бывает полилог как общение нескольких собеседников или даже многих.

Эмоциональный уровень в бытовом общении также может быть высок. Огромную роль играют невербальные средства общения, уместны умолчания, намеки, ссылки на события. Соблюдения литературной нормы наблюдаются не всегда, стили – от литературно-разговорного с элементами патетики до разговорно-бытового с элементами просторечия, диалектизмами, арготизмами.

Разговорная, бытовая речь представляет собой пространство активного применения правил культуры речи. Бытовое общение, на первый взгляд, дело частное, однако нельзя отрицать его социальной природы: она выражается в личных контактах не только в семье, но и за ее пределами. Бытовое общение мельчайшими нитями связывает, «цементирует» общество, оно формирует у каждого гибкость языкопользования, чувство юмора, выразительность речи, умение непринужденно держаться в обществе, смягчать напряженность в отношениях.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

  Лекция № 2

 

Роды и виды ораторского искусства

 

1.Ранние классификации красноречия.

2.Классификация видов красноречия.

 

    1.В Древней Греции основными видами красноречия считались политическая, или совещательная речь, судебная, торжественная, или эпидейктическая. Кроме них выделялось ещё «надгробное слово», посвященное памяти заслуженных людей, поэтому его произносить поручали лишь выдающимся ораторам. Но, как показывает история древнегреческой риторики, наиболее широкое распространение получили политическая и судебная речи.

       Цицерон  в труде «Об ораторе» писал, что «существуют три рода красноречия», и связывал их с типами самих ораторов. Какие же это роды? Прежде всего «ораторы величавые, с возвышенной силой мысли и торжественностью выражения, решительные, разнообразные, неистощимые, могучие». Другой род –  это «ораторы сдержанные и проницательные, всему поучающие, все разъясняющие, а не возвеличивающие». Между этими 2 группами, утверждал Цицерон, есть ещё один  род – «средний и как бы умеренный род, не применяющий ни тонкой предусмотрительности последних, ни бурного натиска первых: он соприкасается с обоими, но не выдается ни в ту, ни в другую сторону».

        Цицерон  подробно анализировал особенности  каждого из трех родов ораторов. Любопытна мысль Цицерона о том, что «наилучший оратор тот, который своим словом научает слушателей, и доставляет удовольствие, и производит на них сильное впечатление. Учить – обязанность оратора, доставлять удовольствие – честь, оказываемая слушателю, производить впечатление необходимо». Недостатки: игнорируется объект и предмет красноречия, согласно Цицерону, не предмет и тема публичной речи определяет ее характер, а сама манера речи.

         Интересные соображения о классификации  видов ораторского искусства высказаны в труде выдающегося армянского философа 6 в. Давида Анахта (Непобедимого) «Определения философии». Ораторское искусство он рассматривает как важный способ познания, как определенный вид искусства. Ораторское искусство, являясь родом, делится на три вида: судебное, полемически-рассудочное, торжественно-праздничное. Интересна и попытка Давида Анахта, дать некоторые временные характеристики видам красноречия. По его мнению, полемически-рассудочное ораторское искусство относится к будущему времени, так как когда кто-нибудь делится своими мыслями с кем-либо, то он думает о грядущем. А судебное относится к прошедшему времени, ибо всех, кого осуждает, оно осуждает за то, что уже совершено. Торжественно-праздничное же относится к настоящему, ибо имеет целью поднять настроение присутствующих». Не останавливаясь на других фактах античной и позднейшей классификации ораторского искусства, нужно отметить ее положительное значение. Попытки познать не только социально-организующую, но и другие функции красноречия, разобраться в его особенностях, его видах положили начало теории риторики.

        2. Классификация видов красноречия, типов речи и соответствующих им ответвлений риторики складывалась постепенно, на протяжении многих веков, поэтому в ней есть разночтения. Современные методики и классификации родов и видов красноречия очень различны, так, например, есть классификации, которые делят все речи на эмоциональные и рациональные, на монологические и идеологические и т.д. Мы придерживаемся классификации, которую изложил в своем учебнике по риторике «Ораторское искусство» Г.З. Апресян. Он выделяет следующие основные роды красноречия: академическое, судебное, социально-политическое, социально-бытовое, церковно-богословское, или духовное. Рассмотрим каждый из данных родов красноречия и относящие к нему виды.

         Академическое красноречие имеет свои корни в Древней Греции. Слово «академическая» произошло от названия местности недалеко от Афин, названной в честь олимпийского героя Академа. Именно это место, большой участок земли с фруктовым садом, и купил известный философ и оратор Платон. История этой покупки очень интересна: Платон по натуре был очень склочным, язвительным человеком. Однажды, выпив, он оскорбил племянника Тираны (Мера) – его судили и приговорили к продаже в рабство. Друзья великого философа сразу же собрали огромный по тем временам выкуп: 30 мил. (денеж. един.), но рабовладелец, узнав, что его раб является знаменитым Платоном, сразу же даровал ему свободу без выкупа. Друзья Платона все равно отдали собранные деньги философу. На эти деньги Платон и купил это местечко в Академе, построил небольшой дом, и вскоре туда стало приходить множество учеников со всей Греции, чтобы научиться говорить и послушать великого Платона. Целыми днями Платон в окружении своих учеников гулял по саду и вел свои знаменитые беседы. Вскоре образование, полученное в Академе, стало называться академическим и было синонимом элитарного лучшего образования.

        К академическому красноречию относятся несколько видов: лекция, научный доклад, научный обзор, научное сообщение, научно-популярная лекция. В речах, относящихся к этому роду, сообщаются новые или рассматриваются уже известные для слушателей факты, обобщаются проведенные исследования, результаты поисков, экспериментов, проявляются новые подходы к уже известным явлениям.

В России академическое красноречие зародилось в XVIII веке. Президент Российской Академии наук Дашкова ввела чтение лекций и даже добилась у Екатерины II разрешения открыть общедоступные курсы «на российском языке» по основным отраслям наук для всех желающих. Это нововведение должно было способствовать распространению просвещения. Расцвет академического красноречия в России приходится на XIX век. Со 2 половины XIX века лекции уже читаются учеными для широкой аудитории, т.е. возникает научно-популярная лекция. Одним из первых ученых, привлекших на свои вузовские лекции толпы слушателей, был Тимофей Николаевич Грановский, профессор Московского университета, специалист по истории средних веков. Известными лекторами были крупный русский филолог и историк литературы Ф.И. Буслаев, ученый-химик Д.И. Менделеев, физиолог Сеченов, историк Ключевский.

За прошедшие три века сложился определенный тип русского лектора, читающего как вузовские, так и научно-популярные лекции. Для него характерно – открытие нового в науке, стремление повернуть эти открытия лицом к человеку, умение изложить свои открытия доступно и увлекательно.

 Судебное красноречие. Ломоносов в своем трактате о риторике, называя основные роды красноречия, написал, что судебное красноречие не имеет распространения в России. Действительно, суд в России вершил самолично судья в закрытом судебном заседании, так было вплоть до реформы 1864г. Происходит реформа, которая заложила новые принципы судопроизводства. Слушание дел стало гласным, в процесс ввели прокурора, адвоката, присяжных заседателей. Суд стал местом публичных заседаний. Громкие судебные процессы привлекали на свои заседания широкую публику, они стали освещаться в печати. Появилась плеяда блестящих судебных ораторов. Это Спасович, Арсеньев, Плевако, Жуковский, Кони. По мнению А.Ф. Кони, начиная со II половины XIX в. сложились определенные типы русского обвинителя и защитника. Судебная речь призвана оказать целенаправленное и эффективное воздействие на суд, способствовать формированию убеждения судей и присутствующих в зале суда граждан.

Судебная практика требует высокой точности терминов и даже обычных разговорных слов, не допускает смешивания паронимов: необходимо отличать зачинщика от подстрекателя, не смешивать премию с вознаграждением или заработком, аффект с эффектом.

Русские судебные ораторы обращались не только к разуму, но и к чувствам присяжных и судей. Советовали даже не скупиться на метафоры. Так, Сергеич (Пороховщиков) приводит пример из Цицерона: «рассудок говорит – закон требует»; «моя речь начинает седеть».

     Социально–политическое красноречие. Авторы риторики в России указывают, что политическое красноречие не имеет распространения в России, но в то же время приводят образцы блестящих речей Петра I, Суворова перед своими солдатами, но эти речи, действительно, были не многочисленны, хотя и ярки. Во II половине XVIII в. выделяется ряд талантливых дипломатов-ораторов. Это Потемкин и Минин. Особенное распространение политические речи получили в среде революционеров. Как яркие ораторы прославились Бакунин, Кропоткин, Плеханов. Школой политического красноречия в России стала Государственная Дума 1906-1917 гг. Именно в это время в Государственной Думе были представлены самые различные слои населения, а множество партий вело беспрестанную борьбу. Именно тогда в России зарождается парламентская речь. С яркими речами  запомнились такие революционеры, как Ленин, Троцкий, Бухарин.

Митинговая речь рассчитана на большое количество людей, в том числе незнакомых оратору. В этом случае доминируют призывный, лозунговый стиль, демонстрация эмоций, которые оратор стремится передать публике. В зависимости от ситуации оратор может в разной степени повышать тон, выражая недовольство своими политическими противниками, опровергая все, что не нравится ему или группировке, которую он представляет. Собственная программа действий подается в оптимистических тонах и оснащена броскими призывами. Речь на митинге не должна содержать глубоких рассуждений, скрупулезных доказательств: собравшаяся толпа не будет им внимать и не поймет их. Рекомендуется использовать лозунги, рассчитанные на человека со средним уровнем интеллекта, отдельные разительные факты, привычные эмоциональные выражения. В качестве примера приведем отрывок из пламенной речи, которую произносит адвокат Камилл Демулен в пьесе Р. Роллана «Четырнадцатое июля»:

«Свобода! Свобода! Она парит над нашими головами. Она увлекает меня в свой священный полет. Пусть она осенит нас своими крылами! Вперед к победе! Рабству приходит конец... Да, оно позади! Восстаньте! Обратим молнию против злодеев, которые вызвали ее! Во дворец! К королю!.. Смотрите на меня, притаившиеся шпионы! Это я, Камилл Демулен, призываю Париж к восстанию! Я не боюсь ничего! Что бы ни случилось, живым я не дамся! Я страшусь только одного — вновь увидеть Францию порабощенной. Но мы этого не допустим. Она будет свободной, как и мы, или умрет вместе с нами... Братья! Мы будем свободны! Мы уже свободны! Каменным бастилиям противопоставим твердыню наших сердец, несокрушимую крепость свободы!..»

Парламентская речь, как видно из названия, звучит обычно в палатах парламентов (например, в Госдуме), а также представительно-законодательных органов более низкого порядка. Существует две разновидности такой речи: речь типа доклада и речь — выступление в прениях. Особенности парламентской речи — выдвижение какого-то предложения общегосударственного, областного или городского значения и четко выраженный элемент совещательности, т. е. защита своей или отвержение чужой позиции не в митинговой манере (этого в парламентской речи не должно быть), а в стиле взвешенного рассмотрения проблемы, объективности оценок реального положения и перспектив общественной жизни. Однако все же в политических речах типа парламентских по традиции еще со времен Демосфена и Цицерона присутствуют и страстность, и острота слога. Приведем отрывки из парламентских речей В. Гюго, который, как известно, был не только талантливым писателем, но и политическим деятелем, нередко выступавшим в Учредительном собрании Франции:

«Господа, я не принадлежу к тем, кто считает, что на этом свете можно уничтожить страдания. Страдание — Божий закон. Но я принадлежу к тем, кто считает и утверждает, что можно уничтожить нищету. Заметьте, господа, я не сказал: уменьшить, ослабить, сократить, ограничить, — я сказал: уничтожить. Нищета — это такая же болезнь на теле общества, как проказа была болезнью человеческого тела. Нищета может исчезнуть, как исчезла проказа. Уничтожить нищету! Да, это вполне возможно! Законодатели и правители должны неустанно думать об этом, так как до тех пор, пока в этой области не сделано все возможное, их долг остается не выполненным...

...Я не хочу  опережать события и строить какие бы то ни было мучительные догадки о последствиях тех ошибок, которые вы уже начали совершать. Я останавливаюсь. Но я не могу не сказать, что ужас охватывает честных граждан, когда они видят, что правительство устремляется по наклонной плоскости вниз, прямо в пропасть! Я не могу не сказать, что мы уже не раз видели, как правительства спускались по наклонной плоскости, но никто еще никогда не видел правительства, которое сумело бы взобраться по ней обратно. Я не могу не сказать, что мы... по горло сыты глупостями, провокациями, реакцией, нелепостями, совершаемыми от чрезмерной ловкости, и безрассудствами от чрезмерной мудрости. Мы по горло сыты людьми, которые губят нас, прикидываясь нашими спасителями. Я не могу не сказать, что мы не хотим больше революций. Я не могу не сказать, что тогда, как прогресс будет благотворен для всех, революции уже не будут благотворны ни для кого».