Политическая власть

Loading...

 

Указанной тенденции в  современный период может противостоять, по мнению Вебера, развитие и превращение  современного чиновничества в совокупность высококвалифицированных специалистов управленческого труда, профессионально  вышколенных многолетней подготовкой, с высокоразвитой сословной честью, гарантирующей моральную безупречность, без чего возникнет роковая опасность  чудовищной коррупции. Эту тенденцию, считает Вебер, обусловливают чисто  технические, неизбежные потребности  управления (17).

 

В Европе профессиональное чиновничество, организованное на началах разделения труда, постепенно возникло в ходе полутысячелетнего развития (прежде всего в области управления финансами). Развитие военной техники обусловило появление профессионального офицера, совершенствование судопроизводства

 

199

 

 

 

— квалифицированного юриста. В этих трех областях профессиональное чиновничество, по мнению Вебера, одержало окончательную победу в развитых государствах в XVI в. Тем самым одновременно с возвышением абсолютизма над сословиями происходила постепенная передача самовластия властелина профессиональному чиновничеству, благодаря которому только и стала возможной победа над сословиями.

 

Одновременно с подъемом профессионального чиновничества  путем незаметных переходов возникали "руководящие политики". Безусловно, такие фактически главенствующие советники  монархов (диктаторов) существовали, по убеждению Вебера, с давних времен во всем мире (типичная фигура —- великий визирь султана). На Западе это явление получило особое развитие в эпоху Н.Макиавелли — период становления профессиональной дипломатии. Необходимость формально единого ведения всей политики одним руководящим государственным деятелем окончательно сформировалась и стала неизбежной лишь благодаря конституционному развитию. Эта необходимость, считает Вебер, была обусловлена постоянной борьбой между монархом и его чиновниками, с одной стороны, и парламентом (сословными представителями), с другой (17). Он подчеркивает: "Чиновники заинтересованы, чтобы из их же рядов, то есть через чиновничье продвижение по службе, замещались и руководящие, то есть министерские, посты. Со своей стороны, монарх заинтересован в том, чтобы иметь возможность назначать министров по своему усмотрению тоже из рядов чиновников. А обе вместе стороны заинтересованы в том, чтобы политическое руководство противостояло парламенту в едином и замкнутом виде, то есть чтобы коллегиальная (кабинетная) система управления была заменена (представлена перед парламентом и общественностью) главой кабинета, ведущим министром чиновников" (17).

 

Превращение политики в "предприятие", которому требуются навыки в борьбе за власть и знание ее методов, созданных  современной партийной системой, обусловило, по мнению Вебера, разделение общественных функционеров на две условные категории: чиновников-специалистов и "политических" чиновников. "Политические" чиновники, как правило, характеризуются тем, что при смене кабинета они покидают свои посты. Специфическим признаком чиновника-специалиста, считает Вебер, является наличие специального образования, управленческой подготовки и определенной подготовительной службы, что в отношении всех потребностей власти делает его наиболее могущественным (17).

 

200

 

 

 

Основные типы политиков. М.Вебер, рассматривая вопрос о типическом своеобразии профессионального  политика, как "вождя", так и  его свиты (17), выделяет такие их основные типы.

 

В борьбе против аристократических  сословий монарх опирался на политически  пригодные слои несословного характера. К ним прежде всего относились клирики (монашествующие), ибо они были сведущи в письме и обладали различными знаниями. Второй слой такого же рода представляли получившие гуманистическое образование грамматики (например, китайские мандарины и гуманисты эпохи Возрождения). Третьим слоем была придворная знать, которая пришла вместо гуманистов-грамматиков на политическую и дипломатическую службу к монарху после того как ему удалось лишить родовую аристократию ее сословной политической силы. Четвертый слой включал в себя мелкое дворянство и городских рантье {буржуа) — слой, который монарх первоначально вовлек в борьбу против аристократии и ввел во владение должностями, а затем сам попадал во все большую зависимость от него. Пятый слой — разночинцы, получившие университетское образование, — был характерен для Запада и имел решающее значение для всей его политической структуры. Ни в чем так ярко не проявилось впоследствии влияние римского права, считает Вебер, как именно в том, что революцио-низация  политического предприятия как тенденция к рациональному государству повсюду имела носителем квалифицированного юриста. Без этого рационализма, убежден Вебер, столь же мало мыслимо возникновение абсолютистского государства, как и революция. Он указывает: "Политическое предприятие делается партиями, то есть представляет собой именно предприятие заинтересованных сторон, а эффективное ведение какого-либо дела для заинтересованных сторон и есть ремесло квалифицированного юриста" (17).

 

Подлинной профессией настоящего чиновника, считает Вебер, не должна быть политика. Он должен "управлять" прежде всего беспристрастно (данное требование применимо даже к так называемым политическим управленческим чиновникам). Политический чиновник и чиновник-специалист не должны делать именно того, что всегда и необходимым образом должен делать политик — как вождь, так и его свита, — бороться.

 

На Западе со времени возникновения  конституционного государства, а в  полной мере — со времени развития демократии типом политика-вождя, считает  Вебер, является "демагог" (или "оратор"). Устное и письменное слово использует и современная

 

201

 

 

 

демагогия, особенно слово  печатное. Главнейшим представителем этого жанра является ныне политический публицист, прежде всего, журналист. Журналисткая карьера, по мнению Вебера, сегодня является одним из важнейших путей профессиональной политической деятельности (17).

 

ПАРТИЙНАЯ СИСТЕМА И ПАРТИЙНАЯ  ОРГАНИЗАЦИЯ

 

Далее Вебер обращается к  рассмотрению партийной системы  и партийной организации, чтобы  понять фигуру партийного чиновника  сообразно ее месту в историческом развитии (17).

 

Во всех политических союзах с периодическими выборами власть имущих, политическое предприятие необходимо является, по мнению Вебера, предприятием претендентов. Это значит, что относительно небольшое количество людей, заинтересованных в первую очередь в участии  в политической власти, создают себе посредством свободной вербовки свиту, выставляют себя или тех, кого они опекают, в качестве кандидатов на выборах, собирают необходимые голоса избирателей. Вожди и их свита  как политически активные элементы свободной вербовки и пассивная  масса избирателей для избрания вождя — суть необходимые жизненные  составляющие любой партии, утверждает Вебер.

 

Фактически власть находится  в руках тех, кто непрерывно ведет  работу внутри партийного предприятия, или же тех, от кого его функционирование находится в финансовой или личной зависимости. Главное здесь, по мнению Вебера, то, кому подчинен весь этот человеческий аппарат. Данное обстоятельство имеет  особое значение для отбора вождей партии. Вождем, по наблюдениям Вебера, становится лишь тот, в том числе  и через голову парламента, кому подчиняется аппарат. Создание таких  аппаратов означает наступление  плебисцитарной демократии.

 

Партийная свита, прежде всего партийный чиновник (чиновник с постоянным окладом) и предприниматель (организатор выборной компании), ждут от победы своего вождя личного вознаграждения — постов или других преимуществ. Это, по мнению Вебера, "харизматический" элемент всякого вождизма, одна из его движущих сил. Но партийный аппарат может оказаться и во власти партийного чиновника, прибравшего к рукам текущую работу, поскольку наряду с экономическими возможностями у ловкого политика имеются возможности удовлетворить и свое тщеславие (17).

 

202

 

 

 

Партийные руководители. Как, прежде всего, в соответствии с какой  способностью происходит отбор политических вождей? Конечно, считает Вебер, определяющей здесь (наряду с волей, имеющей, по его  мнению, решающее значение) является власть демагогической речи (17). Ее характер изменился  с древних времен. Тогда она  обращалась к рассудку. В настоящее  время, чтобы привести массы в  движение, работа в большей мере ведется чисто эмоционально. Данное положение Вебер называет "диктатурой, покоящейся на использовании эмоциональности  масс". Друг другу противостоят совершенно беспринципные партии, сугубо карьеристские  организации, которые для каждой предвыборной борьбы составляют свои меняющиеся от обстоятельств программы. Партии, по убеждению Вебера, полностью и исключительно сориентированы на важнейшую для патронажа над должностями борьбу, а внутри партий идет ожесточенная борьба по вопросу о выдвижении кандидатов (17). Итак, резюмирует Вебер, фигурой, всплывающей на поверхность вместе с этой системой плебисцитарной партийной машины, является "босс". Это политический предприниматель, который на свой страх и риск обеспечивает голоса кандидату в президенты. Босс необходим для организации партии и постепенно прибирает ее к своим рукам. Он ищет только власти, как источника денег и ради нее самой.

 

Руководство партиями со стороны  плебисцитарных вождей, считает Вебер, обусловливает "обездушивание" свиты, ее духовную пролетаризацию. Чтобы подойти вождю в качестве аппарата управления, свита должна слепо повиноваться, т.е. быть машиной. Но выбирать можно только между вождистской демократией с "машиной" и демократией, лишенной вождей, то есть господством "профессиональных политиков" без призвания, без ха-ризматических качеств, которые делают человека вождем ("господство клики").

 

В основном, по мнению Вебера, три качества являются для политика решающими: страсть (в смысле ориентации на существо дела, которому он служит), чувство ответственности и психологический  глазомер (способность с внутренней собранностью и спокойствием воспринимать реальность, устанавливать дистанцию  по отношению к вещам и людям). Основная проблема при этом заключается  в том, чтобы втиснуть в одну и  ту же душу и жаркую страсть и холодный глазомер. "Инстинкт власти", считает Вебер, также относится к нормальным качествам политика, если только стремление к власти не становится предметом сугубо личного самоопьянения (17).

 

203

 

 

 

Политика и этика. По мнению М. Вебера, политика использует весьма специфическое средство — власть, за которой стоит насилие. Абсолютная этика отвергает всякое насилие  и сопряженное с ним зло (17). В связи с этим Вебер разъясняет, что всячески этически ориентированное  действование может подчиняться двум фундаментально различным, непримиримо противоположным максимам: оно может быть ориентировано либо на "этику убеждения" (абсолютная этика Евангелия), либо на "этику ответственности" (этика кармы, предполагающая расплату за последствия своих действий).

 

М.Вебер, как уже отмечалось, считал возможным выделить три самых  общих типа, три способа отношения  к миру, заключающие в себе соответствующую  установку, предопределяющую направленность жизнедеятельности людей, вектор их социального действия. Первый из них  он сопрягает с конфуцианским  и даосистским типом религиозно-философских воззрений, получившим распространение в Китае, второй — с индуистским и буддистским, распространенным в Индии, третий — с иудаистским и христианским, возникшем на Ближнем Востоке и рас­пространившемся в Европе, а впоследствии и в Америке. Первый из них М.Вебер определил как приспособление к миру, второй — как бегство от мира, третий — как овладение миром. В каждом из этих способов отношения к миру уже заключен, как в зародыше, соответствующий "образ" и "стиль жизни" людей — этически определенная модификация формы их существования (17).

 

РЕЗЮМЕ

 

1. Социологическое учение  М. Вебера о власти различает  три легитимных типа господства: легальное (или формально-рациональное), патриархальное и харизматическое.  Стремление к участию во власти  представляет собой содержание  политики. Политическое господство  организуется наподобие предприятия,  в котором различается руководство,  штаб управления и материальные  средства.

 

2. Все политические, партийные  организации направлены на борьбу  за патронаж над управленческими  должностями. Противостоять этому  можно за счет целенаправленной  подготовки профессиональных управляющих,  высококлассных специалистов государственного  управления, свободных от партийной  принадлежности.

 

204

 

 

 

 

 

М. Вебер о типах легитимности политической власти

 

М. Вебер о типах легитимности политической власти

 

 

Легитимность власти

 

 Термин "легитимность" возник в начале XIX века и выражал  стремление восстановить во Франции  власть короля как единственно  законную, в отличие от власти  узурпатора. Тогда же это слово  приобрело и другой смысл - признание данной государственной  власти и территории государства  на международном уровне. Требование  легитимности власти возникло  как реакция против насильственной  смены власти и перекройки  государственных границ, против  произвола и охлократии.

 

Легитимность означает признание  населением данной власти, ее права  управлять. Легитимная власть принимается  массами, а не просто навязывается им. Массы согласны подчиняться такой  власти, считая ее справедливой, авторитетной, а существующий порядок наилучшим  для страны. Конечно, в обществе всегда есть граждане, нарушающие законы, не согласные  с данным политическим курсом, не поддерживающие власть. Легитимность власти означает, что ее поддерживает большинство, что  законы исполняются основной частью общества.

 

 В политологии используется  также термин "легальность"  власти. Легальность и легитимность - не одно то же. Легальность  власти - юридическое обоснование  юридическое бытие власти, ее  законность, соответствие правовым  нормам. Легитимность не обладает  юридическими функциями и не  является правовым процессом.  Любая власть, издающая законы, даже  непопулярные, но обеспечивающая  их выполнение, - легальна. В то  время она может быть нелегитимна,  не приниматься народом. В обществе  может существовать и нелегальная  власть, например, мафии.

 

 Легитимность - это доверие  и оправдание власти, потому она  тесно связана с моральной  оценкой власти.