Политическая власть

    2. Харизматическая легитимность. Она основана на вере в исключительные качества, чудесный дар, т.е. харизму, руководителя, которого иногда даже обожествляют, создают культ его личности. Харизматический способ легитимации часто наблюдается в периоды революционных перемен, когда новая власть для признания населением не может опереться на авторитет традиций или же демократически выраженной воли большинства. В этом случае сознательно культивируется величие самой личности вождя, авторитет которого освящает институты власти, способствует их признанию и принятию населением. Харизматическая легитимность базируется на вере и на эмоциональном, личностном отношении вождя и массы.

    3. Рационально-правовая (демократическая) легитимность. Ее источником выступает рационально понятый интерес, который побуждает людей подчиняться решениям правительства, сформированного по общепризнанным правилам, т.е. на основе демократических процедур. В таком государстве подчиняются не личности руководителя, а законам, в рамках которых избираются и действуют представители власти.

    Рационально-правовая легитимность характерна для демократических государств. Это преимущественно структурная или институциональная легитимность, основанная на доверии граждан к устройству государства, а не к отдельным личностям (персональная легитимность). Хотя нередко, особенно в молодых демократиях, легитимность власти может основываться не столько на уважении к выборным институтам, сколько на авторитете конкретной персоны руководителя государства. В современном мире легитимность власти нередко отождествляют лишь с ее демократической легитимностью.

    Легитимность  власти не ограничивается ее тремя, ставшими классическими типами. Существуют и  другие способы легитимации и, соответственно, типы легитимности. Один из них — идеологическая легитимность. Ее суть состоит в оправдании власти с помощью идеологии, вносимой в массовое сознание. Идеология обосновывает соответствие власти интересам народа, нации или класса, ее право управлять. В зависимости от того, к кому апеллирует идеология и какие идеи она использует, идеологическая легитимность может быть классовой или националистической.

    В странах командно-административного  социализма была широко распространена классовая легитимность. Во второй половине XX в. многие молодые государства в попытках получить признание и поддержку населения очень часто прибегают к националистической легитимации своей власти, нередко устанавливая этнократические режимы.

    Идеологическая  легитимация основывается на внедрении  в сознание и подсознание людей  определенной «официальной» идеологии  с помощью методов убеждения  и внушения. Однако, в отличие  от рационально-правовой легитимации, апеллирующей к сознанию, разуму, она — однонаправленный процесс, не предполагающий обратных связей, свободного участия граждан в формировании идеологических платформ или их выборе.

    Соотношение легитимности и суверенитета власти.

    Легитимность  власти коренится в политической культуре населения и означает соответствие ее устройства ценностным представлениям граждан. Однако их отношение к власти может быть не только ценностным — с позиций норм нравственности, но и инструментальным — оценивающим ее с точки зрения того, что она дает или может дать людям. Такое инструментальное отношение между гражданами и властью характеризуется понятием эффективности.

    Эффективность власти — это ее результативность, степень выполнения ею своих функций в политической системе и обществе, реализации ожиданий (экспектаций) граждан и прежде всего наиболее влиятельных слоев — элит. В современных условиях легитимность и эффективность власти — два важнейших фактора ее стабильности, доверия к ней и поддержки ее гражданами.

    Несмотря  на мотивационные различия легитимность и эффективность власти взаимосвязаны. В конечном счете любые типы легитимности власти очень во многом определяются надеждами населения на ее эффективность, т.е. удовлетворение его требований. Многие авторитарные режимы, первоначально страдающие дефицитом легитимности, например в Чили, Южной Корее, Бразилии, впоследствии в значительной мере приобрели ее благодаря успешной экономической политике, укреплению общественного порядка и повышению благосостояния населения.

    Однако  достичь эффективности, не обладая  легитимностью, т.е. одобрением и поддержкой граждан, достаточно сложно. В наши дни большое число государств переживает кризис легитимности. На протяжении многих десятилетий особенно остро он проявлялся в форме политической нестабильности, частых государственных переворотов в «третьем мире». В последние годы проблема легитимности стала крайне актуальной для большинства посткоммунистических стран. Это связано с разрушением там традиционных, идеологических и харизматических механизмов легитимации, с отсутствием многих зрелых предпосылок, необходимых для демократии, и с низкой эффективностью власти, сформированной по демократическим процедурам.

    Неспособность правящих режимов таких государств вывести свои страны из кризиса подрывает  доверие населения к рационально-правовым способам легитимации. Для большинства из них, относительно слабо укорененных в политической культуре демократических ценностей, укрепление легитимности власти возможно прежде всего на пути практической демонстрации способности решать острые экономические и социальные проблемы.

    Из  всего изложенного я сделала вывод, что политическая власть распределена в обществе неравномерно. В любой стране мира, как в древности, так и сегодня, большинство людей не принимает непосредственного систематического участия в политике и управлении государством. Даже в условиях демократии (подробно о демократии см. разд. IV), основанной на признании граждан, народа источником власти, реальными повседневными ее носителями являются политические элиты и лидеры. 

Глава 2 Теория и практика разделения властей. 

    Идея  разграничения деятельности государственных  органов в самом общем виде высказывалась еще античными  мыслителями — Платоном, Аристотелем, Полибием и др.

    Так, Платон писал о законодательстве, управлении и правосудии как о  формах государственной деятельности, которые «направлены на один и  тот же предмет, но вместе с тем  и отличны друг от друга».

    Аристотель  уже выделял «три элемента» всякого  политического устройства, считая, что от их организации зависит  как благосостояние общества, так  и саморазличие отдельных форм государственного строя. Определяя государство как  сложное целое, состоящее из специфически различных неподобных частей, Аристотель выделял, во-первых, «законосовещательный»  орган, во- вторых, административный или  правительственный орган, в-третьих, судебные органы. По его мнению, основополагающим элементом в государстве должен быть "законосовещательный" орган.

    Полибий одним из первых считал необходимым  разграничение власти между консулом, сенатом и народным собранием, которые  должны, с одной стороны, оказывать  друг другу взаимную поддержку и  содействие, с другой — сдерживать власть другого.

    Большинство исследователей основоположниками  «классического» варианта теории разделения властей называют Джона Локка  и Шарля Монтескье. Вместе с тем, по Локку,«все подчиняется законодательной  власти», поскольку «тот выше, кто  может предписывать законы. Локк отдельно не выделял судебную власть, полагая  ее составным элементом исполнительной власти.

    В отличие от Локка Монтескье выделял  в системе органов власти и  судебную власть, которая может быть доверена не какому-либо специальному органу, а выборным лицам из народа, привлекаемым к отправлению правосудия лишь на определенное время. «Таким образом, — полагал он, — судебная власть, столь страшная для людей, не будет  связана ни с известной профессией, ни с известным положением; она  станет... невидимой и как бы не существующей». Отсюда Монтескье делает вывод: судебная власть в известном  смысле как бы совсем не власть; из трех властей... власть

судебная  некоторым образом есть ничто. Остаются только две.  Заслугой Монтескье  является разработка идей равновесия и системы «сдержек и противовесов»  законодательных и исполнительных органов государственной власти.

    Ж.-Ж. Руссо с позиции неотчуждаемого, единого и неделимого народного  суверенитета критиковал идею Монтескье  о разделении властей, одним из первых

признал необходимым разделение только государственных  функций. Равновесие всех государственных  органов, считал Руссо, может быть достигнуто благодаря преобразованию верховной  законодательной власти, воплощающей  суверенитет народа.

    Якобинцы  считали равновесие властей «химерой». Конвент являлся как законодательным, так и исполнительным органом  власти, а в якобинской Конституции 1793 г. прямо отрицался принцип  разделения властей. В то же время  победившая буржуазия в Конституции  Франции 1795 г. определила разделение властей  как «первое условие свободного правления», «вечный закон», без  которого «общественный порядок  не может быть характеризован».

    При создании американского конституционного механизма первоначально за основу был взят вариант разделения властей, предложенный Локком. Симптоматично, что  спустя

непродолжительное время «все полномочия управления — законодательные, исполнительные и судебные, — подчеркивал И. Джефферсон, — оказались у законодательного корпуса... Сто семьдесят три деспота, безусловно, являются такими же угнетателями, как и один». В связи с отторжением американской практикой локковской

модели разделения властей отцами американской конституции  была взята за основу усовершенствованная  схема Монтескье. Ее основополагающим принципом стало не только горизонтальное, но и вертикальное разделение власти (федерация — штаты). В детально разработанную систему «сдержек и противовесов» были заложены следующие

основополагающие  принципы:

• различные источники формирования органов государственной власти,
• разный срок их полномочий
• создание продуманного механизма «снятия» диктаторских поползновений властей.

Правовая  мысль России о  разделении властей.

    В России идея разделения властей как  принципа либерализма впервые в  наиболее чёткой форме была выражена М.М. Сперанским (1772–1839гг.) в «Проектах  и записках». В своих проектах государственных преобразований Сперанский мечтал о конституционной монархии, которая управляла бы на «непременном законе». Законность форм осуществления  власти Сперанский прежде всего связывал с необходимостью разделения властей. «Законодательная власть должна быть вручена двухпалатной Думе, которая обсуждает и принимает законы, для чего собирается сессионно, один раз в год, начиная свою работу 19 сентября. Глава исполнительной власти — монарх участвует в деятельности Думы, но «никакой новый закон не может быть издан без уважения Думы. Установление новых податей, налогов и повинностей уважаются в Думе». Мнение Думы свободно, и поэтому монарх не может «ни уничтожить законов, ни обезобразить их», так как в своих действиях исполнительная власть подконтрольна представительному органу. Судебная власть реализуется судебной системой, включающей суд присяжных и завершающийся высшим судебным органом — Сенатом. Три власти управляют государством подобно тому, как человек своим организмом: обращаясь к закону, воле и исполнению. Сперанский предусмотрел и возможность объединения этих властей для согласного их действия в Государственном совете, состоящем частично из лиц, назначаемых монархом, а частично избранных по избирательному праву. Государственный совет заседает под председательством царя, он обладает правом законодательной инициативы, но законы, «коим вводится какая–либо перемена в отношении сил государственных или в отношении частных лиц между собой», утверждаются непременно и исключительно Государственной Думой».

    Нетрудно  заметить, что проект Сперанского  не только осуществлял принцип разделения властей, с учётом определённых сдерживающих факторов, но, и это очень важно, предусматривал механизм их согласованного действия, дабы избежать возможного противостояния трёх ветвей власти. Проект Сперанского предусматривал монархию.

    Проект  П.И. Пестеля (1793–1826гг.) — «Русская Правда»  — в качестве формы государственного правления предусматривал республику — наиболее распространенную в настоящее время, и потому чрезвычайно интересен. Законодательная власть по проекту Пестеля, сосредоточена в Народном вече — «однопалатном органе, который избирается сроком на пять лет, с ежегодным переизбранием одной пятой его части, при этом «тот же самый может быть опять избран». «никто не может распустить Народной вечи. Оно представляет волю в государстве, душу народа». Исполнительная власть — державная Дума — состоит из пяти человек, избираемых сроком на пять лет. «Ежегодно из Думы выходит один и заменяется другим выбором… Все министры и вообще все правительствующие места состоят под ведомством и начальством державной Думы». Блюстительная власть — Верховный собор состоит из 120 человек, которые назначаются на всю жизнь и не участвуют ни в законодательной, ни в исполнительной власти. Кандидатов назначают губернии, а Народное вече замещает ими «выбылые места». Каждый закон направляется на утверждение в Верховный собор, который не входит в его рассмотрение по существу, но тщательно проверяет соблюдение всех необходимых формальностей, и только после утверждения Верховным собором законопроект получает юридическую силу. В теории разделения властей, предложенной Пестелем, «принимается правило определённости круга действий», то есть, чётко устанавливаются компетенции законодательной, исполнительной и блюстительной власти. Более того, Пестель настаивал на том, чтобы каждому государственному органу «были присвоены точные и неизменные функции». Собор имеет серьёзные контрольные функции и на местах, так как назначает по одному из своих членов в каждое министерство и в каждую область. Главнокомандующие действующих армий также назначаются Верховным собором. — «Собор удерживает в пределах законности Народную вечу и державную Думу. Собор имеет право отдавать под суд чиновника любого уровня за злоупотребления. Механизм действия законодательной и исполнительной власти, а также государственное устройство определяется Конституцией».