Межконфессиональные конфликты

Кризис консенсуса обычно связывают  с кризисом отношения церковь- государство, традиционной политике и включением в нее не традиционных групп, перераспределением ролей и статусов, отрывом этит от масс и.т.д.

• Урегулирование конфликтов подразумевает:
• Предупреждение открытых форм проявления конфликтов, сопровождающихся насильственными действиями( войнами, массовыми беспорядками и.тп);
• Разрешение конфликтов, предполагающие устранение причин, вызывающих их;
• Формирования нового уровня отношений участников, улаживание конфликтов( снижение уровня враждебности в отношении сторон, перевод конфликта в русло поиска совместного решения проблемы).

 От первоначальных оценок  ситуации будет непосредственно  зависеть, станут ли власти стремиться  сохранить паритет конфликтующих  сторон, или поддержат одну из  них, будут способствовать повышению  или уменьшению напряженности  отношений и т.д. Однако при  любом варианте власти обязаны  установить определенные нормы  и правила взаимодействия конфликтующих  сторон, что должно способствовать  институциализации конфликта с  самого начала, введению его в  рамки, позволяющие контролировать  его ход и развитие. Институциализация  не только увеличивает защищенность  общества и безопасность государства  в этой ситуации, но нередко  переводит состязательность сторон  в такие формы, которые создают  предпосылки самозатухания конфликта.

 Неотъемлемой стороной деятельности  властей, стремящихся поставить  конфликт под свой контроль, является  т. н. конструирование социального  окружения данного спора. Эти  меры подразумевают соответствующую  ориентацию и мобилизацию общественного  мнения, что позволяет создать  в государстве климат осуждения  или поощрения одной (или всех) из конфликтующих сторон, сужают  поле для маневров противников  правящего режима, способствуя повышению  стабильности государственной власти, поддержанию имиджа властей, формированию  у населения убежденности, что  власти не боятся развития  конфликта и способны держать  его под контролем.

Межконфессиональные и политические конфликты на Северном Кавказе

Этноконфессиональный конфликт -одна из форм этнических конфликтов ,в которых конфессиональное различие усугубляет этническое. Особо выраженные формы проявления в регионах ,населенных народами сложившимися в различных цивилизациях(Кавказ , Балканы)

Специфика этноконфесиональных политических конфликтов

Важность религиозного фактора  для современного мира сложно переоценить. Зачастую именно противостояние по религиозному(Конфессиональному) признаку приводит к серьезным противоречиям и даже вооруженным конфликтам. Особенно часто конфликты возникают в регионах где проживают люди разного вероисповедания и отсутствует опыт( и часто желание) мирного разрешения возникающих противоречий.

В 1988-1991 гг. наблюдался особенно бурный рост национального самосознания народа, хотя этот процесс проходил неоднозначно и противоречиво. Успехи и неудачи  в этой области во многом связанны с уровнем и характерном религеозности. Это на практике проявлялась в  том, что этническое самосознание получила форму конфессионального (религеозного) самосознания. Процесс сужения сферы  религии ,свойственный всему СССР ,породил  чувство национального «ущемления»,ощущения забвения культурного наследия ,игнорирования этнических особенностей региона.

Религия автоматически проявилась пережитком прошлого ,а все без исключения явления религиозной жизни оценивались с позиции классовой борьбы. Надежды на переосмысление отношения государства к религии, религиозным организациям и верующим мусульмане связывали с перестройкой ,которая развернулась с апреля 1985 г. Поддержав политику перестройки с самого начала, мусульманские религиозные деятели и рядовые верующие надеялись ,что предусмотренная ею демократизация всех сторон общественной жизни расширит права и свободы граждан ,в том числе и свободу совести.

После развала Советского Союза  Северный Кавказ оказался самым опасным  территориальным источником угроз  с точки зрения сложившейся социально-экономической  ситуации, системы государственного управления и национальной безопасности России. Строго говоря, таким он остается и по сей день. Этот взрывоопасный  регион до сих пор является объектом повышенного внимания и экспансии  зарубежных радикальных квазиисламских и других организаций. Бесспорно, что  Северный Кавказ объективно является самым слабым звеном в ряду геополитических  опор федерализма в России, разрушение которого способно вызвать своеобразный «эффект домино» на протяжении всей периферии страны с неизбежным последующим  крахом системы российской государственности  аналогично судьбе союзного государства.

Многочисленные конфликты, войны, вынужденные миграции и другие негативные политические процессы, произошедшие и происходящие на Северном Кавказе, являются продолжением реакции распада  советского государства.

Северный Кавказ стал источником угроз  безопасности по ряду объективных причин. Во-первых, Северный Кавказ и вообще Каспийско-Черноморский регион, будучи одним из наиболее слабых звеньев  российской государственности, начиная  с Кавказской войны XIX века и вплоть до конца ХХ века, всегда привлекал  внимание традиционных главных геополитических  противников российской евразийской  цивилизации. После распада бывшего СССР были существенно ослаблены с большим трудом созданные советские политико-экономических условий жизни, соответствующие им системы органов и структуры управления внутренний и внешней безопасности. Местные автономные республики стали чрезвычайно уязвимыми от любых внутренних неурядиц и конфликтов, и внешнего вмешательства в наши внутренние дела.

Глобальный отход России на новые  государственные границы севернее Большого Кавказского хребта, сопровождавшийся образованием новых государств в  Закавказье и серией вооруженных  конфликтов, создал благоприятную геополитическую  ситуацию для претендентов на мировой  или региональный гегемонизм. Опираясь на идеологию панисламизма или пантюркизма, они стимулируют и финансируют  разрушительные идейно-политические движения.

Этому весьма благоприятствует тот  факт, что ислам как одна из самых  молодых мировых религий является динамичной и достаточно агрессивной  идеологией в искреннем стремлении расширить границы своего прямого  влияния и даже господства за счет мусульманского населения бывшего  СССР. Население Северного Кавказа  и восточной части Закавказья - это в основном мусульмане, получившие в условиях идеологического вакуума  широкие возможности для практически  неограниченного усвоения исламских  ценностей и установок в радикальных  трактовках политически активных движений и организации.

Многие государства исламского мира, на территории которых берут  свое начало радикальные идеи исламизма  и движения, поощряют и стимулируют  их в своих геополитических целях. В свою очередь правительства  ведущих западных стран считают, что эффективным способом ограничения  деятельности радикальных движений на своих территориях является канализация  их усилий, активности и разрушительного  потенциала на периферию исламского мира - в нестабильные зоны «третьего  мира» - Кавказ, Афганистан, Ирак, Ближний  Восток и т. д.

С исчезновением Советского Союза  в результате отхода от планового, сверхцентрализованного управления экономикой прежняя производственная структура полностью разбалансировалась, что негативно сказалось на хозяйственной  деятельности и жизнеобеспечении Северо-Кавказского  экономического региона, глубоко интегрированного в народнохозяйственный комплекс России и в значительной мере зависящего от взаимообмена с Россией. Это отразилось во всех отраслях производства Северного  Кавказа, в частности, - в нефтегазовой. В свою очередь кризис в сельском хозяйстве привел к удорожанию продуктов  питания, ухудшению снабжения местного населения продовольствием.

Становление рыночных отношений при  ослаблении государственного регулирования  экономических процессов способствовало углублению социальных противоречий и  привело к кризису образа жизни  тысяч людей. Спад производства обусловил  массовое высвобождение рабочей  силы, причем этот процесс усугубился вынужденной миграцией переселенцев и беженцев.

Высокая мобильность рабочей силы способствовала усилению миграции в  соседние с Северным Кавказом южнороссийские регионы, что привело к столкновению интересов мигрантов и коренного  населения в сфере торгово-предпринимательской  деятельности и развитию этнической конкуренции.

Если мы вернемся к характеристике социальной сферы на Северном Кавказе  и сравним темпы роста цен  и оплаты труда, то первые в 1,5-2 раза уже в начале либеральных реформ - в 1992 году - превысили вторые. В некоторых  северокавказских республиках этот разрыв достиг критической черты.

С октября 1993 года в группу регионов с самым низким уровнем доходов  входили все республики Северного  Кавказа, при этом население Северо-Кавказского  региона, составляя 12% от общей численности  населения РФ, располагало лишь 8% всех денежных доходов. То есть обозначился  существенный разрыв в уровне социально-экономического развития между краями и областями, с одной стороны, и между отдельными республиками Северного Кавказа.

При этом Чечня, Ингушетия и Дагестан оказались самой бедной частью не только российского Кавказа, но и  России в целом, что и стало  мощным дестабилизирующим фактором, несущим угрозу целостности России, так как в северо-кавказских регионах повсеместно происходит трансформация  социально-экономической напряженности  в межэтническую напряженность.

Прогрессирующей криминализации северо-кавказского  общества естественно способствовали социально-экономические трудности, колоссальная масса незанятого и  в значительных масштабах вооруженного мужского населения и такие неблагоприятные  факторы, как ослабление властных структур и их коррумпированность, практически  свободное обращение оружия, наркобизнес  и контрабанда, усиление межнациональных  противоречий и традиционное для  региона межклановое соперничество. Во всех республиках наблюдались  диверсионно-террористические акты, нападения  на посты милиции и федеральных  войск. Похищение людей с целью  выкупа стало одной из распространенных форм регионального «бизнеса».

Социально-экономическую ситуацию на Кавказе существенно обострили  межнациональные и межконфессиональные  противоречия, всплеск национализма и сепаратистских настроений, масштабная криминализация общественно-экономических  отношений и политической жизни  на Северном Кавказе. Получило развитие быстрое размножение неформальных вооруженных групп и отрядов, широкое использование различными группировками неконституционных  методов достижения своих узкокорыстных  целей. Масштабный характер приобрела  террористическая деятельность против своего же местного населения, уставшего  от конфликтов и напряженности и  вступившего на путь мирной жизни, особенно против представителей местных органов  власти и лояльного официальным  властям мусульманского духовенства.

В то же время несомненно, что многочисленные конфликты, войны, вынужденные миграции и другие негативные политические процессы, произошедшие и происходящие на Северном Кавказе, являются безусловным продолжением цепной реакции распада союзного советского государства, которая ярко и рельефно проявилась в этом традиционно  сложном регионе. Российская политическая элита совершила грубые просчеты, не сумев предотвратить повторного обострения заглушенных в 1960-1970-х  годах межнациональных противоречий и избежать нового кровопролития  и массовых человеческих жертв. Результат  известен: вооруженные конфликты  и антигосударственные мятежи.

Нет сомнений в том, что непосредственную юридическую ответственность за все состоявшиеся конфликты на Северном Кавказе несут известные силы радикального национализма и сепаратизма, развязавшие в горном крае трагическую  серию межнациональных и межконфессиональных  конфликтов и множество террористических актов. В то же время во многом виновата сама российская власть, которая сначала  с энтузиазмом поощряла так называемые «чеченскую революцию» и другие «национально-демократические  движения», затем она долго выжидала, объективно предоставив экстремистам возможность укрепиться и вооружиться  и, наконец, приступила к предельно  запоздалому решению крайне обострившейся  проблемы неподготовленными к новой  кавказской войне силовыми средствами.

Религиозный исламский фундаментализм и экстремизм превратился в данном регионе в реальную политическую и военную силу. Приверженцы радикальных  исламских течений, прежде всего  примитивизированного «ваххабизма», начали активно проявлять себя не только в Чечне и в Дагестане, но и в Ингушетии, Кабардино-Балкарии, Карачаево-Черкесии. Деятельность исламских фундаменталистов уже стала распространяться и на некоторые российские регионы традиционного православия.

Важнейшим условием развития конфликтности  является обострение взаимоотношений  центра и регионов, то есть выдвижение требований отдельных этнических групп  к государственным структурам и  властям различного уровня.

Исламский фундаментализм в варианте ваххабизма смог перешагнуть границы  Северного Кавказа и проникнуть в российские регионы с мусульманским  населением - прежде всего в Татарстан. Лидеры различных организаций и  движений крайне радикального толка  начали предпринимать активные попытки  путем разжигания межнациональной  и религиозной розни реализовать  различные варианты нового территориального устройства регионов, обретения максимального  суверенитета национальными республиками в рамках конфедеративной России.