Конференция ООН по окружающей среде и развитию в Рио-де-Жанейро 1992 года

Верными и стойкими защитниками частной собственности  на Конференции выступили США. Несмотря на то, что в период разработки текст  Конвенции о биоразнообразии был согласован с представителями этой страны, на самой Конференции президент Дж.Буш выступил ее резким противником и отказался от подписания. В представленном США письменном заявлении по этому вопросу отмечалось: "Соединенные Штаты решительно придерживаются мнения, что надлежащая и эффективная защита прав интеллектуальной собственности является важным компонентом любых международных усилий в области технического сотрудничества, направленных на охрану окружающей среды и оказания помощи в целях развития. Соединенные Штаты считают, что... должные меры по обеспечению справедливого и равноправного совместного использования преимуществ, которые предоставляют биологические и генетические ресурсы, означают такие меры, которые могут быть согласованы между источниками и потребителями таких ресурсов в соответствии с условиями, в которых признается необходимость надлежащей и эффективной защиты прав интеллектуальной собственности и которые в полной мере соответствуют им. Кроме того, существует понимание, что ссылки на совместное использование преимуществ, которые предоставляют биологические и генетические ресурсы, не относятся к источникам таких ресурсов".

Право интеллектуальной собственности, защищенной патентами, США рассматривают необходимым  условием достижения устойчивого развития, тогда как на Конференции прозвучало мнение о том, что часто оно  становится препятствием, особенно для  передачи столь необходимых в  деле охраны окружающей среды технологий. Это яркая иллюстрация тенденций  эволюции собственности.

В законодательстве XVIII-XIX веков были закреплены положения  об абсолютном характере частной  собственности. Однако уже реальное право XIX столетия знало различные  ограничения прав собственника. Особенно много ограничений было установлено  в отношении права собственности  на землю. Первоначально собственник  земельного участка являлся также  собственником недр под ним и  воздушного пространства над ним. Но затем собственника стали ограничивать, ставя условия в его деятельности, связанные с соблюдением норм выбросов газа, пара, дыма, копоти, шума, планировки улиц, с разрешением вести на своем участке все необходимые общественные работы, с запрещением использовать по своему усмотрению недра и т.д. Многие современные юристы единодушны во мнении, что право свободного использования, извлечения выгоды и распоряжения собственностью имеют сейчас не более чем историческое значение.

Не случайно уже в XIX веке возникла и сегодня  с энтузиазмом воспринята западным обществом и законодательством так называемая теория социальной функции права, согласно которой субъекты права должны не столько реализовывать свое право на что-либо, сколько подчиняться социальным нормам, выполнять возложенные на них социальные функции. Согласно основному закону ФРГ, "собственность обязывает. Пользование ею должно одновременно служить общему благу". Конституция Испании оговаривает, что социальная функция права собственности "ограничивает его содержание в соответствии с законами". В Конституции Греции подчеркивается, что "право собственности не может, однако, осуществляться в ущерб общественным интересам". Весьма подробно в соответствии с теорией социальной функции собственность определяется в Конституции Итальянской республики. "Частная собственность признается и гарантируется законом, который определяет способы ее приобретения и границы ее действия с целью обеспечить ее социальную функцию и сделать ее доступной для всех".

Ограничение собственности  становится неотъемлемым элементом  ее содержания. В настоящее время  возрастает значение права общей  собственности. По словам Ю.А.Васильчука, важно видеть реальность процесса расширения общей материальной собственности человечества и фактического превращения всей планеты в объект этого права собственности, при запаздывании процесса такого же распространения чувства ответственности хозяев планеты.

Этот процесс  неизбежен. Он стимулируется экологическим  императивом. По образному выражению  экономиста М.Голанского, частная собственность - это признак нетерпимости и развития, общественная собственность - признак терпимости и застоя. Переход к общественной собственности ознаменует собой конец экономического саморазвития общества, прекращение расширения искусственной емкости среды обитания человека. Капитализм, основанный на частной собственности, уйдет со сцены естественным путем с связи с экологическим кризисом. Автор заведомо обострил тенденцию, высветил ее под увеличительным стеклом, но не замечать ее уже нельзя.

Когда на Конференции  Рио-92 Дж.Буш, защищая право частной собственности, отказался подписать Конвенцию о биоразнообразии, он надеялся, что его поддержат представители других промышленно развитых стран. Но этого не произошло. Первым заявил о несогласии с позицией Дж.Буша тогдашний премьер-министр Канады Б.Малруни, затем его поддержали другие.

Отказ от подписания Конвенции США вызвал резко негативную реакцию в мире и даже был расценен многими кругами, как попытка  сорвать Конференцию в Рио. Другие страны, в том числе развивающиеся, отнеслись к Конвенции более благосклонно. Она была подписана и вступила в силу 29 декабря 1993 года после ее ратификации 30 странами. Как сказал на закрытии Конференции ее Генеральный секретарь Морис Стронг: "Конвенция о биологическом разнообразии не была принята по крайней мере одним из государств, принятие которым необходимо для ее полного и эффективного осуществления".

Демократическая партия США, учтя просчеты Дж.Буша и республиканцев в экологической политике, предложила себя избирателям в более "зеленом" свете и победила. После того, как на Уругвайском раунде переговоров Генерального соглашения по тарифам и торговле (ГАТТ) в 1993 году были принципиально решены вопросы защиты интеллектуальной собственности, президент США Билл Клинтон 22 апреля 1994 года подписал Конвенцию о биологическом разнообразии. Но отношение к США, как к тормозу в деле достижения всеобщего экологического благополучия, в одночасье не изменилось, тем более что на Конференции они занимали особую позицию и по другим вопросам. В частности, они много потрудились для ослабления эффективности Конвенции об изменении климата по вопросу сокращения выбросов парниковых газов в атмосферу.

Парниковыми называют газы как природного, так и антропогенного происхождения, которые поглощают  инфракрасное тепловое излучение. Тем  самым они усиливают роль атмосферы  в качестве парникового покрытия по отношению к поверхности Земли ("парниковый" или "оранжерейный" эффект). Рост концентрации парниковых газов в атмосфере в конечном итоге приводит к глобальному  потеплению климата, что угрожает многим экосистемам, приспособившимся к определенным климатическим условиям. К парниковым относятся углекислый газ; хлорфторуглеводороды (фреоны), используемые в холодильных установках и аэрозолях; метан, озон и окислы азота. На выбросы фреонов уже введены ограничения Венской конвенцией 1985 года об охране озонового слоя, Монреальским протоколом 1987 года по веществам, разрушающим озоновый слой, с изменениями и поправками от 29 июня 1990 года. Поэтому на Конференции Рио-92 при разработке соответствующих документов основное внимание уделялось углекислому газу.

Важнейшими антропогенными источниками углекислого газа в  атмосфере являются энергетика и  транспорт, работающие на органическом топливе. Не случайно, основные выбросы углекислого газа приходятся на долю ведущих промышленно развитых стран: США - 25%, бывшего СССР - 19%, Европейского Союза - 14%, Китая - 10%, всего остального мира - 32%. Можно представить, какими будут цифры выбросов на душу населения. Это яркая иллюстрация порождения многих экологических проблем высокоразвитыми индустриальными странами, в частности чрезмерным потреблением ими ресурсов. По мнению ученых, выбросы углерода должны быть сокращены по крайней мере на 60% только лишь для того, чтобы остановить тенденцию к глобальному потеплению.

На Конференции  широко обсуждался вопрос о введении системы цен на все виды ресурсов с учетом ущерба, наносимого окружающей среде, а также о квотировании выбросов парниковых газов на душу населения. Принцип квотирования означает необходимость покупать квоты на выбросы, превосходящие установленную  норму, вычисленную на душу населения. В сложившихся условиях основными  покупателями квот, конечно же, будут  промышленно развитые страны. В весьма невыгодном положении окажутся США, поскольку именно там потребляется больше всего энергоресурсов на душу населения, несмотря на широкомасштабную энергосберегающую политику.

Во время обсуждения рамочной Конвенции об изменении  климата представители США сделали  все, чтобы исключить из текста какие-либо обязывающие конкретные записи о  квотировании, масштабах и сроках сокращения выбросов. В этом отношении  они оказались "по одну сторону  баррикад" с нефтедобывающими арабскими  странами и резко разошлись с  европейскими, чем опять противопоставили себя мировому сообществу. Журналисты заклеймили Дж.Буша "пленником нефтяной промышленности". Группы зеленых организовали в Рио-де-Жанейро ряд актов протеста против позиции США, вплоть до попыток прорваться в зал заседаний, закончившихся  битьем стекол и вмешательством сил безопасности.

Выигрышную и  одобренную многими позицию по этому  вопросу заняли европейские страны. Они заострили внимание на проблеме субъекта, ответственного за сокращение выбросов. Согласно статье 4 Конвенции, стороны должны учитывать общую  и дифференцированную ответственность, конкретные национальные и региональные приоритеты. Указанное положение  вполне дает возможность считать  субъектом, ответственным за выбросы  не только отдельные государства, но и региональные организации, чем  и решил воспользоваться Европейский  Союз. Во-первых, европейские страны отмежевались от обструкционистской позиции  США. Во-вторых, они предложили интересное решение проблемы квотирования. Квоту  за выбросы можно рассчитывать для  региона в целом, оставляя за ним  право маневрировать внутри, или же просто дать возможность региональным структурам по своему усмотрению оплачивать квоты своих участников. Эти предложения полностью соответствовали духу единой экологической политики ЕС, закрепленной Маастрихтским договором 1991 года.

Выступая на закрытии Конференции, Генеральный  секретарь ООН Бутрос Гали отметил, что "рамочная Конвенция об изменении климата закладывает основы для процесса сотрудничества, направленного на сохранение в безопасных пределах объема выбросов парниковых газов в атмосферу. Первоначальный уровень обязательств не столь высок, как многим бы хотелось. Однако невысокий уровень обязательств должен максимально увеличить число участников, что является одним из условий эффективности".

В гуманном и  привлекательном свете движения к новой модели развития попытались представить свою страну представители  Японии. Возглавили эту линию видные политические деятели, бывшие премьер-министры Японии Н.Такэсита и Т.Кайфу. Они сыграли большую роль в подготовке Конференции. В критический момент, когда расхождения по финансовым вопросам "Повестки дня на XXI век" стали угрожающими и могли сорвать проведение Конференции, Н.Такэсита собрал в апреле 1992 года в Токио политических и финансовых лидеров мира, и они смогли наконец договориться о взаимоприемлемых решениях.

Серьезным "минусом" для Японии было то, что на Конференции  не смог присутствовать премьер-министр  Киити Миядзава. В распространенном на Конференции тексте его несостоявшегося выступления говорилось: "...Япония взяла курс на превращение в энерго- и ресурсосберегающее общество и резко улучшила состояние своей природной среды. Сегодня в Японии, на долю которой приходится 14% общемирового валового национального продукта, выбросы в атмосферу углекислого газа составляют менее 5%, а окислов серы - всего 1% от мирового объема выбросов. Благополучие Японии, достигнутое путем использования ресурсов планеты, возлагает на Японию обязанность играть лидирующую роль в международных усилиях по проблемам как окружающей среды, так и развития". С учетом экономического и научно-технического потенциала при современной экологической политике, одном из самых строгих природоохранных законодательств, претензии Японии выглядят вполне обоснованными.

Увиденное многими исследователями троецентрие в геополитическом раскладе современного мира четко прослеживается в отношении к экологическим проблемам. По меткой оценке журнала "Ecologist", для главных игроков встреча в Рио была феноменальным успехом.

Однако традиционный силовой и экологический треугольники не совпадают. Если на Стокгольмской  конференции по окружающей среде  и развитию 1972 года США играли роль явного лидера в движении человечества к экологически безопасному будущему, то на Рио-92 эту роль они не удержали. Ее уверенно подхватили европейские  страны и Япония, порадовавшие международное  сообщество взвешенной, продуманной  позицией. США же, по меткой оценке издававшейся на Конференции газеты "Earth Summit Times", "... к обеспокоенности и даже замешательству большинства американцев не способны более лидировать. Широкие круги рассматривают их как реакционную силу". Это жесткая и бескомпромиссная оценка, тем более на фоне широкомасштабной экологической политики и многих серьезных успехов в деле защиты окружающей среды. Участники Конференции не отрицали эти достижения, но все-таки в большей степени их интересовал настрой на будущее, готовность к серьезным преобразованиям. Позиция США не произвела здесь должного впечатления.

А что же с  полюсом социализма? Как выглядели  на Рио Россия и другие постсоветские и постсоциалистические страны? К сожалению, они не оказались на должной высоте. На Конференции звучали тирады, особенно из уст Дж.Буша, об исключительной виновности тоталитаризма в экологической деградации, но они не получали одобрения. Тем более ссылки на тоталитаризм не находили отклика в выступлениях представителей России, СНГ и восточноевропейских стран. Окружающая среда, в конечном итоге, находится вне идеологии, она требует общемирового единства и ответственности.