Русская православная церковь и государство в 17 веке

 

     Содержание:

 

Введение……………………………………………………………………...........3

Глава I……………………………………………………………………………..7

Глава II……………………………………………………………………………14

Глава III…………………………………………………………………………25

Заключение……………………………………………………………………….32

Использованная литература…………………………………………………….33

Приложения……………………………………………………………………...34 
Введение

С момента принятия христианства на Руси, церковь оказывала огромное влияние на государство,  помогала в объединение людей одной общей верой и давала силы  на спасение от внешних врагов.  Сначала, русская православная церковь была в подчинении греческой церкви, но постепенно она приобретала независимость и на северо-востоке России, с центром в Москве. Крупным успехом было учреждение патриаршества – повысился ранг и престиж русской церкви, она стала окончательно равноправной по отношению к другим православным  церквам. Большое значение в это время приняла теория  «Москва – третий Рим», тогда государство было особенно заинтересовано в церковном процветании, что окончательно бы привело к возвышению России, её духовного приоритета, и соответственно возвеличиванию её правителей (как светского так и церковного). Но при всем своем стремлении играть самостоятельную роль, русская православная церковь всегда находилась в зависимости от государственной власти.

Православная церковь в русском государстве во все времена  имела очень большое значение. С XVII века начинают происходить коренные изменения в государстве, которые сильно влияют на церковную организацию. Для сопоставления с «последующим течением истории» очень важно изучить эту эпоху.

В контексте темы можно провести аналогию с современностью. Так, в наше время есть множество политических партий или отдельных людей, которые обещают коренные преобразования. Может ли отдельная личность (будь то патриарх; глава государства) или маленькая группа людей коренным образом повлиять на ход истории или изменить что-либо?

Целью данной работы является: показать взаимовлияние светской  и  духовной политики и проследить усиление государственной власти в XVII веке.

Задачи, поставленные мной, выражаются в: 1) выявлении противоречивости  политики в XVII веке  2) изучении личных отношений  «двойных правителей» и  их влияния на принятие реформ 3) выборе пути дальнейшего развития государства  и его истоков.

Источники, которые помогли мне в написании доклада – это работы  Аллепского Павла1, Гиббенета2 Н.А. , Шушерина И.3 и законодательный документ Соборное Уложение4. Работа Аллепского является ценным источником, поскольку автор играет роль «независимого эксперта», так как ему вместе с патриархом Макарием были открыты все двери в русском государстве, а личное общение с царём и патриархом дало возможность узнавать информацию из первых уст. Благодаря этому сочинению я ознакомилась с общей обстановкой в государстве в XVII веке.

Работа Шушерина является единственным достоверным источником, повествующим о ранней биографии патриарха Никона. Шушерин, уроженец Великого Новгорода, ещё в молодости попал в услужение к Никону и был «воспитан издетска возраста и возмужа при бедре» владыки.  Это «житие» стало моим путеводителем по второй главе.

Исследование Гиббенета оказалось наиболее полным собранием информации о  Никоне. Автор, при написании работы, берёт за основу документы из дела патриарха, которые он систематизировал и сам приводил в порядок. Его работа до сих пор является наиболее полной к истории этого важного события из жизни Православной церкви. В приложении даны многочисленные  источники – постановления, доносы, жалобы и челобитные.  По ним я проследила отношения между патриархом и его окружением.

Законодательный акт Соборное Уложение, был принят Алексеем Михайловичем в 1649 году.  Он помог мне в написании третьей главы.                               

Из исследователей хотелось бы выделить работы:  1) Карташова5 – он очень понятно, на мой взгляд, излагает материал и его общую мысль. Здесь я использовала информацию для первой и второй главы; 2) Лобачева6. Этот автор  исследует XVII век,  и хотя его работа направлена на изучение деятельности и личности патриарха Никона, но из неё я почерпнула информацию для всех трёх глав, так как он подробно показывает истоки и следствия его политики; 3) Покровского7.  Его небольшое исследование чётко и ясно прослеживает жизнь патриарха Филарета и его  деятельность, поэтому первая глава доклада основана на нём. 4) Горчакова8. Работа данного автора наполнена фактами и многосторонним исследованием такого учреждения, как Монастырский приказ; таким образом я смогла рассмотреть главу третью.

XVII век стал переломным веком в развитии России. По мере формирования самодержавия, все острее вставал на повестку дня вопрос о приоритете государственной власти над церковной. Но есть две фигуры, по моему мнению, которые как могли, оттягивали этот процесс. Патриархи Филарет и Никон стали теми людьми, которые имели большую власть в своих руках. Можно сказать, что они были соправителями действующих царей. Но если Филарет был человеком, который «помогал» своему сыну, теоретически имея право на власть, то патриарх Никон мечтал о возвышении всей церковной власти над светской - теократии.  Казалось, почему бы и нет? Ведь, практически не осталось ни одного управленческого  уголка,  в который бы патриарх не сумел забраться. Сейчас, вам конечно же, кажется что я противоречу сама себе. Но отнюдь, это не так. Стоит лишь внимательнее рассмотреть мой доклад и как следует разобраться в этом сложном вопросе.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Глава I. Церковь в первой половине XVII века. Деятельность патриарха Филарета.

В начале XVII века Россия пережила период, который называют Смутным временем. Этот период ознаменовался массой трагических событий – крестьянские мятежи, бунты, разгромы городов, организации боярских группировок, борьба за власть. Царила неразбериха и хаос. Правители менялись очень быстро, неуспев закрепиться и оправдать своих ожиданий; а некоторые из них вообще являлись лжеправителями.  Взгляд на Государя в корне изменился, если до этого, из покон  веков, Царь на Руси занимал величественное положение, покуситься  на которое  было смертным грехом (ведь он являлся посланником божиим), то  теперь же его авторитет значительно упал. С этого времени церковь начинает занимать ещё большее значение в жизни людей. К кому обращаться в сложные моменты своей жизни, когда даже  величественный государь не представляет собой должной,  приемственной власти? Куда идти  и  у кого просить совета? Конечно же, все шли в церковь, и веруя, находили покой  в свой тяжёлый смутный, или как его ещё называют «бунташный век».

Ярким представителем этого времени стал патриарх Филарет. Он являлся той самой ниточкой, тянувшейся от рода Рюриковичей к роду Романовых. Фактически власть должна была перейти именно к нему, но история повернулась немного иначе.

Прежде чем говорить  о деятельности  Филарета, который занимал решающее место, как в церковных делах, так и в государственных вопросах, нужно отметить  вследствие каких событий  он получил сан патриарха:

Род  Романовых известен со времён Дмитрия Донского, а возвысился при Иване 4 (когда Иван 4 женился на Анастасии Романовой). Фёдор Никитич (в следствии Филарет) - сын Никиты Романовича Захарьина, отец первого царя из династии Романовых – Михаила; двоюродный брат по материнской линии царя Федора Ивановича, при котором занимал высокое положение: «Сохранились до нас известия, что умирая бездетным, Фёдор Иванович хотел видеть своим приемником Фёдора Никитича, но господу Богу было угодно, чтобы Фёдор Никитич стал во главе церкви, и притом не теперь, а после целого ряда событий».9

Борис Годунов, официально получив право на правление, боялся близких родственников почившего царя. В связи с этим, в 1601 году великая участь постигла семью Романовых: «Казначей одного из  братьев Александра Никитича, по злобе на своего господина сделал на него ложное извещение. Заручившись содействием Семёна Годунова, родственника нового царя, этот казначей Второй-Бартенев собрал в мешок каких-то кореньев и подбросил их своему господину, а сам сделал на него донос. Он говорил, что Алексей Никитич хочет извести травами царя Бориса,  а самому себе добыть царский престол. Семён Годунов тотчас же донёс об этот Борису. Сделали обыск, взяли у Александра Никитича мешочек, там нашли коренья».10 После этого случая все братья Никитичи со своими семьями находились под стражей и подвергались суровым испытаниям. Пострадал, и  причём  сильнее всех Фёдор Никитич. Его сослали в Архангельский  уезд, в Антониев-Сийский  монастырь и  там же постригли  в иноки под именем «Филарет». Его жена, Ксения Ивановна Шестова, также была сослана в монастырь и пострижена под именем «Марфа». Единственный выживший их сын — Михаил Фёдорович — впоследствии в 1613 году был избран царём.

До того Филарет успел пережить новые взлёты и падения: Для того чтобы преградить путь к престолу Борис Годунов приказал посвятить его  в иеромонахи, и даже возвести в сан архимандрита. После смерти Бориса, Филарет был освобождён как «родственник» из Антониево-Сийского монастыря Лжедмитрием I и в 1605 году занял важный церковный пост - митрополита Ростовского и Ярославского. Затем  Филарет остался в оппозиции свергнувшему Лжедмитрия  Василию Шуйскому и с 1608 года играл роль «нареченного патриарха Московского» в Тушинском лагере  нового самозванца, Лжедмитрия II. «Патриарх Гермоген говорил, что Филарет жил в стане тушинцев не своею волею, а нуждою. Таким пленником он пробыл тут полтора года».11 Когда «тушинский вор» бежал  в Калугу, некоторые представители власти  хотели  призвать на престол Владислава, сына Сигизмунда. Поляки,  бывшие в Тушино, захватили Филарета Никитича в плен, но один из русских отрядов «отбил»  Филарета. С престола свергают Василия Шуйского – правит Боярская Дума. «Снова под  Смоленском было снаряжено посольство. Начальными людьми были в этом посольстве Филарет Никитич и Василий  Голицин»12. Владислав должен был принять православие от руки Филарета в Смоленске. В это время поляки в Москве заточили Гермогена – тот отказался признать царём Сигизмунда; затем они захватили в плен послов и самого Филарета – посадили в крепость и держали под крепким караулом. Целых 8 лет тянулись переговоры о выдаче Филарета Никитича. Наконец 1 июня 1619 года недалеко от города Вязьмы на реке Поляновке произошёл обмен пленными. «Собор признал Филарета «достойна бытии таковому делу, и мужа во учениих божественных апостол и отец зело изящна и в чистоте жития и благих нрав известна; наипаче же и сего ради, яко по плоти той царёв отец и сего ради да будет царствию помогатель и строитель, и сирым заступник и обыдимым предстатель» Филарет сразу не дал согласия, ссылаясь на своё недостоинство, на старость, на скорби и изнурения на желание безмолвного жития. Но после новых просьб и указаний, как бы гнев Божий не постиг за уклонение от служения, дал согласие.»13 Посвящение совершал гостивший тогда в Москве патриарх иерусалимский Феофан. Со времени возвращения и до конца жизни Филарет был фактическим правителем страны.

Приняв титул "Великого государя" новоиспечённый патриарх, тем самым, установил двоевластие, поскольку также титуловался и  сам  царь. «Ничего тогда не делалось без  воли и благословения отца Государева. Уже через несколько дней после вступления на престол Филарет Никитич идёт к царю со всем освящённым собором с совещанием о том, как бы устроить и привести в порядок московское государство, которое от «польских и литовских людей разорилось и запустело». По указанию патриарха повсюду были  посланы переписчики  делать опись всем землям; некоторым боярам было поручено чинить розыски по обидам и  притеснениям; из всех городов были вызваны выборные люди, которые должны были подумать, как привести всё в порядок. Он повсюду искоренял последние остатки смуты и зорко смотрел за всеми делами государственными.»14 

Двор патриарха при Филарете был построен по образцу царского двора. Патриаршие волости были значительно расширены, а царской грамотой от 20 мая 1625 г. светская власть над ними передана непосредственно патриарху, за исключением дел о разбое и "татьбе" (уголовное преступление). Для управления патриаршими волостями были образованы патриаршие приказы: Судный, Церковный, Казенный (ведовший сборами с духовенства) и Дворцовый. Очень большие  государственные полномочия сосредоточились в руках патриарха. 
Но по воспитанию и характеру был он человек светский; в собственно церковно-богословских делах разбирался слабо и по спорным вопросам (как-то, скандальное разбирательство из-за слов «и огнем» в молитве на освящение воды в Потребнике) сносился с Вселенским Патриархом и испрашивал определения о том Собора Восточных Патриархов: Связано это с неумным ведением дела  митрополитом Ионой о книжных исправлениях, превратившее архимандрита Дионисия, старца Арсения Глухого и Ивана Наседку в настоящих страдальцев. Благодаря патриарху клеветники и сам Дионисий тогда были посрамлены. Арсений Глухой был утверждён в звании главного справщика и много потрудился при выпуске новых книг из царской типографии, И. Наседке было разрешено священнодействовать на почётном положении ключаря Успенского  собора.  С великой честью  и дарами Дионисий  возвращён был на своё место настоятеля Троице-Сергиевой Лавры. Вскоре его  там посетил патриарх Феофан и в виде особого дружеского жеста возложил на него свой собственный клобук греческого образца.  Так началось видоизменение русского обряда в Московских пределах по образцу  греческому. « Но эти искупительные милости за неправедно причинённые страдания ничуть не свидетельствовали о широте взглядов патриарха Филарета. Психологически и умственно он был на уровне московских консерваторов. »15 Так он и не решился тогда вычеркнуть добавку в чине водоосвещения : «и огнём». Лишь в декабре 1625 года, после ответа патриархов Иерусалимского и Александрийского, отвергавших «и огнём» Филарет приказал  отобрать старые тексты,  и сделать разъяснительное примечание на полях. Так, патриаршая деятельность Филарета состояла в энергичной охране чистоты православия, в преследовании за религиозное вольнодумство. Но нередко в своих мерах по охране чистоты православия Филарет, из-за отсутствия у него богословского образования, переходил границы необходимого.                                                                                                    Ещё одним вопросом, близким его сердцу, был вопрос и чиноприёме в православие и чистых латинян, и униатов, и вообще «ляхов и литовских людей», крещённых не в три погружения. Здесь Филарет, настрадавшийся от поляков, склонен был занять самую крайнюю и нетерпимую позицию. «Патриарх приказал принять все меры, чтобы люди, приезжавшие оттуда, не могли повредить чистоте православия »16 
В 1620 г. Филарет возобновил в Москве типографию и широко начал печатать богослужебные книги:                                                                               В восстановленной типографии было 70 печатных станков. В качестве справщиков  при типографии состояли по тогдашнему времени высокограмотные люди . Трое из них знали греческий язык: старец Арсений Глухой, богоявленный игумен Илия и мирянин Григорий Онисимов. С ними работали ещё старец Антоний Кралев и известный протопоп Иван Наседка. При справщиках стоял вспомогательный штат чтецов и писцов. Работали на совесть по документам, не довольствуясь догадками от своего разума. Пособием служила богатая коллекция пергаменных и бумажных, по возможности самых древних рукописей. Собраны они были по особому указу царя и патриарха: «повелеста от градов книги харатейныя добрых переводов древних собрати и от тех древних божественных писаний  стихословия исправляти, яже неисправлением от преписующих и многолетних обычаев погрышна быша ». Благодаря особому вниманию к книжно-типографскому делу патриарха, получился довольно показательный статистический итог. Оказалось, что из Московской типографии за это время вышло печатных книг больше, чем от его начала при Грозном. Цикл богослужебных книг был напечатан полностью, равно как Октоихи Каноник. В двух изданиях вышли: Троидь Цветная, Шестоднев, Учительное Евангелие. В трёх изданиях: Евангелие, Псалтирь, Следования, Триодь Постная, Типикон. В четырёх: Апостол, Требник, Минея Общая. В пяти изданиях: Часослов; и в шести -Служебник .На титульных листах всех книг значится благословение патриарха, а у некоторых из них отмечено и личное его свидетельствование.17