Предпосылки разделения церквей

Предпосылки разделения церквей

   О причинах разделения  Церквей можно писать много  и неоднозначно, но в одном,  независимо от концепций, сходятся  гражданские и церковные историки, когда говорят о двух краеугольных  камнях этого процесса, выливавшегося  в драму, свидетелем которой  является человечество на протяжении  почти целого тысячелетия.

К ним следует отнести:

- борьбу римских пап  за Вселенское руководство Церковью;

- догматико-литургические  различия христианской жизни  Востока и Запада.

   Причем, говоря об  двух этих краеугольных камнях  как о причинах разделения, следует  указать, что они тесно переплетаются  между собой. 

   Исторические предпосылки  разделения складывались под  угрозой вот-вот готовой рухнуть  Византийской империи, с одной  стороны, под военными ударами  турок османов, а с другой  — под политическими ударами  политики римских пап, так как  идея верховенства буквально  вскружила им голову, и это  было связано с организацией  церковного управления Западной  Церковью единоличным епископом.  Папа, как епископ, был признан  главой Церкви и единственным  ее верховным правителем. Такая  система управления, получившая  название папства, развивалась  постепенно.

   Этому способствовал  целый ряд субъективных обстоятельств.  Рим по своему политическому  значению стоял вне всякого  сравнения со всеми другими  городами. Он был столицей всей  империи, неся генетическую наследственность  политического центра античного  мира. Такое значение Рима, естественно,  ставило и епископа этого города  в особенно почетное положение  среди иерархов всего христианского  мира, поэтому все епископы христианской  Церкви признавали за римским епископом преимущество чести.

   Опираясь на эту концепцию, папы неуклонно шли к своей цели стать во главе Церкви Вселенской, для осуществления верховной власти. Даже перенесение столицы из Рима на Восток было истолковано как проявление нежелания императора Константина, считавшего себя недостойным жить в одном городе с наместником Христа. Был сфабрикован документ, известный как «Вено Константина». Этой грамотой Константин якобы передавал папе Сильвестру в полное владение не только Рим и Италию, но и все западные страны, и таким образом утверждалось главенство римского епископа над всеми иерархами христианской Церкви.

    Следует отметить, что Римская кафедра на Западе  была единственной кафедрой апостольского  происхождения, и поэтому Римский  епископ среди иерархов с самого  его начала занимал первое  место. Ни у одного епископа  не могло возникнуть мысли  стать по чести в равное  положение с римским епископом.  По вопросам особой важности  западные епископы обращались  всегда к Римской Церкви, как  к Церкви апосольского происхождения  и хранительнице апостольского предания. Эти обращения понимались папами, как и обращения с Востока, как обращения к высшей церковной инстанции. Эта практика вылилась в дело Вселенского руководства Церкви Римским престолом.

   В укреплении главенства  папы и его власти большое  значение имел союз со светской  властью. Папа Захария благословил  Франкского короля Пипина на  низложение последнего меровингского  короля и помог ему получить  королевское достоинство, а папа  Стефан совершил коронацию Пипина. Франкские короли не остались  в долгу. Когда лангобарды завладели  Равенским экзархатом, областью  в северной Италии, принадлежавшей  византийскому императору, и угрожали  Риму, папа попросил Пипина помочь  ему. Преемник Пипина Карл Великий  еще больше увеличил владения  папского престола и положил  на гробнице святого Петра  дарственную грамоту на эти  владения. Таким образом папа  превратился в светского владетеля:  у него была теперь своя  собственная церковная область.  Приобретение этих владений имело  громадное значение для последующей  истории папства. Благодаря им  в руках пап сосредоточились  огромные материальные средства, которые не только облегчали  им укрепление своего церковного  и светского главенства над  Западом, но и способствовали  осуществлению дальнейших честолюбивых  планов стать верховными владыками  над всеми государствами католического  мира. Но эта тенденция уже  чисто политического характера  была осуществлена в следующий  период церковной жизни. 

   Благодаря всем  указанным обстоятельствам к  IX веку главенство пап на Западе  было признано повсеместно. Но  обетование Спасителя апостолу  Петру казалось папам недостаточным  для того, чтобы обеспечить каноническую  основу своей власти, поскольку  и на Западе, и на Востоке  оно истолковывалось не в том  смысле, в котором это хотелось  апологетам папства. 

   Чтобы прочно утвердить  здание папства, нужно было  подыскать такое основание, из  которого с очевидностью вытекало  бы, что Церковь с самых начальных  времен своего существования  признавала в папе верховного  главу, высший решающий авторитет  в своих делах. Защитниками  папского главенства подысканы  были и сфабрикованы так называемые  лжеисидоровы декреталии.

   В середине IX века  на Западе появился сборник  канонического характера, приписывавшийся  одному испанскому канонисту  епископу  Севильскому Исидору.  Но так как этот сборник  оказался подложным, то он получил  название лжеисидоровских декреталий.

   В древних церковных  сборниках папские декреталии  имеют своим генезисом конец  IV века. Однако в сборнике лжеисидора, вместе с деяниями некоторых  неизвестных соборов, помещено  до ста декреталий и посланий  пап более раннего времени,  начиная с современников апостолов-епископов Анаклета и Климента.

   Подложность этих  документов ясно доказывается  грубыми анахронизмами и другими  погрешностями. Лица, жившие в  разные столетия, ведут между  собой переписку, а древнейшие  епископы Рима приводят Священное  Писание по переводу блаженного  Иеронима, который относился к  IV веку.

   В этих декреталиях  власть папы представляется как  единственная верховная власть  в христианской Церкви. Папа выступает  как верховный глава, законодатель  и судья Церкви, как единственный епископ всего христианского мира. По всем вопросам можно было обращаться к нему с апелляцией, и он один только присвоил себе право решать все важнейшие дела; в том числе созывы соборов, постановления которых не могут иметь канонического значения без утверждения папы. Достоверность этого сборника долгое время не подвергалась сомнению, и им был проведен прочный фундамент под здание папства.

   Властолюбивый папа  Николай I (858—867), чье восшествие  на престол почти совпало с  появлением сборника, решил воспользоваться  им, чтобы открыто заявить перед  Вселенской Церковью о правах, якобы веками принадлежавших  Римской кафедре. В 864 году к  папе обратился с жалобой епископ  Суасонский Ротад (Франция). Тогда  Николай заявил его сопернику,  Гинкмару, архиепископу Реймскому,  что ни один поместный собор  не может быть созван без  согласия на то папы, ибо, согласно  «Декреталиям», папа стоит выше  соборов.

   Гинкмар, видя усилия  Николая I подчинить себе французский  епископат, ответил ему, что  Декреталии не могут быть признаны  обязательными во Франции, так  как они не входят и никогда  не входили в «Канонический  сборник», принятый Галликанской  церковью.

Разделение церквей                                                                                                                      Догматически важен не столько исторический процесс разделения, но и то, что разделяет и по сей день Церкви по существу, то есть утверждение Римской церкви о себе самой (догмат папской непогрешимости), а затем о вере Церкви (учение о Святом Духе, учение о непорочности зачатия Богородицы), которые для православия идут в разрез с основной истиной христианства.

   В догматике Римская  церковь допустила учение об  исхождении Святого Духа и  от Сына (filioque). Восточная Церковь  в учении о Святом Духе ссылалась  на слова Спасителя: «Егдаже  приидет Утешитель, Его же Аз  послю вам от Отца, Дух истины, Иже от Отца исходит». Это учение  она внесла и в 8-й член  Никеоцареградского символа.

   С легкой руки  Блаженного Августина в Западной  Церкви высказывалась мысль, что  Дух Святой исходит от Отца  и Сына, хотя на первых порах  исхождение Духа Святого от  Отца и Сына понималось там  неоднозначно. Под исхождением от  Отца разумелось Его предвечное  происхождение, а с исхождением  от Сына связывалась мысль,  что Он временно исходит и  посылается в мир и от Сына. Так объяснил это грекам и  восточный отец Церкви святой  Максим Исповедник, когда они  пришли в смущение по поводу  этого новшества. Но и такое  различие между вечным и временным  исхождением Святого Духа стало  забываться на Западе, и возникло  новое учение о вечном исхождении  Духа Святого и от Сына и  от Отца.

   Как мнение отдельных  лиц оно не имело бы особенного  значения и могло бы не вызвать  разногласий между Востоком и  Западом. Но Западная церковь  возвела это мнение в догмат  и внесла его в Символ. Впервые  прибавление к Символу «и от  Сына» (filioque) было сделано на  Толедском соборе в Испании  (589 г.), где происходило присоединение  к православию вестготов ариан.  Чтобы полнее представить вопреки  арианскому учению равенство  Сына Божия с Отцом, испанские  богословы поставили Сына Божия  в такое же отношение к Духу  Святому, в каком находился  к Нему и Бог Отец, утверждая,  что Дух Святой исходит от  Отца и Сына.

   Но сразу это  учение на Западе не привилось.  Его сторонник Карл Великий,  лично руководивший работой Ахенского  собора (809 г.), не смог добиться  нового утверждения символа. Поэтому  он обратился к папе Льву  с просьбой утвердить это учение  и внести его в восьмой член  Символа. Принципиально соглашаясь  с Карлом Великим, папа отказался  утвердить новое учение. Он даже  приказал выгравировать на двух  досках Никео-цареградский символ  на греческом и латинском языках, без прибавления «и от Сына»  и положить их в соборе святого  Петра. 

   Но сторонников  нового учения среди римского  духовенства становилось все  больше. Солунские братья святые  Кирилл и Мефодий в Риме  вели ожесточенные споры с  римским духовенством по этому  вопросу. Латинские миссионеры  с настойчивостью старались распространить  это учение среди болгар уже  после того, как они приняли  христианство от православных  греков. Восточная Церковь на  Соборах в 867 и 879 г. г. решительно  высказалась против этого учения  как такого нововведения, которого  не знала Вселенская Церковь. 

   Но новая римская  тенденция все усиливалась, и  папа Бенедикт VIII в 1014 году внес filioque в символ Римской Церкви, присвоив ей право определять  догматическое учение, принадлежавшее  только Вселенской Церкви, и таким  образом нарушив определение  Церкви Вселенской, выразившееся  в запрещении Третьего Вселенского  собора вносить какие-либо изменения  в Символ веры. Такого произвола  было достаточно для разрыва  союза между Церковью Восточной  и Западной.

   В Западной Церкви  произошли изменения и в обрядах.  К ним относились пост в  субботу, совершение евхаристии  на опресноках, совершение миропомазания  одними епископами, безбрачие духовенства.  Сами по себе эти особенности  не имели большого значения, но  в них ясно выражалась тенденция  Римской Церкви не считаться  с порядками Восточной Церкви, а устраивать свою церковную  жизнь по собственному усмотрению.

   К таким притязаниям  Рима Восточная Церковь, строго  хранившая заветы вселенского  православия и церковного устройства, не могла отнестись одобрительно. Но, указывая на ее отступления,  она в интересах церковного  мира не возбуждала по этим  вопросам особых споров, пока  произвол Римской Церкви не  перешел все границы и не  стал грозить чистоте и свободе  Церкви Вселенской, что случилось  на почве папских притязаний  на свое в ней верховенство, и попыток заменить соборный  строй ее управления своей  единоличной властью.

   Обстоятельства окончательного разрыва 1054 года между Византийской и Римской церквями.

   В XI в. с большей силой продолжалось укрепление папской власти, которое началось еще во времена папы Николая I. Дело в том, что в X в. власть папства была как никогда ранее ослаблена, будучи жертвой действий различных группировок римской аристократии или испытывая давление германских императоров. В Римской Церкви распространились различные злоупотребления: продажа церковных должностей и пожалование их мирянами, браки или сожительства в среде священства… Но во время понтификата Льва XI (1047–1054) началась настоящая реформа Западной Церкви. Новый папа окружил себя достойными людьми, в основном уроженцами Лотарингии, среди которых выделялся кардинал Гумберт, епископ Белой Сильвы. Реформаторы не видели иного средства для исправления бедственного состояния латинского христианства, кроме усиления власти и авторитета папы. В их представлении папская власть, так как они ее понимали, должна распространяться на Вселенскую Церковь, как латинскую, так и греческую.

   В 1054 г. произошло событие, которое могло остаться незначительным, однако послужило поводом для драматического столкновения между церковной традицией Константинополя и западным реформаторским течением.

   Стремясь получить помощь папы перед угрозой норманнов, покушавшихся на византийские владения юга Италии, император Константин Мономах по наущению латинянина Аргира, назначенного им правителем этих владений, занял примирительную по отношению к Риму позицию и пожелал восстановить единство, прерванное, как мы видели, в начале века. Но действия латинских реформаторов на юге Италии, ущемлявшие византийские религиозные обычаи, обеспокоили Константинопольского патриарха Михаила Кирулария. Папские легаты, среди которых был и непреклонный епископ Белой Сильвы кардинал Гумберт, прибывшие в Константинополь для переговоров об объединении, замыслили руками императора сместить несговорчивого патриарха. Дело кончилось тем, что легаты возложили на престол Святой Софии буллу об отлучении Михаила Кирулария и его сторонников. А через несколько дней в ответ на это патриарх и созванный им собор отлучили от Церкви самих легатов.