Изменение взглядов на воспитание ребенка в России (X-XVIII вв.)

     Федеральное агентство по образованию

     Государственное образовательное  учреждение высшего  профессионального  образования 

     ДАЛЬНЕВОСТОЧНЫЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ  УНИВЕРСИТЕТ 

 
 
 

     Кафедра археологии, этнографии и мировой художественной культуры

 
 

     Татаринова  Александра Дмитриевна

 
 

     КУРСОВАЯ  РАБОТА

 
 
 
 

     г. Владивосток

     2010

Содержание.

 
 

 

     Введение

    Кто-то из мыслителей сказал: по мере того, как  человечество взрослеет, оно молодеет. И высот своих достигнет тогда, когда обретет счастливую легкость детства и свободу от житейских нужд, его доверчивость и слиянность с миром. Но для этого нужно увидеть в детстве не переходную ступень развития, а всегда привлекательный образец, источник духовного обновления^.1 И если взглянуть с этой точки зрения на прогресс человечества, то объявление 2008 года Всероссийским годом ребенка покажется глубоко закономерным, в нем обнаружится растущее значение детства для современной культуры. И сейчас представляется актуальным рассмотреть, как общество в разные исторические периоды смотрело на детский возраст, на воспитание, какие идеи развивало и поддерживало.

    Современный взгляд на ребенка начал формироваться в конце XVIII века, в эпоху Просвещения. Детство провозглашалось не служебно-подготовительной фазой возрастного развития, а на самоценной стадией духовного становления личности. В художественной литературе эволюция отношения взрослого к ребенку выступает отчетливо, ведь литература создает галерею образов, характерных для времени своего создания, такой образ – знак единичных обобщений, представитель обширных слоев человеческого опыта, социального, психологического.

    Изучение воспитательной традиции, утвердившейся в нашей стране после принятия христианства и до конца XVIII века, позволит нам понять, какие требования предъявляло взрослое общество к воспитуемому. Одновременно, мы попытаемся определить контуры детской темы в литературе этого отрезка времени. И, сопоставив типы детства, определяемые образованием, и параллельные им литературные образы детей (но во «взрослой» литературе, потому что книги для детей, как читательской аудитории – явление позднее, вне рамок рассматриваемого периода) мы сможем определить, как менялся «взрослый» взгляд на ребенка.

    Цель  работы – проследить в развитии изменение взгляда взрослых людей на природу детства, выявив основные институты и методы воспитания.

    Объектом исследования является природа детства в понимании воспитательной традиции X-XVIII веков, а Предметом – история институтов и методов воспитания.

    Для достижения цели необходимо решить несколько  задач:

• Определить, с чем связаны коренные изменения в воспитательной традиции, выделить соответствующие исторические периоды
• Проследить усложнение институтов образования с древнейших времен до конца XVIII века.
• Выявить, какие авторы, произведения, идеи направляли общественное мнение в вопросе воспитания.
• Определить, как в литературе рассматриваемого временного отрезка отражается современный ей взгляд на воспитание и обучение.

      «Свое детство» каждого исторического  периода сегодня интересует педагогическую антропологию, выдвинувшую постулат о том, что если педагогика хочет воспитать человека во всех отношения, то она должна прежде всего узнать его во всех отношениях². Тенденция к антропологизации затрагивает все отрасли педагогического знания, коснулась она и истории педагогики. На правомерность антропологического взгляда на историко-педагогический процесс указывает В.П. Зинченко: «Не худшим основанием для описания или представления истории образования будет взята душа». Зинченко предлагает в своей книге «Аффект и интеллект в образовании» рассмотреть исторический процесс с точки зрения того, как в конкретных условиях различных эпох и культур, образование обеспечивает становление человеческой личности.

    Изучением темы детства в русской литературе сегодня активно занимаются сотрудники кафедры педагогики, истории образования, педагогической антропологии Института при Российской Академии Образования: Б. М. Бим-Бад, В. Г. Безрогов, О. Е. Кошелева, Л. В. Мошкова, И. И. Огородникова. В одной из своих статей, Б. М. Бим-Бад отмечает значение воспоминаний о детстве, как документальных памятниках соответствующей эпохи, ее живых свидетельствах, ценных тем, что они индивидуальны. Автобиографии представляют собой и историю вымысла, и историю событий, являясь одновременно и литературным, и историческим текстом (нечто, стоящее между литературным произведением и документом)³. О. Е Кошелева отмечает в предисловии к книге «Свое детство» В Древней Руси и России эпохи Просвещения (XVI-XVIII )», содержащей выборки детской темы из автобиографий указанного периода, что через сопоставление истории школ с воспоминаниями об учебных заведениях, о преподавателях, можно воссоздать, в какой обстановке происходил процесс социализации ребенка, воссоздать отношение к нему «взрослого» мира. В. Г. Безрогов, применил антрополого-автобиографический подход к вопросу о религиозном воспитании – проанализировав, множество российских и европейских автобиографий XVII-XX веков: о значении для ребенка религиозных обрядах, о то, в какие моменты своей жизни дети обращались к Богу, занимала ли «церковная» тема обособленное место в жизнеописании, или вплеталась в него бессознательными упоминаниями. Виталий Григорьевич на основе полученных данных составил историю религиозной социализации в христианской культуре России и Европы XVII-XX веков. И. С. Кон посвятил главу в учебном пособии «Ребенок и общество» символическим образам ребенка в культуре и массовом сознании, соционормальным представлениям о возрастных свойствах, критериях зрелости для каждого исторического периода. Игорь Семенович приводит периодизацию Ллойда Демоза, подразделявшую всю историю детства на шесть периодов, каждому из которых присуще определенное воспитание и форма взаимоотношений между детьми и родителями. Но поскольку «историко-педагогический процесс представляет собой единство развивающейся во времени практики образования и духовной, воспитательной мысли», И. С. Кон параллельно с психолого-педагогической периодизацией Л. Демоза помещает структурированную эволюцию образов ребенка в литературе. И даже при беглом сопоставлении этих двух периодизаций видно, что создаваемый воспитанием, обучением условный тип ребенка, находит отображение в литературе соответствующего периода.

    На  защиту мы выносим следующие тезисы:

    - Ветхозаветный взгляд семью и воспитание, определял в России отношение к ребенку по принятии Крещения и до второй половины XVIII века.

    - Петровские реформы, в корне перестроившие систему обучения, определили ребенка, как будущего государственного работника, потому – зачастую требования, предъявляемые к детству в это время, были трудновыполнимы.

     - Изменение взгляда на природу  детства связано с распространением  в России идей французских  просветителей, в частности, Ж.-Ж.  Руссо. 

      - Правительство Екатерины II стремилось вывести из-под влияния церкви духовное воспитание детей, сделать образование полностью светским.

    Первая  глава содержит характеристику институтов обучения и тех воспитательных идей, которые определяли взгляд на природу ребенка до начала XVIII века.

    Во  второй главе раскрывается, как петровские преобразования изменили общественный взгляд на воспитание и обучение.

    В третьей главе раскрывается, какие идеи французских просветителей нашли выражение в воспитательной политике Екатерины II.

    В четвертой главе представлены литературные образы детей, соответствующие каждому из выделенных периодов.

 

    Глава 1

Воспитательная  традиция допетровского общества

    Воспитательную  традицию Древней Руси определяли две  традиции – народная и церковная

    Наставником детей, «учившим народ, когда не было еще ни книг, ни школ» был язык народа. «У народа были и есть известные представления, взгляды на жизнь, на воспитание и обучение их, известные средства и пути воздействия на юные поколения» - считает знаменитый собиратель и исследователь детского фольклора Г. С Виноградов. Колыбельные песни, убаюкивающие, усыпляющие приобщали ребенка к родному языку. Как давно было доказано, самый ранний младенческий период, когда ребенок не умеет произнести ни слова, тот период, который может показаться просто молчанием, является самым творческим временем развития речи. В колыбельной высокого совершенства достигает ритмика и звуковое «оформление» подражающее покачиванию, скрипу колыбели, другими звуками:

     

                          А качи, качи, качи,

                          Прилетели к нам грачи,

                          Ворота-то скрып, скрып!

                          А Коленька - то спит, спит. 

 

    Подобное  назначения выполняли и пестушки с потешками. Пестушки получили свое название от слова «пестовать» - нянчить, ходить за кем-нибудь, воспитывать. Это короткие стихотворные приговоры, которыми сопровождали движения ребенка в первые месяцы жизни:

 

                            Потягунушки, потягунушки!

                            Поперек толстунушки,

                            А в ножки ходунушки,

                            А в ручки хватунушки,

                            А в ротик говорок,

                            А в головку разумок.

 

    Когда ребенок немного подрастал, пестушки незаметно переходили в потешки  – песенки, сопровождающие игры ребенка с пальцами, ручками, ножками. Как и в колыбельных, в пестушках и потешках важное значение играет ритмика – веселая, затейливая песенка с отчетливым скандированием стихотворных строк вызывает у ребенка бодрое, веселое настроение.

    Детям в первые годы их жизни матери и няньки пели и песенки более сложного содержания, уже не связанные с игрой, напоминающие маленькие сказки в стихах – прибаутки. Как правило, в них была дана отдельная картина какого-либо яркого события или изображено какое-либо стремительное действие. Это в полной мере отвечает активной, не созерцательной природе ребенка:

 

                            Дон, дон, дон!

                            Загорелся кошкин дом.

                            Бежит курица с ведром –

                            Заливать кошкин дом.

 

    Прибаутки как бы стремятся обрести сюжет, но помня, что ребенок не способен на долгое внимание, останавливаются на передаче лишь одного эпизода.⁴ К числу прибауток можно отнести и небылицы-перевертыши (особый вид песен-стишков, вызывающих смех нарочитым смещением всех жизненных связей):