История госсударственного управления на Дальнем Востоке

СОДЕРЖАНИЕ

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ВВЕДЕНИЕ

 

Государственная служба это деятельность личного состава  государственных органов с властными полномочиями по реализации функций государства.

Актуальность работы. Вопросам развития отношений России на Дальнем Востоке в 17-19 веках в курсе отечественной истории уделяется очень мало внимания, мы к ним возвращаемся лишь в начале ХХ в., в связи с русско-японской войной(1904-1905 гг.). Но вопросов, связанных с дальневосточной политикой очень много, т.к. эта тема не перестает быть актуальной и сейчас.

В данной работе мы поднимаем  ряд вопросов, и, прежде всего, вопрос: Что больше определяло имперскую политику самодержавия - особенности власти или геополитические потребности того экономического, политического и культурного пространства. Дело в том, что в России, несмотря на серьезные либеральные преобразования 1860-1870-х годов, лишь сам император, а не Министерство иностранных дел, определял внешнюю политику империи.

Российский МИД был, по сути, закрытым аристократическим  клубом. Поэтому в характере и направленности российской внешней политики никак не разобраться без учета особенностей склада ума, предрассудков и стиля поведения аппарата государственной власти и конкретных чиновников. Наверное, эти особенности придавали двойственный характер проведению России политики в отношении Дальнего Востока.

Встает вопрос: почему Россия стала заниматься Дальним  Востоком? Некоторые историки утверждают, что неудачи в Европе заставили обратиться на Дальний Восток, но если обратиться к эпохе Петра I и Екатерины II, то они уже пытались осваивать эти земли. Так же примечательно и то, что в состав Министерства входили два департамента - Азиатский, ведавший делами на Дальнем Востоке, Средней Азии, и другой, который ведал контактами со всем остальным миром - Департамент внутренних сношений. Эти два департамента стремились формировать курс внешней политики в интересах своего департамента.

Цель данной работы – определение особенностей социальной поддержки государственных служащих Дальневосточного региона в 17-19 веках.

Для достижения данной цели необходимо решение ряда задач:

1. проанализировать особенности исторического становления региона;

2. охарактеризовать историю развития структуры государственной власти;

3. выявить особенности социальной поддержки государственных служащих дальневосточного региона.

Главное содержание международных  отношений на Дальнем Востоке  во второй половине XIX. в. определялось борьбой сильнейших капиталистических держав за приобретение колониальных владений.

Политика России в  отношении Китая до второй половины 90-х годов XIX в. отличалась от колониальной политики западноевропейских государств и США. Россия поддерживала добрососедские отношения с Китаем на протяжении многих веков. В 70-х годах XIX в. большие изменения произошли в социально-экономическом развитии Японии. После буржуазной революции Мейдзи (1868 г.).

Япония встала на путь капиталистического развития. Торгово-экономические связи России и Китая на Дальнем Востоке являлись одним из важнейших аспектов международных отношений в этом регионе. Установление и развитие экономических отношений непосредственно между населением русского Дальнего Востока и Манчжурии во второй половине Х1Х- начале XX в. было обусловлено объективными историческими процессами заселения и хозяйственного освоения этих районов, их социально-экономическим развитием.

ГЛАВА 1. ГОСУДАРСТВЕННАЯ СЛУЖБА НА ДАЛЬНЕМ ВОСТОКЕ: ИСТОРИЧЕСКАЯ ХРОНИКА

1.1. История развития структуры государственной власти

 

К моменту прихода  к власти Петра I и завершения московского  периода русской истории система  административно-территориального деления  сложилась достаточно хаотически. Задачи создания регулярного государства, бюрократического государства требовали упорядочения, в том числе и административно-территориального деления.

Уездная система не устраивала Петра I тем, что, во-первых, уездов было слишком  много (к началу его правления  уже более 300), а это делало мало управляемой всю систему управления, и, во-вторых, уезды слишком отличались друг от друга численностью и плотностью населения, размерами территории, уровнем доходов, ролью в государстве.

Первой попыткой кардинальных административных реформ была губернская реформа, которая  традиционно датируется 1708 г. Именным указом Петра I было предписано разделить государство на восемь губерний по которым расписывались города. Однако первая губернская реформа 1708-1710 гг. изолировала консилию от местного управления, вывела губернии из-под влияния приказов. Возникла необходимость объединения местного и центрального управления в единую государственную систему. Эта задача была решена с созданием Сената в 1711 году.

Тем не менее, при всей прогрессивности  и неотложности территориальных  преобразований, уже вскоре после создания губерний выявились их коренные недостатки. Прежде всего, бросается в глаза, что, как и в большинстве петровских преобразований, здесь очень заметна военная составляющая. Реформа должна была решить сиюминутные потребности военных действий, способствовать лучшей организации набора в армию. Поэтому губернии первоначально возникли как своего рода военные округа, и лишь впоследствии они переросли уровень военных округов и превратились в гражданскую (точнее говоря, военно-гражданскую) администрацию.

Кроме того, если уездов было слишком  много, то губерний, наоборот – слишком  мало. Это привело к тому, что  губернские начальники должны были управлять  огромными территориями (Сибирская  губерния занимала весь регион Сибири, Казанская – территорию от Волги до Урала, и т.д.) с крайне слабым развитием дорожной сети, что на практике приводило к фактической неуправляемости территорий.

Мероприятия 1719 г. получили общепринятое наименование второй губернской реформы. Губернаторы всех 11 губерний имели теперь реальную власть лишь в губернском городе или одноименной провинции. Круг полномочий воеводы, в свою очередь, увеличился: он приобрел финансовые, военно-хозяйственные, полицейские, торговые и многие другие функции. Поначалу воеводам подчинялись города и городские магистры. Но с 1721 г. магистры подчинялись только главному магистрату, и городское население было исключено из ведения воевод. Вскоре был введен Табель о рангах (24 января 1722 г)это было важным шагом в складывании бюрократического аппарата, формировании иерархии служилых чинов.

После смерти Петра I система территориального управления продолжала трансформироваться. И если губернско-провинциальная система  осталась практически без изменений, то значительно большим изменениям была подвергнута система местных учреждений. В 1727 г. была, в сущности, ликвидирована петровская система местных учреждений, а воевода получил фактически единоличную власть. Перестройка 1727 г. установила строгую последовательность подчинения: уездный воевода зависел только от провинциального воеводы, а последний подчинялся только воеводе губернскому. Это была уже более строгая иерархия. Центром административно-территориальной структуры, основной ячейкой на местах после 1727 г. стала губерния [5, с. 12].

Число губерний продолжало понемногу увеличиваться: в 1727 г. были образованы Белгородская и Новгородская губернии, в 1744 г. – Выборгская и Оренбургская, в 1764 г. – Иркутская, Новороссийская, Малороссийская, в 1765 г. – Слободско-Украинская, в 1772 г. – Могилевская и Псковская, наконец, в 1775 г. была образована новая Азовская губерния, а земли войска Донского получили особый статус. Таким образом, к моменту начала новой губернской реформы число губерний уже увеличилось до 23; провинций же было 65, уездов – 276.

Коренные преобразования в территориальном  управлении были произведены при  Екатерине II. Печальный опыт торопливости, проявленной при проведении петровской реформы, был учтен, поэтому осуществление  преобразований растянулось на десятилетие, с 1775 до 1785 г. Губернская реформа Екатерины II стала крупнейшим шагом вперед в развитии четкой и осмысленной структуры управления территориями.

При формировании новых губерний во главу угла был поставлен принцип  примерного равенства в численности населения (воспринимавшегося, прежде всего, естественно, как налогоплательщики). Екатерина II установила примерные размеры губерний от 300 до 400 тыс. душ мужского пола, а уездов – 20-30 тыс., с неизбежными отклонениями в северных и восточных районах в сторону уменьшения населенности.

Вторым по важности критерием выступало  развитие путей сообщения. Необходимо было иметь прямые дороги, во-первых, из столицы в губернские центры, а во-вторых, из губернских центров  – в уездные, чтобы можно было достаточно быстро отмобилизовать войска в случае войны или мятежа.

В итоге сложилось двухчленное  административно-территориальное деление  «губерния – уезд», с примерно одинаковым (вокруг десяти) количеством  уездов на каждую губернию.

1.2. Открытие и включение Дальнего Востока в состав российского государства

 

Открытие и включение  Дальнего Востока в состав Российского  государства связаны с серией походов казаков, промышленников и  служилых людей. Эпоха великих русских  географических открытий XVII в. была наполнена движением на Восток - “встречь солнца“. На глазах одного поколения государственная граница страны была перенесена с Урала на берега Тихого океана. Первые землепроходцы укреплялись на северных территориях края. В 1639 году отряд казаков во главе с Иваном Москвитиным вышел к берегам Охотского (Ламского) моря. В устье реки Ульи был поставлен первый острог. В 1647 году Семен Шелковников основал Охотский острог. Это были первые русские поселения в нашем крае. Походы Василия Даниловича Пояркова(1643-1646 гг.) и Ерофея Павловича Хабарова(1649-1653 гг.) положили начало присоединению “под высокую государеву руку“ Приамурья. “Распроссные речи“ В. Пояркова и “Отписки“ Е. Хабарова являются уникальными источниками описания природных богатств, быта и нравов коренных жителей края.

До появления русских  на Амуре проживали племена дауров, эвенков, натков, гиляков и другие - около 30 тыс. человек. Они не входили  в какие-либо политические союзы, ясака  никому не платили, были независимыми. Первым экспедициям на Амур поручалось приводить местное население в российское подданство “не боем“, а “ласкою“ и обещать им защиту. Только в случае “непослушания“ разрешалось применять силу (“ратный обычай“). Попытку сопротивления пытались оказать дауры. Но вскоре их “князцы“ согласились платить ясак.

Приамурье быстро осваивалось  русскими людьми. Были поставлены новые  остроги, городки: Албазинский (1651г), Ачанский (1652 г), Кумарский( 1654 г), Косогорский ( 1655 г) и другие, а также крестьянские села: Солдатово, Игнашкино, Покровское, Монастырщина, Андрюшкино и другие. К началу 80-х гг. XVII века в бассейне Амура проживало до 800 мужских душ. Было распахано более 1 тыс. десятин пашни. Собирались хорошие урожаи [9, с. 56].

Весь Амур до Татарского пролива и территория к востоку от Аргуни до Большого Хингана вошли в состав России. Были образованы Нерчинский уезд, Албазинское воеводство. Они стали центрами русской деятельности на Амуре. Однако процесс освоения края был прерван в связи с агрессией Цинской империи. С начала 80-х гг. XVII в. маньчжуры вступили в открытый конфликт с российским государством. Военные действия велись в Забайкалье и на Амуре. Россия не собиралась уступать дальневосточные рубежи. Наряду с героической защитой Албазина (1685, 1686 гг.) были предприняты попытки урегулировать вопрос путем переговоров. В Пекин отправилось посольство Ф.А. Головина. Но, не имея возможности перебросить в Приамурье крупные военные силы, Россия была вынуждена подписать навязанный ей Нерчинский договор (1689 г). Согласно территориальным статьям российские подданные покидали левобережное Приамурье. Точной границы между двумя государствами установлено не было. Огромный край, успешно осваивавшийся почти 40 лет, превращался в пустынную, никому не принадлежавшую полосу.

1.3. Административное обособление дальневосточной территории

 

До середины 80-х гг. XIX в. дальневосточные территории входили в состав генерал-губернаторства Восточной Сибири. Идея их административного обособления была выдвинута еще в 1860 г. графом Н.Н. Муравьевым-Амурским. Но потребовалась почти четверть века постоянных дебатов в правительственных кругах, пока в 1884 г. на административной карте России появилось Приамурское генерал-губернаторство.

В определении административного  устройства края местные власти сразу  же столкнулись с целым рядом проблем, существовавших во всей системе государственного управления России. Это отсутствие четко определенного соотношения отраслевого и территориального принципов в управлении, нескоординированность в действиях как центральных, так и местных ведомственных учреждений, нерешенность на центральном и региональном уровнях проблемы "объединенного правительства", отсутствие наверху и на местах ясного понимания, в какой степени допустима на окраинах децентрализация власти. В правительстве отсутствовало единство взглядов не только на содержание политики на Дальнем Востоке, но не было даже ясного представления о социально-экономическом и политическом статусе региона в составе Российской империи. Отдаленный от центра, огромный и слабозаселенный край не имел ни четкого внутреннего административно-территориального деления, ни твердо установленных внешних границ. В условиях слабой информированности о положении дел на Дальнем Востоке, а также при хроническом недостатке средств на его освоение центральное правительство было вынуждено допускать значительную самостоятельность местной администрации в управлении.