Галицко-русское движение

Галицко-русское  движение

XX век

15 декабря 1902 г. в Петербурге было образовано  Галицко-русское благотворительное  общество. По утвержденному Министерством  внутренних дел 8 октября 1902 г.  уставу общество ставило своей  целью "оказывать всякого рода  нравственную и материальную поддержку русским галичанам и их семействам, временно или постоянно проживающим в Санкт-Петербурге. Помимо благотворительной помощи уроженцам Галиции, общество стремилось также содействовать ознакомлению русского общества с жизнью Прикарпатской Руси, её прошлым и настоящим. К 1914 г. по данным правления общества последнее насчитывало около 700 членов.

В записке по польскому вопросу чиновник российского  МИД Олферев в 1908 г. писал, что  в результате политики австро-венгерских властей в Галиции «украинцы сольются в единый самостоятельный народ и тогда борьба с сепаратизмом станет невозможной. Пока в Галиции живет еще русский дух, для России украинство не так еще опасно, но коль скоро австро-польскому правительству удастся осуществить свою мечту, уничтожив все русское в Галиции и заставить на веки забыть о некогда существовавшей Червонной Православной Руси, тогда будет поздно и России с врагом не справиться».

Боязнь проникновения  в Россию идей украинского сепаратизма  из Галиции заставила в 1909 г. российское министерство внутренних дел и министерство финансов принять решение о регулярном выделении средств на «помощь прикарпатским русским». В 1911 г. П. А. Столыпин отпустил единовременно 15 тыс. рублей на расходы по выборам в австрийский парламент. Речь шла о помощи организациям «москвофильской» ориентации. Ежегодно по запросу министра внутренних дел выделялось 60 тысяч рублей и 25 тысяч рублей непосредственно через министра финансов. Распределение и передача государственных сумм на поддержание и развитие русских культурно-просветительных учреждений прикарпатских славян были полностью в ведении В. А. Бобринского и камергера Гижицкого. Правительство доверяло им указанные суммы, не контролируя их и не требуя отчета в расходовании денег. Это делалось, в первую очередь, для того, чтобы исключить возможные осложнения на дипломатическом уровне. Выделяя средства, российское правительство полностью устранялось от того, как и на что они используются. Помимо государственных субсидий ещё 10—12 тысяч рублей ежегодно давали частные пожертвования. Все перечисленные средства в соответствии с уставом Галицко-русского общества должны были расходоваться на культурно-просветительные цели. Фактически это были самые разнообразные мероприятия как культурного так и политического характера. Центральное место в культурной работе отводилось распространению русского языка в Галиции, поскольку вопрос о культурно-языковой ориентации составлял основу программы галицийских «москвофилов» и с 1909 г. приобрел политическое звучание.

В мае 1910 года австрийские власти закрыли все «русофильские» организации Буковины («Общество русских женщин», «Карпатъ», «Русско-православный народный дом», «Русско-православный детский приют», «Русско-православная читальня», «Русская дружина»), а также русские бурсы (общежития для учащейся молодёжи) в Черновцах и Серете. Имущество организаций было конфисковано. Причиной запрещения деятельности русских организаций были голословные обвинения в шпионаже и государственной измене^[13].

Перед самым  началом Первой мировой войны, в феврале 1914 г. бывший российский министр внутренних дел П. Н. Дурново в своей пророческой «Записке» писал про Галицию: «Нам явно невыгодно, во имя идеи национального сентиментализма, присоединять к нашему отечеству область, потерявшую с ним всякую живую связь. Ведь на ничтожную горсть русских по духу галичан, сколько мы получим поляков, евреев, украинизированных униатов? Так называемое украинское или мазепинское движение сейчас у нас не страшно, но не следует давать ему разрастаться, увеличивая число беспокойных украинских элементов, так как в этом движении несомненный зародыш крайне опасного малороссийского сепаратизма, при благоприятных условиях могущего достигнуть совершенно неожиданных размеров.»^[14]

В восточных  районах Галиции (то есть на бывшей территории собственно Галицко-Волынского княжества) значительно преобладало  украинское население, а западная часть Галиции была заселена преимущественно поляками. По данным на 1910 г. из 5 317 158 жителей Восточной Галиции польский язык был родным для 2 114 792 жителей (39,8 %), а украинский для 3 132 233 (58,9 %). При этом следует учитывать, что в состав польскоязычного населения входили не только поляки, но и евреи, которые в течение второй половины XIX — нач. XX века в своем большинстве перешли с идиша на польский язык.