Древнерусская вечевая демократия

                                                                    

       МИНОБРНАУКИ РОССИИ

ФЕДЕРАЛЬНОЕ  ГОСУДАРСТВЕННОЕ  БЮДЖЕТНОЕ ОБЩЕОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ

УЧРЕЖДЕНИЕ

ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ

“ВЯТСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ГУМАНИТАРНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ”

 

Факультет Управления

 

Кафедра Государственного и Муниципального  Управления и Менеджмента

 

 

 

РЕФЕРАТ

По дисциплине

“История Отечества ”

На тему: «Древнерусская вечевая демократия»

 

 

 

 

                                                                                                                                 Студентки 1 курса

                                                                                                                       Очной 

                                                                                                                                 Формы обучения специальности Государственное и Муниципальное управление.

Учебная группа У-12

Зуевич Александры Романовны

Руководитель

Дарья Александровна

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Киров

 2011                                         

                                            СОДЕРЖАНИЕ:

 

Введение

 

Общие сведения

 

Вече в Новгороде

 

 Городская община древней Руси

 

Архетип древнерусской государственности

 

Истоки российской демократии: вечевая традиция домонгольской Руси.

 

Заключение

 

Ссылки

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 Введение.

 

 

Ве́че - народное собрание в древней и средневековой Руси — и во всех народах славянского происхождения, до образования государственной власти раннефеодального общества — для обсуждения общих дел и непосредственного решения насущных вопросов общественной, политической и культурной жизни; одна из исторических форм прямой демократии на территории славянских государств. Участниками веча могли быть «мужи» — главы всех свободных семейств сообщества (племени, рода, поселения, княжества). Их права на вече могли быть равными либо различаться в зависимости от социального статуса. Темой моего доклада является «Древнерусское вечевая демократия». Изучение различных материалов по данному вопросу дало мне представление о довольно неоднозначных оценках данного понятия разными учеными. Рассмотрение летописей позволяет понять, что смысл слова "вече" мог расцениваться довольно различно в разных источниках. Из этого и следуют большие расхождения в определении его лексического значения. Тем более что "вече" по-видимому, видоизменялось во времени, и в различно датируемых источниках смысл слова мог иметь разные лексические оттенки.

Так что же такое "вече"? Первые ассоциации, возникающие при упоминании слова "вече" – народное собрание решающие какие-либо вопросы, связанные с жизнью общества. Но при более подробном рассмотрении становиться не совсем ясно насколько оно народное, какие именно вопросы могло решать вече, когда оно возникло и везде ли вече имело место?

Большинство исследователей сходятся во мнении, что история вече уходит своими корнями в глубокую древность: "племенные вече - детище старины  глубокой, palladium демократии восточных  славян", "по своему происхождению  вече – архаический институт, уходящий корнями в недра первичной формации". Историки здесь опираются как на свидетельство Прокопия Кесарийского: "Эти племена, славяне и анты, не управляются одним человеком, но издревле живут в народоправстве, и потому у них счастье и несчастье в жизни считается общим делом"; так и на различные русские источники, примером которых может служить Лаврентьевская летопись: "В лето 6684 [1176 г.] Новгородци во изначала, и смоляне, и кыяне, и полочане, и вся власти, Якож на думу; на вече сходятся; на что же старейшин сдумають, на том же пригороди стануть".

То, что вече существовало непрерывно вплоть до монголо-татарского нашествия (кроме Новгорода и Пскова, где  вече функционировало до присоединения  к Москве) не вызывает сомнений у  большинства историков, хотя есть и исключения. Б.Д. Греков писал о молчании вече в 10-12 вв.:

"….в  Киевском государстве, как таковом,  вече, строго говоря, не функционировало.  Рассвет вечевой деятельности  падает уже на время феодальной  раздробленности. Только в конце периода Киевского государства можно наблюдать в некоторых городах вечевые собрания, свидетельствующие о росте городов, готовых выйти из-под власти киевского великого князя. …в литературе по вопросу о вече далеко не всегда различаются два периода в истории нашей страны: период Киевского государства, когда вече молчит, и период феодальной раздробленности, когда оно говорит, и даже достаточно громко".

Безусловно, с переменами, происходившими в социальной структуре восточнославянского  общества, менялась и сущность самого учреждения коллективной власти. Раннее, "племенное" вече эпохи первобытного строя или военной демократии, видимо, серьезно отличалось от "волостного" вече второй половины XI-XII вв. Но говорить об исчезновении вече представляется мне не совсем правильным. Эта точка зрения вызывает серьезные сомнения, так как такое утверждение не только не логично, но и попросту не подтверждается фактическим материалом. В летописях присутствуют упоминания о вече именно на тот период, который обозначил Греков.

 

 

                                            Общие сведения.

 

Поскольку становление феодального  строя шло медленно, так же медленно шёл и отход от первобытной  демократии — в первобытном строе  решения принимали те, от которых  зависел весь материальный уклад  жизни или унаследование. Последняя стадия первобытного строя — военная демократия, переросла в накоплении имущества в узком круге лиц, которые были заинтересованы в переемности, то есть сохранить имущество для потомков. Защита от захватчиков влекла за собой концентрацию власти и имущества в узких кругах — люди тоже постепенно стали имуществом. Сначала пленники, потом пошла кабала за долг. Получился замкнутый круг — за счет защиты от внешних нападений, свободные землепашцы и ремесленники сначала выдвинули профессиональные военные, которые потом, накопив власть и имущество, ввергли в подчинение свои же. Несмотря на наличие определенных устойчивых вечевых традиций, само понятие «вече» в средневековой Руси было полисемантично, означая не только легитимные городские, кончанские или уличанские сходы, но и любые многолюдные сборища. Например, стихийные собрания в Белгороде Южном (997 год), Москве (1382 год), внегородской военный совет новгородцев (1228 год), направленные против политики легитимных городских сходов или знати, узкосословные собрания городского плебса (в Новгородской республике в 1228, 1291, 1338, 1418 годах и др., в Нижегородском княжестве в 1305 году) тоже носили названия веча.

 

Известны также анархические «рыночные» собрании горожан на Торгу, прослеженные П. В. Лукиным в Киеве и западнославянских землях. В Новгородской республике тоже существовали своеобразные рыночные собрания. Например, в 1403 и 1406 годах решение городского веча выкликалось «на Торгу». Описывающая реалии XV века новгородская Повесть о посаднике Добрыне явно намекает на отдельное от легитимного городского схода у церкви Иоанна Предтечи, стоящей «посреди города [Великого Новгорода] на Торгу». Примечателен отмеченный Д. Г. Хрусталевым один из пунктов немецкого варианта договора Новгорода с Западом 1268—1269 гг. Согласно этому пункту, новгородцам запрещалось загромождать дорогу между Немецким двором и Николо-Дворищенским собором, То есть пространство, расположенное к северо-востоку от Св. Николы. Возможно, помимо простого запрета эксплуатации пролегавшего там ганзейского тракта, воспрещалось также стоять на этой дороге во время «рыночных» сходок.

 

Функции рыночных собраний, очевидно, в каждой земле были разными —  в западнославянских землях они  носили едва ли не откровенный характер легитимных городских сходов, в Киеве использовались горожанами для выступлений против политики князя (как в 1068 году).

В Новгороде, по-видимому, помимо описанного в повести о посаднике Добрыни  направленного против посадников сборища  рыночные собрания служили местом всенародных сборов для объявления вечевого решения (как в 1403 и 1406 годах), так как на самом новгородском городском вече согласно археологическим данным помещались лишь 300—500 его представителей — те самые упомянутые в ганзейском донесении 1331 года «300 золотых поясов».

 

Вече возникло из племенных собраний славян. В летописях вече впервые  упоминается в Белгороде Южном  под 997, в Новгороде Великом —  под 1016, Киеве — под 1068. Однако сведения о явно вечевых корпоративных  действиях горожан упоминаются и под более ранними датами. Вечевые собрания получили широкое распространение на Руси с ослаблением княжеской власти в период феодальной раздробленности (вторая половина XI—XII века). Согласно наиболее распространенной точке зрения, вече в Древней и Средневековой Руси не было подлинным народовластием, фактически все решали князь и его «мужи» — бояре, от имени которых и составлялись все дошедшие до нас княжеские акты (начиная ещё со времён договоров Олега, Игоря, Святослава и т. д.) не считая нескольких совместным с вечем ранних новгородских актов. Однако, И. Я. Фроянов настаивает на том, что в древнерусский период вече было высшим правящим органом во всех русских землях, а не только в Новгородской республике. Согласно И. Я. Фроянову, несмотря на то, что представители знати (князья, бояре, церковные иерархи) являлись непременными участниками веча, и руководили его работой, они не обладали достаточными средствами, чтобы саботировать его решения или подчинять своей воле. В компетенцию вечевых собраний входил широкий круг вопросов — заключение мира и объявление войны, распоряжение княжеским столом, финансовыми и земельными ресурсами.

 

Согласно М. Н. Тихомирову и П. П. Толочко, в княжеских областях Руси в домонгольский период было своеобразное двоевластие княжеской и вечевой властей. То есть была не монархическая но и не полностью республиканская в отличие от новгородских порядков, форма правления. Впервые эту идею фактически высказал ещё И. Н. Болтин, высказавший мнение что и княжеская и вечевая власти были сильны. Из летописей и княжеских уставов известно, что князь обладал отдельными от веча судебными и законодательными полномочиями, иногда составляя законопроект лишь в узком кругу приближенных (как, например, Церковный устав Ярослава Мудрого в XI веке). Известны случаи когда князь самостоятельно распоряжался финансовыми и земельными ресурсами. Князю же принадлежала полномочия сбора дани. В этом плане вполне понятно, почему вечу нередко активно влиявшему на политику, не всегда удавалось договориться с князем. Например, восстание 1113 года в Киеве произошло сразу после смерти тогдашнего князя-антагониста, при жизни которого киевляне вынуждены были мириться с его политикой. Показательны и общенародные грабежи княжеского имущества владимирцами и боголюбовцами развернувшиеся сразу после смерти Андрея Боголюбского. С Боголюбским при его жизни горожанам-вечникам было не договориться, и те были вынуждены ждать смерти князя, чтобы потом активно выместить свое недовольство.

 

 Увоз вечевого колокола из  Новгорода. Иллюстрация из рукописи XVI века

 

Что касается социального состава  вечевых собраний, то во всех русских  землях, кроме Новгородской, в вече по древней традиции, могли принимать  участия главы всех свободных  городских семей. Другое дело что  социальная неоднородность древнерусского общества все больше делала внешне демократичные вечевые сходы фактически подконтрольными боярской аристократии. Правда, вплоть по начало XI века боярство ещё было вынуждено считаться с народным мнением.

Например в 1019 году новгородское боярство как самое богатое сословие выплатило по наибольшей сумме для найма выряжской дружины, однако не по своей воле, а по решению «новгородцев» — тогда ещё народного, веча. Однако, уже в XII—XIII веках не только в Новгородской боярской республике, но и в других русских землях, земская знать фактически подчинила своей воле вечевые собрания. Например, в 1176 году ростовское и суздальское боярство уже настолько усилилось, что воспользовавшись отсутствием князя «хотяше свою [узкосословную] правду поставити». При этом его затея чуть было не увенчалась успехом. Рядовые ростовцы и суздальцы на вече охотно «слушающе» своих бояр. Если бы не владимирские «люди меньзии» — небоярские слои, очевидно вопреки воле собственной знати, призвавшие-таки князя, двумя боярскими республиками бы на Руси стало больше. А в 1240 году бояре Галича «Данила княземь собе называху . а саме всю землю держаху», то есть откровенно сосредоточили в своих руках всю власть в Галицкой земле. Что касается новгородской земли, то там боярское господство прослеживается ещё раньше. Крупные успехи Новгорода в антикиевской борьбе XI века дополнительно усилили естественный процесс усиления социальной стратификаци. О значительном усилении политической роли местной боярской знати красочно говорит откровенное господство бояр в межкончанской борьбе 1115—1118 гг., как межкончанская известной лишь по берестяным грамотам, в летописи же «бояр новугородских». Характерно и то, что разбиравший это дело киевский князь Владимир Мономах вызвал в Киев именно боярство в полном составе. Причем, не только как знатнейших представителей Новгорода, а именно, как главных участников смуты. За придерживающейся в этой смуте антикиевской ориентации Людин конец полностью понесла ответственность кончанская знать.

 

Тем более, что нейтральный характер этого сообщения свидетельствует, что явно продиктованное сугубо личными целями откровенное господство бояр в межкончанской борьбе уже в то время считалось естественным. Что касается дальнейшей истории новгородского веча, то в 1136 году в Новгороде окончательно победил вечевой строй и властные полномочия перешли к местной боярской аристократии. С XIII века городское вече вырождается в совет представителей нескольких сот городских боярских семей. В то же время большинство новгородских актов — «вечных грамот» составлялось от имени «Всего Новгорода», поскольку вечевой орган был многоступенчатым за счет предваряющих городское вече всенародных собраний концов и улиц. Тот факт, что в 1392 году созывая городское нижегородское вече, звонили в колокола, дает основание полагать что наличие предварительных кончанских сходов было общерусским явлением. Что касается самой кончанской системы, она была во всех русских городах. Кроме городских вечевых собраний, были также веча в «пригородах» — подчиненных главному городу городах и в селах. Традиции сельских сходов «всем миром» — общиной сохранялись до аграрной реформы Столыпина нач. XX века. Исходя из новгородских, псковских и нижегородских традиций (в 1392 году созывая вече в Нижнем Новгороде, звонили в колокола) вече созывали звоном особого «вечного» колокола. В Новгороде вечевые городские, кончанские, и уличанские вечевые колокола размещались в особых башнях — гридницах. Наиболее отображенный в источниках новгородский вариант вечевого уклада демонстрирует что кроме гридниц на вечевой площади стояла трибуна — «степень» — откуда вещали ораторы. Вечевые площади были также оборудованы скамьями. В 1359 году жители новгородского Славенского конца придя на городской вечевой сход «подсели» к своим противникам. В 1146 году по Лаврентьевской летописи, киевляне «седоша» на городском вече. Правда согласно Ипатьевской летописи, киевские вечники «вставшем», однако сам факт наличия первой версии говорит о том, что сидели на вече не только в Великом Новгороде.