Аграрная реформа Столыпина и ее последствия

     Трудовик  же защищал общину как выразитель определенной доктрины. В ней он видел одно из средств борьбы против 9 ноября. Община, по его мнению, худо ли, бедно, но все же защищала крестьян от быстрого и массового обезземеливания, которым грозил столыпинский указ.

     Другие, более трезвомыслящие, понимали невозможность  попятного движения. Глубокое чувство  безысходности охватывало правых оппонентов Столыпина: за переходом крестьян к  личной собственности на землю маячило  предоставление им экономического и  политического равноправия, а в  итоге – появление новой демократической  силы как основного элемента общественной и политической жизни страны. Единственное, что оставалось делать представителям правого лагеря, – это тормозить по мере сил реализацию реформы и мешать правительству использовать её в политических целях.

3. Ход и этапы  проведения аграрной  реформы Столыпина

     Столыпинская  аграрная реформа, о которой в  наши дни много говорят и пишут, в действительности – понятие  условное. В том смысле условное, что она, во-первых, не составляла цельною  замысла и при ближайшем рассмотрении распадается на ряд мероприятий, между собой не всегда хорошо состыкованных.

     Во-вторых, не совсем правильно и название реформы, ибо Столыпин не был ни автором  основных ее концепций, ни разработчиком. Он воспринял проект в готовом  виде и стал как бы его приемным отцом. Он дал ему свое имя, последовательно  и добросовестно защищал его  в высшей администрации, перед законодательными палатами и обществом, очень им дорожил, но это не значит, что между отцом  и приемным чадом не было противоречий. И наконец, в-третьих, у Столыпина, конечно же, были и свои собственные  замыслы, которые он пытался реализовать. Но случилось так, что они не получили значительного развития, ходом вещей  были отодвинуты на задний план, зачахли, а приемный ребенок после недолгого  кризиса, наоборот, начал расти и  набирать силу. Пожалуй, можно сказать, что Столыпин "высидел кукушкина  птенчика".

     Когда люди долго живут вместе, они начинают походить друг на друга. Приемный сын  может обрести значительное сходство с отцом. И ни о чем не догадывается тот, кто не знает тихой семейной драмы. Впрочем, обо всем по порядку.

     Как известно, что Столыпин, будучи саратовским губернатором, предлагал организовать широкое содействие созданию крепких индивидуальных крестьянских хозяйств на государственных и банковских землях. Эти хозяйства должны были стать примером для окружающих крестьян, подтолкнуть их к постепенному отказу от общинного землевладения.

     Когда Столыпин пришел в МВД, оказалось, что  там на это дело смотрят несколько  иначе. Длительный период, когда власти цеплялись за общину как за оплот  стабильности и порядка, уходил в  безвозвратное прошлое. Подспудно  и постепенно брали верх иные тенденции. В течение ряда лет группа чиновников МВД во главе с В. И. Гурко разрабатывала  проект, долженствовавший осуществить  крутой поворот во внутренней политике правительства. К приходу Столыпина  Гурко занимал пост товарища министра, основные идеи и направления проекта  уже сформировались, работа продолжалась.

     В отличие от столыпинского замысла  проект Гурко имел в виду создание хуторов и отрубов на надельных (крестьянских) землях (а не на государственных  и банковских). Разница была существенной. Впрочем, не это было самое главное  в проекте Гурко. Образование  хуторов и отрубов даже несколько  притормаживалось ради другой цели –  укрепления надельной земли в  личную собственность. Каждый член общины мог заявить о своем выходе из нее и закрепить за собой  свой чересполосный надел, который  община отныне не могла ни уменьшить, ни передвинуть. Зато владелец мог продать  свой укрепленный надел даже постороннему для общины лицу. С агротехнической  точки зрения такое новшество  не могло принести много пользы (надел  как был чересполосным, так и  оставался), но оно было способно сильно нарушить единство крестьянского мира, внести раскол в общину. Предполагалось, что всякий домохозяин, потерявший в своей семье несколько душ  и со страхом ожидающий очередного передела, непременно ухватится за возможность оставить за собой в  неприкосновенности весь свой надел. Проект Гурко представлял собой удобную  площадку, с которой правительство  могло приступить к форсированной ломке общины. Столыпин же, как мы помним, будучи саратовским губернатором, не ставил вопрос о такой ломке.

     В конце 1905 г., когда дела у царского правительства были из рук вон  плохи, главноуправляющий землеустройством и земледелием Н. Н. Кутлер поставил вопрос о частичном отчуждении помещичьих земель. И даже Д. Ф. Трепов тогда  вроде бы сочувственно отнесся к  этому плану. Но царь после недолгого  колебания решительно отверг кутлеровский проект, а сам Кутлер с треском  вылетел в отставку. Впоследствии никто из министров и мысли  не допускал о том, чтобы явиться  к царю с подобным предложением.

     Столыпин, как видно, считал, что в таком  проекте нет надобности. Частичное  отчуждение помещичьей земли фактически уже идет. Многие помещики, напуганные революцией, продают имения. Важно, чтобы Крестьянский банк скупал все  эти земли, разбивал на участки и  продавал крестьянам. Из перенаселенной общины лишние работники уйдут на банковские земли. Идет переселение  в Сибирь. Под воздействием определенных правительственных мер община прекратит  эти свои бесконечные земельные  переделы. Надельная земля перейдет в личную собственность. Некоторые  крепкие хозяева станут заводить хутора и отруба на общинных землях. Правда, это довольно трудно: если закончились  переделы, а некоторые полосы стали  личной собственностью, то как передвинуть  наделы всех крестьян, чтобы выкроить хутор? Но над этим вопросом работает А. А. Кофод, главный теоретик из Главного управления землеустройства и земледелия. ¹¹

     Примерно  так сложилась у Столыпина  общая концепция реформы. В этих рамках он смирился с проектом Гурко  и даже как бы "усыновил" его. Правда, это был не тот случай, когда приемное чадо становится похожим  на отца. Скорее происходило обратное. "Надо вбить клин в общину", – говорил Столыпин своим сподвижникам.¹² "Вбить клин", заставить прекратить переделы, наделать хуторов и отрубов на общинных землях – все эти идеи подспудно или открыто были выражены в проекте Гурко. Оттуда Столыпин их и почерпнул.

     10 октября 1906 г., когда этот проект  рассматривался в Совете министров,  Столыпин сам, без помощи Гурко,  ее докладывал и защищал. Все  члены правительства находили, что  "община не заслуживает далее  покровительства закона". Разногласия  возникли лишь насчет того, надо  ли проводить этот проект по 87-й статье, или следует дождаться  Думы. Меньшинство членов Совета  министров ссылалось на то, что  "отрицательный взгляд самих  крестьян на общину еще не  доказан". Следовательно, не исключено  массовое недовольство. Между тем  правительство, издав этот указ  по 87-й статье, будет лишено возможности  сослаться на мнение народного  представительства и вряд ли  сможет "отразить обвинения в  некоторой узурпации законодательных  прав".

     Деятельность  Крестьянского банка вызывала растущее раздражение среди помещиков. Это  проявилось в резких выпадах против него на III съезде уполномоченных дворянских обществ в марте-апреле 1907 г. Делегаты были недовольны тем, что банк продает  землю только крестьянам (некоторые  помещики были не прочь воспользоваться  его услугами как покупатели). Их беспокоило также то, что банк не совсем еще отказался от продаж земли  сельским обществам (хотя он старался продавать землю в основном отдельным  крестьянам цельными участками). Общее  настроение дворянских депутатов выразил  А. Д. Кашкаров: "Я полагаю, что  Крестьянский банк не должен заниматься разрешением так называемого  аграрного вопроса... аграрный вопрос должен быть прекращен силой власти". [Избранные страницы истории России. – Москва, Постскриптум, 2002, стр. 189.] 

     В это же время крестьяне весьма неохотно выходили из общины и укрепляли  свои наделы. Ходил слух, будто тем, кто выйдет из общины, не будет прирезки земли от помещиков.

     Только  после окончания революции аграрная реформа пошла быстрее. Прежде всего  правительство предприняло энергичные действия по ликвидации земельных запасов  Крестьянского банка. 13 июня 1907 г. этот вопрос разбирался в Совете министров, было решено образовать на местах временные  отделения Совета банка, передав  им ряд важных полномочий. В длительную командировку, для участия в работе этих отделений, отправились многие видные чиновники Министерства финансов, МВД и Главного управления землеустройства  и земледелия.

     С некоторой обидой А. А. Кофод позднее  вспоминал, что "весной 1907 г. даже Столыпин считал землеустройство побочным вопросом в сравнении с громадной работой, которую требовалось провести для  распределения огромных земельных  площадей, купленных Крестьянским банком". До Кофода дошла весть, что и его  собираются заслать в одно из временных  отделений. Сослуживцы советовали не сопротивляться, поскольку "Петр Аркадьевич не любит, когда противоречат его планам, даже в деталях". Но Кофод был занят  составлением инструкции по землеустройству  и считал себя "единственным человеком, который имеет ясное представление  о том, как правильно должна быть сделана эта работа".¹³ Исполненный собственного достоинства, как истинный европеец, он явился к Столыпину и сумел себя отстоять.

     Отчасти в результате принятых мер, а больше того – вследствие изменения общей  обстановки в стране дела у Крестьянскою банка пошли лучше. Всего за 1907–1915 гг. из фонда банка было продано 3909 тыс. дес., разделенных примерно на 280 тыс. хуторских и отрубных участков. До 1911 г. объем продаж ежегодно возрастал, а затем начал снижаться. Это  объяснялось, во-первых, тем, что в ходе реализации указа 9 ноября 1906 г. на рынок было выкинуто большое количество дешевой надельной "крестьянской" земли, а во-вторых, тем, что с окончанием революции помещики резко сократили продажу своих земель. Оказалось, что подавление революции в конце концов не пошло на пользу созданию хуторов и отрубов на банковских землях, а реализация проекта Гурко сильно подрезала это дело. Оно заняло видное, но все же второстепенное место в аграрной политике правительства. Между тем именно это направление политики было наиболее близко Столыпину.

     Вопрос  о том, как распределялись покупки  банковских хуторов и отрубов  среди различных слоев крестьянства, исследован недостаточно. По некоторым  прикидкам, богатая верхушка среди  покупателей составляла всего 5–6 %. Остальные принадлежали к среднему крестьянству и бедноте. Ее попытки  закрепиться на землях банка объяснялись  довольно просто. Многие помещичьи  земли, из года в год сдававшиеся  в аренду одним и тем же обществам, стали как бы частью их надела. Продажа  их Крестьянскому банку ударила  в первую очередь по малоземельным  хозяевам. Между тем банк давал  ссуду в размере до 90–95% стоимости  участка. Продажа укрепленного надела обычно позволяла уплатить первый взнос. Некоторые земства оказывали  помощь по обзаведению на хуторах. Все  это толкало бедноту на банковские земли, а банк, имея убытки от содержания купленных земель на своем балансе, не был разборчив в выборе клиентов.

     Ступив  на банковскую землю, крестьянин как  бы восстанавливал для себя те изнурительные  и бесконечные выкупные платежи, которые под давлением революции  правительство отменило с 1 января 1907 г. Вскоре появились недоимки по банковским выплатам. Как и прежде, власти вынуждены  были прибегать к рассрочкам и  пересрочкам. Но появилось и нечто  такое, чего крестьянин раньше не знал: продажа с молотка всего хозяйства. С 1908 по 1914 г. таким путем было продано 11,4 тыс. участков. Это, по-видимому, было прежде всего мерой устрашения. И основная часть бедноты, надо думать, осталась на своих хуторах и отрубах. Для нее, однако, продолжалась та же жизнь ("перебиться", "продержаться", "дотянуть"), какую она вела в общине.

     Впрочем, это не исключает того, что на банковских землях появились и достаточно крепкие фермерские хозяйства. С  этой точки зрения землеустройство  на банковских землях было перспективнее, чем на надельных. Однако, как уже  говорилось, таких хозяйств изначально было немного.

     Наладив деятельность Крестьянского банка, правительство вплотную занялось реализацией  указа 9 ноября 1906 г. На места заспешили  министерские ревизоры, потребовавшие  от губернских и уездных чиновников, чтобы все их силы сосредоточились  на проведении аграрной реформы. Земские  начальники, уличенные в нерадивости, увольнялись в отставку. Это резко  подхлестнуло активность тех, кто оставался  на службе. Явившись в то или иное село и собрав сход, они первым делом  спрашивали: "Почему не укрепляетесь? Кто вас смущает?" Печать была переполнена сообщениями о произволе  администрации. Аресты сельских старост  и отдельных крестьян, запрещение высказываться на сходах против указа, вызов стражников и содержание их за счет общества – таков перечень средств, наиболее широко применявшихся  властями. Практиковалась и административная высылка особо активных противников  реформы из числа крестьян. Сведения о таких высылках можно найти  и в литературе, и в архивах. К сожалению, общее число крестьян, высланных за агитацию против реформы, до сих пор не подсчитано.

     Психология  государственных деятелей, говорящих  одно и делающих другое, – явление  поистине загадочное. По-видимому, редко  кто из них в такие моменты  сознательно лжет и лицемерит. Благие намерения провозглашаются чаще всего вполне искренне. Тот же Столыпин, как мы помним, изначально вовсе не хотел насильственного разрушения общины. Другое дело, что не они, выступающие с высоких трибун, составляют множество тех бумаг, в которые и выливается реальная политика. Они их только подписывают, не всегда успев даже бегло просмотреть, не запомнив и, конечно же, не имея представления, какова статистика тех или иных распоряжений. Если при подписании какого-либо документа возникнет сомнение, то докладывающий его чиновник (человек, несомненно, толковый и дельный, показавший свою преданность) тут же все объяснит или предпримет какой-либо маневр. В крайнем случае – обидится (это на начальство тоже иногда действует). После недолгих колебаний документ будет подписан.