Злоупотребление должностными полномочиями

    В Вооруженных Силах Российской Федерации, других войсках, воинских (специальных) формированиях и органах, осуществляющих функции по обеспечению обороны и безопасности государства, должностные лица, постоянно, временно или по специальному полномочию выполняющие организационно-распорядительные и (или) административно-хозяйственные функции, могут являться начальниками по служебному положению и (или) воинскому званию³⁶.

    Начальниками  по служебному положению являются лица, которым военнослужащие подчинены  по службе. К ним следует относить:

• лиц, занимающих соответствующие воинские должности согласно штату (например, командира отделения, роты, начальника вещевой службы полка);
• лиц, временно исполняющих обязанности по соответствующей воинской должности, а также временно исполняющих функции должностного лица по специальному полномочию.

    Лица  гражданского персонала являются начальниками для подчиненных военнослужащих в соответствии с занимаемой штатной  должностью.

    Начальники  по воинскому званию определены в  статье 36 Устава внутренней службы Вооруженных  Сил Российской Федерации (в частности, сержанты и старшины являются начальниками по воинскому званию для солдат и  матросов только одной с ними воинской части).

    При решении вопроса о наличии  в действиях (бездействии) подсудимого  состава преступления, предусмотренного статьей 285 УК РФ, под признаками субъективной стороны данного преступления, кроме умысла, следует понимать:

    корыстную заинтересованность - стремление должностного лица путем совершения неправомерных  действий получить для себя или других лиц выгоду имущественного характера, не связанную с незаконным безвозмездным обращением имущества в свою пользу или пользу других лиц (например, незаконное получение льгот, кредита, освобождение от каких-либо имущественных затрат, возврата имущества, погашения долга, оплаты услуг, уплаты налогов и т.п.);

    иную  личную заинтересованность - стремление должностного лица извлечь выгоду неимущественного характера, обусловленное такими побуждениями, как карьеризм, семейственность, желание  приукрасить действительное положение, получить взаимную услугу, заручиться поддержкой в решении какого-либо вопроса, скрыть свою некомпетентность и т.п.

    Как использование должностным лицом  своих служебных полномочий вопреки  интересам службы следует рассматривать  протекционизм, под которым понимается незаконное оказание содействия в трудоустройстве, продвижении по службе, поощрении  подчиненного, а также иное покровительство  по службе, совершенное из корыстной  или иной личной заинтересованности³⁷. 
 
 
 
 
 
 
 
 

    Глава 2. Квалифицированный состав и особо квалифицированные составы

    В ст. 286 УК РФ предусмотрен один квалифицирующий  и три особо квалифицирующих  признака превышения должностных полномочий. Квалифицирующий признак характеризует  специального субъекта и является типичным для должностных преступлений, фигурируя  в целом ряде статей главы 30 УК РФ (ч. 2 ст. 285, ч. 2 ст. 286, ч. 2 ст. 287, ч. 3 ст. 290). Особо квалифицирующие признаки характеризуют объективную сторону  должностного превышения и связаны  со специфическим способом совершения преступления либо с наступлением более  тяжких последствий, чем в основном составе.

    По  сравнению со ст. 171 УК РСФСР 1960 г. можно  отметить стремление законодателя к  унификации этих признаков в рамках системы должностных преступлений. Признак тяжких последствий, который  до этого характеризовал лишь должностное  злоупотребление, был введен не только в ч. 3 ст. 286 УК, но и в ч. 3 ст. 287 УК. Справедливость этого решения несомненна, поскольку данные последствия нередко  встречаются на практике. Уточнено содержание других признаков. В частности, в соответствующих пунктах ч. 3 ст. 286 УК РФ теперь наказывается не только применение насилие, но и угроза применения, применение не только оружия, но и специальных средств. В то же время исключен такой способ, как применение мучительных и оскорбляющих личное достоинство потерпевшего действий. В целом взаимное расположение квалифицирующих признаков и их наказуемость выглядит достаточно логичным с учетом характера совершаемого преступления и его социально-юридических свойств. Тем не менее, существуют определенные проблемы в толковании и применении этих признаков, частично имеющие сугубо практическое свойство, но иногда обусловленные пробелами бланкетного законодательства³⁸.

    Превышение  должностных полномочий, совершенное  лицом, занимающим государственную  должность Российской Федерации  или государственную должность  субъекта Российской Федерации, а равно  главой органа местного самоуправления (ч. 2 ст. 286 УК РФ)

    В примечании 2 к ст. 285 УК поясняется, что «под лицами, занимающими государственные  должности Российской Федерации, в  статьях настоящей главы и  других статьях настоящего Кодекса  понимаются лица, занимающие должности, устанавливаемые Конституцией Российской Федерации, федеральными конституционными законами и федеральными законами для  непосредственного исполнения полномочий государственных органов».

    В УК РСФСР 1960 г. соответствующий признак  обозначался при помощи термина  «лицо, занимающее ответственное положение». Поскольку этот термин был оценочным, практические работники нередко  ошибались при решении вопроса  о том, занимает ли конкретное должностное  лицо ординарное или ответственное  положение. Верховные Суды СССР и  РСФСР в решениях по конкретным делам  неоднократно указывали на статус конкретных лиц. Поэтому нынешний относительно формализованный признак является значительно более удобным для  нужд практики.

    Формулировка  этого признака, несомненно, опиралась на действовавший в тот момент Федеральный закон от 5 июля 1995 г. «Об основах государственной службы Российской Федерации», в котором называлась сходная группа должностей госслужбы — должности категории «А». В настоящее время в связи с предстоящей (с 1 февраля 2005 г.) отменой данного Закона можно утверждать, что понятия «государственная должность Российской Федерации» и «государственная должность субъекта Российской Федерации» представляют собой самостоятельные юридические феномены и не зависят напрямую от бланкетного служебного законодательства. Их толкование дано на легальном уровне, в примечаниях 2 и 3 к ст. 285 УК: «2. Под лицами, занимающими государственные должности Российской Федерации, в статьях настоящей главы и других статьях настоящего Кодекса понимаются лица, занимающие должности, устанавливаемые Конституцией Российской Федерации, федеральными конституционными законами и федеральными законами для непосредственного исполнения полномочий государственных органов. 3. Под лицами, занимающими государственные должности субъектов Российской Федерации, в статьях настоящей главы и других статьях настоящего Кодекса понимаются лица, занимающие должности, устанавливаемые конституциями или уставами субъектов Российской Федерации для непосредственного исполнения полномочий государственных органов». Тем не менее, с учетом неопределенности законодательства о государственной службе было бы желательно дополнить примечание 2 к ст. 285 УК РФ словами: «Перечень таких должностей определяется указом Президента Российской Федерации», а примечание 3 к ст. 285 УК РФ — словами: «Перечень таких должностей определяется законодательством субъектов Федерации». Стремление к уточнению оценочных терминов соответствует и новейшим тенденциям развития российского уголовного законодательства, отраженным, в частности, в Законе от 21 ноября 2003 г. (например, примечание 2 к ст. 228 УК и др.). Как представляется, до внесения этих изменений при квалификации по ч. 2 ст. 286 УК РФ необходимо напрямую обращаться к соответствующим законам, в которых установлена эта должность, и отражать их в процессуальных документах³⁹.

    В настоящее время ситуация отчасти  смягчается тем, что существует Сводный  перечень государственных должностей Российской Федерации, утвержденный Указом Президента России от 11 января 1995 г⁴⁰. Однако возникает следующий вопрос. Целый ряд служащих, не входящих в этот Перечень, наделен весьма существенными полномочиями, многократно превосходящими полномочия главы органа местного самоуправления. Тем не менее, они должны считаться субъектами основного состава превышения должностных полномочий. Отмечая эту нелогичность, А. В. Шнитенков, судя по всему, склоняется к необходимости возврата к оценочным терминам наподобие «лицо, занимающее ответственное положение» в ст. 173 УК РСФСР 1960 г⁴¹. По нашему мнению, использованный в УК относительно формализованный признак гораздо лучше, чем излишне оценочный, ибо способствует единообразному его толкованию и применению в судебно-следственной практике.

    В ч. 2 ст. 286 УК называется и такой субъект, как глава органа местного самоуправления. Новый Федеральный закон от 16 сентября 2003 г. «Об общих принципах  организации местного самоуправления»  использует термин «глава муниципального образования» (ст. 36). Большая значимость этого выборного муниципального должностного лица определяется кругом его полномочий.

    Особо следует отметить, что в конкретном муниципалитете должности главы  муниципального образования и главы  местной администрации могут  не совпадать (ст. 36 и 37 Закона от 6 октября 2003 г.). На этом основании нельзя согласиться  с мнением А. В. Шнитенкова, который  предлагает относить к главам органов  местного самоуправления глав поселковой, сельской, районной и городской администраций. Дело в том, что таким статусом может обладать как глава местной администрации (исполнительно-распорядительного органа муниципального образования), так и глава местного представительного органа. Поэтому для точного решения этого вопроса нужно обращаться к уставу муниципального образования.

    При превышении должностных полномочий нередко проявляются несколько видов насилия⁴². В то же время встречаются и обратные ситуации, когда применяется лишь физическое насилие.

    Нередко насилие сопровождает законные действия должностного лица и применяется  на почве личных неприязненных отношений  либо как реакция на неправомерные  действия самого потерпевшего. Так, участковый уполномоченный милиции П. доставлял  в опорный пункт охраны порядка  Кондратьева. Потерпевший находился  в нетрезвом состоянии, оскорбительно  выражался в адрес милиции и ее сотрудников, в том числе П. В коридоре ОПОП П. толкнул потерпевшего так, что тот упал на пол, после чего участковый присел и ударил его в нос, причинив перелом костей носа, сопровождающийся искривлением носовой перегородки и нарушением дыхания (средней тяжести вред здоровью)⁴³.

    В свою очередь, психическим насилием признается любое целенаправленно  деструктивное воздействие на психику  лица, причем в зависимости от правовых оснований для такого воздействия  оно может быть законным и противоправным, в том числе преступным⁴⁴. Наиболее типичной (по мнению многих ученых, и единственной) формой психического насилия является угроза⁴⁵, которая определяется как «противоправное воздействие, направленное на психику другого лица, с целью подавления его сопротивления или подчинения его воли воле виновного, путем запугивания применением физической силы»⁴⁶.

    Если  в результате применения насилия причиняется вред здоровью потерпевшего, возможна дополнительная квалификация по п. «в» ч. 3 ст. 286 УК и по статьям о преступлениях против жизни и здоровья.

    По  нашему мнению, нельзя согласиться  с предложением рассматривать в  качестве квалифицирующего признака в  ст. 286 УК лишь насилие, не опасное для  жизни и здоровья, либо угрозу применения такого насилия⁴⁷. В таком случае ответственность должностных лиц, превышающих свои полномочия, будет несоразмерно увеличена, что не отвечает принципу справедливости (ст. 6 УК). А вот дифференциация насилия, опасного и не опасного для жизни и здоровья, в разных частях ст. 286 УК (в частях второй и третьей) вполне допустима. Аналогичного подхода применительно ко всем случаям применения данного квалифицирующего признака придерживается и Е. В. Кобзева⁴⁸.

    Превышение  должностных полномочий, совершенное  с применением оружия или специальных  средств (п. «б» ч. 3 ст. 286 УК РФ)

    Данный  квалифицированный состав сконструирован несколько необычно по сравнению  с должностным превышением по ч. 1 ст. 286 УК. С одной стороны, он материальный, но наступления каких-либо специфических  последствий (например, вреда здоровью) не требуется. Существенное нарушение  прав потерпевших происходит уже  в момент применения оружия или специальных  средств. Как указал Пленум Верховного Суда СССР в постановлении по делу Войтова, «факт незаконного применения представителем власти оружия, выразившегося  в производстве умышленного выстрела, опасного для жизни и здоровья людей и не вызывавшегося конкретной обстановкой и характером право­нарушения, является существенным нарушением охраняемых законом прав граждан и должен рассматриваться в данной конкретной обстановке как нанесение существенного вреда гражданам». В названном случае применение оружия имело место при следующих обстоятельствах. 1 января примерно в три часа дня Киселев и Круглов выехали в лес, чтобы привезти дрова. Войтов, работавший лесником, производил обход закрепленного за ним участка и видел, как Круглов и Киселев следовали в лес. Когда они стали пилить дерево, Войтов, приблизившись к ним на расстояние 22-25 м, крикнул: «Что вы делаете» — и тут же выстрелил в них из ружья, а сам стал убегать. В момент выстрела часть заряда попала в Киселева, но благодаря тому, что он был тепло одет, заряд не прошел сквозь одежду⁴⁹.