Справедливость как принцип права

1 См.: Соловьев B.C. Право и нравственность // Власть и право. Из истории русской правовой мысли. Л. 1990. С. 90.

2 См.: Там же. С. 98.

25

Согласно Соловьеву, в общем определении права в качестве свободы, которая обусловлена равенством, именно равенство является определяющим термином данной формулы, так как лишь равное ограничение делает из свободы право. «Значит, окончательно все дело не в равенстве, а в качестве самого ограничения: требуется, чтобы оно было действительно справедливо, требуется для настоящего правового закона, чтобы он соответствовал не форме справедливости только, а её реальному существу, которое вовсе не связано с отвлеченным понятием равенства вообще. Неправда, равно применяемая во всем, не становится от этого правдой. Правда или справедливость не есть равенство вообще, а только равенство в должном»,1 - пишет Соловьев.

Подобная характеристика справедливости в подходе Соловьева означает трактовку справедливости в качестве категории нравственности. Соловьев пишет поэтому поводу следующее: «Справедливость есть, несомненно, понятие нравственного порядка».2

Следовательно, согласно Соловьеву, право — не просто выражение справедливости, а выражение принудительной справедливости. Требование принудительной справедливости, «составляющее окончательный существенный признак права, коренится всецело в идее общего блага или общественного    интереса   -   реализации    добра   или    требования,    чтобы справедливость непременно становилась действительным фактом, а не оставалась только субъективным понятием, ибо фактическое ее бытие соответствует принципу альтруизма или удовлетворяет основное нравственное чувство жалости».3

1 См.: Соловьев B.C. Право и нравственность // Власть и право. Из истории русской правовой мысли. Л. 1990. С. 101.

2 См.: Там же. С. 101

3 См.: Соловьев B.C. Оправдание добра. С. 329.

26

              Соблюдение в правотворческой деятельности принципов права придает действительно справедливый характер правовым решениям. Наоборот, их нарушение может привести к выхолащиванию права, исключению из него именно того, что делает его правом в полном смысле этого слова.

27

2.3. Справедливость и правоприменение

Хотя принятие законов и других нормативно-правовых актов весьма важно, решающее значение имеет осуществление в нашем государстве на практике содержащихся в них общеобязательных требований. Сформулированные в законах и других нормативно-правовых актах нормы лишь тогда становятся живыми, когда они воплощаются в действительности, реализуются в сознательно-волевых поступках либо действиях людей. Разумеется, проблема взаимодействия справедливости и права не ограничивается сферой правотворчества. Требования справедливости подлежат реализации и при осуществлении права.

Как известно, всеобщим способом реализации права является соблюдение правовых норм. Однако существует огромная научная и учебная литература, которая посвящена рассмотрению вопроса: что же представляет собой реализация права?

В одних случаях говорят о реализации права как об определенном, строго обусловленном процессе осуществления правовых предписаний, как о воплощении этих предписаний в поведении людей. Довольно типично при этом определение, согласно которому она выступает как «такое поведение субъектов права, в котором воплощаются предписания правовых норм (правомерное поведение), практическая деятельность людей по осуществлению права и выполнению юридических обязанностей». Иными словами, реализация права рассматривается как воплощение в поступках людей тех требований, которые в общей форме выражены в нормах права, как конкретное проявление процесса правового регулирования.1 Это наиболее устоявшееся и распространенное представление о реализации права.

1. См.: Общая теория права /Отв. Ред. А.С. Пиголкин. С. 282.

28

В других случаях реализация права рассматривается не только как процесс или внешнее проявление процесса правового регулирования, но и как его конечный результат. В данном аспекте реализация права определяется как

достижение полного соответствия между требованиями норм, совершить определенные поступки или воздержаться от их совершения и суммой фактически последовавших действий.1

Оценивая значение справедливости для соблюдения норм права, которое является способом реализации права, П.Е. Недбайло писал: «Человек, убежденный в справедливости требований правовых норм, не нуждается в каком бы то ни было дополнительном государственном воздействии для выполнения этих требований. Он совершает поступки, учиняет правомерные акты реализации правовых норм самостоятельно, добровольно. Им руководит в этих случаях идея, обусловленная практической потребностью жизни ... общества, в справедливости которой он убежден».2

Составным элементом внутреннего убеждения граждан в необходимости соблюдения правовых норм является осознание справедливости. Подобное осознание предоставляет возможность понять социальный смысл требований правовых норм, надлежащим образом оценить поведение конкретных субъектов, избрать нравственно-оптимальный вариант собственного поведения. Личность, основываясь на этом осознании справедливости, формирует для себя нравственные обязанности, вырабатывает способность осуществлять моральный самоконтроль. Другими словами, здесь идет речь о формировании совести как составной части правосознания. А так как в основе совести лежит понимание справедливости, то, беря во внимание слова Гегеля, она представляет собой «процесс внутреннего определения добра».

1 См.: Теория государства и права /Под ред. Н.А. Катаева и В.В. Лазарева. Уфа. 1994. С. 374.

2 См.: Недбайло П.Е. Применение советских правовых норм. М. 1960. С. 497-498.

29

И в теоретическом, и в практическом отношении весьма важным является вопрос о соотношении законности и справедливости в применении правовых  норм. В основе возникновения и существования любой нормы лежат те или иные цели. Для того чтобы эти цели были реализованы, необходимо точно и неуклонно соблюдать и исполнять нормы права, то есть действовать, руководствуясь принципом законности. Непосредственное социальное назначение законности заключается в обеспечении реальности целей, служащих правовым нормам. Поскольку данные цели являются справедливыми с морально-этической стороны, поскольку и их осуществление является справедливым. Таким образом, можно сказать, что справедливость присуща законности. Издание правотворческими органами справедливых правовых норм, отмена устаревших, ставших уже несправедливыми - все это является необходимыми факторами поддержания и упрочения законности.

То, что законность и справедливость находятся в теснейшей взаимосвязи друг с другом, не означает, будто они полностью совпадают. Это привело бы к подмене законности справедливостью либо же замещению справедливости законностью, что не соответствует реальной действительности. Во всех случаях справедливость и законность сохраняют свое самостоятельное значение.

Когда говорят о справедливом характере законности в развитом ... обществе, то оценивают ее не с точки зрения интересов какого-то лица, оценка осуществляется с позиции всего народа. Справедливость существующей системы законности обусловлена содержанием реализуемых юридических норм. Поскольку ... право как целостный социальный институт, безусловно, справедливо, то столь же справедлива и ... законность. Вместе с тем нельзя не учитывать, что режим законности обеспечивает жизнеспособность всех без исключения норм действующего права. Среди этих норм могут быть и такие, которые по той или иной причине признаются

30

в данный момент несправедливыми.

Юридическая справедливость это категория, формирующаяся на основе оценки соответствия юридических норм и актов их применения3. В этом случае она совпадает с законностью. Обладать качеством юридической справедливости — это значит быть законным, наоборот, тот, кто нарушает законность, не соблюдает нормы права, тот действует вопреки юридической справедливости. Однако тот, кто сознательно нарушил норму права, хотя и без серьезных отрицательных последствий, поступил несправедливо, совершил правонарушение. В законности воплощен общий принцип действия всех без исключения субъектов права, и никто не может игнорировать ее, в то же время, не допуская юридической справедливости. Говоря словами Гегеля, в юридической справедливости выражено противоречие между волей, выраженной в законе, и индивидуальной волей субъекта. Воля отдельно взятого лица стремится утвердить себя на месте воли в праве.

Как уже отмечалось, требования справедливости различным образом выражены в праве. Иногда они прямо фиксируются в юридической норме, тогда достижение справедливости выступает в качестве непосредственного показателя законности. И в случае, если подобная правовая норма применена несправедливо, то это является нарушением законности и представляет собой самостоятельный повод к отмене или же корректировке акта применения нормы права. Нельзя говорить о законном применении нормы права и в случае, если требование справедливости в ней прямо не зафиксировано, но фактически нарушается. Как это следует из смысла закона, законодатель предоставляет больший либо меньший простор для действий нормоприменяющего органа, для того чтобы таким путем в максимальной степени была достигнута цель нормы права. В случае если нормоприменяющий орган формально относится к своим задачам,

31

игнорирует значение условий, в которых норма права применяется, то тогда его решения не могут быть ни справедливыми, ни законными.

Особое значение имеет справедливость для реализации юридических норм, в содержание которых включаются оценочные понятия. К числу таких понятий можно, например, отнести такие, как «особая жестокость», «существенный вред», «невозможность совместного проживания». Недостаточная их определенность приводит к разнобою в юридической практике. Поэтому М.И. Бару был прав, когда писал: «С точки зрения эффективности правового регулирования и идеи... законности, чем меньше оценочных понятий, тем лучше...» Но вовсе отказаться от них нельзя, поскольку законодатель не в состоянии учесть все возможные ситуации, которые имеют правовое значение.

Учитывать требования справедливости необходимо при реализации любой нормы права, на всех стадиях правоприменительной деятельности. Однако особую социальную значимость учет требований справедливости приобретает при назначении наказания. Его смысл заключается в том, чтобы не допустить разрыв между мерой содеянного и мерой наказания; недопустим формализм, ведущий   к   извращению   в   судопроизводстве   существа   законов.   Строго индивидуальный подход к каждому делу, к каждому человеку предполагает рассмотрение всех данных, которые характеризуют отношение виновного к содеянному, его прошлое поведение и другие. Важно выяснить тот факт, идет ли речь о человеке, случайно оступившемся, или же о лице, которое не желает честно жить и трудиться. Между тем даже учет и установление всех этих обстоятельств не снимает вопроса о роли случайности при вынесении наказания. Уголовный закон, как известно, ограничивает суд только максимум и минимум наказания. В данных пределах суд выносит решение о том, какое наказание справедливо в каждом конкретном случае. «И, однако, один лишний удар, один лишний или недостающий талер или грош, одной неделей, одним днем меньше или

32

больше тюремного заключения - есть уже несправедливость».1 Правосознание, правовая культура, чувство справедливости - немаловажные факторы для уменьшения роли случайных условий.

Настроения, личные качества судьи могут сказываться на качестве судебного решения и положительно, и отрицательно.2

Вместе с тем вопрос о борьбе с судебными ошибками актуален до сих пор. Нельзя забывать о том, что каждая судебная ошибка превращает норму права в оформление несправедливости. Особенно существенный вред причиняется судебной ошибкой невинно осужденному. В этом случае у него возникает чувство разочарования в справедливости суда и закона; судебная ошибка оборачивается для этого лица публичной дискредитацией, ставит его вровень с преступниками. Психологические последствия такой несправедливости затрачивают и окружающих. Субъекта со слабыми нравственными установками она побуждает удовлетворять свои эгоистические интересы за счет общества или же других лиц, а люди с прочными морально-правовыми воззрениями могут в связи с подобными фактами испытывать неуверенность в будущем. В результате, все это в целом приводит к неуважительному отношению к закону и суду. Таким образом, несправедливость наносит тем самым вред тому, что должно быть прочным и неколебимым. Л.С. Явич писал по этому поводу: «Если необоснованно и незаконное наказание есть открытый произвол, то несправедливое наказание есть тот же произвол, но прикрытый формальными рамками закона. Несправедливое применение закона не способно реально восстановить правопорядок, ибо искусственно открывает юридическую форму от ее действительного содержания, извращает право, а не защищает его от нарушений».4

1 См.: Бару М.И. Оценочные понятия в трудовом законодательстве // Советское государство и право. №7. С.105.

2 См.: Гегель. Философия права. М. 1934. С. 234.

3 См.: Осипов П.П. Теоретические основы построения и применения уголовно-правовых санкций. Л. 1976. С.87.

4 См.: Явич Л.С. Общая теория права. Л. 1976. С. 280.

33

Если говорить о справедливости в применении права, то нельзя все дело сводить лишь к справедливым решениям. Хотя именно эти решения венчают деятельность по применению права. Справедливость не должна нарушаться и в процессе подготовки, а затем издания правоприменительных актов. Выясняя особенности справедливости в уголовном процессе, Д.П. Котов писал об этом следующее: «Справедливыми должны быть и все отношения, складывающиеся в уголовном судопроизводстве, и в первую очередь, отношение к обвиняемому. Со стороны следователя, судьи, прокурора недопустимо поведение, вызывающее сомнение в их справедливости и объективности. Справедливыми должны быть и суждения участников судебных прений. Прежде всего, это касается оценки действий, поведения и личности подсудимого, которую дает обвинитель (прокурор, общественный обвинитель) и защитник (адвокат, общественный защитник). Выполнение специфических профессиональных обязанностей и противоположных профессиональных функций не могут лишать обвинителя и защитника общего для них высоконравственного сознания справедливости и по отношению к подсудимому, и по отношению к другим лицам так или иначе связанных с рассматриваемым уголовным делом».1