Теория разделения властей

   В отличие от судебной власти, законодательная и исполнительная власти, также имеющие правовой характер, могут злоупотреблять властью, допускать произвол. Поэтому эти две власти, по мнению Ш. Монтескье, должны быть не только разделены, но и наделены правом приостанавливать и отменять деятельность друг друга. Каждая из властей должна не только отправляться особыми органами, но и одни и те же лица не могут совмещать деятельность в различных органах власти.

   Исполнительная власть, согласно конституционному проекту Ш. Монтескье, выступает в качестве органа, реализующего общую волю государственной власти. Ее предназначение -- лишь исполнение законов, установленных законодательной властью. Одновременно, во избежание злоупотребления властью, исполнительная власть наделяется правом приостанавливать принятые законы (право вето) и определять время действия законодательного собрания. В свою очередь, законодатель определяет и контролирует границы и средства деятельности исполнительной власти.

   И законодательная и исполнительная власти реализуют общие дела государства, тогда как судебная власть карает преступления и разрешает столкновения частных лиц. Учитывая специфику этого рода деятельности, он утверждал, что “судебная власть в известном смысле не является властью”, поэтому в его конституционном проекте судебная власть не сдерживается никакой другой властью. В свою очередь И. Кант определяет разделение властей как требование чистого разума и основополагающий принцип государства. «Государство -отмечает он,- заключает в себе три власти, то есть волю, соединенную в одном тройственном лице: верховная власть (суверенитет) в лице законодателя -- народа, исполнительная -- в лице Правителя, судебная -- предоставляется лицам, назначаемым правителем или избираемым народом». Для развития свободы необходимо, считал Кант, чтобы названные власти были разделены. Но разделенные, эти власти не должны быть лишены взаимной связи. В их взаимодействии заключается благо государства. Поскольку без содействия других властей, ни одна из них не может реализовывать свою задачу, то они должны функционировать, дополняя друг друга. Идея Ш. Монтескье о разделении властей получила воплощение в Конституции Франции 1791 г., где указывалось, что “общество, в котором не обеспечено пользование правами и не проведено разделение властей не имеет конституции”.

   Тем не менее, Ж. Ж. Руссо критиковал ряд положений Ш. Монтескье и саму формулу “разделения властей”. Он был согласен, что соединение всех властных полномочий в руках одного субъекта губительно для свободы, но теории разделения властей противопоставил теорию разделения компетенций. Теоретическую позицию Руссо по этой проблеме характеризуют два положения: разные проявления верховной власти вытекают из единого суверенитета государства; разделение властей есть не что иное, как разделение функций государства. Руссо отстаивает идею абсолютности народной воли, неделимость и неотчуждаемость верховной власти, непосредственно осуществляемой народом - законодателем. Согласно Руссо, наряду с законодательной властью в государстве должна существовать исполнительная власть (Правительство), уполномоченная реализовывать требования законов. Руссо не допускает независимости исполнительной власти. Для того чтобы правительство не узурпировало прав верховной власти, Руссо предлагает распределить функции управления между различными органами, имеющим каждый свою самостоятельную, независимую от других сферу.

   Гегель, критикуя идею самостоятельности и взаимного ограничения властей, определяет различные ветви власти, как элементы государственной целостности. Законодательная власть, по Гегелю, - это власть определять и устанавливать всеобщее. Правительственная власть определяется им как власть подводить особые случаи под всеобщее. Правительственная власть также выполняет судебную и полицейскую функции, поддерживает существующие законы и учреждения. Гарантию от злоупотребления властью Гегель видит в иерархии чиновников и высшем контроле монарха.

   В то время, как европейские мыслители обосновывали необходимость установления в политической жизни принципа разделения властей, совершенствовали философскую аргументацию, Америка сосредоточилась на практическом воплощении идей. Идеологи американской революции сформировали оригинальную доктрину разделения государственной власти на три независимых ветви, которое сопровождалось системой “сдержек и противовесов”, не допускающих преобладающего влияния какой-либо из них. Разделение властей, считали отцы-основатели североамериканской конституции, должно было обеспечить достижение трех политических целей: демократии, ограниченного государства и общенациональной власти. Дж. Медиссон писал, что сосредоточение всей власти, законодательной, исполнительной и судебной в одних и тех же руках: или одного, или немногих, приводит к появлению тирании. Единственным средством против тирании может быть только разделение властей. Дж. Медиссон и А. Гамильтон довольно убедительно доказали, что “полномочия, принадлежащие одному ведомству, не должны прямо или косвенно осуществляться ни одним из двух других” и что “непомерно разбухшая и всеохватывающая прерогатива наследственной исполнительной власти, да еще поддержанная и подкрепленная наследственной законодательной”, представляет собой огромную опасность для свободы и независимости народа. Узурпация всей власти со стороны законодателей “ведет к такой же тирании” как и узурпация правления исполнительной властью”⁶. Устойчивость и преемственность системы власти обеспечивается определенным конституционно-правовым механизмом, предусматривающим сбалансированное равновесие властей, их взаимосвязь и взаимоконтроль. Для этого каждой из них определяется свой источник формирования; закрепляются различные сроки полномочий и предусматриваются политико-правовые рычаги, позволяющие нейтрализовать действия другой.

   В конце XIX-начале XX в. в. проблема разделения властей приобрела особую активность в связи с тенденцией к усилению государственной власти. Крупнейший французский юрист Л. Дюги выступил с развернутой критикой теории разделения властей, полагая, что она противоречит более общим принципам -- национальному и государственному суверенитету. Народная воля, по утверждению Дюги не может быть представлена различными органами власти, поскольку такое разделение ведет к ее ограничению. М. Ориу, отказавшись от обычных государственно-правовых принципов своего времени, связывает принцип разделения властей с теорией децентрализации. М. Ориу рассматривает разделение властей не только как принцип функционирования государственной власти, но и как основу взаимоотношений между человеком, обществом и государством. Констатируя важность для всякого представительного правления самого принципа разделения властей - законодательной (в лице двухпалатного парламента) и исполнительной (в лице главы государства и кабинета министров), М. Ориу подчеркивает, что сотрудничество этих властей служит залогом единства государства как юридического лица⁷.

    На рубеже XIX-XX в. в. критика теории разделения властей была наиболее представлена в трудах В. Вильсона (США) , который писал о неэффективности этого принципа в условиях бюрократизации управления. Необходимости в экстремальной обстановке оперативно принимать управленческие решения правительством (президентом) . По мнению Б. Зигана, в своем практическом воплощении принцип разделения властей направлен на то, чтобы разрешить внутренне противоречивую проблему, связанную с одной стороны “была бы достаточно властной, чтобы полностью выполнить свое предназначение, а с другой -- не такой всесильной, чтобы подавлять общество и отдельных людей” ⁸. Таким образом, можно сделать вывод о том, что мнения западных мыслителей о проблеме разделения властей в государстве весьма разнообразны, что, в свою очередь, обусловлено тем, что в большинстве стран существуют органы законодательной, исполнительной и судебной власти, однако способы их разделения и взаимодействия далеко не одинаковы, то есть принцип разделения один, а способы его реализации различны. В каждой стране государственный механизм характеризуется специфическими признаками и многочисленными особенностями, которые обусловлены уровнем развития демократических институтов.

      Подобно другим научным идеям и концепциям, теория разделения властей возникла не на пустом месте. Она была подготовлена всем предшествующим социально-политическим развитием и накоплением исторического опыта в организации государственно-правовой жизни и поддержании стабильности в обществе и государстве.

      Рассуждая на эту тему, известный государственный деятель России, автор плана либеральных преобразований в стране М. М. Сперанский (1772—1839) писал, что царства земные имеют свои эпохи величия и упадка, и в каждой эпохе образ правления должен быть соразмерен той степени государственного образования, на коем стоит государство». Каждый раз, подчеркивал автор, «когда образ правления отстает или предваряет сею степень», он «испровергается большим или меньшим потрясениям».

      Теория разделения властей не могла возникнуть, а тем более «материализоваться» на той ступени развития государства — «степени государственного образования», которая обычно именуется восточным деспотизмом или европейским абсолютизмом. Ибо власть в этих государственных системах, «издревле разделявших политический мир», неизменно сосредоточивалась лишь в одних руках — восточного деспота, царя, фараона, монарха. Закон в отношении такой власти был совершенно беспомощен⁹.

      Деспотическая власть, по словам Сперанского, в отношении самого произвольно издаваемого ею закона «не допускала ни меры, ни границ». Что же касается абсолютизма, то отражавшая и реализовавшая его государственная машина «была основана на власти самодержавной», ограничиваемой «не законом, но вещественным», или «материальным ее разделением»¹⁰.

      Теория разделения властей возникает и начинает материализовываться лишь на той стадии развития общества и государства, когда созревают все необходимые предпосылки для активного участия широких слоев общества в социально-политической жизни и политических процессах страны; торжествует хотя бы в формальном плане политический и идеологический плюрализм; среди интеллектуальных слоев общества идет усиленный поиск путей и средств создания надежных гарантий прав и свобод подданных или граждан; предпринимаются попытки ограждения их, а вместе с ними всего общества и государства от возможной узурпации всей государственной власти со стороны как отдельных лиц, так и отдельных органов государства.

1.2.Практическое  значение идеи разделения властей.

      Идеологически теория разделения властей была направлена против королевского абсолютизма и служила обоснованию сложившегося в условиях предреволюционной Франции компромисса буржуазии и дворянства¹¹ . Государственной формой такого компромисса во Франции, так же как и в Англии, усматривалась конституционная монархия.

      Теория разделения властей имела и имеет в настоящее время не только научное, академическое значение, но и практическую значимость. Идеи разделения властей были широко представлены, например, в таких фундаментальных актах, игравших огромную для своего времени юридическую и политико-практическую роль, как Декларация прав человека и гражданина (1789), в которой акцентировалось особое внимание не только на индивидуальных правах и свободах, но и на важности для установления конституционного порядка разделения властей (ст. 16); Конституция Франции 1791 г., где закреплялось принципиально важное положение о том, что «во Франции нет власти, стоящей над законом», и что «король царствует лишь в силу закона, и лишь именем закона он может требовать повиновения» (гл. II, отд. 1, ст. 3) и др.

      Следует обратить особое внимание на то, что в Конституции 1791 г. наряду с сохранявшейся, хотя и ограниченной законом монархией в разделе «О государственных властях» выделялось положение о том, что «суверенитет принадлежит всей нации», что он «един, неделим, неотчуждаем и неотъемлем».

      Весьма важным в плане разделения властей было конституционное установление, согласно которому «ни одна часть народа, никакое лицо не может себе присвоить его существование».

      В соответствии с этим установлением «законодательная власть вверяется Национальному Собранию, в состав которого входят представители, свободно избранные народом на определенный срок». Исполнительная власть «вверена королю и осуществляется под его главенством министрами и прочими ответственными органами». Судебная же власть «вверена судьям, избираемым народом на определенный срок» (ст. 1—5 разд. III).

      По мере своего становления и развития теория разделения властей нашла довольно широкий отклик в академических и политических кругах не только Англии и Франции, но и ряда других стран.

      Причем, если, например, в Америке она с самого начала пользовалась большим успехом и местными учеными и политическими деятелями бралась на вооружение, то в Германии, значительной частью интеллектуальной элиты, ряд ее положений подвергался сомнению.

      Так, в фундаментальной работе «Общее учение о государстве» Г. Еллинек высказывает свое явно скептическое отношение по поводу возможности в реальной жизни добиться такого положения, когда законодательная власть в лице парламента сможет фактически сдерживать исполнительную власть, находящуюся в руках монарха; когда между ними сможет быть достигнуто равновесие¹².

      Говоря о развитии теории разделения властей в России и в других странах, следует отметить, что при этом широко использовалась не только ее традиционная модель — триада, состоящая из законодательной, исполнительной и судебной властей, но предлагались и другие ее варианты.

      Так, Сперанский считал, что помимо традиционного разделения властей, следует использовать их классификацию на физическую и моральную власти¹³. Известный французский юрист конца XIX — начала XX в. М. Ориу в своей фундаментальной работе «Основы публичного права» выделял и анализировал с точки зрения взаимосвязи и взаимного «равновесия» властей политическую и экономическую власти, военную и гражданскую власти, гражданскую и религиозную и др.»¹⁴.

      По справедливому замечанию автора, «одним из преимуществ теории равновесий является то, что она придает смысл многочисленным разделениям, которые видны даже при самом поверхностном наблюдении над государственным режимом». Последний же всегда является «режимом разделений». В равновесии он находится лишь благодаря тому, что «разделяет окружающие его силы, противопоставляя их друг другу и восполняя одну за счет другой».