Сущность государственной власти

Конечно, Президент не единственный страж  и хранитель Конституции, но его  роль более весома. В случае выявления  нарушений, а также при недостаточности  принимаемых мер по реализации конституционных  положений он обязан обратить на них  внимание государственного органа, независимо от его места в системе власти, и потребовать безотлагательного  устранения отмеченных нарушений.

Единство  системы государственной власти в России (ст. 5) обеспечивается различными правовыми, политическими и экономическими средствами. Одна из общих функций  Президента и Правительства заключается  в обеспечении осуществления полномочий федеральной государственной власти на всей территории Российской Федерации (ст. 78). Эта и последующие статьи и положения Конституции, определяя компетенцию различных федеральных органов, не противоречат содержанию основ конституционного строя Российской Федерации, закрепленных в главе 1. Нельзя согласиться с выводом, что есть значительное число функций (и полномочий) Президента, на которые трудно распространяется система сдержек и противовесов.

Обычно  при рассмотрении полномочий Президента по обеспечению согласованного функционирования и взаимодействия органов власти, по определению основных направлений  внутренней и внешней политики государства  упускается из виду конституционная  самостоятельность всех органов  государственной власти (ст. 10) и  то, что их деятельность осуществляется прежде всего через закрепленные законом полномочия, реализация которых в большинстве случаев требует взаимодействия (как по "горизонтали", так и по "вертикали").

Функции Президента, как отмечалось, не выходят  за рамки требований закона. Все  его полномочия должны осуществляться в соответствии с Конституцией и  федеральными законами. Иного не дано, ведь при противоречиях между  указными и законодательными нормами  бесспорное верховенство имеют Конституция  и федеральные законы. Поэтому  усилия Президента по координации, объединению  действий законодательной, исполнительной и судебной структур власти нельзя рассматривать как прямое директивное  руководство или ограничение  их самостоятельности. Сказанное не умаляет роли и деятельности Президента, реализуемых не столько через  конкретные полномочия, сколько благодаря  значимости положения главы государства. Его авторитетность корреспондируется, в частности, с правом на использование  Президентом согласительных процедур для разрешения возникающих между  государственными органами разногласий (ст. 85).

Руководящее положение Президента проявляется  наиболее активно в отношении  федеральной исполнительной власти, структура которой им определяется. Однако нельзя упускать из виду, что  единая исполнительная вертикаль в  Российской Федерации возглавляется  федеральным Правительством (ст. 110). Сошлемся и на ст. 1 Закона "О Совете Министров - Правительстве Российской Федерации" от 22 декабря 1992 г., где указано, что этот федеральный орган возглавлял систему органов государственного управления и обеспечивал их согласованную деяяяяяяяяяяяяяяяяствующие взаимоотношения Президента и Правительства были заложены до принятия Конституции 1993 года, когда Президент де-юре и де-факто был главой исполнительной власти. Многие конституционные прерогативы Президента были закреплены в законах Российской Федерации того периода. Теперь их надо привести в соответствие с Конституцией, определив, в частности, полномочия Президента по непосредственному государственному управлению в очерченных Конституцией направлениях. Сложность решения этой проблемы заключается в том, что значительная часть работы самого Президента касается тех сфер внутренней и внешней политики, в которых в рамках конституционных полномочий активно действует Правительство. Решения этих органов не всегда соответствуют логике "первичности" и "производности". Нередко указы Президента и постановления Правительства решают примерно одинаковый круг вопросов в области экономики и социального развития и трудно найти принципиальные различия между ними.

Перенос стереотипов советского периода  на понимание "силы власти" отражается подчас на оценке основных направлений  внутренней и внешней политики, определяемых Президентом. Прежде основные направления  оформлялись в виде партийной  директивы, а лишь затем приобретали  форму общесоюзного закона, обязательного к исполнению всеми органами и должностными лицами. Ныне эта сфера деятельности принадлежит государству. Президент обязан действовать в строгом соответствии с Конституцией и федеральными законами (ст. 80). Политические решения в цивилизованном правовом государстве - это сфера одновременно и Президента, и Правительства, и парламента.

      5. Государственная власть и порядок

Подавляющее большинство россиян обеспокоены отсутствием порядка в стране и недовольны властью, не способной его обеспечить. Но означает ли это, что они разочаровались в нынешнем политическом режиме и хотели бы заменить его каким-то другим? Этот вопрос можно сформулировать и иначе: на чем должен быть основан порядок, который бы их устраивал, и какие средства преодоления беспоряд­ка кажутся им наиболее предпочтительными?

Единственный  образец, знакомый большинству россиян  по собственному опыту, - это советский  порядок. Отвечая на вопрос о том, что обеспечивало порядок в стране при советской власти (можно было выбрать любое число ответов), наши сограждане называют прежде всего страх людей перед властью (30% ответов), законы, лишавшие граждан права свободной экономической и политической деятельности (18%), репрессии (17%), запрет на любое инакомыслие и обязательность единой для всех государственной идеологии (17%), подчиненность судебных органов высшему руководству страны (10%). При этом распределение ответов на следующий вопрос - что из перечисленного стоило бы взять на вооружение нынешней власти, - показывает негативное отношение опрошенных к данным особенностям советского опыта. Страх перед властью хотели бы перенести в сегодняшний день около 4% опрошенных, столько же - антилиберальное законодательство, репрессии - 1 %, запрет на ина­комыслие - 2%, подчиненность судов высшему руководству страны - 5%.

Подобная  же картина воспроизводится и  при ответах на вопрос: Кто из руководителей государства (от Ленина до Ельцина), на Ваш взгляд, обеспечивал  или обеспечивает такой порядок  в стране, который бы устроил Вас  сегодня больше всего? Даже среди  тех, кого устраивал порядок во времена  Сталина, не так уж много готовых  отказаться от свобод, которыми располагают  они сегодня. Лишь 15-20% из них не дорожат  свободой средств массовой информации, выборов органов государственной  власти, митингов и забастовок, въезда и выезда из страны. Всего 17% согласны поступиться правом частной собственности, частного предпринимательства. Неприятие  прежней несвободы, свойственное сегодня  большинству россиян, независимо от их нынешней политической ориентации, - таков один из самых главных  итогов последних лет. И с этим вынужден будет считаться любой  политик, любая политическая сила, обещающая  народу наведение порядка.

Оценка  советского опыта существенно меняется, когда от разговора о методах, практиковавшихся властью, мы переходим  к обсуждению особенностей советского народа, способствовавших поддержанию  порядка. Для 38 % опрошенных - это вера большинства людей в общее  для всех светлое будущее, примирявшая  с бедами и трудностями настоящего, а для 34% - сознательное отношение  многих людей к своей работе как  к общенародному делу. Почти такое  же число респондентов (33 % ) считали бы полезным перенести подобное отношение к труду в сегодняшнюю жизнь. 79 Правда, веру в светлое будущее хотели бы привить нынешнему поколению только - 20 %, что может свидетельствовать о происходящей в российском обществе переоценке ценностей - люди начинают дорожить настоящим и отказываются жертвовать им даже во имя самого лучезарного будущего.

Если  бы особенности советского сознания, по сей день сохранившие привлекательность  для многих наших сограждан, воспринимались в том же самом значении, которое  им придавал коммунистический режим, то и веру в будущее, и сознательное отношение к труду желали бы перенести  в сегодняшнюю жизнь в первую очередь сторонники компартии. Однако ничего подобного мы не обнаружили. Сторонники Ельцина, Г.Явлинского и  Зюганова почти ничем не отличаются в этом отношении друг от друга. Люди, больше других склонные идеализировать советский опыт в целом, в своем восприятии особенностей мироощущения советского человека почти ничем не отличаются от всех остальных. Конечно, одни и те же слова о светлом будущем и сознательном отношении к своей работе могут восприниматься неодинаково. Для кого-то они остаются специфическими советскими идеологемами, а для кого-то их смысл трансформировался, приближаясь к общечеловеческому. Но это такие оттенки, которые не создают разномыслия, мешающего понимать друг друга и находить общий язык.

Складывается  впечатление, что поляризация политических ориентаций постепенно перестает довлеть  над сознанием российских граждан. И очень важно, что точкой консолидации обещает стать самая "горячая" точка общественного бытия. Сама идея порядка очищается в представлениях россиян от политической и идеологической заданности.

Если  мысль о реставрации советского режима ради наведения порядка большинство  россиян отвергает, то следует ли из этого, что для них привлекательны принципы, позволяющие обеспечивать порядок в странах Запада? Однозначно ответить на этот вопрос нельзя. Как  правило, граждане

России  воспринимают жизнь на Западе чисто  умозрительно, как своеобразную проекцию (со знаком "плюс" или "минус") собственного прежнего и нынешнего  опыта. Три четверти опрошенных связывают  тамошний порядок прежде всего с деятельностью властей, считая их особой заслугой государственные гарантии социальной защиты. При этом особенности правосознания и психологии самих граждан (привычка добровольно соблюдать законы, рассчитывать не столько на помощь государства, сколько на собственные силы) осознаются слабее. В них усматривает основу западного порядка лишь треть опрошенных.

Вновь мы видим, что расхождения во мнениях  практически никак не связаны  с политическими предпочтениями. У голосовавших на президентских выборах за Ельцина и за Зюганова суждения почти полностью совпадают. И что здесь наиболее примечательно - большинство россиян, независимо от политических взглядов, не только одинаково обеспокоены ощущением беспорядка в стране, но и одинаково склонны искать спасительные рецепты в опыте Запада. Политические расхождения отступают на задний план, когда, например, речь заходит о правовых принципах, которыми должно руководствоваться государство, и правовых гарантиях, которые оно должно давать гражданам (вопрос предполагал возможность любого числа ответов) : о неотвратимости наказания любого нарушителя закона - от рядового гражданина до главы государства (этот правовой принцип считают важнейшим 33% опрошенных) , о гарантированной государством свободе независимой экономической и политической деятельности в рамках закона (30%), о сильном и независимом суде, обеспечивающем соблюдение законов и гражданами, и властью (29%), об общественном контроле доходов должностных лиц (29%), о государственных гарантиях соблюдения договоров между предприятиями, организациями, частными лицами (26%). При этом из каждых трех опрошенных двое хотели бы, чтобы характерные - для стран Запада правовые методы регулирования общественной жизни прочно вошли и в российскую практику.

Последовательное  неприятие Запада, заставляющее отвергать  даже бесспорно положительное в  его опыте, сегодня занимает в  спектре мнений наших респондентов гораздо более скромное место. Лишь 5 % опрошенных полагают, что в странах Запада порядок отсутствует. (Среди них доля сторонников Ельцина в 2,5 раза меньше, чем по населению в целом - соответственно 5% и 12%, доля сторонников Зюганова в два с лишним раза больше- соответственно 41% и 19%, приверженцы же Явлинского не представлены вовсе.) Настораживает, однако, относительно высокая доля тех, кто затруднился дать ответ на вопрос, что именно позволяет поддерживать порядок в странах Запада (16%). Выходит, в общей сложности около 20% россиян либо не приемлют правовой демократический порядок, либо не испытывают особого желания познакомиться с ним поближе. Такие настроения части россиян могут быть использованы при попытке антизападнической политической реставрации. И численное превосходство тех, кто симпатизирует западному общественному устройству (в первую очередь в том, что связано с гарантиями прав и законностью), не отражает истинного соотношения позиций. Преждевременно говорить о том, что все эти люди уже сегодня готовы принять порядок, который несет с собой демократический режим западного типа. Одно дело - умозрительно представлять себе порядок в целом как некий идеал, совсем другое - отдавать отчет, какие обязательства накладывает на человека его поддержание.

Это, к  слову сказать, понимают и многие наши респонденты, в первую очередь  представители группы "сторонников  гражданской ответственности". В  их ответах сквозит убеждение  в том, что в нынешних условиях избыток свободы вреден для нового рыночного порядка. Свобода СМИ, забастовок, митингов и других акций  протеста, которая на Западе считается  нормой жизни, в сегодняшней России, по мнению этих людей, оборачивается  злоупотреблениями, препятствующими  становлению порядка.

Из-за слабости, неукорененности в России традиции правового регулирования общественной жизни идеалы плохо сопрягаются с реальностью и жизненным опытом. Отсюда, видимо, и такой парадокс: среди тех двух третей опрошенных, которые приветствовали бы перенос на отечественную почву западной правовой практики полностью или частично, около половины не испытывают отвращения к порядку, насаждавшемуся советскими вождями. Вновь мы убеждаемся в том, что постсоветский человек абстрагирует упорядоченность жизни от порождающего ее политического режима. И даже больше, чем по отношению к советским (тоталитарным) и западным (демократическим) основам порядка, проявляется этот дефект зрения в весьма своеобразном восприятии авторитарного режима, с которым некоторые политики и идеологи связывают сейчас все надежды на преодоление разлагающего страну беспорядка.