Россия в Шанхайской организации сотрудничества

Среди вопросов, рассматриваемых организацией, на передний план выходит экономическое сотрудничество. Более того, будущее ШОС зависит именно от способности наладить экономическое взаимодействие. Только на основе общего экономического интереса столь различные в политическом отношении страны способны создать постоянно и эффективно действующий механизм сотрудничества.

Официальные мнения о  перспективах экономического взаимодействия в рамках ШОС – самые оптимистичные. На встрече глав государств-участников с представителями Делового совета ШОС (14 июня 2006 г.) президент России Владимир Путин выразил убеждение, что «деловое партнерство станет еще одним важным фактором укрепления Шанхайской организации сотрудничества»⁹.

В статье, опубликованной на официальном сайте МИДа Узбекистана, говорится: «Участие в ШОС открыло новые возможности для экономической интеграции Узбекистана со странами – членами этой организации». Действительно, территория государств-участников ШОС охватывает как европейский, так и азиатский континенты, регион имеет богатейшие ресурсы и огромный рынок, поэтому потенциал развития торгово-экономического сотрудничества необычайно велик»¹⁰.

Формально работа идет. Принято  множество документов, дополняющих  и развивающих друг друга: Меморандум об основных целях и направлениях регионального экономического сотрудничества (2001), Программа многостороннего торгово-экономического сотрудничества до 2020 года (2003), План мероприятий по реализации этой программы (2004), Механизм реализации Плана мероприятий (2005). Ежегодно проходят заседания Совета глав государств, на которых рассматриваются планы экономического сотрудничества и пр. Гармонизируется законодательство, проводятся экономические форумы, сформированы Деловой совет и Межбанковское объединение ШОС, выдвинута идея создания Энергетического клуба (правда, дальше идеи дело пока не пошло)¹¹.

Однако до стадии осуществления  еще не доведен ни один проект. Все  отчеты представителей министерств, отвечающих за экономическое сотрудничество (в  России – Министерство экономического развития и торговли, в Китае – Министерство коммерции), сводятся к перечислению двусторонних или (гораздо реже) многосторонних проектов, имеющих, по сути, к ШОС лишь то отношение, что в них задействованы страны-члены. Ни один из них не является проектом с участием собственно ШОС, они лишь бюрократически переписываются в отчеты.

Медленный запуск механизмов реального сотрудничества представители  госорганов обычно объясняют сложностью процесса принятия решений в международной  организации, где у каждого –  собственные интересы и на согласование общей позиции уходит уйма времени. Но есть и другие мотивы и факторы, тормозящие экономическое сотрудничество в рамках ШОС.

Например, стремление КНР слишком агрессивно и эгоистично отстаивать свои торговые интересы, не всегда оглядываясь на партнеров. Китай чувствует себя лидером экономического сотрудничества, поэтому его линия носит наступательно-инициативный характер. Экономическое сотрудничество тормозится из-за позиции ряда российских ведомств, прежде всего Министерства финансов, отвергающих саму идею государственного финансирования экономических программ ШОС. В результате Россия фактически отвергла возможность создания Фонда развития Шанхайской организации сотрудничества, рассчитанного на финансирование многосторонних программ наподобие, например, Программы развития ООН (ПРООН). Ставка делается на поиск негосударственного финансирования через структуры недавно созданных Делового совета и Межбанковского объединения ШОС. Однако уже сегодня ясно, что одних только частных средств для запуска крупных многосторонних проектов не хватит. Частные структуры либо недостаточно мощны, либо не настолько заинтересованы в том, чтобы полностью их финансировать.

Без серьезного экономического базиса ШОС не сможет превратиться во влиятельную и действенную региональную силу.

Важную роль в деле развития сотрудничества в сфере  научных исследований призван сыграть  Форум ШОС, учрежденный в Москве в мае 2006 года. Это многосторонний общественный консультативно-экспертный механизм по взаимодействию научно-исследовательских и политологических центров государств-участников. Что касается образования, то когда-то советская система послужила основой для подобных систем во всех странах-членах ШОС, которые до сих пор сохраняют много общего. Сегодня Россия подключилась к так называемому Болонскому процессу и активно стремится унифицировать свои образовательные стандарты с европейскими. Но и у старой системы осталось немало преимуществ. Согласовать образование с международными стандартами, не растеряв лучших качеств прежней системы, – задача всех государств – участников ШОС.

То же касается и культуры. Государства Центральной Азии, Китай  и Россия – страны древних и  уникальных цивилизаций. Становясь  все более открытыми и превращая  достижения мировой культуры в неотъемлемую часть своей собственной, они стоят перед проблемой сохранения национальных традиций в связи с наплывом низкопробной массовой продукции извне. Однако следует признать, что в этой сфере активность пока низкая.

Ряд российских специалистов высказывают опасения по поводу того, что в рамках Шанхайской организации сотрудничества Китай якобы решает свои стратегические задачи за счет партнеров, прежде всего России. Подобные оценки не имеют под собой реальной почвы.

Порядок занятия руководящих  должностей в ШОС предусматривает периодическую ротацию представителей стран-членов. Российский вклад в бюджет соразмерен китайскому. Государства-участники согласились на размещение Секретариата ШОС в Пекине в связи с тем, что Китай предложил лучшие условия, при этом другой важнейший орган – Исполком Региональной антитеррористической структуры (РАТС) работает в Ташкенте. Да и вообще, местонахождение штаб-квартиры мало о чем говорит. На том основании, что большинство органов ООН расположены в Нью-Йорке, нельзя же утверждать, что Соединенные Штаты доминируют в этой организации. Скорее напротив: США вынуждены терпеть ее как неизбежное зло, а Совет Безопасности и особенно Генеральная Ассамблея часто занимают позиции, отличные от американских¹².

Конечно, экономический  и политический вес в ШОС такого мощного государства, как Китай (равно как и Соединенных Штатов в ООН), достаточно велик. Однако именно поэтому членство в организации, все документы которой говорят о равноправии ее членов, выгодно более слабым, так как уравнивает их в правах с сильнейшими. Аналогичным образом членство в СБ ООН уравнивает политический вес России (и других его членов) в этой организации с США, что часто вызывает недовольство Вашингтона.

3. Меры активизации деятельности Шанхайской организации сотрудничества

Для достижения целей российской внешней политики и активизации деятельности Шанхайской организации сотрудничества целесообразно принять следующие меры.

Во-первых, добиваться роста заинтересованности Индии, Пакистана, Монголии и Турции. В связи с неясными перспективами организации она в последнее время теряет свою привлекательность в глазах соседних государств. Поэтому необходимо способствовать принятию в ШОС Индии, Монголии и, возможно, Пакистана в качестве полноправных членов, а Турции предоставить статус наблюдателя. Российским интересам соответствует прежде всего вступление Индии. Подключение такого крупного и авторитетного государства превратило бы ШОС в одну из наиболее влиятельных международных организаций. Удалось бы значительно стимулировать экономическую кооперацию за счет индийского потенциала, а также расширить вовлеченность Дели в политическое сотрудничество на восточном и северном направлениях. По геополитическим соображениям такой шаг был бы выгоден и Пекину, который в последнее время решил многие из своих проблем с Дели.

Считается, что Индию  трудно принять без Пакистана. Конечно, участие Исламабада в качестве полноправного  члена привнесло бы в ШОС ряд  проблем. Однако следует учитывать  светский характер пакистанского режима, его активную борьбу с терроризмом и религиозным экстремизмом, то есть фактическое совпадение интересов Пакистана с политическими целями ШОС. Поэтому не следует опасаться того, что Пекин обусловит принятие Индии в ШОС одновременным вступлением в нее Пакистана. Интересы привлечения Исламабада к борьбе с терроризмом в рамках ШОС, а также стимулирование его сотрудничества с Центральной Азией вместе с Россией и Китаем, а не без них перевесят отрицательные моменты¹³.

Принятие Монголии, наряду с закрытием территориальной  «бреши» в ШОС и стимулированием экономического сотрудничества за счет потенциала (в первую очередь ресурсного) этой страны, имело бы большой демонстрационный эффект. С некоторых пор Улан-Батор предпочитает экономическую ориентацию на Запад. Кроме того, Монголия для Вашингтона – образец посткоммунистической демократии в Азии, для которой вполне естественно и во внешней политике равняться исключительно на США. Хотя бы частичное переключение внимания Улан-Батора на государства – участники ШОС было бы крайне полезно не только для России и Китая, но и для всех участников. Здесь, впрочем, необходимы усилия (прежде всего экономические) по привлечению Монголии.

Предоставление статуса  наблюдателя члену НАТО Турции также  имело бы значительный демонстрационный эффект без каких-либо существенных последствий для самой ШОС. В результате обнаружилось бы, что и ближайших союзников США привлекают проекты, не подконтрольные Вашингтону, а Анкара смогла бы подключиться к стратегическому и экономическому сотрудничеству в рамках ШОС.

Афганистан можно вовлечь в работу Шанхайской организации сотрудничества, предоставив ему статус наблюдателя и активизировав роль ШОС в борьбе с наркоторговлей и в усилиях по стабилизации положения в этой стране. Целесообразно также начать зондаж позиции нового руководства Туркменистана по присоединению к ШОС в качестве наблюдателя. Ашхабад проводит политику нейтралитета, однако ее можно толковать по-разному: от невступления ни в одну организацию, включая ООН, до невступления только в военные союзы (ШОС не является военным союзом).

Во-вторых, следует более осторожно подходить к желанию Ирана расширить сотрудничество с ШОС вплоть до приглашения некоторых его представителей (например, высших руководителей на заседания Совета глав государств). Это сняло бы опасения на Западе относительно возможности превращения ШОС в антизападный блок и способствовало бы развитию необходимого для всех государств – участников ШОС сотрудничества с Западом в области борьбы с международным терроризмом, наркоторговлей, не говоря уже об экономической сфере.

В то же время это показало бы Тегерану, что Шанхайская организация  сотрудничества стремится к реальной кооперации и не одобряет попыток  Ирана использовать организацию  в качестве средства давления на Запад  для достижения собственных целей. Наконец, это помогло бы иранцам занять более конструктивную позицию относительно своей ядерной программы, что отвечало бы интересам России и Китая, поддерживающих режим нераспространения ядерного оружия и имеющих экономические интересы в Иране¹⁴.

В-третьих, значительно активизировать экономическое сотрудничество в рамках ШОС за счет государственного финансирования многосторонних проектов. Наилучшим вариантом было бы создание программы или фонда развития ШОС по примеру ПРООН либо подобных программ других международных организаций, которые бы финансировались из госбюджетов стран-членов.

Естественно, речь не идет о прямом инвестировании фонда в  проекты, осуществляемые государствами. Имеется в виду предоставление льготных кредитов или финансирования на основе тендеров компаниям либо консорциумам компаний, которые осуществляли бы наиболее значимые проекты. В результате наконец-то появится возможность приступить к реальному осуществлению Программы многостороннего торгово-экономического сотрудничества. Исполнение ряда крупных инфраструктурных проектов под эгидой ШОС показало бы всему миру, и прежде всего населению стран-членов, что это – не дискуссионный клуб, а организация, приносящая реальную пользу.

В-четвертых, необходимо направлять экономическую активность Китая в рамках ШОС в более конструктивное русло, разъясняя преимущества широкого и комплексного подхода к экономическому сотрудничеству, который в большей степени отвечал бы общим интересам.

В-пятых, создать университет ШОС для подготовки специалистов по широкому кругу специальностей, частично на средства бюджета организации (проект соответствующего учебного центра уже разрабатывается экспертами Делового совета ШОС).

В-шестых, на базе созданного в 2006 году экспертного Форума Шанхайской организации сотрудничества учредить Международный институт, призванный исследовать политическое и экономическое развитие региона охвата ШОС.

В-седьмых, ежегодно проводить спортивные игры и фестиваль искусств ШОС, базу для которых будут поочередно предоставлять государства – участники организации.

Осуществление вышеуказанных  мер способствовало бы выходу Шанхайской организации сотрудничества на новый  этап развития, поставило бы ее в  ряд наиболее влиятельных международных  институтов и способствовало бы продвижению  российских интересов в Азии. Конечно, данные предложения встретят сопротивление, вызванное как бюрократической инерцией, так и деятельностью сил, в планы которых не входит реальное укрепление российского влияния в Азии. Но это совершенно естественная реакция, которая может быть преодолена политической волей руководителей стран-членов, проводящих политику, ориентированную на обеспечение национальных интересов своих государств.

2. Шанхайская организация сотрудничества: возможности для России