Учения Аристотеля о форме, движении, первой материи. Концепция причинности

В онтологических воззрениях Аристотеля проявляются определенные элементы идеализма и метафизичности (например, в его понимании пространства и времени, конечной причины, принципа целесообразности или понятия энтелехии), хотя его убеждение в реальности внешнего мира, подчеркивание значения первых сущностей и производности вторичных, как и его рассуждения о движении в связи с существованием в нем противоречий, несут в себе зародыши материалистического и диалектического понимания действительности, что отмечалось во многих позднейших материалистических концепциях, так как он смог не только упорядочить, но и систематически обобщить достижения познания своего времени.

Учение Аристотеля о человеке и государстве.

Главное отличие человека от животного, по Аристотелю, основывается на способности человека к интеллектуальной жизни. Интеллектуальная же жизнь предполагает нравственную позицию. Только человек  способен к восприятию таких понятий  как добро и зло, справедливость и несправедливость. Центральное  понятие аристотелевской этики  добродетель. Добродетелью обладает не каждый человек, а лишь тот, кто сумел  ее активно обнаружить, тот, кто действует. Высшей формой деятельности является познавательная и теоретическая. Так  же, как и у Платона, аристотелевское  учение о человеке направлено на то, чтобы поставить на службу государству  личность.

Высшее благо человека определяется Аристотелем в “Никомаховой этике” как счастье. Счастье состоит  в деятельности души по осуществлению  своей добродетели - чем выше уровень  добродетели, тем выше достигаемый  уровень счастья. Добродетель не даётся от природы. От природы нам  дана возможность приобрести её.

Человеческая душа делится  на неразумную и разумную части. Разумная часть распадается на рассудок и  разум, иначе на разум практический и разум теоретический. Неразумная часть – на растительную (растущую) и стремящуюся (воля), страстную, аффективную. У собственно разумной души имеются  интеллектуальные (дианоэтические) добродетели: мудрость, разумность, благоразумие. Страстная  часть души и практический разум  берутся Аристотелем в единстве. Их добродетели – добродетели  нрава и поведения названы  этическими. При этом этические добродетели  представляют собой не крайности, а  середину между двумя пороками. Дианоэтические добродетели приобретаются путем  обучения, этические путём воспитания. “Каждый – виновник собственного характера”. У этически добродетельного  человека страстная часть души повинуется практическому разуму, он в гармонии с самим собой и не знает  укоров совести. У порочных людей  одна часть души влечёт в одну сторону, другая – в другую, в их душах  нет гармонии, их гнетёт раскаяние. (Сказать о христианстве).

Что касается государства, то Аристотель понимает справедливость как  общее благо. Достижению общего блага  должна была служить политика, это  её главная цель.

Государство определяется Аристотелем  как “форма общежития граждан, пользующихся известным политическим устройством”. Политическое устройство предполагает власть закона, по которому властвующие  должны властвовать и защищать данную форму государственного устройства.

Классифицируя виды политического  устройства, философ делит их по количественному, качественному (правильные и неправильные) и имущественному признаку. Государства различаются  прежде всего тем, в чьих руках  власть - у одного лица (такая форма  государственного устройства соответствует  монархии), у большинства (политии) или  у меньшинства (аристократия). По мнению Аристотеля, хотя монархия и является наиболее древней формой государственного устройства, аристократия все же предпочтительнее монархии. При политии (республике) государство управляется большинством, но у большинства существует единая общая добродетель.

Говоря о наилучшем  политическом устройстве Аристотель не относит к этим формам идеальное  государство Платона. Он считает, что  благо целого у Платона не предполагает блага его частей. “Если воины  лишены счастья, то кто же будет счастлив?”  Частная собственность, которую  Платон осуждал, представлялась Аристотелю основой общественного устройства.

Иными словами, государство  Аристотель рассматривает достаточно реалистически: по его мнению, государственный  деятель не может ждать, пока наступят идеальные политические условия, а  должен, исходя из возможностей, наилучшим  образом, в условиях лучшей конституции  управлять людьми- такими, каковы они есть, и прежде всего заботиться о физическом и моральном воспитании молодежи. Наилучшими государственными формами Аристотель считает монархию, аристократию, умеренную демократию, оборотной стороной которых являются тирания, олигархия, охлократия.

Сходство и различие учений Платона и Аристотеля о человеке и государстве.

Рассмотрим, в чем же состоят  расхождения и сходства учений этих великих философов Античности.

Человек у Платона состоит  из тела и души. Тело смертно –  душа бессмертна. Тело живого существа создано из частиц огня, земли, воды и воздуха. Эти частицы должны быть возвращены космосу. Назначение тела быть временным вместилищем и  пристанищем души, рабом её. Высшей частью души является разум, затем идут воля и благородные желания и, наконец, третья, самая низшая часть  души – влечения и чувственность. В соответствии с тем, какая из этих частей души преобладает, человек  ориентируется либо на возвышенное  и благородное, либо на дурное и низкое. До попадания в тело, душа человека обитает на небе и некоторые из них созерцают мир идей. Попав  в тело, душа человека забывает о  своей занебесной отчизне. Но она  способна к припоминанию её (анамнезис). Души, в которых преобладает разум, продвигаются наиболее далеко в процессе воспоминаний. Также Платон говорил  о возможности переселения душ, которые могут переселяться в  души как животных, так и растений.

Аристотель же утверждал, что человеческая душа делится на неразумную и разумную части. Разумная часть распадается на рассудок и  разум, иначе на разум практический и разум теоретический. Неразумная часть – на растительную (растущую) и стремящуюся (воля), страстную, аффективную. У собственно разумной души имеются  интеллектуальные (дианоэтические) добродетели: мудрость, разумность, благоразумие. Страстная  часть души и практический разум  берутся Аристотелем в единстве. Их добродетели добродетели нрава  и поведения названы этическими. При этом этические добродетели  представляют собой не крайности, а  середину между двумя пороками. Дианоэтические добродетели приобретаются путем  обучения, этические – путём воспитания. “Каждый – виновник собственного характера”. У этически добродетельного  человека страстная часть души повинуется практическому разуму, он в гармонии с самим собой и не знает  укоров совести. У порочных людей  одна часть души влечёт в одну сторону, другая – в другую, в их душах  нет гармонии, их гнетёт раскаяние.

Как и Платон, Аристотель опровергает мнение, что душа —  только гармония тела, то есть хотя и  не сумма материальных частиц, но нечто  проистекающее из их надлежащего  сочетания, и в этом состоит сходство их учений.

Существует множество  взглядов на понятие о государстве. В Словаре античности читаем: В  качестве органа власти экономически господствующего класса, государство  возникло в процессе образования  частной собственности. Эта ранняя форма эксплуатации первоначально  потребовала таких средств власти, которые смогли бы обеспечить порядок  и спокойствие угнетателей.

Однако античные философы полагали иначе. Платон говорил о  государстве не как об аппарате подавления, но как о некоем благе. Когда люди отведали того и другого, то есть и  поступали несправедливо, и страдали от несправедливости, тогда они <.>нашли  целесообразным договориться друг с  другом, чтобы не творить несправедливости и не страдать от нее. Отсюда взяло  свое начало законодательство и взаимный договор. Таким образом государство  не карает, но помогает людям. Платон также  отводит много места описанию сословия стражей, то есть тех самым  сил, с помощью которых должен обеспечиваться порядок и спокойствие  угнетателей. Тем не менее, солдаты  нужны Платону не для борьбы со своими же гражданами, но для защиты от внешних врагов. Будущий страж  нуждается еще вот в чем: мало того, что он яростен он должен по своей природе еще и стремиться к мудрости. Мудрость дает ему понятие  о том, что справедливо, что нет. Воин сравнивается философом со сторожевой собакой, которая обязательно должна различать своих и чужих. Платон просто уверен, что в идеальном  государстве, воспроизведенным на страницах  его трактата, невозможны будут волнения и классовые столкновения, которые  заставят воинов выступить против своих  же сограждан и сражаться с  теми, кого они призваны защищать. Таким  образом подлинное государство  в понятии Платона настолько  идеально, что карательные его  функции отходит на второй, если не на третий план, в виду сознательности людей его населяющих.

Аристотель также представлял  государство как нечто прекрасное по своей сути. Целью государства  является благая жизнь. Он исходил из того понятия, что человек существо политическое, стремящееся к общению, а потому государство для него необходимо как воздух. Всякое государство  представляет собой своего рода общение, всякое же общение организуется ради какого-либо блага. Больше других и  к высшему из всех благ стремится  то общение, которое является наиболее важным из всех и обнимает собой  все остальные общения. Это общение  и называется государством или общением политическим”. Если разобрать данное определение, то мы несколько раз  встретим слово благо, но вообще не найдем упоминания о каком-либо подавлении и угнетении.

Таким образом, можно сделать  вывод, что Аристотель и Платон, жившие во времена тяжелых кризисов власти, наступавших после периодов расцвета, были склонны рассматривать извращенное  устройство не как сущность государства, но как ее искажение. Изначально государство  для них являлось справедливым и  служило не как машина закрепощения, но как нечто, дающее благо всем гражданам. Политика Аристотеля в нашем восприятии рецепт, выписанный на чудесное лекарство, которое излечивает все пороки больного общества. Главный же недостаток, низводящий на нет всю работу, заключается  в том, что подобного лекарства  вообще нет, равно как и нет  идеального государства.

Список использованной литературы.

1 Философия: Учебник для  вузов/Под ред. проф. В. Н. Лавриненко, проф. В. П. Ратникова. 1-4 изд. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 1998.

2 Аристотель. Сочинения в  4 т. – М.: Мысль, 1975-1981

3 Асмус В. Ф. Античная  философия. – М.: 2006

4 ИСТОРИЯ ФИЛОСОФИИ, т1, под редакцией Дынникова, М., АН  СССР, 1957

5 КРАТКАЯ ФИЛОСОФСКАЯ  ЭНЦИКЛОПЕДИЯ, М., 1994

6 ЛОСЕВ А. Ф., ТАХО-ГОДИ  А. А. Платон, Аристотель, М., 1993

7 СЛОВАРЬ АНТИЧНОСТИ, пер.  с нем., М., 1989

8 Рассел Б. История  Западной философии. – Новосибирск. 1997.

9 ЦЕЛЛЕР Э. Очерк истории  греческой философии, пер. с  нем. Франка, М., 1996

10 ЧАНЫШЕВ А. Н. Аристотель, М., 1981

ЭПИСТЕМОЛОГИЧЕСКАЯ  КОНЦЕПЦИЯ ВРЕМЕНИ АРИСТОТЕЛЯ

С. В. Дзюба

Анализ понятия  времени, осуществленный Аристотелем  в трактате “Физика”, имеет непреходящее значение как рубеж, разделивший  понятийное и допонятийное осмысление проблемы времени. Определение понятия  времени через его соотнесение  с понятиями “прошедшее”, “будущее”, “теперь”, “предыдущее”, “последующее”, “движение”, “покой”, “число”, “душа” явилось отправной точкой при  анализе проблемы времени в историко-философской  традиции и не утратило своего значения до настоящего времени. Несмотря на многовековую традицию анализа, аристотелевская  концепция времени продолжает оставаться предметом острых дискуссий и  получает самые различные интерпретации (1). Наибольшие дискуссии вызывает вопрос о взаимоотношении времени и  души в концепции Аристотеля.

В трактате “Физика”, завершая обоснование определения  времени как числа движения по отношению к предыдущему и  последующему, Аристотель неожиданно заявляет: “Может возникнуть сомнение: будет ли в отсутствие души существовать время или нет? Ведь если не может  существовать считающее, не может быть и считаемого, а, следовательно, ясно, что [не может быть] и числа, так  как число есть или сосчитанное, или считаемое. Если же ничему другому  не присуща способность счета, кроме  души и разума души, то без души не может существовать время, а разве [лишь] то, что есть как бы субстрат времени; например, если существует без  души движение, а с движением связаны  “прежде” и “после”, они же и  есть время, поскольку подлежат счету” (Физика IY, 14, 223а) (2).

Это рассуждение  оценивается исследователями аристотелевской  теории времени как наиболее трудное  и запутанное. Так, П. Конен считает, что аристотелевское время парит  где-то между сознанием и объективной  внешней реальностью. Эта теория времени была бы намного более  ясной, если бы Аристотель сказал, например, что время находится исключительно  в сознании, или, наоборот, что оно  находится исключительно вне  сознания и не зависит от него. Аристотель, однако, не говорит ни того, ни другого  и таким образом получается, что  время одновременно и продукт  сознания и свойство движения (3, s. 171).

Почему же Аристотель производит такое парадоксальное разделение природы времени между движением  и разумом души? Ответ на этот вопрос предполагает обращение к  аристотелевскому решению проблемы взаимоотношения времени и движения, которое является краеугольным камнем всей его концепции времени, изложенной в трактате “Физика”.

Анализируя предшествующие представления о движении, Аристотель характеризует как несостоятельные  мнения, отождествляющие время с  движением Вселенной или даже с самой небесной сферой. Первый взгляд ведет к выводу о множественности  времен, второй - игнорирует пребывание небесной сферы во времени. Поскольку  время представляется именно каким-то движением и изменением, постольку  понятие движения, по мнению Аристотеля, должно быть основным при анализе  проблемы времени

Связывая время  с движением, Аристотель, однако, приводит следующий аргумент против отождествления времени с движением: “...изменение  может идти быстрее или медленнее, время же не может, так как медленное  и быстрое определяются временем: быстрое есть далеко продвигающееся в течение малого времени, медленное  же - мало [продвигающееся] в течение  большого [времени]; время же не определяется временем ни в отношении количества, ни качества” (Физика IY, 10, 218b) (2).