Автор: Пользователь скрыл имя, 10 Июня 2014 в 23:12, курсовая работа
Ньютон подтверждает многое из этих идей экспериментально.
Во-вторых, изменяется образ науки. Научная революция заключается не только в создании новых, отличных от предыдущих теорий. Это еще и новое представление о знании, о науке. Наука больше не является продуктом интуитивных прозрений отдельного мага. Это знание открыто всем, достоверность которого всегда можно подтвердить при помощи эксперимента.
В-третьих, научные идеи, поскольку они становятся фактом, доступным общественному контролю, социализируются. Возникают академии, лаборатории, международные научные контакты.
- Понятие философии Нового времени, общая характеристика.
- Основные направления и их представители:
а) Эмпиризм
б) Рационализм
- Значение философии Нового времени.
- Выводы.
Декарт был философом, математиком и учёным. В философии и математике он создал работы величайшей важности.
Его громадным вкладом в геометрию явилось создание аналитической геометрии, хотя и не совсем в законченной форме. Он использовал аналитический метод, в основе которого лежит предположение, что проблема разрешена, а затем рассматриваются следствия, вытекающие из этого предположения; он применил алгебру к геометрии. В обоих этих случаях у него были предшественники, а что касается первых из них, то были предшественники даже среди древних. Что было у него оригинально, так это употребление координат, то есть определение положения точки на плоскости при помощи её расстояния от двух неподвижных линий. Сам он не раскрыл всю силу этого метода, но он сделал достаточно, чтобы облегчить дальнейший прогресс.
Книга, в которой он излагает большинство своих научных теорий, называется «Начала философии»; она опубликовала в 1644 году. Но есть у него и другие важные книги: «Философские опыты» (1637), имеющая отношение к оптике так же, как и к геометрии; одна из его книг называется «О формировании детёныша». Он рассматривал тела людей и животных как машины; животных он рассматривал как автоматы, полностью подчиняющиеся законам физики и лишённые чувств и сознания. Люди отличаются от животных: у них есть душа, которая помещается в шишковидной железе. Там душа вступает в контакт с жизненными духами и посредством этого контакта осуществляется взаимодействие между душой и телом. Общее количество движения во Вселенной постоянно, и поэтому душа не может повлиять на него, но она может изменить направление движения жизненных духов, а отсюда косвенно и других частей тела .
В механике Декарт принимает первый закон движения, согласно которому тело, предоставленное самому себе, будет двигаться по прямой с постоянной скоростью. Но, по Декарту, не существует действия на расстоянии, о существовании которого позже стало утверждаться в теории тяготения Ньютона. Нет и такой вещи, как вакуум, нет никаких атомов, и всё же всякое взаимодействие имеет характер воздействия. Если бы мы достаточно знали, у нас была бы возможность свести химию и биологию к механике; процесс развития семени в животное или растение является чисто механическим. Нет необходимости в аристотелевских трёх душах; существует только одна из них - разумная душа, и та только в человеке.
С достаточной осторожностью, чтобы избежать церковной цензуры, Декарт развил космогонию, похожую на космогонию некоторых до платоновских философов. Декарт хотел узнать как мир мог появиться естественным путем. Он разрабатывает теорию образования вихрей: вокруг солнца существует огромный вихрь в пространстве, наполненном материей, который увлекает вместе с собой планеты. Теория остроумна, но она не может объяснить, почему планеты движутся по орбитам, которые имеют форму эллипса, а не окружности. Она стал общепризнанной во Франции, где только постепенно её вытеснила теория Ньютона. Котс - издатель первого английского издания «начал» Ньютона - красноречиво убеждал, что теория вихря ведёт к атеизму, в то время как теория Ньютона нуждается в Боге, чтобы привести планеты в движение в направлении от солнца. На этом основании он считает, что нужно предпочесть теорию Ньютона.
«Мышление» Декарт употребляет в очень широком смысле. «Вещь, которая мыслит, говорит он, - это вещь, которая сомневается, понимает, воспринимает, утверждает, отрицает, хочет, воображает и чувствует, ибо чувствование, как это случается в снах, является формой мышления. Так как мысль является сущностью ума, то ум всегда должен мыслить, даже во время глубокого сна.» [5].
Теперь Декарт снова ставит вопрос о нашем познании тел. Он берёт в качестве примера кусочек воска из медовых сот. Некоторые вещи непосредственно очевидны чувствам: так, воск имеет вкус мёда, пахнет цветами, имеет какой-то невидимый цвет, размер и формы, он твёрд и холоден, и, если ударить, он звучит. Но если вы положите его близко к огню, эти качества изменятся, хотя воск как таковой продолжает существовать; следовательно, то, что представлялось чувствам, был не самый воск. Самый воск составлен из протяжённости, гибкости и движения, которые понимаются умом, а не воображением. Вещь, которая является воском, сама по себе не может быть чувственно воспринимаемой, так как она всё равно включена во все явления воска, данные различным органам чувств. Восприятие воска не составляет ни зрения, ни осязания, ни представления, но составляет только усмотрение умом. То, что мы своими органами чувств видим воск, достоверно говорит о нашем собственном существовании, а не о существовании воска. Познание внешних вещей должно осуществляться умом, а не чувствами.
Это ведёт к рассмотрению различных видов идей. Наиболее общие ошибки, говорит Декарт, состоят в том, чтобы считать, что мои идеи подобны внешним вещам (слово «идея», как его обычно употреблял Декарт, включает чувственные восприятия). По - видимому, существуют идеи трёх видов: 1) врождённые; 2) чуждые и приходящие извне» 3) изобретённые мной самим. Мы, естественно предполагаем, что второй вид идей одинаков с внешними объектами. Мы предполагаем это частично потому, что так думать учит нас природа, частично потому, что такие идеи приходят независимо от воли (то есть через чувства), и поэтому кажется разумным предположить, что посторонняя вещь запечатлевает свой образ во мне. Но является ли всё это достаточно разумным? Когда я в этой связи говорю о том, что природа учит, я только подразумеваю то, что у меня есть определённая склонность верить этому, а не то, что я вижу это естественным светом моего ума. То, что усматривается посредством естественного света моего ума, нельзя отрицать, но простая склонность может быть направлена к тому, что ложно. А что касается чувственных идей, которые являются непроизвольными, это не является аргументом, так как сны тоже непроизвольны, хотя они и не приходят извне. Основания для предположения о том, что чувственные идеи приходят извне, поэтому неубедительны.
Более того, иногда есть две различные идеи одного и того же внешнего объекта, например, солнце, как оно является чувствам, и солнце, в которое верят астрономы. Обе эти идеи не могут быть одинаково похожими на солнце, и разум показывает, что одна из них, которая приходит прямо из опыта, должна быть наименее похожей на солнце.
Но эти рассуждения не опровергли скептических аргументов, в которых содержались сомнения в отношении существования внешнего мира. Это может быть сделано сперва доказательством существования Бога.
Доказательство существования Бога Декартом не очень оригинальны; в основном они взяты из схоластической философии. Их лучше сформулировал Лейбниц, и я не стану рассматривать их до тех пор, пока мы не перейдём к нему.
Когда существование Бога доказано, всё остальное может быть легко выведено. Так как Бог добр, он не будет действовать подобно демону, которого Декарт выдумал как основание для сомнения. Значит, Бог дал мне такую сильную склонность верить в существование тел, что он стал бы обманщиком, если бы ничего не существовало; следовательно, тела существуют. Кроме того, он, вероятно, дал мне способность исправлять ошибки. И я использую эту способность, когда исхожу из принципа, что всё, что ясно и отчётливо, истинно. Это даёт мне возможность знать математику, а также физику, если я помню, что я должен знать истину о телах с помощью одного ума, а не с помощью совместно ума и тела.
Конструктивная часть теории познания Декарта значительно менее интересна, чем его более ранняя негативная часть. Здесь используются все виды схоластических принципов, как, например, то, что действие никогда не может быть более совершенным, чем его причина, которая как - то избежала начального критического исследования. Никаких обоснований для принятия этих принципов не даётся, хотя они, конечно, менее самоочевидны, чем чьё - либо собственное существование, которое доказывается столь громко. В «Теэтете» Платона, у св.Августина и св.Фомы содержались большая часть из того, что утверждается в метафизических размышлениях.
Метод критического сомнения, хотя сам Декарт и применял его очень нерешительно, имел большое философское значение. С точки зрения логики было ясно, что он мог в том случае принести положительные результаты, если его скептизм должен был где - то прекратиться. Если должно быть и логическое, и эмпирическое познание, то должно быть и два вида сдерживающих моментов: несомненные факты и несомненные принципы вывода. Несомненные факты Декарта - это его собственные мысли, употребляя слово «мысль» в самом широком смысле. Его исходная предпосылка: «Я мыслю». Но здесь слово «я» действительно логически неправильно; он должен был бы сформулировать свою исходную предпосылку в виде: «Имеются мысли». Слово «я» удобно грамматически, но оно не описывает фактов. Когда он дальше говорит: «Я - вещь, которая мыслит», - он уже некритично использует аппарат категорий, унаследованный от схоластики. Он нигде не доказывает ни того, что мысли нуждаются в мыслителе, ни того, есть ли основание верить этому, кроме как в грамматическом смысле. Однако решение рассматривать скорее мысли, чем внешние объекты как начальные эмпирические достоверности, было очень важно и оказало глубокое воздействие на всю последующую философию.
Философия Декарта важна и в двух других отношениях. Во - первых, она привела к завершению или почти к завершению дуализма ума и материи, который был начат Платоном и развивался большей частью по религиозным причинам христианской философией. Если не учитывать любопытные труды о шишковидной железе, которые оставили последователи Декарта, картезианская система изображает два параллельных, но не зависимых друг от друга мира: мир ума и мир материи, - каждый из которых можно изучать безотносительно к другому. То, что ум не приводит в движение тело, было новой идеей, высказанной в явном виде Гейлинксом. А в скрытом виде Декартом. Это имело то преимущество, что давало возможность сказать. Что тело не движет умом. В метафизических размышлениях есть очень большое рассуждение относительно того, почему ум чувствует грусть, когда тело испытывает жажду. Правильный картезианский ответ заключался в том, что тело и ум подобны двум часам, и когда одни указывают «жажда», другие указывают «грусть». Однако с религиозной точки зрения в этой теории был серьёзный недостаток, и это приводит меня ко второй черте картезианства, о которой я упоминала выше.
В целом теория картезианцев относительно материального мира была твёрдо детерминистской. Живые организмы так же, как и мёртвая материя, управлялись законами физики; не было больше нужды, как в аристотелевской философии, в энтелехии или душе, для того чтобы объяснить рост организмов и движения животных. Но сам Декарт допускал одно маленькое исключение: человеческая душа может по желанию изменить хотя и не количество движения жизненных духов, но их направление. Однако это было противоположно всему существу системы и выступало в противоречие с законами механики; поэтому от него отказались. Из этого вытекало, что все движения материи определялись физическими законами и в силу параллелизма психические явления также должны быть равно детерминированными. Следовательно, у картезианцев были трудности в отношении свободы воли. А для тех, кто уделял больше внимания науке Декарта, чем его теории познания, нетрудно было расширить его теорию о том, что животные - это автоматы; почему не сказать того же о человеке и упростить систему, делая её последовательно материалистической. Этот шаг фактически был предпринят в XVIII веке.
У Декарта был неразрешимый дуализм между тем, что он черпал из современной его науки, и схоластикой, которую он изучал в Ла Флеш. Это привело его к противоречиям, но это также привело его к тому, что он высказал больше плодотворных идей, чем любой логически последовательный философ. Непротиворечивость его взглядов, возможно, сделала бы его просто основателем новой схоластики, тогда как противоречия в его взглядах сделали его источником двух важных, но развивавшихся в различных направлениях школ философии.
Барух (Бенедикт) Спиноза (1632-1677) учил, что сущность лишь одна субстанция - природа, которая является причиной самой себя. Природа является с одной стороны природой творящей, а с другой - природой сотворенной. Как природа творящая она есть субстанция, или, что тоже самое - бог. Отождествляя природу и бога, Спиноза отрицает существование сверхприродного существа, растворяет бога в природе и тем самым обосновывает материалистическое понимание природы. Обосновывает важное различие между сущностью и существованием. Бытие субстанции одновременно и необходимо и свободно т.к. не существует никакой причины, которая побуждала бы субстанцию к действию, кроме ее собственной сущности. Единичная вещь не следует из субстанции, как из своей ближайшей причины. Она может следовать только из другой конечной вещи. Поэтому всякая единственная вещь не обладает свободой. От субстанции следует отличать мир конкретных вещей. Природа существует сама по себе, независимо от ума и вне ума. Бесконечный ум мог бы постигать бесконечность субстанций во всех ее видах и аспектах. Но наш ум не бесконечен. Поэтому он постигает существование субстанции как бесконечную лишь в двух аспектах: как протяжение и как мышление (атрибуты субстанции). Человек как предмет познания, не составил никакого исключения. Человек - есть природа.
Готфрид Вильгельм Лейбниц (1646-1716). Так как каждая вещь активна, а не пассивна, то есть каждая вещь обладает действием, то каждая из них является субстанцией. Каждая субстанция есть «единица» бытия, или монада. Монада не материальная, а духовная единица бытия, своего рода духовный атом. Благодаря монадам материя обладает способностью вечного самодвижения.
Каждая монада одновременно форма и материя, ибо любое материальное тело обладает определенной формой. Форма не материальна и представляет собой целесообразно действующую силу, а тело есть механическое сила. Каждая монада одновременно есть и основание своих действий, и их цель.
Как субстанции, монады независимы друг от друга. Между ними нет физического взаимодействия. Однако монады не изолированы безусловно: в каждой монаде отражается весь мировой строй, вся совокупность монад.
Развитие есть лишь изменение первоначальных форм через бесконечно малые изменения. В природе везде происходит непрерывный процесс изменения вещей. В монаде происходит непрерывное изменение, вытекающее из ее внутреннего принципа. Бесконечное разнообразие моментов, раскрывающихся в развитии монады, таится в ней. Оно идеально и есть представление.
Свойственную монадам силу представления Лейбниц называет перцепцией. Это есть бессознательное состояние монад. Апперцепция - это сознание собственного внутреннего состояния. Эта способность свойственна только высшим монадам - душам.
Информация о работе Общая характеристика философии Нового времени