Философия науки

 ОТ ПОЗИТИВИЗМА  К НЕОПОЗИТИВИЗМУ

Одним из наиболее влиятельных направлений  буржуазного философского мышления является позитивизм. Как самостоятельное  течение позитивизм оформился уже  в 30-е годы XIX в и за более чем вековую историю эволюционировал в направлении все более четкого выявления присущей ему с самого начала тенденции к субъективному идеализму.

В центре внимания позитивистов неизменно  находился вопрос о взаимоотношении  философии и науки. Главный тезис  позитивизма состоит в том, что  все подлинное, положительное (“позитивное”) знание о действительности может  быть получено лишь в виде результатов  отдельных специальных наук или  их “синтетического” объединения  и что философия как особая наука, претендующая на содержательное исследование особой сферы реальности, не имеет права на существование. Вся история позитивизма представляет собой в этом смысле интереснейший  парадокс: на каждом новом историческом этапе позитивисты ратовали за все  более последовательную и строгую  “ориентацию на науку и вместе с тем на каждом новом этапе  они все в большей мере утрачивали контакты с действительным содержанием  развивающейся научной теории.

Для понимания сущности позитивистской философии недостаточно просто выделить те черты, которые общи различным  ее формам, необходимо вскрыть внутренние тенденции развития позитивизма, выяснить причины его возникновения и  движущие пружины его эволюции. А  это, в свою очередь, требует учета  тех изменений во взаимоотношениях науки и философии, которые характерны для нового времени. Начиная с XVII в. развитие науки поставило перед  западной философией ряд таких проблем, на которые традиционная схоластическая мысль не в состоянии была ответить.

Специфическая особенность выдающихся философов нового времени состояла в том, что они рассматривали  научные методы анализа в качестве идеального образца всякой познавательной деятельности, в том числе и  деятельности по исследованию традиционно-философской, или, как ее еще называли, “метафизической”, проблематики1.

Первый шаг на этом пути был сделан Фр. Бэконом. Декарт, Гоббс и Спиноза пошли дальше и предприняли попытку применить научный метод к решению “метафизических” проблем.

Специфическая проблематика западноевропейской философии XVII-XVIII вв. возникает как  результат столкновения двух разных начал: традиционной “метафизики” и  новой механико-математической науки.

Резкое противопоставление идеального и материального, субъекта и объекта, “первичных” и “вторичных”  качеств и постановка в центр  философского исследования таких проблем, как взаимодействие идеального и  материального, отношение “внутреннего”  мира сознания к “внешнему” миру, -все это стало возможным лишь вследствие отождествления реально существующего бытия с тем, что ухватывается с помощью терминов механико-математического естествознания (которое в то время было тождественно науке вообще), и приписывания всему остальному статуса “субъективности”. Тесная взаимосвязь эксперимента с математически оформленной теорией привела к необходимости поставить вопрос об отношении эмпирического и рационального знания, а в связи с этим - к делению философов на эмпириков и рационалистов.

Д. Юм доводит односторонний эмпиризм до логического конца и создает  субъективно-идеалистическую, феноменалистскую и агностическую философскую  концепцию, которая не только противостояла  рационалистической философии XVII-XVIII вв. , но и решительно порывала с современным ей естествознанием (Д. Юм отрицал объективно обусловленные необходимые связи и низводил причинность до субъективно-психологической уверенности).

Французский материализм вел борьбу с рационалистической философией XVII в. во имя науки: его приверженцы  критиковали идеалистические тенденции  прежней “метафизики”, раскрывали ее связь с религией, показывали несоответствие ее утверждений результатам научного познания. Однако, будучи механистическим, созерцательным и метафизическим по методу исследования, французский материализм не смог логически последовательно решить философские проблемы, выдвинутые всем ходом развития естествознания и широко обсуждавшиеся в философии XVIII в. С задачей критики “метафизики” не справилась и немецкая классическая философия. II. Кант, выступив против рационалистической, аналитической философии XVII XVIII вв. и вместе с тем против основных критиков этой философии (Д. Юма и механистических материалистов), хотя и поставил в острой форме вопрос о возможности науки и об отличии научных и “метафизических” утверждений, по существу, предложил вместо “метафизики вещей” “метафизику знания” априористскую и формалистическую “трансцендентальную философию”.

Гегель противопоставил “отрицательной метафизике” XVII-XVIII вв. строго научное  знание, совпадающее, по его мнению, с диалектичностью мышления. Вместе с тем Гегель считал, что диалектика и есть “положительная”, или “разумная”, метафизика. На практике реализация тезиса о “разумной метафизике” приводила  к философской спекуляции. Из философской  системы Гегеля (в значительной мере это относится и к шеллинговской “Философии природы”) современные ему естествоиспытатели восприняли не столько содержащуюся в ней ценную критику рассудочного, метафизического метода мышления, сколько спекулятивные результаты, которые не могли быть приняты наукой. Таким образом, предпринимаемые в течение двухсот лет западноевропейской философией попытки создать такую систему, которая соответствовала бы духу современной науки, не увенчались успехом.

Эта задача была решена в 40-е годы XIX в. К. Марксом и Ф. Энгельсом, создавшими философию диалектического материализма. Революционный переворот, произведенный в философии марксизмом, означал решительную ликвидацию прежней, спекулятивной философии, несостоятельность претензии которой стоять “над” науками в век науки обнаружилась достаточно четко.

Первая историческая форма позитивизма. В 30- 40-е годы XIX в. , во Франции возникла философская школа, которая тоже претендовала на создание “научной философии” и заявила о решительном разрыве с прежней философской традицией (о “революции в философии”). Этой школой и был позитивизм, основанный О. Контом, который провозгласил решительный разрыв с философской (“метафизической”) традицией, считая, что наука не нуждается в какой-либо стоящей над ней философии; это, по мнению позитивистов, не исключает существования синтеза научного знания.

Позитивистская философия Конта  определенным образом связана с  философией французского Просвещения XVIII в. Следуя просветителям, Конт высказал убеждение в способности науки  к бесконечному развитию и в неограниченности предметной области, к которой применимы  научные методы мышления. Осуществленная Контом классификация наук во многих отношениях может рассматриваться  как реализация завета энциклопедистов.

Однако позитивизм Конта примыкает  не к последовательно материалистической ветви французского Просвещения, а  к его агностическому, скептическому направлению. При этом позитивизм отличается и от философских концепции Тюрго и Даламбера: то, что у последних находилось па втором плане, у Копта превращается в ядро философии.

История “тяжбы” философии с  наукой показала, как считает Конт, что всякие попытки “приспособить” “метафизическую” проблематику к  духу научности заведомо обречены на провал. В качестве вывода из этой истории  Конт предлагает признать, что наука  не нуждается в какой-либо стоящей  над ней философии, а должна опираться  сама на себя. Но из этого не следует, что для адекватного познания действительности достаточно отдельных, частных научных дисциплин. Существует объективная потребность в выявлении, раскрытии связи между отдельными науками, в создании их системы.

За общей наукой, раскрывающей связь  отдельных наук, можно, по мнению Конта, сохранить название “философия”. Однако эта новая наука не должна иметь  ничего общего с традиционной философией, так как методы исследования старой и новой философии принципиально  отличаются друг от друга. Построение “новой философии” является естественным продолжением той работы, которая  совершается в специальных науках. Нет никаких ограничений степени  общности формулируемых в них  закономерностей; более или менее  общие из них могут раскрывать сами специальные науки, а исследованием  самых общих занимается философия, связанная с чисто научными обобщениями  лишь рядом незаметных переходов.

Таким образом, философия сводится к общим выводам из естественных и общественных наук. Не такова, говорит  Конт, традиционная философская “метафизика”, проблемы которой не только не могут  быть решены научным путем (т. е. на основании  данных опыта и рационального  рассуждения), но не могут быть даже поставлены, если следовать по пути конкретно-научного обобщения. Научная  философия, по мнению Конта, не имеет  дела с “метафизическими” проблемами и поэтому отвергает как идеализм, так и материализм.

Пережитки “метафизики” должны быть удалены и из науки. К таким  пережиткам он относит претензии  науки на раскрытие причин явлений  и на проникновение в их сущность. Для успеха научной деятельности достаточно ограничиться признанием, что наука не объясняет, а лишь описывает явления и, формулируя законы, отвечает не на вопрос “почему”, а лишь на вопрос “как”. Таким образом, Конт принципиально противопоставляет формулировку законов и выявлению причинных зависимостей. Первое он считает неотъемлемой чертой науки, второе - пережитком “метафизики”.

Последовательное проведение данного  тезиса О. Конта означало бы не только “изгнание” из науки причинности, но и отрицание возможности раскрытия  объективных, закономерных связей, т. о. признание точки зрения субъективного идеализма Юма. Желая сохранить связь с современной научной практикой, Конт делает это ценой явной непоследовательности.

Вообще весь контовский позитивизм в значительной мере философски непоследователен. Имея несомненную субъективно-идеалистическую тенденцию, логически вытекающую из однажды принятого понимания научности, его позитивизм вместе с тем сохраняет многие элементы естественнонаучного материализма эпохи Просвещения. Это выражается и в подчеркивании подчиненности всей действительности строгим объективным законам, и в характере многих из включенных Контом в “синтетическую философскую науку” обобщений, которые часто качественно не отличаются от обобщений частных наук. А так как бессознательной предпосылкой естествознания XIX в. был материализм, то и некоторые обобщения, включенные в состав позитивистской философии, несли на себе сильный отпечаток естественнонаучного материализма.

В процессе дальнейшего развития позитивизма  все более четко выявлялась его  феноменалистическая, субъективно-идеалистическая тенденция, роднившая его с юмизмом. Из науки постепенно выбрасывалась мировоззренческая проблематика и ослаблялось значение элементов естественнонаучного материализма. Об этом свидетельствуют философские учения крупнейших английских позитивистов XIX в. Дж. С. Милля и Г. Спенсера, которые, существенно отличаясь в деталях от концепции О. Конта, вместе с тем в решении принципиальных философских вопросов вплотную примыкали к ней.

В последнее десятилетие XIX в. позитивизм в своей первой исторической форме  переживает кризис, который был вызван следующими обстоятельствами. Во-первых, прогресс естественнонаучного знания обесценил многие из тех “синтетических”  обобщений, которые рассматривались  позитивизмом как вечное и неоспоримое  приобретение науки. Естественнонаучный материализм с элементами механицизма (особенно сильными у Спенсера), нередко  являвшийся фактической основой  обобщения позитивизма XIX в. , уже не мог удовлетворить науку и пришел на рубеже XIX и XX вв. в противоречие с новыми открытиями в физике и биологии, которые могли быть осмыслены только с позиций диалектического материализма. Во-вторых, развитие науки, и в первую очередь коренная ломка понятий в физике на рубеже XIX-XX вв. , а также интенсивное развитие психологических исследований, поставившее на повестку дня вопрос о связи этой науки с другими дисциплинами, изучающими человека и окружающий его мир (в частности, с физиологией и физикой), -все это заставило философию обратиться к изучению эмпирических и логических основ науки, т. е. тех самых “предельных” вопросов знания, от исследования которых всячески отстранялся О. Конт и многие его последователи.

Наконец, в-третьих, все попытки  Конта и его последователей доказать объективную обоснованность предлагаемых ими этических идеалов и системы  ценностей в рамках механистической  и метафизической социологии не могли  увенчаться успехом. Оказалось невозможным  включить проблемы ценностей в сферу  научного исследования, вывести “должное”  из “сущего” и при этом сохранить  позитивистский критерий научности.

Вторая историческая форма позитивизма. Все эти обстоятельства снова  поставили вопрос о месте философии  в системе наук и отвергли тот  ответ на него, который предлагался  представителями первого направления  позитивизма.

В результате попыток отказаться от контовско-спенсеровской ориентации и вместе с тем сохранить основную позитивистскую направленность - резкое размежевание областей науки и философской “метафизики” - возникает вторая историческая форма позитивизма - махизм, эмпириокритицизм (Э. Мах, Р. Авенариус и др. ). На стадии махизма позитивизм ставит в центр внимания такие проблемы, которые приверженцы и продолжатели контовского учения считали слишком “метафизическими”: природа познания, опыта, проблема субъекта и объекта, характер категорий “вещь”, “субстанция”, природа основных “элементов” действительности, взаимоотношение физического и психического и т. д. Заниматься анализом такого рода проблем заставляло само развитое науки, и позитивизм, претендуя на звание “философии науки”, не мог этого избежать. Обращение к данной проблематике сопровождалось сближением позитивизма с теми направлениями, которые Конт и его последователи объявляли “слишком философскими”, далекими от науки. Последовательно проводя точку зрения феноменализма, махисты приходят к выводу о близости позитивизма к философии Д. Юма и субъективному идеализму Д. Беркли, обоснованно усматривая именно у этих философов, а не во взглядах Тюрго и Даламбера ту философскую традицию, которая в наибольшей степени соответствовала позитивистскому пониманию научности.