Философия Древнего мира

вещей”. Соответственно сама идея есть первопричина всего сущего. Вот что  об

этом  говорит  сам  Платон:  “Эту[7]область  занимает  бесцветная,  лишенная

очертаний,  неосязаемая  сущность,  подлинно  сущая,  зримая   одному   лишь

кормчему  души  -  разуму[8];  на  нее-то  и направлено  истинное   знание.

Поскольку разумом и чистым знанием  питается мышление бога да и всякой  души,

какая  стремится  воспринять  надлежащее,  -  она,  видя  время  от  времени

подлинно сущее, ценит его, питается созерцанием истины и блаженствует,  пока

небесный свод не перенесет ее по кругу опять на то же самое место. При  этом

кругообороте    она    созерцает     самое     справедливость,     созерцает

рассудительность, созерцает знание -  не  то  знание,  которому  свойственно

возникновение, и не то, которое меняется, содержась в  том  изменчивом,  что

мы называем бытием, но то настоящее  знание, которое содержится  в  подлинном

бытии”[9]. Идеи вечны, неподвижны и  неизменны,  что  Платон  показывает  на

примере идеи прекрасного следующим образом: “нечто,  во-первых,  вечное,  то

есть не знающее ни рождения, ни гибели, ни роста, ни  оскудения,  во-вторых,

не в чем-то прекрасное, а в  чем-то  безобразное,  не  когда-то,  где-то  для

кого-то и сравнительно с чем-то прекрасное,  а  в  другое  время,  в  другом

месте, для другого и  сравнительно  с  другим  безобразное.  Прекрасное  это

предстанет ему не в виде какого-то лица, рук или иной части тела, не в  виде

какой-то речи или знания, не в чем-то другом, будь то животное, Земля,  небо

или еще что-нибудь, а само по себе, всегда в самом себе  единообразное;  все

же другие разновидности прекрасного  причастны[10] к нему таким образом,  что

они возникают и гибнут, а его  не становится ни больше, ни меньше, и  никаких

воздействий оно не испытывает”.[11]

         Признав  идею первопричиной всего сущего, Платон тем самым определил

и основную задачу  философии,  и  предмет  науки  как  познание  мира  идей,

которое возможно лишь  посредством  диалектического  процесса  мышления  как

процесса образования и разделения  понятий,  и  выявление  их  совместимости

(или несовместимости) с предметным  миром.  Таким  образом,  Платон  признает

два  метода  познания:  чувственный  (неподлинный)   и   понятийно-мысленный

(подлинный). Но поскольку всякое  познание всегда  направлено  ни  какой-либо

объект,  то  он  должен  присутствовать  и  здесь.  У  Платона  этот  объект

распадается на два: мир изменчивых и конечных во  времени  предметов  и  мир

вечных идеальных неизменных сущностей - идей.  Происходит  как  бы  удвоение

мира.

 Такой подход вполне естественно  порождает два важных  вопроса:  как

соотносятся эти два противоположных  мира и как человек - существо  конечное,

преходящее, и, следовательно, однозначно принадлежащее к чувственному  миру,

может познавать недоступный для  него  по  самой  своей  природе  мир  идей.

Платон выходит из положения, предположив, что:

         1) предметный  мир есть мир теней, отражение  подлинного, идеального;

 

         2) душа  человека вечна и бессмертна. Платон на этот счет пишет  так:

“Всякая душа бессмертна. Ведь вечнодвижущееся  бессмертно.  А  у  того,  что

сообщает  движение  другому  и  приводится  в  движение   другим,   движение

прерывается, а значит, прерывается  и  жизнь.  Только  то,  что  движет  само

себя, поскольку оно не покидает само себя, никогда не  перестает  двигаться;

более того, и для всего остального, что движется, оно  служит  источником  и

началом  движения.  Начало  не  имеет  возникновения:   всему   возникающему

необходимо возникать из начала, а само оно ни из чего не  возникает,  потому

что если бы начало возникало из чего-либо, то возникающее возникало  бы  уже

не из начала. Но так как оно  не имеет возникновения, ему необходимо  быть  и

неуничтожимым, потому что если бы погибло начало, ни  само  оно  никогда  не

могло бы возникнуть из чего-либо, ни другое из  него,  так  как  все  должно

возникать из начала. Значит, начало движения  -  это  то,  что  движет  само

себя. Оно не может ни погибнуть, ни возникнуть, иначе  бы  все  небо  и  все

возникающее, обрушившись, остановились,  и  уже  неоткуда  было  бы  взяться

тому, что бы  привело  их  снова  в  движение,  чтобы  они  возникли.  Итак,

выяснилось, что бессмертно движимое само  собой;  но  всякий  без  колебания

скажет, что именно в этом заключается  сущность и определение  души”[12].  До

вселения в него она  пребывает  в  мире  идей,  где  и  познает  мир  истин.

Вселившись же в человека, она  привносит в него все  наличное  знание.  Таким

образом, процесс познания по Платону  есть  процесс  припоминания,  когда  мы

посредством анализа понятий заставляем душу человека  припоминать  имеющиеся

в ней знания: “раз душа бессмертна, часто рождается и видела все  и здесь,  и

в Аиде,  то  нет  ничего  такого,  чтобы  она  не  познала.  Поэтому  ничего

удивительного нет в том, что и насчет добродетели, и  насчет  всего  прочего

она способна вспомнить все, что  ей было известно. И раз в природе  все  друг

другу родственно, а душа все познала, ничто не  мешает  тому,  кто  вспомнил

что-нибудь одно, - люди  называют  это  познанием,  -  самому  найти  и  все

остальное...”[13]. В момент акта познания у человека возникает  воспоминание

об идее. Говоря словами самого Платона,  “человек  должен  понимать  видовое

обозначение, складывающееся из многих чувственных  восприятий,  но  сводимое

разумом воедино. А это есть  припоминание  того,  что  некогда  видела  наша

душа, когда она сопутствовала  богу, свысока глядела на то, что  мы  называем

бытием, и вырвалась в подлинное  бытие. Поэтому по справедливости  окрыляется

только мысль человека, любящего мудрость[14]: у него всегда по мере его  сил

память обращена на то, в чем  бог  проявляем  свою  божественность.  Человек,

правильно  применяющий   подобные   воспоминания,   всегда   посвящаемый   в

совершенные таинства, - только он один становится подлинно совершенным.  Так

как он стоит вне человеческой суеты  и  обратился  к  божественному,  толпа,

конечно, станет увещевать его, как  человека, у которого не все в  порядке,  -

но его восторженная одержимость  толпе незаметна”[15]. Но, поскольку идея  не

может полностью присутствовать в  предмете (см. выше), то между  идеей  и  ее

чувственным образом устанавливается  не  отношение  тождества  (сходства),  а

отношение подражания: чувственный  образ подражает идее (прообразу),  являясь

как бы копией ее (т.е. прообраза), но копией неполной и несовершенной.

         Таким образом,  представляется вполне обоснованным  классифицировать

платоновскую  философию  как   объективный   идеализм,   так   как   материя

рассматривается как производное  от  нематериальных  предшествующих  материи

идей, существующих вне и независимо от сознания людей.  Гносеология  же  его

есть  “самое  решительное  отрицание   чувственного   опыта   для   познания

трансцендентной действительности  -  крайнее  выражение  рационалистического

противопоставления разума чувственности”[16].

  4. Становление античной диалектики.

         Выдающимся  материалистом  и  диалектиком   был   крупнейший  философ

Гераклит  Эфесский  (ок.   530-470  гг.   до   н.э.).  Его  считают  “Отцом”

античной диалектики. Диалектика (от греч. Dialektike  [techne]  –  буквально

означает искусство диалога  или спора, искусство вести  беседу)  –  искусство

аргументации, наука  логики.  Но  уже  ранее  греческие  философы  связывали

диалектику с выявлением противоречий  в  высказываниях  оппонента.  А  затем

диалектика стала способом выявления  противоположностей не только в речи,  но

и в самом окружающем мире.  В  трудах  Гераклита  нашли  завершения  искания

Фалеса,    Анаксимандра    и    Анаксимена.    Гераклит    принадлежал     к

аристократическому   роду   Кодридов,   представители   которого    являлись

басилевсами (правителями) Эфеса. По политическим  убеждениям  Гераклит   был

сторонником аристократии. Он  резко  обрушивался   на   "чернь".  С  победой

рабовладельческой  демократии  на  его   родине   связано   пессимистическое

отношение Гераклита  к  окружающей  его  действительности.  Выступая  против

победившей демократии, он хотел  показать ее преходящий  характер.  Однако  в

своих   философских  построениях  он  вышел далеко  за  рамки   этой  цели.

Из сочинения Гераклита “О природе”  сохранилось  около  130  фрагментов,  на

основании  которых  можно  составить  представление   о   его   философских,

естественнонаучных  и  политических  взглядах.  Согласно Гераклиту   высшим

законом природы является вечный процесс  движения  и   изменения.  Единой  и

всеобщей  основой  всех  явлений  природы,  их  материальным   первоначалом,

стихией,    из    которой   все   возникает,     Гераклит   считал    огонь,

представляющий  то  закономерно  загорающийся,   то  закономерно  потухающий

процесс горения. Изменениями огня он объяснял всеобщий круговорот  природных

явлений: “На огонь обменивается всё, и огонь –  на  всё,  как  на  золото  –

товары и на товары – золото”[17].

         Изменения  природы в направлении: земля  –  вода  –  воздух  -  огонь

Гераклит называл “путём вверх”,  в  обратном  направлении  –  “путём  вниз”.

Гераклит названный В.И.Лениным  одним из основоположников  диалектики,  учил,

что всё течёт, всё изменяется, нет  ничего  неподвижного:  “На  входящего  в

одну и ту же реку текут всё  новые и новые воды”, а потому “в одну  и  ту  же

реку нельзя войти дважды…”. Стихийная  диалектика  выступает  и  в  догадках

Гераклита о  роли  противоположностей  во  всеобщем  изменении  природы,  об

“обмене противоположностей”, об их борьбе.

         Особенно  подчёркивает Гераклит мысль  о переходе явлений  природы   в

их противоположность.  Все   в   природе  состоит  из  противоположностей  в

борьбе рождающихся из  огня переходящих друг  в   друга   и   возвращается

в огонь.  Так, он  говорил:  “Одно  и  то  же  в  нас  –  живое  и  мёртвое,

бодрствующее и спящее, молодое  и старое, Ведь это, изменившись, есть  то,  и

обратно, то, изменившись, есть это”.  “Холодное  теплеет,  теплое  холодеет,

влажное высыхает, сухое увлажняется”. “Связи: целое и нецелое,  из  всего  –

одно,  из  одного   –всё”.”Враждующее   соединяется,   из   расходящихся   –

прекраснейшая   гармония,   и   всё   происходит   через   борьбу”.В    этих

Гераклитовских  фрагментах  заключена  замечательная  догадка  о  раздвоении

единого   целого   на   взаимоисключающие,    но    нераздельно    связанные

противоположности, об их борьбе и  единстве. “В одну и ту же реку  мы  входим

и не входим, существуем  и не существуем” – утверждал он.  Одну  из  сторон

стихийной диалектики Гераклита составляло признание конкретности истины,  её

зависимости от определённых условий. Так, например, он  утверждал:  “Морская

вода- чистейшая и грязнейшая. Рыбам  она пригодна  для  питья  и  целительна,

людям же – для  питья  непригодна  и  вредна”.  Закономерность  расхождения,

борьбы и соединения противоположностей Гераклит называл “всеобщим  логосом”,

выразив греческим словом "  логос  ",   в  философском  смысле  обозначающем

"закон". Известно приписываемое  Гераклиту   изречение:   "Панта   рей"-   все

 течет,  все изменяется,    которым    кратко    сформулирована     сущность

   его философии.  Гераклит  первым   пришел   к   мысли   о   диалектическом

развитии  материального  мира     как      о      необходимой       присущей

материи   закономерности.   Диалектическое    единство    противоположностей

формулируется как  постоянно  возникающая   гармония   взаимно   дополняющих

друг  друга    и  борющихся  противоположностей. Понятие противоположности

ввели в науку и философию  пифагорейцы. Противоположность они  определяли как-

то, возникновение чего означает гибель другого.  Противоположности,  считали

Пифагорейцы, должны исключать друг друга.  Но  они  не  дошли  до  понимания

того, что исключая друг друга, противоположности  друг  друга  предполагают.

Хотя ощущение, что между противоположностями  есть нечто общее, у  них  было.

Пифагорейцы  составили  таблицу  десяти  пар  противоположностей:  предел  и

беспредельное, чёт и нечёт, единство и множество, правое и левое, мужское  и

женское, покоящееся и движущееся, прямое и кривое, свет  и  тьма,  доброе  и

злое, квадрат и параллелограмм. Из этой  таблицы  видно,  что  представление

противоположностей  у  пифагорейцев  ещё  не  чётко.   Если  сравнить   пары

“мужское и женское”, “квадрат и параллелограмм”, то можно заметить,  что  во

втором   случае   непонятно,   почему    квадрат    и    параллелограмм    –

противоположности. Пифагорейцы отрывали числа  от  вещей,  превращали  их  в

самостоятельные существа,  абсолютизировали  и  обожествляли  их.  Священная

монада (единица) – это  мать  богов,  всеобщее  первоначало  и  основа  всех

природных явлений. Двойка – это  принцип  противоположности,  отрицательности