Нравственные начала уголовно-процессуального законодательсва

 

При допросе, как и при  любом общении с участвующими в деле лицами, следователь обязан соблюдать определенные правила  речевого этикета, вежливую форму обращения. Нельзя обращаться к допрашиваемому на «ты», независимо от того, кто допрашивается. Исключение может иметь место лишь в отношении малолетних. При допросе допрашивающий и допрашиваемый находятся в неравном положении. Но это тем более не дает следователю права вести допрос грубо, невежливо, подчеркивая свое превосходство.

 

Автор книги о речевом  этикете по поводу формы обращения  пишет: «Среди взрослых неравноправное «ты» (когда человек обращается на «ты», а в ответ требует лишь «вы») -- проявление крайней невежливости, противоречие самим основам нашего общества».

 

В УПК РФ нет прямого  указания о форме обращения следователя  к другим лицам. Но из всего содержания УПК РФ ясно, что следователь обязан обращаться ко всем гражданам на «вы».

 

Протоколирование допроса  должно производиться в соответствии с законом «в первом лице и по возможности дословно». Отступления  от этого требования имеют определенную нравственную окраску и могут  повлечь за собой нежелательные  этические последствия. Если допрошенный, ознакомившись с протоколом, обнаруживает, что его показания в той  или иной степени искажены, записаны не полностью, он утрачивает доверие  к следователю, что, естественно, сказывается  на нравственной оценке личности следователя, его авторитете. При этом не имеет  существенного значения, сознательно  ли следователь исказил или неполно  записал показания допрошенного. Разумеется, умышленно неправильное фиксирование показаний в протоколе -- глубоко аморально и противозаконно.

 

Протокол во всех случаях  должен быть полным и точным. Спор по поводу правильности протокола между  следователем и допрошенным крайне нежелателен. Если же допрошенный просит занести в протокол уточнения  и поправки, то отказать ему в  этом следователь не вправе.

 

При решении вопроса о  проведении очной ставки следователь  наряду с тактическими соображениями  учитывает и определенные нравственные нормы. В частности, во многих случаях  нравственно недопустима очная  ставка между взрослым и несовершеннолетним (в особенности с малолетним), очная ставка между обвиняемым, подозреваемым  и потерпевшим, только что перенесшим тяжелую эмоциональную травму. Очная  ставка, проводимая между тем, кто  не может дать показаний о фактах, интересующих следователя, и тем, кто  о них подробно рассказал (между  подозреваемым, который заявил, что  не помнит об определенных обстоятельствах, и потерпевшим, например), не имеет законных оснований. Но она, кроме того, содержит элементы воздействия на личность одного из допрашиваемых, ограничивая его свободу в определении линии своего поведения и право не свидетельствовать против самого себя.

 

Очная ставка проводится при  наличии противоречий в показаниях ранее допрошенных лиц. Готовясь к очной ставке, следователь обычно имеет определенное мнение о том, кто из ее участников ранее дал  правдивые показания. Однако подготовку к очной ставке ее будущих участников нельзя превращать в «натаскивание» того, кому следователь доверяет. Допустимо  лишь сообщить о наличии противоречий с показаниями другого лица и  о решении провести очную ставку.

 

Во время очной ставки следователь обязан воздерживаться от проявления своего отношения к  показаниям допрашиваемых, избегать наводящих  вопросов в любой форме.

 

Осмотр места происшествия, казалось бы, не может вызвать каких-либо нравственных коллизий или осложнений, так как здесь обязательные участники -- только следователь и понятые (за исключением случаев, предусмотренных  ч. 3 ст. 170 УПК РФ, когда он может  производиться без участия понятых  в труднодоступной местности, при  отсутствии надлежащих средств сообщения, а также в случаях, если производство следственного действия связано  с опасностью для жизни и здоровья людей). Однако и это следственное действие сопровождается общением с различными людьми и имеет нравственные аспекты.

 

Достаточно хотя бы рассмотреть  нравственную сторону осмотра в  жилом помещении, который означает проникновение в жилище и определенное вмешательство в личную жизнь. Не случайно ст. 25 Конституции РФ предусматривает, что проникновение в жилище, если оно происходит против воли проживающих  в нем лиц, должно производиться  в соответствии с судебным решением. Осмотр в жилом помещении не должен подменять обыск. Именно поэтому  законодатель в ч. 5 ст. 177 УПК РФ закрепил возможность производства осмотра жилища только с согласия проживающих в нем лиц или на основании судебного решения.

 

В процессе осмотра места  происшествия, местности и помещений, который производится с участием понятых, часто -- специалиста, нередко -- представителей милиции, важно обеспечить правильные взаимоотношения со всеми присутствующими при осмотре. Следователь руководит действиями всех участников осмотра, принимает меры к удалению посторонних с места происшествия.

 

Обнаруженные при осмотре  факты, относящиеся к интимным сторонам жизни тех или иных лиц, не подлежат разглашению.

 

Труп с места происшествия следует удалять как можно  скорее после завершения осмотра; при  этом недопустимо бесцеремонное, грубое обращение с телом. Не вызванное  необходимостью обнажение при посторонних  тела погибшего также нежелательно.

 

Эксгумация трупа должна производиться при самом ограниченном круге участников. Понятые должны быть извещены о характере предстоящих  действий. Их рекомендуется приглашать из числа сотрудников кладбища.

 

Освидетельствование -- осмотр тела человека в целях обнаружения на нем следов преступления или особых примет -- требует особого внимания к нравственной стороне его совершения. Как отмечалось выше, процессуальные нормы, регулирующие порядок производства освидетельствования, в значительной части прямо обусловлены необходимостью охраны общественной морали. Следователь не присутствует при освидетельствовании лица другого пола, если оно сопровождается обнажением. Участие в освидетельствовании врача надо признать желательным практически в большинстве случаев. Закон (ст. 9 УПК РФ) запрещает действия, унижающие достоинство освидетельствуемого лица. Но сам осмотр тела, сопровождающийся обнажением, может быть воспринят лицом как унижение, что нельзя признать безосновательным. Поэтому от следователя требуется особый такт, терпеливое разъяснение цели и значения освидетельствования. Фотографирование тела, особенно частей, обычно скрываемых одеждой, должно производиться с согласия освидетельствуемого лица.

 

Существен вопрос о возможности  принудительного освидетельствования. Некоторые авторы полагают, что принудительное освидетельствование подозреваемых, обвиняемых, потерпевших и свидетелей допустимо, так как необходимо в  интересах борьбы с преступностью1. Но против этого мнения приводятся веские соображения, основанные на том, что принудительное освидетельствование можно рассматривать как физическое насилие. Следует согласиться с мнением, что принудительное освидетельствование обвиняемого и подозреваемого возможно лишь в исключительных случаях и только после того, как следователь принял все необходимые меры для того, чтобы убедить обвиняемого или подозреваемого в необходимости освидетельствования. Свидетель и потерпевший не могут подвергаться принудительному освидетельствованию. Исключение составляют случаи, когда свидетеля необходимо освидетельствовать для оценки достоверности его показаний. Однако и в данной ситуации закрепленное в ч. 1 ст. 179 УПК РФ исключение нельзя считать правилом, позволяющим производить принудительное освидетельствование помимо воли освидетельствуемого лица.

 

Среди других следственных действий по собиранию доказательств  обыск, пожалуй, в наибольшей степени  стесняет права гражданина и требует  особо четкого соблюдения нравственных норм, вытекающих из закона или им обусловленных.

 

А. Ф. Кони писал об обыске: «Эти следственные действия до такой  степени вносят смуту в жизнь  честного человека и в отношение  к нему окружающих, что должны быть предпринимаемы с большой осторожностью».

 

Обыск производится тогда, когда  для этого есть достаточные правовые основания, когда он необходим по обстоятельствам дела и, следовательно, нравственно оправдан. Незаконное производство обыска -- грубое нарушение конституционных прав гражданина. Из ст. 25 Конституции РФ следует, что для производства обыска необходимо получить разрешение суда, что означает, в частности, повышение ответственности за необоснованный обыск. Данное конституционное положение получило свое дальнейшее развитие в ст. 182 УПК РФ, где говорится, что обыск в жилище производится на основании судебного решения.

 

Обыск без соответствующего разрешения по причине его безотлагательности, обыск в ночное время по той  же причине допускается лишь тогда, когда получение разрешения затруднено или же промедление с обыском  может сделать его безрезультатным.

 

Следователь обязан обеспечить присутствие лица, у которого производится обыск, или других лиц, указанных  в ч. 11 ст. 182 У ПК РФ. Одновременно необходимо принять меры к тому, чтобы дети, проживающие в помещении, были удалены и размещены в другом месте. Если в семье находятся больные, то их следует изолировать таким образом, чтобы обыск не мог непосредственно влиять на их состояние.

 

По поводу круга понятых  при обыске в литературе можно  встретить различные рекомендации. Но представляется наиболее правильным приглашать понятых из числа граждан, не знакомых с обыскиваемым и не проживающих по соседству.

 

Часть 5 ст. 182 УПК РФ предусматривает  право следователя ограничиться при обыске предложением добровольно выдать подлежащие изъятию предметы, документы и ценности, которые могут иметь значение для уголовного дела, и при условии их добровольной выдачи не проводить дальнейших поисков, если нет оснований опасаться сокрытия разыскиваемых предметов и документов. Использование такого порядка в соответствующих случаях позволяет избавить обыскиваемых от не вызывающегося необходимостью стеснения их прав.

 

Предметы и документы, относящиеся к интимным сторонам жизни граждан и не имеющие  отношения к делу, не должны предъявляться  другим лицам, в том числе понятым. Также не оглашается не относящаяся  к делу личная переписка.

 

В процессе производства обыска не следует торопиться со вскрытием  запертых помещений и хранилищ, не приняв мер к тому, чтобы они  были открыты добровольно. После  обыска, вызывающего, как правило, беспорядок в жилище, необходимо принять меры к восстановлению обычного состояния.

 

Обыск всегда сопровождается эмоциональным напряжением. Он требует  повышенной выдержки и такта со стороны  следователя.

 

Независимо от результатов  сам факт производства обыска у гражданина бросает тень на его репутацию. Поэтому  справедливо мнение о необходимости  какой-то реабилитации таких лиц. В. В. Леоненко в качестве одного из вариантов предлагает официальное уведомление местных органов власти, жилищных органов, организаций, где работают эти лица, о их непричастности к преступлению. Правда, юридическая процедура такого уведомления не разъясняется.

 

При предъявлении для опознания  лица соблюдение правовых и нравственных норм способствует получению объективных  результатов этого важного следственного действия. В то же время их нарушение чревато серьезными последствиями (например, ошибочное опознание невиновного в качестве преступника).

 

Лицо предъявляется для  опознания в группе других лиц, по возможности сходных с ним  по внешности. Следователю надлежит получить согласие посторонних лиц, так называемых статистов, на их участие  в составе группы, предъявляемой  для опознания. Далеко не каждому  приятно или хотя бы безразлично  стоять в одном строю с подозреваемым в преступлении, будучи похожим с ним по внешности, да еще с риском быть по ошибке «узнанным» в качестве преступника.

 

Предъявление для опознания  больших групп людей (например, строя  подразделения военнослужащих), не обладающих внешним сходством, не только не способствует эффективности опознания, но недопустимо в нравственном плане. В подобной ситуации опознающий оказывается  перед строем людей, настороженно и, надо полагать, негативно к нему относящихся, в связи с чем он подвергается усиленному эмоциональному воздействию. С другой стороны, весь строй предъявляемых лиц оказывается, как правило, в роли возможных объектов опознания, подозреваемых.

 

Закон запрещает постановку опознающему наводящих вопросов. Но не менее опасны «наводящие действия» (например, когда до опознания опознающему показывают лицо, которое предстоит опознавать). Всякого рода ориентирование опознающего в том, кого желательно опознать, -- грубое нарушение закона, ведущее к фальсификации доказательств. Оно, конечно, и безнравственно.

 

Вся организация предъявления для опознания должна способствовать тому, чтобы опознающий действовал без принуждения или внушения, чтобы объективность и беспристрастность  проводящего его следователя  не оставляли ни у кого сомнений.

 

Выше были рассмотрены  нравственные аспекты производства основных следственных действий по собиранию  доказательств. Общие нравственные требования едины для всех иных следственных действий: безупречное следование закону, объективность, уважение достоинства  участвующих в уголовном деле лиц, добросовестность, причинение минимального вреда имуществу или другим благам, если этого невозможно избежать.