Теоретическое исследование и экономическая диагностика форм институционального монополизма

Графический анализ политического монополизма построен на основе сравнительной микроэкономической модели «бюро», разработанной А. Заостровцевым. Посредством монополизации властных полномочий на основе концентрации политических функций в рамках конкретного субъекта власти обеспечивается доступ и контроль над различными источниками рентных потоков: процедурная рента, бюрократическая рента, конвертационная рента, лоббистская рента монопольного и дискриминационного рода. Этим закладываются дополнительные ресурсы и привилегии под расширение квазиполномочий, обеспечивающих политическое доминирование.  В ситуации политического монополизма объектом монополизации выступают функции власти. Политический монополизм отражается в концентрации всех трех функций власти в пределах компетенции одного субъекта  –  органа, группы или статусной позиции. В качестве индикатора политического монополизма разработан и предложен индекс «концентрации функций власти» в рамках того или иного политического субъекта:

 

где IP – индекс концентрации функций власти; fpi – i-я функция власти, которой обладает (принимает значение «1») или не обладает (принимает значение «0») определенный политический субъект; число «3» соответствует трем функциям власти (нормо - устанавливающая, интерпретирующая и исполняющая). Для оценки уровня политического монополизма предложена следующая шкала: при  IP = 1 –  естественная централизация определенной функции власти политическим субъектом; при  IP = 2  –  доминирование политического субъекта (имеет место монополизация одной дополнительной функции власти); при  IP = 3  – монополизация функций власти политическим субъектом.

При этом объектом оценки политического монополизма выступает именно концентрация функций власти, а не функций управления

Для оценки уровня политического монополизма в Алтайском крае был использован индикатор «индекс концентрации функций власти». В качестве объектов анализа были выбраны органы институтов управления и власти, осуществляющие свою деятельность на территории Алтайского края. Репрезентативная выборка была сформирована на основе включения структур власти и управления, в компетенцию которых входят нормоустанавливающие, нормоинтерпретирующие и нормоисполняющие функции на федеральном, региональном и местном  уровнях. Всего было выбрано 103 структуры, из  которых 46 составили территориальные структуры федеральных органов власти, 31  –  органы власти

Алтайского края и 26 – структуры местного самоуправления г. Барнаула (2010 г.). Индекс «концентрации функций власти» (IP) по подавляющему большинству структур (57%) составил «3» (соответственно: «2» – 16%, «1» – 27%), что характеризует институты власти Алтайского края и г. Барнаула как значительно монополизированные. Более низкий уровень политической монополизации наблюдается в территориальных структурах федеральных органов власти и управления, в которых данные функции более четко разделены и специфицированы в соответствии с федеральным законодательством. 

2.2 Инсайдерский  монополизм

 

Инсайдерский монополизм реализуется в институтах самоуправления, определяющих локальные отношения власти и имеющих ограниченную компетенцию на уровне конкретной местности и конкретных групп. Сущность инсайдерского монополизма проявляется в концентрации организованными группами и субъектами специальных интересов права принятия институциональных решений в муниципалитетах и других структурах самоуправления. На основе инсайдерского монополизма в институтах самоуправления формируется инсайдерская рента, источником получения которой служит информационная, организационная, экономическая и силовая асимметричность статусов участников локальныхтрансакций.

Для графической интерпретации инсайдерского монополизма были выбраны микроэкономические модели «рынка институтов»  (разработана С. Малаховым) и «трагедии общинной собственности» (разработана Г.Хардиным). 

На уровне локальных юрисдикций и организаций существуют благоприятные условия для реализации эффекта ускоренного образования инсайдерских групп. Текущее обстоятельство обусловлено тем, что  при неисключаемости из потребления свойство неконкурентности в потреблении коллективных благ институционального типа  выполняется только до определенного момента, после чего проявляется тенденция к росту их относительной ограниченности. Всевозрастающая дефицитность полезности от коллективных благ институционального типа способна генерировать образование различного рода  инсайдерских групп лоббистской направленности, доминирующих в  социально-экономической системе на основе рентоискательства в виде поиска различных привилегий и льгот: процедурная рента, бюрократическая рента, конвертационная рента, лоббистская рента монопольного и дискриминационного рода. Являясь субъектами юрисдикции и/или организации, такие группы имеют реальные стимулы к перераспределению и защите ренты, формируя коррупционный и бюрократический потенциал негативных институциональных трансформаций.

Объектом инсайдерской монополизации в институтах самоуправления является процесс принятия управленческих решений. Инсайдерский монополизм проявляется в концентрации функции принятия институциональных решений в пределах компетенции одного субъекта – органа, группы или  статусной позиции. В качестве индикатора инсайдерского монополизма предлагается коэффициент  «участия в принятии  институциональных решений» в рамках того или иного института самоуправления:

 

 

где CM – коэффициент участия в принятии институциональных решений (в %);  I – число субъектов, имеющих реальные полномочия в принятии институциональных решений на определенной территории-юрисдикции и/или в группе института самоуправления (инсайдеры);  n  – общее количество субъектов конкретной территории-юрисдикции и/или группы института самоуправления, имеющих формальные полномочия в принятии институциональных решений. Для оценки уровня инсайдерского монополизма  предложена следующая шкала: при CM = 100% - полная конкуренция в процессе принятия институциональных решений на определенной территории-юрисдикции и/или в группе; при CM = от 50% до 100% - доминирование квалифицированного большинства; при CM = 50% и до 1 субъекта - доминирование инсайдерских групп и субъектов. Оценка степени инсайдерского монополизма в Алтайском крае основывается на использовании индикатора «коэффициент участия в принятии институциональных решений». В качестве объектов анализа были выбраны 26 структур институтов самоуправления муниципального образования г. Барнаула (2010 г.).

Коэффициент «участия в принятии  институциональных решений» в конкретных сферах для всех обследованных структур составил CM = менее 1%, что характеризует органы институтов местного самоуправления как полностью монополизированные. Население  данных  муниципальных территорий,  за исключением выборов и референдумов, фактически лишено возможности участвовать в принятии институциональных  решений местного значения. Реальное функционирование институтов  местного  самоуправления  соответствует теории  государственного самоуправления, разработанной Л. Штейном и Р. Гнейстом.

 

 

2.3Административный  монополизм.

 

  Административный монополизм реализуется в институтах трансакционной

инфраструктуры, регулирующих административные трансакции. Сущность административного монополизма проявляется в концентрации права спецификации и рационирования административных трансакций в пределах компетенциитого или иного бюро в определенной сфере и на определенной территории-юрисдикции - по квалификации, регистрации, лицензированию, сертификации т. д. Административная концентрация объясняется целью исключить издержкидублирования и принятия неверных решений.

  В качестве графического инструмента анализа административного моно-

полизма была использована  сравнительная микроэкономическая  модель  «бюро», разработанная А. Заостровцевым. Органы институтов трансакционной инфраструктуры производят специфические «правила игры» в виде  административных решений. Данные институциональные блага  обладают комплексом свойств, характеристика которых раскрывает возможности их потенциального использования в качестве средств создания негативных административных барьеров. На этой основе извлекается институциональная рента в ее административной форме и конкретных видах проявления в зависимости от способов изъятия:  процедурная рента, бюрократическая рента, конвертационная рента, коррупционная рента монопольного и дискриминационного рода. В институтах трансакционной инфраструктуры объектом  административной монополизации выступает право выдачи разрешения или допуска к институциональному клубу в пределах конкретной территории-юрисдикциии или группы. Административный монополизм проявляется в концентрации функций спецификации и рационирования административных трансакций в пределах конкретной территории-юрисдикции  или организации. В  качестве индикатора административного монополизма разработан и предложен коэффициент «локализации административных трансакций»:

 

 

где CL – коэффициент локализации административных трансакций (в %); n

 общее количество субъектов-операторов, имеющих право специфицировать и рационировать административные трансакции в сфере конкретного института трансакционной инфраструктуры.

Для оценки уровня административного монополизма  предложим следую-

щую шкалу: при CL = не более 1%  -  конкурентный рынок административных трансакций; при CL = от 1% до 5%  - слабое доминирование на рынке административных трансакций; при CL = от 5% до 50%  -  сильное доминирование на рынке административных трансакций; при CL = 100% - полная монополизация рынка административных трансакций.

Оценка уровня административного монополизма в Алтайском крае проводилась на основе использования показателя «коэффициент локализации адмиистративных трансакций». В качестве объектов анализа были выбраны струкуры институтов трансакционной инфраструктуры: органы федерального (29), регионального (27) и местного  (19) уровней (на примере г. Барнаула), а также коммерческие и некоммерческие организации - нотариусы, аудиторы, оценщики, страховые компании и образовательные учреждения (2010 г.).

Коэффициент «локализации административных трансакций» для подавляющего числа субъектов (94%) составил CL  =  100%, что говорит о высокой  степени административной монополизации. Исключения составили некоторые бизнес-структуры и некоммерческие организации, осуществляющие  спецификацию и рационирование административных трансакций (CL = не более 1%).

 

2.4 Статусный монополизм.

 

 

Статусный монополизм утверждается в институтах избирательства, упорядочивающих отношения выбора-назначения на статусные позиции в виде государственных, муниципальных и организационных должностей. Непосредственными, сущностными пользователями институциональных статусов выступают субъекты, претендующие на те или иные должности. Формальными потребителями являются вес члены (избиратели), общества или его отдельной юрисдикции, имеющие проблему асимметричности информации во взаимодействии со своими агентами-исполнителями и подверженные воздействию эффекта рационального неведения. Сущность статусною монополизма в институтах избирательства проявляется посредством концентрации статусных позиций у определенных субъектов — конкретных личностей и групп, позволяя им формировать рентные доходы. Институциональная рента в условиях монополизма институтов избирательства имеет форму статусной ренты, так как источником ее возникновения выступают процессы избрания, назначения и контрактации на статусные должности .

Объектом статусного монополизма в институтах избирательства выступает статусная(ые) позиция(и) посредством концентрации у определенных субъектов –  конкретных личностей и групп. Наиболее известным индикатором электоральной конкуренции является показатель  «эффективное число партий» (N) или  «кандидатов» (E), предложенный М. Лааксо и Р. Таагеперой и рассчитываемый по формуле:

 

 

 

 

где vi – доля голосов (в %), полученных каждой  i-й партией или кандидатом на выборах. N  – отражает гипотетическое число партий равного размера, при котором воздействие на фрагментацию системы было бы таким же, что и при реально существующих разнокалиберных партиях.  N составляет 1, если присутствует только одна значимая партия, и стремится к бесконечности, когда их бесконечно много. 

В условиях представительной демократии для оценки статусного монополизма может быть использован индикатор, получивший название «амплитуда искажений»: определяется как сумма всех отличий долей полученных партиями голосов от долей мест, полученных этими партиями в парламенте.  В целях оценки уровня статусного монополизма в Алтайском крае  были применены следующие показатели: «эффективное число партий» и «амплитуда искажения» на выборах депутатов Алтайского краевого Законодательного Собрания. Объектами анализа в процессе оценки статусного монополизма выступили статусные позиции в институтах избирательства. Расчет показателей статусного монополизма проведен  на основе информации о выборах депутатов Алтайского краевого Законодательного Собрания – АКЗС (2 марта 2008 г.).

Со вступлением в силу ст. 18, п. 1 ФЗ РФ «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов РФ», касающейся назначения глав администраций субъектов РФ, народ лишился права  непосредственно их избирать, что безусловно ведет к относительной статусной монополизации данных должностей. Эффективное число партий на выборах 2 марта 2008 г. депутатов в АКЗС составило 2,8 электоральных и 2,76 парламентских групп. Такой результат позволяет говорить о наличии нескольких влиятельных групп претендентов на статусные позиции  в регионе. По состоянию на 7 марта 2008 г. в Алтайское краевое Законодательное Собрание было избрано 68 депутатов, из которых по партийным спискам представлено 34. Для сравнения: на выборах в Алтайский краевой Совет народных депутатов (АКСНД) 14 марта 2004 г. эффективное число партий составило 5,1 электоральных и 3,5 парламентских групп. Амплитуда искажения по всем партиям составила всего 3,77%. Следует учитывать, что, в связи с отсутствием графы «против всех», избиратели, желающие подать

свои голоса против всех краевых списков кандидатов, оказались лишенными

этого права (для примера, это около 9,58% голосов избирателей на выборах в

АКСНД 14 марта 2004 г.). На этой основе сделан вывод, что в Алтайском крае, как и в целом по России, наблюдается сужение пространства конкуренции за статусные позиции. Данный процесс сопровождается выстраиванием жесткой вертикали власти и укреплением административного ресурса «партии власти».[10]