Миграция. Демография

     В первой половине 1980-х гг. в нашей  стране осуществлялись и некоторые  другие меры помощи семьям. Например, возможность  получения молодыми семьями беспроцентной  ссуды на улучшение жилищных условий. Правда данная мера в силу ряда причин должного распространения не получила и потому серьезного влияния на показатели рождаемости не оказала.

     Итогом  реализации перечисленных мер стало  повышение суммарного коэффициента рождаемости (число детей, рожденных  в среднем одной женщиной) с 1,89 в 1979/80 гг. до 2,19 в 1986/87 гг., что дало дополнительно 1,5-2 млн. родившихся в 1981- 1987 гг. по сравнению  с тем, если бы подобного увеличения коэффициентов рождаемости не было.

     Социально-экономические  меры, направленные на повышение рождаемости, в 70-х гг. ХХ века реализовывались  в ряде стран Восточной Европы. В результате в Болгарии суммарный коэффициент рождаемости повысился с 2,04 в 1972 г. до 2,30 в 1974 г., в Венгрии - с 1,91 в 1971 г. до 2,38 в 1975 г., в ГДР - с 1,54 в 1975 г. до 1,95 в 1980 г., в Чехословакии - с 2,01 в 1968 г. до 2,50 в 1974 г. Пример Чехословакии особенно интересен тем, что здесь имело место относительно длительное (6 лет) и при этом весьма существенное повышение рождаемости (суммарный коэффициент рождаемости вырос на 0,5). Причиной, вероятно, явилось то, что в отличие, к примеру, от Болгарии или Венгрии, каждые два года меры поддержки усиливались, что стимулировало и рост рождаемости.

     Наиболее  удачным оказался опыт помощи молодым  семьям в улучшении жилищных условий  в ГДР: молодоженам предоставлялся кредит на жилье, который погашался  при рождении первого ребенка  на 20%, второго - еще на 30%, третьего - на оставшиеся 50%. Именно этим политика в ГДР в наибольшей степени  отличалась от политики в иных государствах, и ГДР была единственной страной  Восточной Европы, где в конце 1970-х гг. имело место повышение рождаемости.

     В некоторых европейских странах  существенное повышение суммарного коэффициента рождаемости было налицо во второй половине 1980-х гг. - начале 1990-х гг.: в Дании - с 1,37 в 1983 г. до 1,81 в 1994-1995 гг., в Норвегии - с 1,65 в 1984 г. до 1,93 в 1990 г., в Финляндии - с 1,59 в 1987 г. до 1,85 в 1994 г., в Швеции - с 1,61 в 1983 г. до 2,14 в 1990 г. Причём в Дании, Финляндии и Швеции к середине 1990-х гг. была самая высокая в Европейском союзе доля расходов ВВП на семейную политику - она превышала 4%. Активная пронаталистская семейная политика во Франции явилась одной из причин того, что в этой стране имел место устойчивый рост суммарного коэффициента рождаемости с 1,66 в 1994 г. до 1,90 в 2001 г. Французское государство выделяет значительную часть своего ВВП (около 4%) на проведение семейной политики. В 1939 г. на основе Кодекса законов о семье были введены премии при рождении первого ребенка, пособия матерям-домохозяйкам и предоставлены определенные налоговые льготы многодетным семьям. В первую очередь такие меры были направлены на стимулирование роста рождаемости, при этом широкое распространение получило мальтузианство. Введение при де Голле крупных пособий по беременности, премирование матерей при рождении каждого нового ребенка, успешном окончании детьми средней школы привели к тому, что во многих областях Франции деторождение стало выгодным, а многодетные семьи оказались наиболее обеспеченными и уважаемыми обществом.

     Сейчас  же помощь семьям предоставляется главным  образом в виде пособий, выплачиваемых  родителям. Наиболее существенные из них - семейные пособия. предоставляются более 4 млн. семей. К ним добавляются другие виды помощи: пособия на новорожденного, родителям на воспитание детей, семейное пособие, пособие кормильцу семьи, пособие неполным семьям, надбавка одинокому родителю, пособие для найма помощника матери новорожденного, пособие на школьную форму, пособие по оплате жилья, размеры которого зависят от числа детей. В целом свыше 10 млн. французских семей пользуются выплатами в размере более 270 млрд. франков (45 млрд. долл.). Если к ним добавить льготы косвенного характера, а именно: снижение налогов, скидки с тарифов, снижение процента при погашении кредитов на приобретение недвижимости, частичную или полную оплату местными органами власти определенных потребностей (детских яслей, досуга, отпусков), - получится, что на нужды семей ассигнуется свыше 50 млрд. долл.

     Во  многих странах Западной и Северной Европы после периода повышения  рождаемости не произошло ее заметного  снижения. Так, в Дании суммарный  коэффициент рождаемости после 1995 г. (1,81) держится на уровне 1,72-1,77, в Норвегии после 1990 г. (1,93) . на уровне 1,75-1,92., в Финляндии  после 1994 г. (1,85) . на уровне 1,70-1,81. Во Франции, начиная с 2000 г., данный показатель находится  на уровне 1,90 или чуть ниже (1,88-1,89). Только в Швеции налицо было значительное снижение рождаемости после периода  ее повышения [1].

     В одних странах опыт проведения политики, ориентированной на повышение рождаемости, более удачен, в иных - менее. Однако он должен быть всесторонне проанализирован  и в своих наиболее эффективных  формах адаптирован к условиям России. При этом более низкий уровень  жизни в нашей стране может  привести к относительно большему эффекту  реализации мер, которые в государствах с лучшими условиями жизни  оказали бы на рождаемость меньшее  влияние.

     В сфере снижения смертности. Отечественная политика по снижению смертности может и должна опираться на опыт стран, добившихся здесь существенных результатов. В основе стратегии, приведшей к значительному сокращению смертности в развитых государствах мира во второй половине ХХ века, лежал новый подход к охране здоровья населения, далеко выходящий за рамка традиционного здравоохранения. Упор делался на четыре направления, признанные приоритетными: формирование образа жизни, способствующего здоровью; создание благоприятствующих здоровью физических, экономических, социальных и культурных «средовых» условий; переориентация системы здравоохранения на вопросы укрепления здоровья и профилактики болезней; обеспечение политической и управленческой поддержки необходимым изменениям.

     Эффект  от реализации новых подходов к охране и укреплению здоровья в развитых странах Европы может быть оценен следующим образом. Почти за три  десятилетия (с 1970 г. по 2002 г.) продолжительность  жизни в государствах ЕС увеличилась  на 7,3-7,1 года соответственно у мужчин и женщин. При этом вариация составила  у мужчин от 4,7 лет в Нидерландах  и Греции до 9,5 лет в Австрии; у  женщин - от 4,2 лет в Нидерландах  и Норвегии до 8,6 лет в Италии.

     Перспектива снижения смертности и роста продолжительности  жизни населения в нашей стране в случае принятия и проведения соответствующего комплекса мер абсолютно реальна. В предстоящий до 2025 г. период можно  ожидать достаточно существенного  роста продолжительности жизни: почти на 9 лет для мужчин и  на 4,4 года для женщин (см. табл. 3).

     Качественная  оценка уровней, которые могут быть достигнуты, складывается так. Вероятные  через 15 лет показатели для России в целом уже являются реальными  для Москвы. Фактически это лучшие уровни продолжительности жизни  из достигнутых в настоящее время в российских территориях. В более отдаленном будущем (конец первой трети XXI века) уровни продолжительности жизни в 70-78 лет соответственно для мужчин и женщин отвечают современным показателям стран Восточной Европы, пополнившим ЕС при последнем расширении (Чехия, Польша и т.д.). 

     Повышение продолжительности жизни на 8,9 лет  для мужчин и на 4,4 года для женщин к 2025 г. позволит в течение 20 лет сохранить  жизнь 13,7 млн. человек, которые при  продолжении сложившихся тенденций  смертности умрут. Среднегодовое число  умерших сократится с нынешних 2,3 млн. человек до 1,86 млн., что уменьшит естественную убыль только за счет сокращения смертности на 440 тыс. человек  ежегодно. Это не позволит полностью  решить задачу стабилизации численности  населения, но существенно сократит потребность в миграции как источнике  компенсации потерь населения [1].

     В сфере внешней миграции. Внешняя миграция в настоящее время может рассматриваться как один из реальных компонентов сокращения масштабов депопуляции и удовлетворения потребностей рынка труда в ресурсах. Если в течение ближайшего двадцатилетия миграционный прирост будет стопроцентно компенсировать естественную убыль (его величина должна составить 9,8 млн.), то численность населения сохранится стабильной, что будет соответствовать стратегической цели демографического развития России. Вся естественная убыль вполне может быть компенсирована миграционной компонентой - это вполне возможно при продуманной миграционной политике, соответствующей национальным интересам.

     В 1990-е гг. миграционная политика РФ, в  основном исходившая из выгодности сохранения за рубежом российских диаспор, по сути, была направлена на сдерживание притока  мигрантов. Тем не менее, в 1993-1998 гг. миграционный прирост в среднем  за год составлял 470 тыс. человек. Благодаря  миграции за весь межпереписной период - с 1989 г. по 2002 г. - численность русских в России увеличилась на 3,4 млн. человек. В наибольшей мере население страны пополнили выходцы из Казахстана, Средней Азии и Закавказья. В последние годы масштабы реэмиграции русских значительно уменьшились и не столько потому, что в странах нового зарубежья сократился миграционный потенциал, сколько потому, что Россия в последние 12-13 лет проводила жесткую миграционную политику и сама отталкивала от себя мигрантов.

     Очевидно, что страна не воспользовалась благоприятной  политической конъюнктурой того времени, хотя примеров успешного решения  аналогичных проблем в мировой практике достаточно. Сошлемся на опыт послевоенных Германии, Франции и Японии. Россия могла бы позаимствовать характер отношения этих стран к своим соотечественникам в период возвращения государств в исходные границы. Франция времен генерала де Голля приняла исторически правильное решение уйти из Северной Африки, поскольку в то время она находилась в трудном экономическом положении. Тогда на родину переселились 1,5 млн. французов и часть сотрудничавших с ними арабов (3,3% к численности населения Франции), что тяжким грузом легло на бюджет страны с числом жителей менее 45 млн. человек. Разгромленная Германия с разоренной экономикой вернула в исходные границы Третьего рейха более 10 млн. этнических немцев. Это увеличило население страны примерно на 15%. Разоренная Япония после капитуляции репатриировала из районов оккупации Китая, Кореи, Юго-Восточной Азии и Южного Сахалина около 4,5 млн. человек, что увеличило население страны на 5-6% [3, с. 40]. Для сравнения заметим, что в Россию в 1992-2004 гг. из государств нового зарубежья переселилось чуть более 3,5 млн. человек или 2,3%. Однако разница в том, что Германия, Япония и особенно Франция вернули на родину практически всех своих соотечественников, тогда как Россия - всего 12%.

     До  сих пор в странах нового зарубежья  сохранился относительно большой миграционный потенциал из числа титульных  российских народов. Вот примерный  расчет. В Украине почти 1,8 млн. русских  во время переписи населения 2002 г. назвали  себя украинцами, в Казахстане . 450-500 тыс. человек, в Беларуси - порядка 200 тыс. человек. Из общего числа русских, проживавших в 1989 г. в странах, возникших  на постсоветском пространстве, не менее 2,5 млн. изменили свою национальную принадлежность [4, с. 42]. Незначительное количество русских эмигрировало в страны старого зарубежья. Естественная убыль русских за время, прошедшее после переписи 1989 г., составила примерно 1,5 млн. человек. Таким образом, русских в новом зарубежье остается почти 17,5-18,5 млн. человек. Вместе с другими титульными для России народами их там около 20 млн. человек.

     Ограничения в использовании такого миграционного  потенциала связаны с тем, что  часть населения уже перешла  в состав пенсионеров (к тому же в  ряде государств размер пенсии больше, чем в России), а родившиеся после 1991 г. социализировались в новой  социально-экономической и политической среде. Чем дальше, тем меньше будет  возможностей привлечения русскоговорящих  мигрантов из стран нового зарубежья  в Россию. К тому же некоторые  участники СНГ активизировали политику возвращения соотечественников  из-за рубежа: идея возвращения украинцев  на историческую родину обсуждается  в Украине; в Беларуси в 2002 г. был  принят Закон о демографической  безопасности, в котором сформулирована задача содействия добровольному возвращению  белорусов на этническую родину.

     В настоящее время создались благоприятные  условия для воплощения идеи привлечения  мигрантов и «собирания российской нации». По аналогии с началом 1990-х  гг. ныне во многих республиках бывшего  СССР начался второй этап антироссийских и антирусских настроений. В странах  Балтии не только не прекратились, но и  активизировались притеснения русскоязычного населения. Здесь усилилась открытая дискриминация по языковому принципу, подавляющая часть русскоговорящего населения не имеет гражданства  и лишена основных прав, происходит закрытие национальных русских школ, продолжаются процессы выселения бывших военнослужащих Советской Армии  и суды над ветеранами Великой  Отечественной войны, власти не пытаются пресечь деятельность националистических и неонацистских объединений. В  Украине усиливается нажим властей  на сокращение использования русского языка, выпускники русских школ не могут  поступить в вузы, все активнее переходящие на обучение на украинском языке. Произошли политические потрясения («цветные революции» в Украине, Грузии, Киргизии и Узбекистане), которые  могут способствовать росту антирусских  настроений в этих государствах.

     Во  второй раз в новейшей российской истории сложилась благоприятная  ситуация для возвращения соотечественников  на историческую родину. Повторение подобных событий на новом витке истории  дает стране очередной шанс, и им необходимо воспользоваться, чтобы решить демографические, геополитические и социально- экономические проблемы. Мигранты из стран нового зарубежья поедут в Россию при двух условиях: во-первых, если социально-экономическая ситуация будет стабильно улучшающейся, и, во-вторых, если миграционная политика станет благожелательной по отношению к мигрантам - потенциальным гражданам России. Первое условие является реальностью, а второе всецело зависит от политической воли руководства страны. В 2005 г. наметились сдвиги в понимании необходимости повышения вклада миграции в демографическую динамику России. Об этом, в частности, свидетельствует то, что готовятся послабления в получении гражданства мигрантами из государств, возникших на постсоветском пространстве, либерализация в отношении трудовых мигрантов и пр. Важно чтобы эти меры вновь не стали половинчатыми.