Теория прав собственности

издержки. Альтернативные системы собственности предполагают разный уровень трансакционных издержек на один и тот же вид хозяйственной деятельности. Это приводит к неодинаковому объединению правомочий в кластеры, к выбору разных контрактных форм. Кроме того, альтернативные правовые режимы требуют разных затрат на свое содержание и защиту. Чем

дешевле обходится  защита прав собственности, тем эффективнее  она будет проводиться.

     Одно  из важнейших достижений теории прав собственности западные экономисты усматривают в том, что, в отличие  от ортодоксального подхода, она  в явной форме признала существование альтернативных систем собственности и сделала их предметом сравнительного анализа. В западной литературе выделяется три основных правовых режима.

     В условиях системы частной собственности  собственником является индивидуум, чье слово в решении вопросов об использовании ресурса общество признает окончательным. Таким образом, отдельные индивидуумы находятся в привилегированных позициях в смысле доступа к тем или иным ресурсам: доступ открыт только собственнику или лицам, которым он передал или делегировал свои правомочия.

     При системе государственной (коллективной) собственности проблема решается введением  правил, согласно которым доступ к  редким ресурсам регулируется ссылками на коллективные интересы общества в  целом. Это предполагает, во-первых, установление неких правил, определяющих, в чем же именно заключается коллективный интерес (благо общества), а

во-вторых, разработку процедур, переводящих этот общий  принцип в конкретные способы  принятия решений по использованию  каждого отдельного ресурса (т. е. решается ли это голосованием, делегированием прав профессиональным экспертам, единоличным распоряжением верховного правителя и т. д.). Никто в этих условиях не находится в привилегированном положении в том смысле, что как индивидуумы все исключены из доступа к ресурсам, поскольку ничья ссылка на личный интерес не признается достаточной для их использования. Совладельцы государственной собственности не обладают единоличными исключительными, продаваемыми на рынке правами по использованию ресурса.

     При системе общей (коммунальной) собственности также никто

не находится  в привилегированной позиции, но здесь, наоборот, доступ открыт всем без  исключения. Когда объем ресурсов ограничен, регулятором становится принцип "первым занял, первым воспользовался".

     По мнению западных авторов, эти три системы собственности

нигде не встречаются  в чистом виде, во всех обществах  они "перемешаны" в различных  пропорциях. При этом на некоторые  виды ресурсов во всех обществах распространяется одна и та же форма собственности. Так, практически везде предметы одежды находятся в индивидуальной собственности, городские парки – в общей, оборона – в государственной и т.д. Кроме того, при системе частной собственности благодаря свободе

отпочковывания  и рекомбинирования частичных правомочий могут складываться формы, "имитирующие" государственную или коммунальную собственность (акционерная собственность, например).

     Согласно  методологии трансакционного подхода, система общей

собственности складывается там, где издержки по спецификации и защите индивидуальных прав собственности запретительно высоки. Выгоды от установления таких прав либо недостаточны, чтобы перевесить необходимые затраты, либо вообще отсутствуют, если ресурс имеется в изобилии.

     Вместе  с тем издержки, сопряженные с  действием системы общей

собственности, велики и возрастают с увеличением  числа пользователей. Общая собственность неизбежно порождает существенные экстерналии, поскольку лица, владеющие коммунальными правами, практически не несут никаких издержек, связанных с последствиями своих действий. Отсюда

всем хорошо известный феномен - нещадная эксплуатация и быстрое истощение ресурсов, находящихся в общей собственности.

     А. Алчян и Г. Демсец поясняют это  положение на условном примере. Если какое-то племя живет охотой и все его члены вправе беспрепятственно промышлять в лесу, который считается общим достоянием, то в определенный момент охота может достичь такой интенсивности, что запас дичи начнет истощаться, популяции животных окажутся не в состоянии

воспроизводить  себя. Это повлечет за собой повышение издержек и падение производительности охоты. Как указывают А. Алчян и Г. Демсец, система общей собственности с ее принципом "первым занял, первым

воспользовался" внутренне противоречива и нестабильна. Условия «после» не совпадают с условиями «до»:

"Коммунальные  права предполагают, что действующие установления по использованию ресурсов таковы, что ни государство, ни отдельные граждане не могут исключить других из пользования ресурсами кроме случаев, когда имеет место более раннее и продолжающееся до настоящего времени использование ресурса другим лицом". Каждый имеет индивидуальное право на использование ресурса после его захвата, но лишь общее право на его использование до захвата. Общий ресурс сверхиспользуется.

     Чтобы устранить экстернальные эффекты сверхиспользования

ресурса, необходимо побудить индивидуумов к изменению существующей структуры прав собственности. Как отмечают А.Алчян и Г. Демсец, будучи внутренне нестабильной, коммунальная собственность эволюционирует по направлению либо к частной, либо к государственной. В первом случае общий ресурс дробится на индивидуальные части (лес делится на участки, животные, если это возможно, клеймятся и т. д.) и стимул к сверхиспользованию исчезает. Во втором случае изменение касается не права «до», а права «после: например, все убитые животные начитают считаться общим достоянием племени, а не добычей отдельных охотников, и

делятся между  всеми членами племени "по справедливости". Так проблема сверхиспользования ресурса излечивается его недоиспользованием вследствие падения мотивации: каждый член племени становится заинтересован, чтобы охотой занимался не он, а другие.

     Эта новая проблема уклонения от общественно-полезного  труда

решается либо на путях прямого регулирования  поведения членов племени (что ведет в конечном счете к государственной собственности), либо на путях косвенного регулирования, направленного на воспитание у них соответствующих ценностных норм: "Попытки решить проблему редкости посредством сокращения объема прав неизбежно должны вести к более

регулируемому или индоктринируемому централизованному обществу".

     Сравнительному  анализу систем общей и частной  собственности

посвящена обширная эмпирическая литература. Л. Де Алесси подчеркивает, что, поскольку совладельцы общей собственности лишены исключительных прав на получение плодов от инвестирования своего времени и средств в общий ресурс, у них практически нет стимулов к его консервации.

     Коммунальные  пастбища, охотничьи угодья, леса, реки эксплуатируются более интенсивно и истощаются быстрее, чем частные.

Как следует  из многочисленных эмпирических исследований, общая собственность при прочих равных условиях предполагает сокращение объема инвестиций, преобладание более трудоемких технологий, более низкую производительность труда, высокие издержки оппортунистического поведения, более ограниченный горизонт времени при принятии решений, предрасположенность к уборке сельскохозяйственных культур до наступления сроков их созревания, предпочтение более ранних сортов этих культур. Для общей собственности характерны многочисленные неценовые регламентации, служащие суррогатом тех самоограничений, которые были бы введены владельцами в условиях индивидуальной собственности (ограничения на размер плуга, величину ячеек в рыболовных сетях, установление охотничьих сезонов, запрет на отстрел животных до достижения ими определенного возраста и т. д.). Вследствие такого рода

регламентаций общая собственность оказывается  технически взаимосвязана и переплетена с государственной, потому что обычно именно государство вводит эти ограничения и следит за их соблюдением.

     Западные  экономисты выделяют несколько важнейших  отличий

государственной собственности от частной с точки  зрения структуры соответствующих пучков правомочий. Причем дело тут не в численности совладельцев: железнодорожная станция, которая "принадлежит" 1000 налогоплательщиков города, и корпорация, которой сообща владеют 1000 акционеров, - разные системы собственности с разными поведенческими

последствиями.

1. Главный фактор - неспособность совладельца государственной собственности продать или передать свою долю участия в ней. Более того, никто не может уклониться от обладания ею: "Владение государственной собственностью не добровольно; оно обязательно до тех пор, пока некто остается членом общества". Уклониться от совладения железнодорожной станцией можно, лишь переехав в другое место, тогда как держатель акции может продать ее, не покидая города.

2. Не менее  важно отсутствие тесной корреляции  между поведением индивидуальных совладельцев государственной собственности и результатами ее использования: "При государственной собственности издержки любого решения или выбора в меньшей степени ложатся на избирателя, чем на владельца в условиях частной собственности".

Члены общества, следовательно, слабее заинтересованы в контроле за результатами использования государственной собственности.

3. В связи  с этим у них меньше стимулов  контролировать поведение наемных управляющих (бюрократов), которым делегированы права пользования (говоря конкретнее – меньше стимулов к тому, чтобы в выполнении функций контроля стали специализироваться именно те члены общества, которые

обладают сравнительными преимуществами в этом роде деятельности). Вследствие менее эффективного, чем в частных формах, контроля за поведением управляющих у тех появляется больше возможностей злоупотреблять своим положением в личных интересах.

4. Дополнительные  проблемы связаны с тем, что  "коллективный интерес" сложнее определить и измерить, чем частный: "...бюрократ имеет больше стимулов производить то, в чем, как он думает, нуждается общество, и меньше стимулов производить то, на что общество предъявляет спрос. Мнение бюрократа о том, что общество должно иметь, обычно называют

"интересами  общества". Некоторые из этих затруднений не являются специфическими для государственной собственности и в равной мере характерны для любых форм объединения прав нескольких собственников в

единый пучок  правомочий (партнерства, корпоративная собственность). Главная проблема, с которой сталкивается групповая собственность во всех ее вариантах, - согласование интересов отдельных участников и группы в

целом. Групповая  собственность поощряет поведение, выгоды от которого достаются какому-то одному участнику группы, а издержки распределяются среди всех ее членов. И наоборот: она ослабляет стимулы к принятию решений, издержки которых ложатся на кого-то одного, а выгоды делятся между всеми членами группы. Например, "плоды" своего оппортунистического поведения государственный чиновник пожинает сам, тогда как возникающие в связи с этим экономические потери падают на

всех членов общества и он в качестве совладельца государственной собственности несет ничтожно малую их часть. Соответственно, усилия какого-либо индивидуума по налаживанию эффективного контроля за деятельностью государственных служащих потребуют от него значительных

затрат времени и средств, тогда как участие в дележе выгод от установления такого контроля неизбежно примут все члены общества.

     В приведенных примерах "государственного чиновника" можно

было бы заменить на "управляющего корпорацией" без особого ущерба для смысла. Особенность системы государственной собственности не в том, следовательно, что она вообще порождает подобные явления, а в том, что на ее основе не возникает достаточно разветвленных обратных связей и

эффективных компенсаторных механизмов, способных им противодействовать.

     Итак, совладельцы государственной собственности не могут производить концентрации своего богатства в избранных ими областях (не могут, например, увеличить свою долю "собственности" в здравоохранении, уменьшив свою долю "собственности" в обороне); расщеплять пучки правомочий и специализироваться в реализации частичного правомочия только одного типа; осуществлять действенный контроль за своими

агентами.

     Имеется богатый фактический материал по сопоставлениям предприятий, находящихся в собственности государства и частных лиц. Он показывает, что государственные предприятия при прочих равных условиях устанавливает более низкие цены на свою продукцию; имеют большие мощности; больше средств тратят на строительство зданий и помещений; используют более капиталоемкие технологии; имеют более высокие операционные издержки; реже пересматривают цены, слабее реагируют на