«Теневая экономика» в современных условиях: сущность, причины формы

  Глобальный  характер   социально- экономических  процессов ( в том числе теневой экономики) объективно снижает возможности отдельного государства и ставит вопрос об их регулировании силами всего мирового сообщества. Сегодня же наднациональные механизмы регулирования в сравнении с масштабами глобализации развиты недостаточно.

  Очевидно, что проблемы теневой экономики  могут быть решены лишь при условии  объединения усилий мирового сообщества, включая деятельность международных  организаций, правоохранительных органов, институтов гражданского общества. Это  обусловлено не только масштабами теневой  экономики, но и сложившимся мировым  разделением труда. Так, целые страны и регионы мира являются источниками  миграции рабочей силы, другие же специализируются на производстве криминальных товаров  и услуг. Не будет преувеличением утверждений, что для многих теневая  экономика стала основой жизнеобеспечения. Отдельным странам не под силу отказаться от теневой экономики не только потому, что она чрезвычайно доходна, затрагивает интересы влиятельнейших групп, имеющих обширные международные связи, но и потому, что ее ликвидация требует реализации дорогостоящих социальных программ для переориентации деятельности населения, создания новых легальных прибыльных отраслей производства. Для этого необходимо объединение финансовых средств мирового сообщества и его интеллектуальных сил.

  Сейчас  объем теневой экономики в  целом по Европе оценивается на уровне 20% ВВП. На севере дела обстоят более-менее  сносно. Объем теневой экономики  Великобритании эксперты оценивают  в 10% от ВВП, Германии - 14%, Франции - 16%. В  скандинавских странах серый  сектор составляет 9-15% ВВП. Чем южнее - тем хуже. Очевидно, это как-то связано  с традициями и менталитетом. Так, в Италии и Испании "серый" сектор оценивается в 25% ВВП, а в Греции - 30-35%. Самая сложная ситуация в  бывших соцстранах: в целом по Восточной  Европе - до 40% ВВП, а на Украине - 57%.

  Россия  в ОЭСР не входит, поэтому в свое исследование она не включается. Однако по оценкам Росстата, объем теневой  экономики РФ в 2008 г. составлял около 20% от ВВП.

Размеры теневой экономики (в % от официальных размеров ВВП) в 21 стране ОЭСР в период с 1989/1990 по 2005 гг.

  По  результатам исследования, в 2009 году в четырнадцати наиболее развитых странах  ЕС, являющихся членами ОЭСР, ожидается  рост теневого сектора на 0,3—0,9%. Для  сравнения, в экономике ЕС в целом  прогнозируется спад на 1,9%. Наиболее динамичный рост теневой экономики должен наблюдаться  в Великобритании, Ирландии и Испании (около 0,9%), а наименьший (в районе 0,3%) — в Австрии, Бельгии и Германии. Отчасти, возможно, потому, что в той же Германии существует практика борьбы с теневой экономикой, когда, к примеру, в ресторан заходят полицейские патрули и проверяют нормативную документацию по трудовому оформлению персонала.

  Средний уровень теневой экономики по состоянию на 2005/2007 гг. в 21 развитой стране (ОЭСР) составил 16,3 %, в 25 переходных странах — 40,1%, в 96 развивающихся — 38,7%, в 3 коммунистических странах — 22,3%.

3.2      Теневая экономика  как элемент всемирной  экономической      истории. 

  Едва  возникло государство, налагающее на своих  подданных определенные обязательства  и ограничения, родилась и теневая  экономика – внегосударственная деятельность  лиц, игнорирующих «общественный  договор».

  Уже в самых ранних доиндустриальных  обществах – обществах азиатского способа производства – мы встречаем  все три разновидности теневой  экономической деятельности. «Так же как нельзя распознать, пьют ли воду плавающие в ней рыбы, нельзя определить, присваивают ли имущество чиновники, приставленные к делам²», - печально замечает автор древнеиндейской «Артхашастры», и это суждение могли бы повторить многие поколения государственных мужей от Египта до Китая. Восточные трактаты о науке государственного управления буквально переполнены жалобами на лихоимство чиновников, путающих государственный карман  со своим. Великий памятник китайской обществоведческой мысли – «Янь те лунь» («Спор о соли и железе») – представляет собой «стенограмму» древнейшей дискуссии (81 г. До н.э. ) о неформальном («сером») секторе хозяйства: государственная монополия на соль и железо привела к массовому «подпольному» производству этих дефицитных продуктов³. Что касается «черной» теневой экономики, то древнейшей формой организованной преступности можно считать известную по папирусам деятельность расхитителей гробниц в Древнем Египте.

  В античных и средневековых обществах  Европы, где государство не стремилось к тотальному контролю над обществом, теневая экономическая деятельность развивалась в заметно меньшей  степени, чем в странах Востока. Тем не менее она известна и в этих экономических системах. Так «серая» (неформальна) экономическая деятельность развивалась в Западной Европе в основном в форме внецехового ремесла,  нарушающего цеховые привилегии и уставы. Любопытным примером «беловоротничковой» теневой экономики стало ростовщичество в христианских  странах: хотя согласно каноническому праву было запрещено давать ссуды под проценты, фактически этим занимались не только представители этно-конфессиональных меньшинств (прежде всего, евреи), но даже светские и церковные феодалы⁴.

  Трансформация доиндустриального общества в индустриальное вызвала в эпоху нового времени буквально взрыв теневой деловой активности во всех ее видах. Ранние формы капиталистического производства (например, рассеянная мануфактура) представляли массовую «подпольную» оппозицию легальному цеховому ремеслу. Пиратство процветало в ХVI-XVII вв. в Средиземном и Карибском морях, в Индийском океане, нанося чувствительные удары по морским путям. Казнокрадство и коррупция поразили государственный аппарат  всех абсолютистских держав. Эта теневая деловая активность была реакцией на наступление власти денежного богатства, которое, однако, еще не имело институционального фундамента.

  Капитализм  в собственном смысле слова прочно стал на ноги лишь тогда, когда «протестантская  этика» санкционировала погоню за богатством в форме  «честного бизнеса», допускающего конкуренцию, но исключающего насилие  и нарушение закона. Эпоха нового времени завершается легитимизацией одних форм теневого бизнеса  (например, банковской деятельности) и ужесточением борьбы с наиболее криминальными  его формами (пиратством, коррупцией). В эпоху «классического» капитализма  теневая экономика отступает, хотя и не исчезает. Так, ограничения свободы  торговли, действовавшие до XIX в., породили массовую контрабанду обычных товаров; контрабандная же торговля рабами процветала вплоть до середины XIX в. Усиление государственного регулирования рыночного хозяйства в начале XX в. привело к формированию современного типа организованной преступности.

  Новый взлет теневой экономики наблюдается  со второй половины ХХ в., что связано с глобальной трансформацией хозяйства. В развивающихся странах разрастание теневой экономической деятельности вызвано приобщением этих стран к современному индустриальному обществу и мировому рынку. Усиливающаяся с 1970-х гг. криминализация экономики «социалистических» стран стала результатом поражения командной модели индустриального общества в соревновании с его рыночной моделью. В ходе радикальных экономических реформ 1990-х гг. в постсоциалистических странах произошла буквально «великая криминальная революция», когда, как снежный ком, росли все виды теневой экономической деятельности. Рост теневой экономики характерен и для развитых стран, переживающих переход к постиндустриальному обществу, для которого характерен качественный рост свободы индивида. Увеличение неформальной занятости, стремление обходить сковывающие государственные ограничения, тяга потребителей к «запретным плодам» являются закономерным побочным следствием системной модернизации высокоразвитых обществ.

  Таким образом, развитие любой социально-экономической системы  (кроме, разве что, первобытного общества) обязательно включает и развитие теневых экономических отношений. Следовательно, эти отношения не являются чем-то случайным, а закономерно порождены формационным развитием. 

3.3      Теневая экономика  как фактор ускорения  общественного развития.

  Развитие  общества связано с постоянным инновациями. Часто под ними подразумеваются лишь чисто технические открытия; на самом деле не меньшую роль играют изобретения новых институтов( новых «правил игры»). Например, «изобретение» акционерных обществ имело для развития капиталистической экономики куда более важное значение, чем, например, изобретение паровой машины. Однако институциональное новаторство всегда наталкивается на сопротивление сторонников традиционных норм, составляющих большинство в любом обществе. Поскольку законодательные нормы призваны отражать волеизъявление большинства, рождение новых «правил игры», как правило, происходит с нарушением закона. Следовательно, институциональное новаторство обязательно включает конкуренцию старых формальных (законных) и новых неформальных (незаконных) практик.

    Фридрих фон Хайек указывал, что  «конкуренция важна как исследовательский  процесс, входе которого первооткрыватели  ведут поиск неиспользованных  возможностей, доступных с случае успеха и всем остальным людям…⁵». Эта «конкуренция как процедура открытия» обязательно включает, таким образом, и конкуренцию легальной экономики теневой. Сам неформальный характер новых правил создает дополнительные издержки для их реализации, поэтому в конкуренции старых формальных и новых неформальных правил игры «выживают» лишь такие новые правила, использование которых обеспечивает сильные преимущества в сравнении с традиционным укладом.

  Сильнее всего эта инновационная роль теневой экономики проявляется  при межсистемных сдвигах – при переходе от одной экономической системы к другой. Лучшей  тому иллюстрацией является бурное развитие теневой экономики в последние десятилетие существования СССР.

  «открытие»  советской теневой экономики  произошло в 1970-е гг., когда зарубежные советологи начали изучать самостоятельную  хозяйственную жизнедеятельность  в странах «социалистического лагеря», приглушенную претензиями централизованного  планирования на тотальный учет и  контроль, но отнюдь не уничтоженную. «Первооткрыватели» подчеркивали, что фактически действующие механизмы экономики СССР заметно отличаются от формального  провозглашенной модели, пропагандируемой в официальной советской прессе. Особенно любопытна концепция Арона Каценелинбойгена, в которой была представлена наиболее подробная классификация рыночных отношений в якобы тотально планируемом советском хозяйстве. В рамках предложенного им подхода теневые отношения выглядели не как аномалия, а как один из компонентов системы рыночных связей. «Советский опыт показал, в противовес марксистским ожиданиям, - писал автор статьи, - что плановая социалистическая система нуждается в элементах рынка. В самом деле, можно говорить о целом ряде разновидностей рынков, существующих в СССР».

  Таким образом, А. Каценелинбойген предлагал рассматривать советскую экономику как своеобразный синтез официально- плановых отношений с рыночными – легальными, полулегальными и совершенно нелегальными. Тем самым по существу ставился вопрос о скрытой  многоукладности совестного  хозяйственного строя. В 1980-е гг. советологи вообще стали приходить к мнению, что за ширмой всеобщей планомерности и зарегулированности в СССР фактически скрывалась экономическая система смешанного типа, где неформальное, неконтролируемое производство играло во многих отношениях не меньшую роль, чем производство официальное.

  Развитие  в СССР 1960 – 18980- х гг. теневого рынка  обычных товаров и услуг прививало  «простому советскому человек» некоторые  элементарные представления о рыночных отношениях: надо строить с людьми отношения взаимовыгодно, по принципу «ты – мне, я – тебе»; деньги – великий соизмеритель; купля-продажа  должна осуществляться в ситуации выбора и по взаимному согласию сторон. Поскольку в советской системе  участниками нелегальных рыночных отношениях был буквально каждый, то эта тотальность теневых рыночных связей облегчила рыночную модернизацию 1990-х гг. многие рыночные институты  не рождались на пустом месте, а всего  лишь трансформировались из теневых в легальные. Именно советская теневая экономика, а не «вылазки» многочисленных диссидентов, сыграла главную роль в подготовке перехода от командной экономической системы к рыночному хозяйству.

  Теневая экономика является «застрельщиком»  не только межсистемных, но и внутрисистемных сдвигов.  Можно вспомнить, например, что переход от капитализма свободной конкуренции к «монополистическому» капитализму был ознаменован в США ( как и в иных странах) деятельностью «баронов-разбойников», едва ли не демонстративно нарушающих законы. 
 

3.4      Теневая экономика  как фактор торможения  общественного развития.

  Если  для проявления институциональных  инноваций теневая экономика  полезна, то для  «ускорения» она, наоборот, опасна. Чтобы новые «правила игры» стали массовыми, они должны потерять привкус криминальности и  стать закрепленным в формальном праве и в массовом сознании. Однако теневая экономическая жизнедеятельность  порождает многие нормы, которые  облегчают «жизнь в тени», но не препятствуют «перелету из тени в свет». Поэтому  превращение бывших неформальных «правил  игры» в легальные вовсе не отменяет необходимости борьбы за «очищение» новых институциональных практик  от теневого «наследия».