Банковская ликвидность: понятие,оценка, регулирование

Далее Банк должен определять потребность в ликвидных средствах хотя бы на краткосрочную перспективу. Как уже отмечалось, прогнозирование этой потребности может осуществляться двумя методами. Один из них предполагает анализ потребностей в кредите и ожидаемого уровня вкладов каждого из ведущих клиентов, а другой - прогнозирование объема ссуд и вкладов. Оба рассмотренных метода имеют недостаток: они опираются на средний, а не предельный уровень ликвидности. Это может быть достаточным для оценки ликвидности банковской системы в целом, но оно не подскажет руководству банка, какова должна быть его кассовая наличность на следующей неделе, чтобы покрыть изъятие вкладов и заявки на кредит. Только анализ счетов отдельных клиентов банка позволят определить потребности в наличных деньгах на данный момент.

В решении этой задачи поможет также предварительное изучение хозяйственных и финансовых условий на местном рынке, специфики клиентуры, возможностей выхода на новые рынки, а также перспективы развития банковских услуг, в том числе, открытие новых видов счетов, проведение операций по трасту, лизингу, факторингу и т.д. Причем, кроме местных факторов, необходимо учитывать также и общенациональные. Например, изменения в денежно-кредитной политике, в законодательстве. Изучение всего этого, а также прогнозирование поможет банку более точно определить необходимую долю ликвидных средств в активе банка. При этом банк должен опираться на свой опыт.

Исходя из спрогнозированной величины необходимых ликвидных средств банку нужно сформировать ликвидный резерв для выполнения непредвиденных обязательств, появление которых может быть вызвано изменением состояния денежного рынка, финансового положения клиента или банка партнера.

Поддержание ликвидности на требуемом уровне осуществляется при помощи проведения определенной политики банка в области пассивных и активных операций, вырабатываемой с учетом конкретных условий денежного рынка и особенностей выполняемых операций. То есть банк должен разработать грамотную политику управления активными и пассивными операциями.

При этом в управлении активами банку следует обратить внимание на следующие моменты:

1. Управление наличностью должно быть более эффективным, то есть необходимо планировать притоки и оттоки наличности и разработать графики платежей.
2. Сроки, на которые банк размещает средства, должны соответствовать срокам привлеченных ресурсов. Недопустимо превышение денежных средств на счетах актива над денежными средствами на счетах пассива.
3. Акцентировать внимание на повышении рентабельности работы в целом и на доходности отдельных операций в частности.
4. счезновение этничности и национализмов, утверждая, что классовая солидарность вытеснит национальную / этническую солидарность. Последняя рассматривалась как средство поддержания равновесия капиталистического мира.Недооценка этнического фактора в начале ХХ века обошлась политикам, особенно народам, которых они представляли, слишком дорого. Это и пересмотр основ Версальской системы в Европе, возникновение новых источников напряжения на Балканах и Ближнем Востоке, замалчивание этноцида армян в Турции, другие трагические события, отзывы которых и сегодня можно наблюдать в разных местах земного шара. Этничность, как оказалось, не исчезла по мере глобализации и универсализации мира. Есть основания считать, что возрождение этничности уже на склоне ХХ века было вызвано реакцией на упомянутые процессы.В научной литературе можно заметить отличные тенденции в образе объяснения сути этнического конфликта. Часть авторов, главным образом этнологов и антропологов этническим считают конфликт, суть которого заключается в угрозе для этнической идентичности группы, тогда как политологи, теоретики международных отношений, социологи под этническим конфликтом понимают разновидность общественных конфликтов, в котором, несмотря на этническую идентичность, определяющими являются материальные факторы (власть, статус, территория и др.).Определение этничности. Теоретические подходы к объяснению этничности Понятию этничности, как и большинству понятий в общественных науках, нет сжатого определения. Чаще всего оно используется для обозначения принадлежности к определенной группе, как синоним этнической идентичности. Одна из первых попыток определения этого понятия была осуществлена в редакционной статье первого номера журнала "Этничность" (1974 г.) "Этничность - это смесь общих ценностей, верований, норм, вкусов, самосознания, общей групповой памяти и желание к продолжению существования путем преференцийной эндогамии".С целью эмпирического изучения феномена, отдельные исследователи предлагают рассматривать этничность через ряд индикаторов, что касаются двух уровней этничности-индивидуальной и коллективной, и двух измерений - субъективного и объективного.Объективное измерение касается тех процессов этничности, которые могут быть замечены путем прямого наблюдения. К ним относят наличие или осязаемость родовых связей, общее происхождение, типичные проявления поведения и т.д. Субъективное измерение этничности касается ценностей, отношений, взглядов членов сообщества и значение которых может быть проинтерпретировано в контексте процесса коммуникации.В общественных науках сформировалось немало подходов, школ и направлений в изучении этого сложного феномена. Так Дж. Гатчинсон и Е. Смит говорят о двух широких направлениях - примордиализм и инструментализм и три альтернативных подхода - "транскационалистский", "социально-психологический" и "этносимволический" .Канадский исследователь Всеволод Исаев выделяет четыре главных направления и несколько подходов к пониманию этничности, среди которых называет: 1) Этничность как "примордиалистский" феномен, 2) этничность как эпифеномен, 3) этничность как ситуационный феномен, и 4) этничность как субъективный феномен.Российский социолог Н. Скворцов выделяет четыре наиболее влиятельные теоретические направления социологическому пониманию этничности. С одной стороны неомарксизм и теории ресурсной конкуренции предметом анализа имеют изучение социальных структур и институтов. С другой, символический интеракционализм и теории рационального выбора, что кладут упор на изучение социального действия .Список исследователей, которые предлагают подобные классификации, можно было бы продолжить. Интересно, что указанные авторы тех же представителей относят к различным подходам, что указывает на то, что, во-первых, существующее разделение значительно условно, и, во-вторых, нет единого перечня критериев, по которым можно было бы строить теоретические объяснения к пониманию этничности, или ее классификации. В этом исследовании я бы хотел обратить внимание не на само явление этничности, оно требует значительно больше внимания, а на связь этничности и конфликта.Теоретические объяснения связи этничности и конфликта Если этническая идентичность, групповая солидарность, общность происхождения являются самодостаточными, а вместе переменными величинами, то какое первое влияние они имеют на возникновение этнического конфликта? Всего можно выделить три широких подхода для объяснения связи этничности и этнического конфликта."Традиционалистский" (или примордиалистичный) подход рассматривает этничность как неотъемлемый атрибут индивидов и сообществ. То есть укорененная в унаследованных биологических чертах или в опыте поколений, этничность делает каждого индивида неизменно и всегда французом, русским или хорватом. В таком понимании этничность и этническое напряжение является естественным. Признавая, что этнические конфликты не являются постоянным состоянием взаимоотношений, традиционалисты рассматривают конфликт как явление, вытекающее из этнических различий и поэтому необязательно требующее пояснения. Другими словами, конфликт видится укорененным в саму этничность.Анализ конфликта, с точки зрения традиционалистского подхода, отмечает исключительности и важности этнической идентичности. Лишь несколько других характеристик индивида или сообщества определены так же, как этничность. С этой точки зрения этнический конфликт является "sui generis", то, что можно узнать об этом конфликте, никак не соотносится со знаниями о социальных, политических или экономических конфликтах.Предметом изучения с точки зрения одного из представителей этого подхода должен быть экзистенциальный интерес группы, что инициировала, или оказывалась втянутой в конфликт. Для меньшинств в полиэтнических государствах таким экзистенциальным интересом следует признать право на самосохранение, признание и безопасное развитие. Что же является экзистенциальным интересом для большинства, мы определяем. Можно предположить, что таким интересом является обеспечение доминирования собственной идентичности и контроль, нейтрализация или уничтожение идентичностей, составляющие которых могут представлять для нее угрозу. Этническим конфликтом, с этой точки зрения, будет мобилизация и вызванные ею действия, возникающие в результате осознанной угрозы этнической идентичности группы. Такое определение конфликта делает его этническим лишь наполовину, то есть только для той стороны, которая чувствует угрозу для собственной идентичности. Поскольку другой стороной в конфликте, по утверждению того же автора, может быть государство или отдельная организация, то для них такой конфликт может иметь политический, идеологический или экономический характер.Крупнейшим объектом критики в традиционалистском подходе является тезис об устойчивой идентичность отдельных индивидов и групп и его неспособность объяснить изменения конфликта во времени и пространстве. Подход также критикуют за неспособность объяснить образование новых и производных идентичностей, за неспособность установить причины длительного существования в отношении мирных взаимоотношений между группами, в которых этническая идентичность есть выразительным признаком.В отличие от "традиционалистского" подхода, "инструментальный" отмечает, что этничность не является историческим явлением, а скорее следствием меняющихся обстоятельств. С точки зрения инструментального подхода этнический конфликт является одним из проявлений группового конфликта, в котором этничность является ресурсом групповой мобилизации. "Инструментальный" подход рассматривает этничность как средство в руках отдельных индивидов, групп или элит для получения определенных, часто материальных целей. С этой точки зрения этничность является одним из ресурсов, мобилизуемых политическими лидерами для достижения важных для общества целей."Инструментальный" подход часто используется в политологии и теории международных отношений для объяснения поведения этнических групп в ситуациях конфликта. В рамках этого подхода следует выделить два главных утверждения. Первое, когда существуют видимые преимущества, связанные с этнической идентичностью, последняя создается, поддерживается как основа для коллективных действий. Во-вторых, этничность определяется ситуативно, как комплекс социально определенных характеристик, имеющих как устоявшиеся, так и случайные черты. Изменчивость этнической идентичности зависит от конкретной ситуации и стратегической пользы, связанной с ней. Идея ситуативной этнической идентичности означает то, что различные этнические характеристики активизируются в разных ситуациях с целью достижения ожидаемых результатов. Инструментальный подход рассматривает этнический конфликт как явление политического характера, направленное против доминирования иной этнической группы или дискриминации собственной этнической группы государством. С точки зрения инструментального подхода этнический конфликт является одним из проявлений группового конфликта, в котором этничность является ресурсом групповой мобилизации.Как определяют Дж. Гатчинсон и Е.Д. Смит, для инструменталистов ключевыми являются две идеи. Первая - то, что этничность по своей природе является социальным конструктом, и вторая - что индивиды способны "отсекать или смешивать" те или иные элементы из различных этнических унаследований или культур, чтобы творить основу для индивидуальной и групповой идентичности.Одним из существенных различий в позициях двух подходов есть способ объяснения этнической культуры. Предметом дискуссии является то, что культура влияет на способ определения этносов, существуют объективные признаки этнической культуры, можно за такие признать убеждения членов группы об их существовании и, что в этом контексте означает тезис об историческом существовании группы. По сути, спор идет вокруг того, есть ли этническая идентичность групповой категорией, или признаком отдельного индивида, которую он может выбрать или получить, будучи членом группы. С точки зрения инструментализма этническая группа является группой и
5. нтереса, втягивается в политическую борьбу в макрообщество.Критика инструментализма со стороны традиционалистов касается неправильного понимания интересов преимущественно как материальных, и игнорирование ими аффективных, эмоциональных проявлений коллективного поведения. Эти проявления связываются с привязанностью к внематериальным ценностям, которые трудно объясняются рациональным выбором индивидов. Примером аффективного действия могут быть:1) определение исторических несправедливостей;2) общая идентичность;3) религия;4) ощущение имеющейся несправедливости;5) уровень основанной расово-культурной общности;6) гуманитарные соображения.Критика инструментализма со стороны конструктивистов направлена на то, что этничность не является чем-то, что может быть определено по желанию самого индивида. Она социально обусловлена и является результатом социального взаимодействия.Попытка соединить элементы двух предыдущих подходов с ударением на социальном взаимодействии осуществлена конструктивистами. Отмечая, что этничность ни неизменная, ни полностью открыта для изменений, конструктивисты утверждают, что она является результатом густой сети социальных взаимодействий. С точки зрения конструктивистов этничность не является признаком индивида, это скорее социальный феномен. Отсюда, идентичность попадает к возможностям выбора или контроля отдельного человека. По мере того, как меняются социальные взаимодействия, меняется и сама этничность. Как пример можно привести формирование у многих жителей Сербии, Боснии или Хорватии еще до конца 80-х годов югославской идентичности. Однако с распадом Югославии граждане этих стран под давлением событий вернулись к своим этническим корням.Как и инструменталисты, конструктивисты не считают этничность естественно конфликтной. Отсюда возникает необходимость объяснения причин взрыва насилия в межэтнических отношениях. Инструменталисты, как было уже сказано, рассматривают конфликт как результат активизации этнических характеристик лидерами политических элит для реализации собственных интересов. Конструктивисты же причине конфликта видят в том, что может быть определено как "патологические социальные системы", которые индивиды не могут контролировать. Следовательно, конфликт, который возникает, является продуктом социальной системы, а не отдельных индивидов. А этничность, являющаяся результатом социального взаимодействия, в результате ее нарушения выпадает из-под контроля.Изучение этнических конфликтов с точки зрения конструктивистского подхода позволяет рассматривать их как определенный тип групповых конфликтов, однако также является результатом социального взаимодействия. К таким конфликтам можно отнести религиозные, региональные, классовые, однако классовые и другие материально вызванные конфликты более вероятно определяются индивидуальными признаками. Хотя ни один из этих подходов не является полностью удовлетворительным для объяснения природы этничности и этнического конфликта, каждый из них признает, что этничность имеет как яркую эмоциональную окраску, так и значительный мобилизационный потенциал. В конфликтных ситуациях такое сочетание исключительно опасное.Некоторые антропологи отмечают, что этничность является не столько результатом объективных культурных различий между группами, как результатом убеждения определенных членов группы в своей отдельности или представителей других групп, в том, такие разногласия существуют. Отсюда видно, что этничность может формироваться как "внутренне", самими участниками группы, или "внешне" - часто путем дискриминационных действий и высказываний со стороны доминирующей группы или большинства в полиэтническом обществе.Для внешнего наблюдателя культурные различия между членами различных этнических групп, проживающих на территории одной страны, могут казаться незначительными, однако для самих этих групп осознание своей отдельности может быть жизненно важным.Подытоживая, следует отметить следующее:1) Этничность не является естественным или врожденным признаком индивида или группы, как и не является следствием случайных обстоятельств. Вместе с тем, нет значительного противоречия между социально обусловленной идентичностью и рациональным осознанным выбором идентичности отдельными индивидами и группами. Как отмечают некоторые авторы, эти два процесса, как и теоретические подходы, которые их описывают, являются взаимодополняющими. Индивиды могут сознательно выбирать ту или иную стратегию для достижения своих интересов. Поскольку интересы групп часто бывают несовместимы, возникают объективные противоречия, которые иногда приводят к их решению путем конфликта. Это, однако, не означает, что выбор той или иной стратегии был необоснован или иррациональный.2) Этничность является скорее результатом контактов, а не изоляции.3) Этничность является динамичной и может изменяться вместе с социальными или политическими обстоятельствами. Выявление обстоятельств, при которых существует наибольшая опасность взрыва насилия, является важными теоретическими и прикладными задачами в области изучения конфликтов.1.2 Основные признаки и особенности протекания этнических конфликтовВ процессе анализа идеологической безопасности составляющих этнополитических конфликтов можно выделить три основных подхода. В рамках ценностного подхода (А. Волферс, Д. Гадди, Дж. Джонсон, Д. Кауфман, Г. Коэн, М. Михалка М. Браун, С.И.Гриффитс, С.. Хантингтон, Р. Мелсон, Р.Д . Конглтон, И. Онищенко, Дж. МакГарри, Б. О'Лири, Р. де Фигейредо, Р. Хардинг, Дж.Д. Фирон, Р.А. Ле Он, М. Игнатьефф ) оборонные факторы рассматриваются в ??онтексте защиты ценностей общества, причем не только как защищенность этнонациональных ценностей, но и в смысле их беспрепятственного распространения.Другое направление научных разработок заключается в исследовании национальной безопасности в контексте защиты национальных интересов (А. Бэтлер, А. Бодрук, С. Браун, А. Данильян, М. Каплан, Г. Моргентау, Панов, С. Хоффман ).В рамках распространенного в последнее время «интегрированного» подхода к оценке задач национальной и международной безопасности, его представители (А. Величко, И. Волощук, В. Горбулин, Б. Демидов. А. Качинский, В. Липкан, В. Манилов, С. Пирожков) отмечают взаимосвязи национальных ценностей и интересов, включая необходимость учета их взаимообусловленности при исследовании проблем безопасности.В ходе исследования использованы многочисленные исследования авторов, касающиеся специальных аспектов теории национальной и этнической идентичности (Ж. Вукович, С. Корнелл, Л. Гринсфилд, К. Ведер, Т.Х. Ериксен, С. Собарей, Г. Касьянов, Т. Бодуляк).Кризис в Югославии обозначил проблемы, с которыми международное сообщество может сталкиваться в подобных ситуациях в будущем: определение оснований для международного вмешательства, роль ООН и региональных международных организаций, межнациональные аспекты, связанные с внешним вмешательством.Ознакомление с разработками основных научных школ современной этноконфликтологии позволяет сделать вывод об общем доминировании методологического подхода, который заключается в выявлении и операциональном анализе как положительных, так и отрицательных функций этих конфликтов. Наиболее весомо этот подход представлен в работе Д. Горовица, который, по нашему мнению, предлагает наиболее адекватный подход к основным проблемам конфликта в Югославии. В рамках этого методологического подхода вооруженный этнополитический конфликт рассматривается как неоднозначное и многофункциональное явление, которое имеет как деструктивный, так и конструктивный потенциал. Согласно преимущество одного из этих факторов может привести как к разрушению системы национальной безопасности, так и к образованию ряда новых систем безопасности, и вместе с тем - к совершенствованию существующей системы национальной безопасности с ее переходом на качественно новый уровень благодаря успешному урегулированию конфликта.Государства, которые берут за основу концепции гражданства не идею равноправия всех людей независимо от этнического происхождения, а сугубо этнический принцип, более уязвимы и подвержены этнической напряженности и конфликтам. Вероятность возникновения этнических конфликтов является сравнительно выше в тех странах, где живут конкурирующие этнические группы с противоречивыми целями и выразительной, сложившейся идентичностью. Элиты способны спровоцировать этнический конфликт, если, по их мнению, они будут иметь с этого выгоду, особенно в условиях политической и экономической нестабильности.Иногда экономические факторы играют существенную роль в усилении общественной напряженности и ее перехода в фазу конфликтного противостояния. Когда этническая группа или группа людей, объединенных общим интересом, чувствует, что экономические условия являются дискриминационными, причем считает, дискриминируемых представители именно этой группы, то даже если они сознательно не планируют идти на обострение конфликта, они способны сплотиться и требовать решительных контрмер, которые могут привести к возникновению конфликтной ситуации. Во времена спада экономической активности или ухудшения экономической ситуации резкая реакция со стороны одной этнической группы или группы лиц, объединенных общим интересом, может существенно усилить напряжение внутри государства.Культурные и персептронные (связанные с восприятием действительности) факторы также считаются источниками конфликтов. Прежде всего, речь идет о дискриминации меньшинств, которых лишают права на самовыражение в той форме и на том языке, которые они выбирают.Другой немаловажный фактор связан с осознанием исторического наследия и политико-идеологическими мифами определенной общественной группы. Социокультурные представления отличают ее от других групп и влияют на то, как эта группа воспринимает себя и политические реалии своего существования. Прошлое группы является составной частью ее традиций и опыта. Оно сказывается на поведении и менталитете членов группы. Поскольку подход к восприятию и освещение событий является выборочным, групповое сознание предвзято интерпретирует близлежащие ре
6. алии.Приведенные обстоятельства и факторы помогают понять причинно-следственную связь генезиса и эскалации конфликтов, в частности конфликтов, имеющих этнополитическую природу и причинность. С одной стороны, демократизация общества ослабляет репрессивный потенциал государства и уменьшает остроту потенциальных конфликтов. С другой стороны, в ориентированных на демократические стандарты вновь обществах должны существовать предпосылки для улучшения экономической системы.Процессы демократизации создают эффект большей открытости общества. Однако обратная сторона этих процессов заключается в возможности обострения противоречий, которые могут вызвать рост внутренней напряженности, включая воплощение намерений отдельных этнических групп изменить свой политический, социальный и культурный статус или надежнее утвердить доминирующее статус за счет уменьшения возможностей для других групп и слоев.Обобщая различные политологические интерпретации проблематики этнополитических конфликтов, мы определяем основные критерии политических стратегий, которые многосложные государства могут применять для предупреждения и ослабления этнополитической напряженности и урегулирования противоречий между конкурирующими этническими группами. Помощь этнополитических конфликтов, основанная только на примордиалистских или на инструменталистских условиях, имеют ряд недостатков. Однако их сочетание открывает определенное пространство для взаимодополнения, что расширяет методы для регулирования отношений между различными этнополитическими и социокультурными группировками.Определяющим условием консолидации и мобилизации этнических групп является этническая (групповая и индивидуальная) идентичность. Однако мобилизация этнических групп для достижения определенных политических целей, превращение их в субъекты политики и субъекты вооруженного этнополитического конфликта предполагает организационную, представительскую и другую деятельность политических лидеров, военных руководителей и остальных представителей управленческой элиты, направленную на достижение определенных, политически определенных и очерченных целей.Существование этнического меньшинства, испытывающего различные формы дискриминации или «базовые потребности» которой не удовлетворены, является важным, но недостаточным основанием для формирования субъекта политического действия, которым является этническая группа в вооруженном этнополитической конфликте, а стратегические мотивации непосредственных и косвенных участников конфликта, их специфические политические, экономические и другие интересы далеко не всегда определяются принадлежностью к разным цивилизациям, в которых в настоящее время возникло достаточно большое количество внутреннецивилизационных противоречий.Анализ фактического материала и документальных источников дает основания для вывода, что кроме чисто этнического фактора, связанного с феноменами этнической идентификации и мобилизации, в генезе этнополитических конфликтов следует выделять ряд факторов субъективного порядка (специфика восприятия сторонами определенной ситуации, психологические особенности и поведенческие установки политических лидеров и т.п.), а также факторов объективного характера (политические, социально-экономические, демографические, территориальные, религиозные, исторические, культурно-лингвистические и другие взаимосвязанные факторы), которые в зависимости от конкретных обстоятельств могут иметь разное значение в процессе возникновения и развития этнополитических конфликтов.Этнически мотивированное насилие в вооруженном конфликте не ограничивается лишь различными формами вооруженного противостояния, а проявляется также в феномене этн
7. ических чисток, в массовых беспорядках, сопровождающихся этническими «погромами» и похищением людей. С феноменом насилия в конфликте непосредственно связаны показатели его интенсивности и продолжительности, причем, чем длительнее и интенсивнее конфликт, тем более деструктивны его последствия и сложнее становится процесс его урегулирования.В результате усиливается угроза, которую создают подобные конфликты для национальной и международной безопасности. Эта особенность непосредственно обусловлена циклическим характером насилия в конфликте, когда насильственные действия одной из сторон вы??ывают аналогичные действия со стороны другой стороны, что, в свою очередь, способствует циклической взаимообусловленности насилия, которое осуществляют субъекты этноконфликтных отношений. Развитие этих тенденций приводит к все большему обострению конфликта и усложняет процесс его урегулирования.Вооруженные этнополитические конфликты и присущие им различные проявления политически и этнически мотивированного насилия охватывают различные сферы социальных отношений. Учитывая это, специфику влияния вооруженных этнополитических конфликтов на национальную и международную безопасность целесообразно рассматривать комплексно.Отмечается, что в условиях внутригосударственного вооруженного конфликта происходит разрушение привычных социальных ценностей, предпочтений и установок, что приводит к трансформации общества, в котором начинают действовать раньше неприемлемые нормы тотального насилия. Социальная деструкция и личные травмы мирного населения вызывают новые и новые вспышки насилия. Именно в этом и заключается одна из важнейших причин возобновления вооруженной конфронтации и именно в этом следует видеть наиболее значимую угрозу социальной безопасности любой страны, в пределах которой происходит вооруженный этнополитический конфликт.Среди угроз гуманитарной безопасности в условиях вооруженных этнополитических конфликтов преобладают нарушения прав человека, норм международного гуманитарного права и гибель ни в чем неповинных людей из числа представителей мирного населения.В контексте анализа влияния вооруженного этнополитического конфликта на политическую безопасность государства необходимо выделять ее внутреннюю и внешнюю составляющие. Во внутриполитической сфере в условиях вооруженного этнополитического конфликта происходит дестабилизация политической системы в направлении уменьшения легитимности политической власти и снижению эффективности деятельности органов государственной власти, сворачивание демократических процессов. Признаком эскалации конфликта является возникновение и функционирование политических партий, связанных с сепаратистскими и террористическими группировками. В итоге возникает угроза установления авторитарного или даже тоталитарного режима.Проблема сепаратизма может привести к нарушению территориальной целостности государства и вывод из-под контроля центральных органов власти определенных территорий и административных единиц. В контексте эскалации внутреннего этнополитического конфликта среди основных внешнеполитических угроз преобладают: внешнее невоенное, политическое вмешательство во внутренние дела государства с целью поддержки оппозиционных этнических групп, сепаратистских движений и национал-террористических организаций, ухудшение международного положения государства и усложнение отношений с другими странами, распространение радикальных идей, в частности национальной и религиозной нетерпимости, из-за границы, что способствует дальнейшей дестабилизации внутриполитической ситуации.Влияние вооруженного этнополитического конфликта на военную безопасность государства имеет как внутренний, так и внешний аспекты. Различные формы вооруженной борьбы, применение силы в этнополитическом конфликте составляют внутреннюю военную угрозу национальной безопасности. Однако вооруженные этнополитические конфликты обычно становятся источником внешнего военного вмешательства, имеют тенденцию к интернационализации, вызывают межгосударственные вооруженные конфликты и войны, превращает их в фактор возникновения внешней угрозы военной безопасности государства.Процесс вооруженной борьбы и другие формы этнически мотивированного насилия, которые охватывают общество и могут распространиться на всю территорию государства, демографические, политические и социальные последствия конфликта негативно отражаются на реализации экономических интересов отдельных лиц, социальных групп и государства как субъектов экономических отношений, что приводит к негативным условиям для развития национальных экономик и угрозы экономической безопасности государства.Анализ современных этнополитических концепций свидетельствует об отсутствии единой точки зрения на общие причины возникновения внутренних этнополитических конфликтов, механизмы их эскалации и интенсивность насильственных форм противоборства. Основные разногласия касаются определения движущих сил внутренних конфликтов, которые зависят от конкретно-исторических и политических обстоятельств. Основными переменными, которые следует принимать во внимание, есть факторы экономического развития, интенсивность дискриминации по этническим признакам, уровень образования, роль женщин и др. Но даже при условии, что все эти факторы надлежащим образом проанализированы, иногда трудно предсказать, какой из них станет доминирующим и насколько он будет влиять на склонность этнической группы в целом к активному участию в конфликтном противостоянии с властью и конфронтации с другими этнополитическими общинами. В этом смысле, очевидно, что совокупность нескольких факторов увеличивает вероятность и интенсивность конфликта. Одновременно субъективное обстоятельство уменьшает конфронтационное нагрузки, можно считать «порог толерантности» в рамках определенной этнической группы, а также осознание степени важности потребности в защите прав сообщества. Другими субъективными факторами можно считать степень сплоченности этнической группы, ее политической и этнокультурной однородности, состояние ее мобилизации, влияние элитных групп в ее пределах, способы и механизмы принятия решений, и степень доверия рядовых представителей номинальным лидерам.ГЛАВА 2 АНАЛИЗ ЭТНИЧЕСКИХ КОНФЛИКТОВ НА ТЕРИТОРРИ БЫВШЕЙ ЮГОСЛАВИИ2.1 Краткий историчекий обзор. Анализ основных национальных характеристик югославских народовРаспад Социалистической Федеративной Республики Югославия (СФРЮ) в начале 1990-х годов сопровождался гражданскими войнами и этническими конфликтами при вмешательстве иностранных государств. Боевые действия в разной степени и в разное время затронули все шесть республик бывшей Югославии. Общее число жертв конфликтов на Балканах с начала 1990-х годов превышает 130 тысяч человек. Материальный ущерб исчисляется десятками миллиардов долларов.Рассмотрим основные события. Конфликт в Словении (27 июня - 7 июля 1991 года) стал самым скоротечным. Вооруженный конфликт, известный как Десятидневная война или Война за независимость Словении, начался после провозглашения Словенией независимости 25 июня 1991 года.Подразделения Югославской Народной Армии (ЮНА), начавшие наступление, столкнулись с ожесточенным сопротивлением со стороны местных отрядов самообороны. Согласно даны словенской стороны, потери ЮНА составили 45 человек убитыми и 146 ранеными. Около пяти тысяч военнослужащих и сотрудников федеральных служб попали в плен. Потери словенских сил самообороны составили 19 убитых и 182 раненых. Также погибли 12 граждан иностранных государств.Война завершилась подписанием при посредничестве ЕС Брионского соглашения 7 июля 1991 года, по которому ЮНА обязалась прекратить боевые действия на территории Словении. Словения приостанавливала на три месяца вступление в силу декларации независимости.Конфликт в Хорватии (1991-1995 годы) также связан с провозглашением независимости этой республикой 25 июня 1991 года. В ходе вооруженного конфликта, который в Хорватии называют Отечественной войной, хорватские силы противостояли ЮНА и формированиям местных сербов, поддержанных властями в Белграде.В декабре 1991 года была провозглашена независимая Республика Сербская Краина с населением 480 тыс. человек (91% - сербы). Таким образом, Хорватия лишилась значительной части территории. В последующие три года Хорватия интенсивно укрепляла свою регулярную армию, участвовала в гражданской войне в соседней Боснии и Герцеговине (1992-1995 годы) и проводила ограниченные вооруженные операции против Сербской Краины.В феврале 1992 года СБ ООН направил в Хорватию Силы ООН по охране (СООНО/UNPROFOR). Первоначально СООНО рассматривались в качестве временного формирования для создания условий, необходимых для переговоров о всеобъемлющем урегулировании югославского кризиса. В июне 1992 года после того, как конфликт усилился и распространился на БиГ, мандат и численный состав СООНО были расширены.В августе 1995 года хорватская армия развернула масштабную операцию "Буря" и в считанные дни прорвала оборону краинских сербов. Падение Краины обернулось исходом из Хорватии почти всего сербского населения, составлявшего до войны 12%. Добившись успеха на своей территории, хорватские войска вступили в Боснию и Герцеговину и совместно с боснийскими мусульманами развернули наступление на боснийских сербов.Конфликт в Хорватии сопровождался взаимными этническими чистками сербского и хорватского населения. В ходе этого конфликта, по оценкам, погибли 20-26 тыс. ч??ловек (в большинстве – хорваты), около 550 тысяч стали беженцами при численности населения Хорватии около 4,7 млн человек. Территориальная целостность Хорватии была окончательно восстановлена в 1998 г.Наиболее масштабной и ожесточенной стала война в Боснии и Герцеговине (1992-1995 годы) с участием мусульман (бошняков), сербов и хорватов. Эскалация напряженности последовала за референдумом о независимости, прошедшим в этой республике 29 февраля-1 марта 1992 года при бойкоте со стороны большинства боснийских сербов. Конфликт происходил с вовлечением ЮНА, армии Хорватии, наемников со всех сторон, а также вооруженных сил НАТО.Конец конфликту положило
8. Дейтонское соглашение, парафированное 21 ноября 1995 года на военной базе СШАдостичь мирных договоренностей в Рамбуйе (Франция) в начале 1999 года страны НАТО во главе с США начали массированные бомбардировки территории Союзной Республики Югославия (Сербия и Черногория). Военная операция НАТО, предпринятая в одностороннем порядке, без санкции СБ ООН, продолжалась с 24 марта по 10 июня 1999 года. Причиной интервенции войск НАТО были названы масштабные этнические чистки.СБ ООН принял 10 июня 1999 года резолюцию 1244, положившую конец военным действиям. Резолюция предусматривала ввод администрации ООН и международного миротворческого контингента под командованием НАТО (на первоначальном этапе 49,5 тыс. человек). Документ предусматривал определение на более позднем этапе окончательного статуса Косово.За время косовского конфликта и бомбардировок НАТО погибли, по оценкам, около 10 тысяч человек (главным образом, албанцы). Около миллиона человек стали беженцами и перемещенными лицами при довоенной численности населения Косово в 2 млн человек. Большинство беженцев-албанцев, в отличие от беженцев-сербов, вернулись в свои дома.17 февраля 2008 года парламент Косово в одностороннем порядке объявил о независимости от Сербии. Самопровозглашенное государство признала 71 страна из 192 стран-членов ООН.В 2000-2001 года произошло резкое обострение ситуации на юге Сербии, в общинах Прешево, Буяновац и Медведжа, большинство населения которых составляют албанцы. Столкновения на юге Сербии известны как конфликт в Прешевской долине.Албанские боевики из Освободительной армии Прешево, Медведжи и Буяноваца боролись за отделение этих территорий от Сербии. Эскалация происходила в 5-километровой "наземной зоне безопасности", созданной в 1999 году на территории Сербии по итогам косовского конфликта в соответствии с Кумановским военно-техническим соглашением. По соглашению югославская сторона не имела права держать в НЗБ армейские формирования и силы безопасности, за исключением местной полиции, которой разрешалось ношение лишь легкого стрелкового оружия.Положение на юге Сербии стабилизировалось после достижения в мае 2001 года между Белградом и НАТО договоренности о возвращении контингента югославской армии в "наземную зону безопасности". Были также достигнуты договоренности об амнистии для боевиков, формировании многонациональных полицейских сил, интеграции местного населения в общественные структуры.По оценкам, за время кризиса на юге Сербии погибли несколько сербских военнослужащих и гражданских лиц, а также несколько десятков албанцев.В 2001 году произошел вооруженный конфликт в Македонии с участием албанской Национальной освободительной армии и регулярной армии Македонии.Зимой 2001 года албанские боевики начали военно-партизанские действия, добиваясь независимости северо-западных районов страны, населенных преимущественно албанцами.Противостоянию властей Македонии с албанскими боевиками положило конец активное вмешательство Евросоюза и НАТО. Было подписано Охридское соглашение, предоставлявшее албанцам в Македонии (20-30% населения) ограниченную юридическую и культурную автономию (официальный статус албанского языка, амнистия боевиков, албанская полиция в албанских районах).В результате конфликта погибли, по разным оценкам, более 70 македонских военнослужащих и от 700 до 800 албанцев.С точки зрения научного анализа конфликтов в Югославии принципиальную важность имеет определение критериальных особенностей на разных этапах формирования и развития конфликта. Это касается особенностей влияния и соотношение различных факторов при развертывании конфликта, степень сформированности идентичности различных общин, влияние и распространение мифов и политических идей, на которых они основывались и т. п. При этом существующие этнополитические концепции и теории дают лишь частичное объяснение ситуации на территории бвышей Югославии, специфика которой требует учета дополнительных факторов. В частности это касается такого фактора, как специфическая роль средств массовой информации и влияние внешних информационных кампаний, которые сравнительно менее интенсивно влияли на развитие этнополитических конфликтов в некоторых регионах стран Европы и вообще имели относительно слабое влияние на этнополитические конфликты в странах Азии и Африки.Одновременно феномен конфликта в Югославии позволяет констатировать усиление роли СМИ в формировании идентичности местных этнотерриториальных общин и характера их политического поведения. Развитие современных информационных технологий и роль, которую играет информатизация в общественных отношениях, обусловливают распространение ареала противостояния в этнополитических конфликтах на информационную сферу. Угрозу информационной безопасности государства составляет процесс информационной борьбы, в которой оппозиционные этнические группы, национал-террористические и сепаратистские группировки, а также иностранные государства как агенты внешнего вмешательства в конфликте используют информационное оружие с целью разрушения информационных ресурсов государства и информационно-психологического воздействия на ее населения. Опасно также распространение в национальном информационном пространстве негативных этнических стереотипов и идей этнической нетерпимости, призывов к насилию в отношении представителей других этнических общностей.Указанные проблемы занимают все более главенствующее внимание в научных и политических дискуссиях, в частности в контексте постановки проблемы демократического транзита. Отдельные исследователи утверждают, что независимые и беспристрастные средства массовой информации могут стать весьма эффективным орудием в предотвращении этнических конфликтов. По нашему мнению, деятельность международных и местных средств массовой информации в Косово доказывает, что погоня за сенсациями и лицеприятие оценок наносят существенный вред деле предотвращения конфликта и ослаблению его напряженности. Установка СМИ на упрощенное толкование фактов ради использования сенсационных приводов и увеличения собственного рейтинга приводит только к укреплению существующих негативных и конфронтационных стереотипов. Влияние СМИ также отражает и усиливает консенсус элит, наблюдалось и на территории бывшей Югославии во время эскалации конфликта.С точки зрения роста рейтинга СМИ, чем дольше длится конфликтов, тем весомее являются доходы от него. С ростом драматизма и грубости конфронтации растут возможности расширения читательской аудитории. Вместе с тем такая информационная ситуация усложняет задачу миротворческих сил, перед которыми возникает потребность тщательного объяснения своей роли и аргументации причин, по которым следует предупредить развертывания конфликта и уменьшить его интенсивность.Один из ведущих исследователей национализма Е.Смит (профессор Лондонской школы экономики и политических исследований) сформулировал теорию о символической привязанности к определенной территории. Согласно его аргументацией, например, сербы считают Косово колыбелью своей нации и культуры. Однако то же самое утверждают и албанцы. При этом авторам «национального мифа» безразлично, действительно ли происходили события, которые используются как фактор этнополитической мобилизации. Самое главное заключается в том, чтобы современная нация или этнополитическое сообщество верило в навязываемую ей версию исторического прошлого и подлежала мобилизационным технологиям. Иллирийский миф албанцев и память о битве на Косовом поле (1389) делают Косово в равной степени важным для восприятия исторического прошлого и политического сознания как косовских албанцев, так и сербов. В случае формирования причин конфликта в Косово эмоциональная привязанность к земле способствовала вызреванию отношений взаимного неприятия между этими этническими группами. Бывший лидер Югославии С.Милошевич лично сыграл значительную негативную роль в обострении этнического конфликта, одобрив решение о запрете использования населением албанского языка и принудительное выселение части албанского населения из мест постоянного проживания. С.Милошевич (президент Сербии с 1990 г.), апеллировал к глубоким патриотическим чувствам сербов и стал выразителем радикально-патриотического политического направления. При нем политика властей СРЮ способствовала разжиганию националистических настроений. Характерным для того времени было высказывание С.Милошевича, что «сербский национализм является змеем, притаившегося на груди сербского народа». Вместе с тем лидер косовских албанцев,
9. «президент» самопровозглашенной республики И.Ругова и руководители Армии освобождения Косово (АОК) апеллировали к патриотическим чувствам своего народа, призывая утвердить собственное государство на территориях, где албанская государственность никогда раньше не существовала. Гораздо важнее для них стал «миф творения», для реализации которого соображения исторической правды или «исторической справедливости» не имели никакого значения. Формулировка политических целей оценивалась не на основе исторических доказательств, а учитывая то, насколько охотно ее воспринимали слои этнополитической группы, которым предлагалась возможность создать новую нацию.Учитывая современную политическую практику национализм можно определить как доктрину, согласно которой источник индивидуальной идентичности растворяется в рамках «народа» или этнической группы, рассматривается как носитель суверенитета, внушающим чувство преданности. На этой основе формулируются критерии коллективной солидарности, которых индивид должен соблюдать добровольно или принудительно. Вместе с тем следует добавить, что национализм - это еще и идеологическое движение, которое стремится сохранить сплоченность этнической группы, рассчитывая, что на определенном этапе она станет нацией. Другим словами, национализм - это идеология и одновременно субстанция для существования и деятельности политического движения (как правило, движения меньшинства). Лидеры этого движения стремятся получить статус нации для выбранной группы. «Статус нации», в свою очередь, предполагает наличие трех базовых идеалов:- Права группы на автономию и самоуправление, иногда, однако не всегда, толкуются как предпосылка для отделения;- Солидарность и дух братства в группе на определенной территории («этнического дома»);- Отстаивание самобытной или уникальной истории и культуры, которых не имеет ни одна другая группа.Реализация этих идеалов национализма должно привести к соединению гражданства с этническими признаками и властью или доминированием на определенной территории. В дополнение к уже упомянутым причинам вспышки этнических конфликтов важно подчеркнуть, что с точки зрения разных национальностей конфликты возникают тогда, когда один из этих трех элементов приобретает проблемный характер - ставится под сомнение. Например, этническая группа не обладает четко определенной территорией, на которой проживают другие меньшинства / этнические группы, или гражданство предоставляется не по этническому, а по другим признакам. Последний нюанс помогает лучшему пониманию причин и подоплеки конфликта в странах бывшей Югославии.Сравнительный обзор конфликтов 1990-х гг на Балканах свидетельствует о проявлении своеобразных форм национализма, соединенного с религиозными убеждениями. Например, можно утверждать, что религия предоставляет необходимые средства для того, чтобы сделать определенную нацию «особой» и одновременно изобразить врагов как преступников. Балканскому разновидовому национализму свойственно стремление лишить глубины и сложности непростые социальные и исторические реалии, подогнав их под упрощенные категории, не требующие подробного объяснения. В то же время любые другие явления трактуются в произвольной манере. По этой логике, если нация особенная и даже избранная Богом, человек должен быть готов (когда в этом возникнет необходимость) умереть за нее. «Религиозный» национализм придает большое значение таким ценностям, как жертвенность и мученичество, и из-за этого он часто представляется чрезвычайно жестоким и иррациональным. Как пример мы можем привести сербский национализм. На нем лежит заметный отпечаток религиозных мотивов и переживаний, это касается также и подходов к Косово, которое играло значительную роль как исторический центр Сербской православной церкви.Отметим, что распад югославской федерации обнажил пестроту этнорелигиозного состава бывших союзник республик. В некоторых из них были инициированы собственные проекты построения государств-наций, в других наблюдались изменения этнодемографического состава вследствие миграций, перемещения населения и потоков беженцев, что весьма затрудняло достижение прочного мира и устойчивого развития. Отдельные национальные элиты выдвигали стремление создать собственные государственные образования. Такой подход обусловил конфедеративное устройство Боснии и Герцеговины, однако был отвергнут в Хорватии, Сербии и Македонии. При этнократическом подходе первоочередное внимание уделяется не экономическим функциям государства и обеспечению ее демократических основ, а атрибутам независимости, сплоченности и «чистоте» нации. Для большинства национальных элит на Балканах чрезвычайно важное значение имело обеспечение политической легитимности, что побудило к созданию собственного государства и поиска внешней поддержки в ходе конфронтации.С точки зрения инструменталистских критериев, националистический подход предлагает в качестве способа защиты своей этнической группы ее пропорциональное представительство во всех государственных институтах. При этом, внутренняя консолидация этнорелигиозной или этнокультурной группы требуется с точки зрения потребностей обеспечения ее господствующего статуса и закрепления системы ее коллективных ценностей в сфере государственной политики. По такой логике, только создание и обеспечение жизнеспособности собственного государства может обеспечить эту группу как целостный этнополитический организм (примордиалистской критерий).Идейная и концептуальная бескомпромиссность национализма воплощается в толковании борьбы за создание собственного государства как самодостаточной цели. Это подтверждает статус и сам факт существования группы и одновременно служит гарантией, которая защищает эту группу перед лицом реальных и гипотетических вызовов со стороны недружественной среды, или среды, которая в результате манипуляций или иным причинам воспринимается как недружественная. Подобные выводы хорошо вписываются в объяснение причин этнических конфликтов, которые предлагают сторонники теории рационального выбора. С точки зрения этого подхода этнические войны, вызванные переживаниями лидеров отдельных групп за собственную безопасность и безопасность сохранения своей группы. Утверждается, что эти соображения возникают в условиях, когда одна из сторон конфликта неуверена в намерениях другой стороны, и когда стороны враждебно относятся друг к другу.Следует заметить, что до распада СФРЮ конкурирующий национализм в качестве политико-идеологического движения не получил завершенный характер. Созреванию активно способствовали турбулентность политических процессов на рубеже 1990-х годов, усиление экономических проблем, рост политической и социальной напряженности, а также практика некорректных решений и спекулятивного толкования национального вопроса. Эти факторы привели к обострению проблем и вызревания прямого противостояния между этнонациональными группами, что косвенно уси??ивалось влиянием националистических движений и вражды в других республиках бывшей Югославии. В этом процессе важную роль сыграли настроения и планы политической элиты, поведение которой активно способствовало политической и социальной дифференциации, которые до поры до времени имели скорее скрытый характер. Таким образом, несмотря на смешанное происхождение многих жителей, политическим лидерам удалось направить процессы в сторону ее этнополитической консолидации, чему активно способствовало создание неформальной общественной организации полувоенного характера.Проблема Югославии имеет значительное международно-политическое значение. Югославский кризис служит наглядным уроком весомым и аргументом в пользу взвешенной политики государств по защите своей территориальной целостности и нерушимости границ. Вместе с тем тактика политических лидеров так же может рассматриваться и как успешный пример в попытках ряда сепаратистских движений добиваться государственной независимости под лозунгом национального самоопределения. В мире существует немало непризнанных или частично признанных квазигосударств. Некоторые из них, вроде Абхазии и Приднестровья или отдельных мятежных провинций в странах Африки имеют неформальный статус «государств под протекторатом» внешних союзников. С этой точки зрения полемика по поводу прецедентного или беспрецедентного значения провозглашения независимости может существенно повлиять на ход межэтнических отношений в многосложных обществах, влияя на процессы суверенизации и десуверенизации на территориях, где наблюдается существенный уровень напряженности этнополитических отношений. Наибольший интерес в связи с вышесказанным представляет этнонациональный конфликт в Косово. Из за невозможности в объемах дипломной работы рассмотреть все конфликты, которые происходили на территории бывшей Югослави, остановимся на Ккосовском конфликте, как наиболее показательному.Остальные конфликты присходили по похожему сценарию. И данный конфлик можно считать эталонным примером.2.2 Внутренние и региональные факторы эскалации конфликтаОпределены четыре главных фактора, которые повлияли на конфликт в Косово. К этим факторам относятся:- Демографический рост численности албанской общины, лидеры которой угрожали сербам, что тех выгонят с их «исторических территорий». Демографическое давление, которое приобрело характер политической угрозы, вызвало усиление сербского национализма.- Обострение экономических проблем Косово, которое было одной из наименее развитых земель бывшей Югославии. В этих проблемах, включая инфляцию и сокращение социальной защиты, был обвинен Белград, который не выполнял своих финансовых обязательств.- Прекращение сербскими властями финансирования развития албанской культуры и языка, повлекшее опасения среди албанцев, что их нация или этническая группа находится под угрозой.- Исторические разногласия в Косово между сербами и албанцами, которые можно проследить со времен битвы на Косовом поле. История содержит много противоречивых ситуаций и случаев, которые доопускают сознательное искажение фактов.Эти главные факторы использовались с целью этнополитической мобилизации, кот
10. орая достаточно адекватно, хотя и по-разному толкуется различными теориями этнических конфликтов: теорией рационального выбора, теорией манипуляции элит и теорией модернизации.Изучение предыстории Косовской проблемы позволяет углубить понимание специфики и динамики развития нынешнего кризиса, в основе которого лежит противоречие между ростом национального сознания албанского населения и стремление сербов сохранить территориальную целостность своего государства. В этом плане важным элементом остается анализ альтернативных идеологем и аргументации позиций в ходе конфликта со стороны сербской и албанской сторон. В 1998 - 1999 гг непосредственное влияние конфликта чувствовали Черногория, Македония, Греция, Турция, Болгария, Венгрия, Босния и Албания, не говоря уже о Сербии, которая существенно страдала от наплыва беженцев.Стоит также отметить, что когда в 1913 г. Косово было отделено от Османской империи, эта территория была разделена между Сербией, Черногорией и Албанией. На определенном этапе это обстоятельство толковалось как повод для выдвижения планов создания «Великой Албании», которые получили поддержку со стороны албанских политических кругов при президентстве С.Бериша.Для современной Сербии кризис в Косово идеологически воспринимается как одна из главных причин окончательного распада югославской федерации. Сам процесс распада Югославии начался с отмены автономного статуса Косово в рамках Сербии.Споры по поводу «исторических прав» на ту или иную территорию, характерные для Балкан и Кавказа, которые принципиально могут «установить истину», указывают на доминирующий стереотип «исторического мышления», пронесенная через века память о собственной былой славе и утраченное величие и, наоборот, - нанесенные обиды соседями служат психологическим фактором конфликтности, который должны учитывать все, кто претендует на роль посредника или миротворца в этнополитических конфликтах.Пороки этнической политики Югославии времен Й.Б.Тито и кризис социалистической модели федерализма привели к «мутации» интернационального коммунизма в национал-шовинизм, который порождает не менее агрессивный вооруженный сепаратизм. Придя к власти, коммунисты превратились в стойких государственников, сторонников строгого централизма и не останавливались перед этнолингвистической дискриминацией «нетитульных» этнических групп.На рубеже 1990-х гг Югославия в целом была более либеральным, более рыночным, и более компактным образованием, чем бывший Советский Союз. Однако именно бывшая СФРЮ стала очагом многих конфликтов, убедительно продемонстрировав, что после окончания «холодной войны», в конце ХХ века, на уровне межгосударственных отношений не классическая вооруженная агрессия, а именно конфликты на этнической или на религиозной почве вышли на поверхность как основные возбудители нестабильности породили сомнения в управляемости процессов реорганизации мирового геополитического пространства.Центробежные силы, которые влияли на распад бывшей Югославии, имели внутренние и внешние измерения. Внешние факторы - влияние мировой экономики, МВФ и Всемирного банка на структурные элементы государства, которые на протяжении многих лет обеспечивали ее стабильность, а также влияние внешних сил, которые пытались получить определенную выгоду путем раскола бывшей Югославии - способны были ослабить государство, но не привели бы к его распаду.Сравнительно большее влияние имели внутренние факторы дестабилизации. Речь идет о совмещении политической дезинтеграции с попытками перераспределения экономических ресурсов и экономических активов. Эти факторы нашли проявление в действиях жадных к власти политических дельцов, склонных использовать националистическую карту для собственного обогащения учитывая значительные природные богатства земли (залежи свинца, цинка, кадмия, серебра, золота и значительные разведанные запасы угля).В смысле объяснения процессов дезинтеграции СФРЮ часто предлагается использование структуралистских аргументов в пользу того, что крах социалистической модели похоронил государство и освободил националистические чувства. Попутно отмечается, что склонность к конфликтам на этнической почве только усиливалась из-за ухудшения экономической ситуации и политических манипуляций. Вместе с тем нельзя не учитывать, что возникновение ряда военных конфликтов, сторонами в которых формально выступали различные этнические группы, и зачинщиками которых были националисты, опиралось на использование и оживление существующих споров между этническими группами, которые не удалось уладить в период после Второй мировой войны.С точки зрения структурализма предлагается версия, что внутренние факторы и противоречия рано или поздно привели бы страну к краху. Учитывая внешние и внутренние измерения невозможно было избежать негативного сценария. Югославии было назначено распасться по этническим признакам (с более или менее интенсивным применением силы). С этой точки зрения конфликт в Косово толкуется как неотвратимый - он рано или поздно должен был произойти, ведь государство, которое некогда удерживало ситуацию под контролем - бывшая Югославия - прекратила свое существование. Поскольку предыдущие конфликты возникали именно на этнической почве, не было оснований считать, что судьба Косово сложится по-другому. С точки зрения тех, кто находится в регионе, масштаб этнического конфликта в Косово мог бы быть другим, но сам конфликт неизбежно должен был состояться.В этой связи отмечается роль сербского этнонационализма как доминирующей характеристики сербского общественного сознания с ее «погружением в историю» и сосредоточенностью на традиционных психоментальних комплексах и «недовыигранных войнах» (П.Кандель). Если великорусская психоментальнисть основана на имперском принципе, то великосербская - на этнической, когда приходится «доводить чистоту крови» или переходить в православие. Одного только государственного подданства (паспорта) и знания языка недостаточно.В противовес этим упрощенным аргументами целесообразно предложить и более основательное и правдоподобное объяснение. С точки зрения структурно-функционального подхода косовский кризис выступает как результат взаимодействия различных факторов.Хотя факторы религии и языка существенно разделяют сербов и албанцев, это лишь внешняя сторона конфликта. Использование противоречий с помощью этих различий представляется пригодным лишь частично, поскольку они играли роль внешних признаков конфликта. Однако, с точки зрения внутренней структуры конфликтного взаимодействия, по нашему мнению, на развитие конфликта более весомо повлиял фактор конкуренции между сербским и албанским национализмами, который достиг своего апогея в 1999 г., когда конфликт перешел в силовую фазу. При этом сыграли роль все более менее важные вторичные факторы, которые усиливали роль первобытных противоречий и разногласий. Эти вторичные факторы можно сгруппировать по четырем категориям, включая демографические, финансово-экономические, социокультурные и ментально-психологические.В Косово демографические факторы имели значительную роль. С 1970-х гг социально-демографические факторы рассматривались как часть проблемы политического баланса. Снижение уровня репродуктивности на большей части территории Югославии было предметом политического беспокойства. Это касалось особенно Словении и Хорватии, где прирост населения практически был равен нулю. Однако были причины для беспокойства и в Сербии, учитывая высокий уровень репродуктивной активности косовских албанцев. Если в 1981 году средний размер семьи в Югославии в целом составил 3,62 человека, то в Сербии - 3,63 человека, а в Косово - 6,92 человека. Это привело к тому, что доля албанцев в населении Косово достигла почти 90%. За последние 30 лет количество албанцев выросло более чем вдвое. Сербские националисты расценивали рост уровня рождаемости как «биологический геноцид».Напряжение между этническими группами усиливало и нежелание сербского государства способствовать развитию албанского языка и самобытных институтов албанского общества. Албанцы настаивали на повышении статуса их культуры. Сербы были готовы лишь частично удовлетворить их требования, утверждая, что албанцам необходимо ассимилироваться в доминирующую культурную общность на территории бывшей Югославии, то есть - в сербскую культуру.
11. длительного времени министр иностранных дел РФ С.Лавров пытался придерживаться гибкой линии, избегая вовлечения российской дипломатии в прямую полемику по статусу Косово и придерживаясь установки на сохранение «руководящей роли» СБ ООН на протяжении всего периода косовского конфликта. По официальной позицией МИД России, именно СБ ООН должен «обеспечить строгие международно-правовые рамки статусной фазы урегулирования на базе резолюции 1244». Однако уступчивость руководства МИД России по одобрению «Руководящих принципов по урегулированию статуса Косово» вызвала возражения со стороны тогдашнего президента РФ В.Путина, который во время встречи с членами правительства РФ 30 января 2006 четко высказался в пользу «универсального характера» решений Контактной группы с учетом их возможного применения при решении конфликтов на постсоветском пространстве. По словам В.Путина, Россия не соглашается с подходом, согласно которому «в одном месте будем применять одни принципы, а в другом - другие». При этом В.Путин прозрачно намекнул, что решение по Косово могут создать прецедент для ряда «непризнанных государство на постсоветском пространстве, которые могли бы воспользоваться примером Косово и требовать их признания в качестве независимых государств.Дальнейшая российская позиция основывалась на отрицании уникальности случая Косово, которая по мнению дипломатов стран НАТО и ЕС «не создает прецедентов». Тактика РФ сосредоточена на блокировании определения статуса Косово со ссылкой на признание недекларативно характера положений резолюции СБ ООН № 1244 о принадлежности Косово к Сербии.Российская дипломатия в ООН продолжала настаивать на том, что только СБ ООН может принять окончательное решение по статусу Косово «на основе компромисса между серб
12. ами и косовоалбанцами», поскольку «только его вердикт может быть легитимным». Иначе российская сторона обещала наложить вето на любую резолюцию или предложение, которые могли бы легитимизировать «одностороннее решение проблемы Косово».В более широком плане, позиция РФ по ситуации на Балканах была элементом стратегии противодействия расширению НАТО, отрицание размещения объектов ПРО США в Центральной Европе и обострения отношений с США по многим региональным проблемам, включая Иран и ситуацию в Судане. В этом же контексте должны толковаться и рекомендации Кремля в адрес руководства Сербии воздерживаться от намерений вступления в НАТО. Кульминацией противоречий между Россией и Западом по статусу Косово стал российско-грузинский конфликт в августе 2008 г., следствием которого стало признание Россией независимости Южной Осетии и Абхазии.Однако позиция России лишь косвенно влияла на действия аппарата Генерального секретаря ООН Пан Ги Муна, который передал разработку и реализацию рекомендаций относительно политики в Косово ведомству своего Специального представителя - руководителя Миссии ООН. Однако российская позиция все же в определенной мере учитывалась и после провозглашения независимости Косово.Следствием провозглашения независимости Косово стало некоторое сокращение и уточнение функций Миссии ООН, которая сотрудничает с другими структурами, которые постепенно берут на себя контрольные и управленческие функции. В ноябре 2008 г., СБ ООН одобрил предложенный Пан Ги Муном компромиссный план из шести пунктов, который предусматривает размещение в Косово миссии ЕС (EULEX). По этому плану, миссия ЕС постепенно возьмет на себя функции протектората, включая контроль над основными секторами внутренней администрации. Албанские власти настаивали на том, чтобы EULEX действовал на основании «Плана Ахтисаари» и Конституции Косово, то есть на принципах признания независимости и суверенитета. Однако Сербия и Россия, которые поддержали план Пан Ги Муна, добились, чтобы мандат этой миссии не был связан с определением статуса Косово как независимого государства. Таким образом, миссия ЕС формально действует на основании резолюции 1244. Таким образом, EULEX контролирует албанские органы, сокращена миссия ООН сохраняет ответственность за сербские анклавы, которые поддерживают определенные связи и получают помощь со стороны сербского правительства. После неудачных попыток передачи сербских анклавов под контроль албанских властей, штат судов, полиции, культурных заведений и образования в компактных сербских районах будет набираться из числа местного населения.Кроме полицейских подразделений ООН, в крае также сохраняется прямое международное военное присутствие (КФОР). Несмотря провозглашенные намерения относительно ее сокращения, эта военная миссия под контролем НАТО выполняет общую стабилизирующую роль и действует в контакте с Международным гражданским представителем «в рамках поддержки косовских институтов». Несмотря на отсутствие поддержки планов разделения Косово на основе передачи Сербии ряда этнических анклавов, Белград продолжает поддерживать с ними прямые связи.Такая шаткая ситуация вызывает сомнения в прочности достигнутых компромиссов и вызывает возражения со стороны властных структур косовских албанцев, которые считают любые уступки и компромиссы фактором, подрывающим суверенитет Косово и сохраняют потенциальную возможность выдвижения требований о передаче Сербии территории сербских анклавов.Таким образом, Косовский кризис создал важный прецедент в современной практике международных отношений. Впервые военная сила был применена против суверенного государства не в ответ на акт внешней агрессии, а с целью реагирования на внутренний конфликт и насильственные действия, которые это государство (бывшая СРЮ) оказывала отношении населения одной из провинций в ее пределах. «Чрезмерная» реакция НАТО на этнополитический конфликт в Косово отражала конфликт политических идеологий, и одновременно была попыткой испытания новой военно-политической стратегии. Пытаясь насильственно прекратить военные столкновения и этническое насилие в регионе страны НАТО руководствовались, с одной стороны, принципами политического реализма, а с другой, - стремлениями внедрения принципов демократии в полиэтническом обществе. С этой целью осуществлялся последовательное давление на ксенофобски настроенных политиков и общественных деятелей как в самой провинции Косово, так и на территории всей бывшей Югославии. В ходе «гуманитарной интервенции» осуществлялись попытки контрманипулирования массовым общественным сознанием, отравленной ксенофобскими мифами, с помощью специальных методов воздействия на средства массовой информации.ГЛАВА 3. ПОСЛЕДСТВИЯ И УРОКИ ЭТНИЧЕСКИХ КОНФЛИКТОВ НА ТЕРРИТОРИИ БЫВШЕЙ ЮГОСЛАВИИИдейно-политическое значение Косовского кризиса заключается прежде всего в том, что в ходе внешнего реагирования на него было впервые продемонстрировано решительное неприятие идеологии и практики насильственной ксенофобии со стороны мирового сообщества. Этот фактор имеет самостоятельное значение, несмотря на существующие резкие различия в реакции на интервенцию НАТО и массированное применение оружия во время бомбардировок Сербии. Было продемонстрировано, что национальное правительство в пределах границ своей страны не имеет права использовать ксенофобские призывы создания образа «внутреннего врага» в лице одного из этнонациональных меньшинств, и что применение идеологии агрессивного национализма перестает быть сугубо внутренним делом данного государства.После конфликта в Косово массовый выход беженцев из региона конфликта расценивается как один из признанных поводов для международного вмешательства. Видео-документальные свидетельства о массовых репрессиях стали главным доказательством для мировой общественности,которые существенно повлияли на восприятие событий, связанных с конфликтом.Одновременно международный контекст Косовского кризиса заключается в его влиянии на развитие противоречий между США и Россией, а также значительном влиянии на процесс формирования общей внешней политики и политики безопасности в рамках ЕС.С одной стороны, неспособность России остановить военные действия НАТО против СРЮ убедительно продемонстрировала ее слабость и зависимость от Запада. Демарши со стороны российского руководства (отмена визита в США российского премьера Е.Примаков) имели преимущественно демонстративный характер. Несмотря на протесты России в ООН, специальный представитель президента РФ В.Черномырдин занимал осторожную и умеренную позицию в ходе разработки схем пост конфликтного урегулирования в Косово. Однако, несмотря на сознательное уклонение российского руководства от обострения отношений, многие эксперты и официальные лица в США расценили российское политическое поведение во время кризиса как окончательное свидетельство провала российских реформ периода «транзита».Впоследствии, на фоне экономического усиления России, конфликт вокруг Косово использовался российским руководством как фактор отрицания сил??вого доминирования США и НАТО и опосредованного непризнания гегемонической однополярности. Российская дипломатия все более активно настаивала на недопустимости применения силы без прямой санкции СБ ООН. В контексте формирования новой архитектуры международной безопасности кризис в Косово подвел черту под первым десятилетием после «холодной войны» и выразительно продемонстрировал пределы достижения компромиссов между Западом и Россией. Воплощением этого компромисса стала резолюция СБ ООН 1244, которая создала возможность размещения в Косово как СДК, так и Миссии ООН. Среди компромиссных формулировок указанной резолюции стоит отметить, в частности, положения, касающиеся будущего статуса Косово. Резолюция 1244, в подготовке которой активное участие принимала Россия, не только подготовила почву для обеспечения международного присутствия в Косово, но и закрепила нормативы построения в крае демократического полиэтнического общества. Однако до сих пор подобная перспектива малореалистична из-за продолжения практики последующих «этнических чисток» и весьма условного и выборочного толкования «верховенства права».На основе реальных фактов и тенденций проанализированы роль и степень успешности деятельности Миссии ООН и комплекс причин внутреннего и внешнего характера, которые препятствовали выполнению ее обязанностей в различных аспектах миротворчества.Наше исследование показало идеологическую значимость Косовского феномена для формирования новой международной среды безопасности, поскольку Косово создало потенциально разные варианты развития ситуации как на локальном, региональном, так и на глобальном уровнях. По нашему мнению, от того, какие из возможных вариантов решения кризиса будут воплощены на практике, во многом будет зависеть направление дальнейшей методики реагирования на локальные кризисы и региональные конфликты.На определенном этапе оптимизм мировой общественности и надежда на успешное урегулирование Косовского кризиса сопровождались предположениями по поводу того, что потребности в миротворчестве не только морально сплотят мировое сообщество, но и придадут мощный импульс формированию прототипа «мирового правительства», что станет «прорывом» к политическому объединению человечества. В этом смысле высказывались предположения, что таким прототипом может стать Организация Объединенных Наций, которая до этого чаще служила ареной конфронтации, чем форума гармоничного сотрудничества. В случае с Косово Совет Безопасности ООН, который нередко блокировал пути решения международных и локальных конфликтов из-за несогласия между постоянными членами, на определенном этапе продемонстрировала сходство подходов, поскольку право вето не применялось ни одним из государств - постоянных членов несколько лет подряд.В процессе дебатов по урегулированию в Косово было существенно расширено и переосмыслено понятие миротворчества. Кроме пассивного поддержания мира («peacekeeping») была наглядно продемонстрирована необходимость в активном вовлечении в мира («реасе enforcement»). Появилось
13. относительно новое понятие «гуманитарной интервенции», смысл которого заключается в оказании отпора властным структурам, которые практикуют насилие против граждан. Как следствие впервые VII глава Устава ООН, посвящення коллективным силовым акциям против агрессора, была применена в связи с внутренним этнополитическим конфликтом. Это вновь привлекло внимание к проектам создания постоянных международных вооруженных сил и полиции, реанимации положения о создании Военно-штабного комитета ООН, предоставление Генеральному секретарю ООН функций «всемирного главнокомандующего» и т. п.Проанализировав политико-идеологические факторы, из-за которых «новый интервенционизм» оказался перед двойной дилеммой, столкнувшись с освященным международным правом принципу территориальной целостности государств и правом наций на самоопределение, которое является его своеобразной альтернативой, можно констатировать, что в мире, где проживают около 2 тысяч этносов, буквальная реализация «права на отделение» не может не привести к общему хаосу.Согласно доктрине международного вмешательства во имя защиты прав человека (гуманитарной интервенции) следует отметить, что она однозначно предусматривала ограничение суверенитета государств. Это объясняется как следствие общей демократизации международных отношений и признание того, что права человека в любой стране являются предметом озабоченности всего мирового сообщества. Следовательно, нарушение этих прав неизбежно должно вызывать реакцию со стороны международных организаций, объединений государств и отдельных правительств.При применении такой практики в балканских странах подобные обвинения оправданы еще и тем, что вмешательство во внутренние дела государств этого региона во имя защиты прав «единоверцев» - старая практика, к которой ведущие европейские государства прибегали еще в XVIII - начале ХХ в. Как правило, такое вмешательство осуществлялось «в индивидуальном порядке» и сопровождалось конкуренцией, но иногда «интервенты» действовали согласовано (как, например, участники «Священного союза»).Следовательно, существенную проблему представляют идеологические разногласия между государствами по поводу характера «гуманитарной интервенции», ее форм, субъекта и объекта применения. Поскольку по этому поводу готовых рецептов международная практика не предоставляет, закономерно возникают дискуссионные моменты и сомнения по поводу определения международного органа, который имеет право на принятие законных решений в таких случаях, формирование сил, на которые возлагаются задачи по выполнению этих решений, определение форм и границ применения миротворческими контингентами фактора силы в гуманитарных целях, а также обеспечение равного равенства и ответственности всех стран с точки зрения соблюдения ими международного права.На практике выполнение этих условий до сих пор не удается обеспечить учитывая различные силовые потенциалы, интересы и принципиальные подходы, которым следуют различные участники международного взаимодействия. В этом смысле показательно, что противоречия между ведущими мировыми державами обострились после провозглашения в феврале 2008 г. государственной самостоятельности Республики Косово, повлекшее сложные политико-правовые последствия. Эти аспекты проявились в политике РФ по этнополитическим конфликтам на постсоветском политическом пространстве. Российская дипломатия активно использовала «прецедент Косово» для признания государственной самостоятельности Абхазии и Южной Осетии, хотя их независимость не была признана даже ближайшими союзниками РФ по ЕврАзЭС и ОДКБ.Подводя итоги проведенной работы можно отметить:1. Конфликты на территории бывшей Югославии имеют мощный этнический и идеологический подтекст, который ощутимо повлиял на политику государств субрегиона Западных Балкан, развитие их политических систем и экономических процессах. По нашему мнению, ни одна из существующих теорий этнополитического конфликта и построенные на их основе подходы к их урегулированию не дают убедительного универсального ответа, почему происходят этнические конфликты. Существующие теории полезны для объяснения отдельных причин, однако не могут быть применены к разработке и моделированию снижения интенсивности конфликтов в целом. Большинство существующих теорий конкурируют между собой и содержат положения, которые взаимно исключают друг друга. В смысле теоретического подхода наша концепция построена со значительным учетом положений теории этнических конфликтов проф. Д. Горовица из университета Дюк (Канада) и развивает его положения.Базовый концептуальный подход дипломной работы основывается на толковании непосредственных сторон конфликтов как политических представителей конкурирующих национализмов. Анализ фактического материала позволяет утверждать, что как элемент политической действительности в смысле своей практической реализации национализм стремится приобрести государственные формыдля отдельной группы - «нации». Для достижения этого предлагается сочетание гражданства с этничностью и территорией. Целью национализма является создание характерной этнополитической группы, которой предлагается самореализация через создание собственного государства. Территория считается источником выживания, и поэтому воспроизводится в мифах нации с целью ее «гомогенизации». Для этого могут использоваться любые средства, включая применение насилия. Например в Косовском конфликте насилие применялось как средство создания противоположных и несовместимых этнических групп из населения, довольно разнородного по происхождению, которое в мирных условиях не имело сильного влечения к широкой «мнимой» национальной общности. Когда создание однородной группы завершено, такая г??уппа начинает стремиться к созданию собственного государства.В этнических конфликтах медиа играют негативную роль и способствуют обострению конфликта. В обществе, расколотом конфликтом, медиа являются менее объективными и таким образом являются негативным фактором, ускоряя развитие этнического конфликта. Когда правительство или мощные заинтересованные силы берут медиа под полный контроль, новости становятся своеобразной формой пропаганды и ухудшают социальные предубеждения через пристрастные и манипулятивные репортажи.2. Значительную роль в формировании конфликтного потенциала в Косово сыграло использование обращения к историческим корням конфликта. Сербы и албанцы воевали за эту территорию несколько раз со времен Оттоманской империи. Однако на текущий конфликт в Косово больше повлияли не схватки в далеком прошлом, а манипуляции историей. Сербский национализм, который возник в XIX веке, активно использовал миф о Косовской битве для политико-идеологической мобилизации сербского населения. Сербская Православная церковь сыграла значительную роль в сохранении «новой» сербской идентичности. Косовские албанцы также считали Косово колыбелью албанской нации. Столкновение двух враждебных друг к другу идеологий - великосербской и великоалбанской - в Косовском вооруженном конфликте имело своим следствием мощную медиа-кампанию, которая разнонаправленно отказывала той или иной нации в праве на самостоятельное государственное существование. Стороны особо злоупотребляли понятием «исторического права», подчеркивая на его основе связь между нацией и территорией. Создание Югославии не решило проблему конкурирующих национализмов. В оправдание действий сербской стороны, относительно этнических чисток с элементами этноцида включительно, режим Милошевича предложил радикальную идеологию, которая совмещала в себе элементы национализма и социализма и стала причиной крушения союзного государства Югославия. В измерениях этой идеологии конфликт вокруг Косово драматизировался и рассматривался как ключевая проблема для выживания Сербии как государства. Зато Косоварский национализм рассматривал создание собственного государства как ключевой вопрос для выживания косовской нации. Политические лидеры обеих сторон пыталась влиять на общественное мнение, аргументируя принадлежность Косово к своей нации и утверждая о необходимости владения конфликтной территорией для обеспечения выживания нации или сохранения ее «историчности».3. Выяснен комплекс внутренних и внешних причин, которые привели к возникновению и эскалации конфликта в Косово. Решающее значение в развитии Косовского конфликта играли четыре главных фактора: демографический (рост количества албанского населения и выселением сербов с их «исторических территорий», что повлекло восстановление сербского национализма) экономические проблемы Косово как наименее развитой части Югославии; отказ сербов продолжать финансирование развития албанской культуры и языка; конфликт разных версий исторического прошлого. Центробежные силы, которые привели к распаду Югославии, активно использовались внешними спонсорами, прежде всего со стороны США и стран Западной Европы. Влияние внешних факторов привел к политическому и экономическому ослаблению Югославии, однако ее распад вызвали внутренние факторы. С началом распада Югославии по этнотерриториальным признакам конфликт в Косово стал неизбежным, однако при благоприятных обстоятельствах степень насилия могла бы быть значительно меньше.4. Сравнение Косовского конфликта другими конфликтами в бывшей Югославии позволяет сделать вывод о влиянии отдельных факторов и компонентов на степень интенсивности конфликта, включая языковые, религиозные и экономические разногласия. В отличие от Боснии и Герцеговины, в Косово разделение сербов и албанцев было не только религиозным, но и языковым, что способствовало большей интенсивности вражды. Другое отличие между косовским и другими конфликтами в бывшей Югославии касается сферы экономики: в то время, как Хорватия и Словения пытались отделиться от Сербии из-за того, что их экономическое развитие было выше (Хорватия), или значительно выше (Словения), в Косово уровень экономического развития был значительно ниже. Однако Косовские албанцы почувствовали, что оставаться в федерации, которая распадается, из-за экономических соображений также уже некрасиво в контексте надежд на экон
14. омическую помощь со стороны Запада.5. Позиции руководства Сербии и лидеров косовских албанцев определялись разными целями и разными подходами еще на латентных стадиях конфликта. Косовские албанцы, наблюдая за войнами в Хорватии и Боснии, видели конфликт как возможность для отделения, поскольку сербы были существенно ослаблены этими войнами. Сербы, наоборот, стремились избежать повторения ошибок прошлых конфликтов и сохранить то, что они считали своей территорией. Внутренние позиции сторон тоже были разными: в то время, как косовские албанцы были разделены на два лагеря, хотя оба стремились достичь независимости для Косово, однако разными путями (мирным и с помощью партизанской войны), политическое руководство Сербии объединилось вокруг политики С. Милошевича.Важный аспект конфликта заключался в использовании религии как средства усиления идентичности. Сербское руководство использовало религию как одну из выдающихся характеристик своей идеологии и изображало албанцев как мусульман, приводя исторические параллели. Вследствие мультиконфесийности албанского населения, радикальная идеология албанцев Косово была по своей природе более светской. Хотя албанские националисты считали разнообразие религиозной ориентации албанцев препятствием национальному единству, косовские албанцы незначительно использовали религию как мобилизационный фактор борьбы с сербами, используя уничтожение сербских памятников преимущественно как демонстрацию овладение жизненным пространством. Поскольку ни одна из религий не могла служить адекватным импульсом для этнической мобилизации, главная роль отводилась языке, которая стала стержнем и основным лозунгом национальной идеологии.В своей внешней пропаганде лидеры косовских албанцев презентовали себя наружу как умеренное рациональное движение, постоянно подчеркивали ненасильственный характер их борьбы и уважение к методам народной дипломатии. Зато С.Милошевич использовал конфликт в Косово для демонстрации себя как сильного лидера, подавление сербской оппозиции и пытался использовать Косово для отвлечения внимания общественности внутри страны от проигранных войн в Боснии и Хорватии и экономических проблем самой Сербии. Несмотря на то, что в Косово столкнулись две крайние националистические идеологии, сербский национализм выглядел в глазах мирового общественного мнения как более религиозный и иррациональный, а Косоварская - как секулярный и рационалистический. В этой ситуации происходила «игра с нулевой суммой», при которой оба национализма и их носители не имели шансов на сосуществование. Внешнее вмешательство обеспечило фактическую победу национализма косовских албанцев.6. Основная мотивация применения со стороны США и НАТО силы против СРЮ заключалась в отсутствии других средств воздействия на руководство Сербии, которые могли заставить Белград вывести войска и согласиться на размещение в Косово многонациональных иностранных войск. При принятии решения НАТО о применении силы в 1999 г. были учтены геополитические соображения, связанные с возможностью распространения конфликта на территории соседних государств (Македония, Албания). Кроме стремления усилить влияние мероприятия на Балканах и устранить основную политическую преграду на этом пути, США и страны НАТО пытались испытать новые политические подходы, основанные на новой «глобальной» политической культуре, которая предусматривала использование силовых методов продвижения демократии, соблюдения прав человека и толковала любой какие «внутренние дела» в связи с их влиянием на международные процессы. В этих условиях использование медийных политических технологий стало орудием информационных войн, которые иногда весят б
15. ольше, чем прямое применение войск. В смысле представительства и обоснования своей позиции в мировых СМИ, сербская сторона информационную войну полностью проиграла. В политико-информационном плане конфликт в Косово рассматривался как конфликт между принципами соблюдения прав человека и демократического управления, - с одной стороны, и принципами этнической превосходства и тоталитаризма, - с другой.7. Вследствие Косовского прецедента было легализовано международное вмешательство «в обход государственного суверенитета», которое стало рассматриваться как нормативная форма реагирования на нарушения гуманитарных норм и пренебрежение правами человека в ходе внутреннего конфликта. Одновременно это вмешательство имеет преимущественно избирательный характер, поскольку не может избегать практики применения «двойных стандартов», что связано с присутствием в поведении государств определенных специфических интересов. Анализ информационных материалов, иллюстрирующих эскалацию конфликта свидетельствует, что лидеры косовских албанцев не смогли бы начать полномасштабные партизанские операции без существенной западной помощи. Соответственно, несмотря на гуманитарные соображения, которые мотивировали вмешательство со стороны США и государств Западной Европы, они не придерживались в ходе конфликта беспристрастной позиции и использовали имеющиеся средства для помощи косовским албанцам. Главная политическая цель в ходе операции против СРЮ заключалась в отстранении от власти Милошевича, на которого возлагалась ответственность за войны в Боснии и Хорватии.8. В ходе эскалации и попыток урегулирования конфликта в Косово позиция России эволюционировала от совместного с США, государствами НАТО и ЕС поиска форм прекращения конфликта и поиска компромисса к отрицанию окончательного определения статуса Косово. Российская дипломатия использовала проблему Косово как повод для отрицания однополярного доминирования США и НАТО в международных отношениях и демонстрации роли России как независимого центра силы. Однако тактика непризнания независимости Косово со стороны России скорее имела чисто служебную роль с целью дальнейшего оправдания признании для международного вмешательства, роль ООН и ее институтов, приемлемость и целесообразность многосторонних форм международного реагирования на внутренние кризисы и региональные конфликты.ЗАКЛЮЧЕНИЕВ конце 1980-х - начале 1990-х гг. в Югославии наблюдались различные по сути явления. Во-первых, в эти годы произошел кризис многонационального государства. Во-вторых, распад этнотерриториальной федерации. В-третьих, как результат, вспыхнула война между государствами-наследниками, в которой в форме вооруженного противостояния выразилось стремление к национальному самоопределению. Ситуацию усугубил развал югославского Союза Коммунистов в январе 1990 г., а также поражение коммунистов на выборах в Словении и Хорватии. Бывшие коммунисты сохранили власть только в Сербии и Черногории.Распад СФРЮ в 1991 г. привел к образованию на ее территории нескольких независимых государств: “остаток Югославии” (Сербия, Черногория) — СРЮ, Хорватия, Словения, Македония, а также Босния и Герцеговина. В июне 1991 г. Хорватия и Словения приняли декларацию о независимости и суверенитете. В сентябре 1991 г. был проведен референдум о независимости в Македонии. В марте 1992 г. Сербия и Черногория провозгласили создание Союзной Республики Югославия (СРЮ). В 1992 г. была признана независимость Боснии и Герцеговины.После того как рухнул коммунистический режим и государства бывшей Югославии освободились от рамок империи, национальное самосознание изменилось. Этнические конфликты зарождались в рамках империи, когда этнические вопросы решались центральной администрацией в общих интересах, или даже раньше — в межэтнических противостояниях XIX - начала ХХ в. Разрешать перешедшие из латентного состояния в открытое этнические конфликты пришлось новым государствам самостоятельно, смиряясь с вмешательством со стороны мирового сообщества.Парадоксальность ситуации заключается в том, что угроза национальному существованию каждого народа бывшей Югославии исходила как из сохранения прежней Югославии, так и из распада союзного государства, сопровождавшегося десятками тысяч жертв и миграцией миллиона беженцев.Вспыхнувший после распада Югославии этнический вооруженный конфликт содержал в себе две стадии. На первой стадии произошел конфликт всех неполноправных народов с государствообразующей национальностью — сербами. На второй стадии этот конфликт трансформировался в новых государствах в конфликт сербов (теперь меньшинства) с новыми государствообразующими национальностями, ставшими большинством.Вооруженный конфликт начала 90-х гг. в бывшей Югославии представляет собой прежде всего этнический конфликт. Его субъекты — этнические общности — сербы, хорваты, словенцы, македонцы, мусульмане, албанцы, венгры и малочисленные этнические группы, проживавшие на территории бывшей Югославии.События, происходившие на территории бывшей Югославии в 90-е гг. ХХ века, являются результатом как внутреннего, так и общеевропейского развития, а также одним из факторов, определяющих будущее континента. Это проблема европейской политики и дипломатии, итог двух мировых и двух Балканских войн, следствие многочисленных изменений политической карты региона Юго-Восточной Европы, которые производились великими державами в XIX-XX вв. В основе своей кризис СФРЮ, ее распад, последовавшие за этим войны являются результатом процесса национального самоопределения народов.Трагичность ситуации, сложившейся на Балканах, состояла в том, что здесь утвердилась модель не полиэтнического государства — нации, как в западной Европе, а моноэтничного государства национальностей. Балканский национализм сформировался и наложил отпечаток на сознание балканских народов значительно позже, чем европейский. К чертам балканского национализма можно отнести: обращение к прошлому, к исторической романтике, иррациональность, а также эмоциональную окраску. Более того, национальное утверждение народов этого региона шло в условиях противостояния наднациональному государству Этот процесс вел к дезинтеграции наднационального государства на компоненты. Эти народы только с падением тоталитарной системы получили толчок к самостоятельному развитию. Для них было важно найти свою этническую идентичность, добиться национальной самостоятельности.Для Балкан в целом характерна устойчивая тенденция к локальному обособлению, к поиску региональной и этнокультурной идентичности. Причины этнических конфликтов предопределяются социально-политической реальностью Балканского региона: “здесь на небольшом геополитическом пространстве границы государств и наций не совпадают и не могут совпасть... каждое государство имеет свои национальные меньшинства, своих соотечественников на территории соседних стран” (Лалков М. Балканският национализъм — проклятие или надежда // Зора. С., 1993. Бр. 34, С. 12).Из событий 90-х гг. на Балканах можно заключить, что, во-первых, частые и интенсивные этнические конфликты в Балканском регионе несут в себе угрозу безопасности юго-восточной периферии европейского континента. Дело в том, что этнические конфликты могут стать неуправляемыми и пересечь границы региона — или же стать моделью поведения для деструктивных сил в других европейских странах. А во-вторых, данные события показывают, что тяга к обособленности, поиску национальной идентичности по-прежнему существует в мире, усиливаясь в противовес тенденциям международной и европейской интеграции.

Заключение.

 

Подводя итог выполненной работе, сформулируем основные результаты исследования и выводы, сделанные на их основе.

Формируя структуру баланса, банк должен руководствоваться следующими

основополагающими принципами:

- Чем больше доля первоклассных  ликвидных средств в общей  сумме активов, тем выше ликвидность. В международной банковской практике самой ликвидной частью актива считается кассовая наличность, под которой понимаются не только деньги в кассе, но и денежные средства, находящиеся на текущем счете данного кредитного института в Центральном банке.

Ликвидными статьями в странах с рыночной экономикой считаются первоклассные краткосрочные коммерческие векселя, которые банк может переучесть в Центральном банке, ценные бумаги, гарантированные государством. 10

Менее ликвидными являются банковские инвестиции в долгосрочные ценные бумаги, так как их реализация за короткий срок не всегда возможна. Как трудно ликвидные активы рассматриваются долгосрочные ссуды и вложения в недвижимость.

- Чем больше доля высокорисковых активов в балансе банка, тем ниже его ликвидность. Так, в сложившейся практике к надежным активам принято относить наличные денежные средства, а к высокорисковым — долгосрочные вложения банков. Степень кредитоспособности заемщиков оказывает существенное влияние на своевременный возврат ссуд и тем самым на ликвидность баланса банка: чем больше доля высокорисковых кредитов в кредитном портфеле банка, тем ниже его ликвидность;

- Надежность депозитов  и займов, полученных банком от  других кредитных учреждений, также оказывает влияние на уровень ликвидности баланса.

Ликвидность банка – это объемное понятие. О ликвидности банка можно говорить только тогда, когда у него ликвидный баланс. А что такое ликвидный баланс? Это состояние на определенный момент. В действительности все течет, все изменяется  и банку нужно уметь постоянно поддерживать ликвидность своего баланса. Для этого ему потребуются квалифицированные  кадры и знающий свое дело управляющий. Так же ликвидный баланс предполагает возможность быстрого изыскания средств только в активе баланса. Но банк может также быстро найти средства путем привлечения их со стороны, увеличивая свой пассив. Это могут быть кредиты Центрального банка как краткосрочные, так и долгосрочные (в соответствии с правилами рефинансирования), кредиты других банков, привлеченные средства клиентов (например, выпуск депозитных сертификатов) и другие источники. Для того чтобы банк мог быстро воспользоваться этими источниками, у него должна быть хорошая репутация, т.е. имидж надежного, устойчивого и вовремя выполняющего взятые на себя обязательства учреждения.11

Банк, обладающий ликвидным балансом, квалифицированными кадрами, репутацией надежного партнера, - это  ликвидный банк, способный быстро изыскать средства как путем изменения структуры актива, так и привлечения их со стороны.

Значит, ликвидный банк — это платежеспособный банк. В добавок к этому государство (в лице Центрального банка), для того чтобы снизить риск нарушения платежеспособности, доводит до коммерческих банков нормативы, которые носят обязательный характер.

 

Список использованной литературы

1.Федеральный Закон РФ «О банках и банковской деятельности» №17-ФЗ от 03.02.1996г.

2. Федеральный Закон РФ «О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)» №23-ФЗ от 26.04.95 г.

3. Инструкция ЦБРФ №139-И «О порядке регулирования деятельности кредитных организаций» от 03.12. 2012 г.

4. Положение ЦБРФ № 254-П «О порядке формирования и использования резерва на возможные потери по ссудам».

5. "Положение о методике определения величины собственных средств (капитала) кредитных организаций ("Базель III")" (утв. Банком России 28.12.2012 N 395-П) (ред. от 05.09.2014) (Зарегистрировано в Минюсте России 22.02.2013 N 27259)

6. Банковское дело. Учебник. / Под ред. О.И. Лаврушина. М.: Финансы и статистика.-, 2014.

7. Банковское дело: Учебник/Под ред. Г.Г.Коробовой.М.:Юристъ,2011.

8. Банковское дело: Учебник/Под ред. Г.Н. Белоглазовой, Л.П. Кроливецкой, М.: Финансы и статистика, 2013.

9. Банковское дело: Учебник/Под ред. В.И. Колесникова, Л.П. Кроливецкой, М.: Финансы и статистика, 2013

10. Черкасов В. Е. «Финансовый анализ в коммерческом банке» - М.: Изд-во «ИНФРА-М», 2014.

11. Голубев С.Г., Галочкин В.В. Коммерческие банки. Учеб.пособие. – Мн.: Алгоритм, 2014.

12. Гатауллина А.А. Проблемы ликвидности и платежеспособности.

13. Товасиев А.М. Банковское дело. М.: «Дело и сервис»,2010.

14. Кузнецова Л.Г., Кутузова Н.В. Платежеспособность и ликвидность: уточнение понятий// Деньги и кредит.-2012.-№8.

15. Костина Н. Моделирование риска ликвидности коммерческого банка// Банковские технологии.-2010.-№1.

16. Курников А.В. Метод устранение недостатков централизованного управления ликвидностью банка// Банковское дело.-2013.-№8.

17. Исаичева А.В. К определению ликвидности коммерческого банка// Банковский вестник. – 2014.-№2.

18. Аргунов И.А. Прибыльность и ликвидность: анализ финансового состояния банка //Банковский журнал. -2014.-№3.

19. Румас С. Ликвидность коммерческого банка// Деньги и кредит. -2010.- №2.

20. Грузицкий Д. Управление риском ликвидности коммерческого банка (Опыт России и США)// Финансы, учет, аудит. – 2013. - № 11.

21. Виноградов В. В. О положении в экономике и банковской системе// Бизнес и банки. –2012.- №4.

22. Масленченков Ю. Моделирование планирования банковской деятельности// Бизнес и банки. – 2011. -№12.

23. Абрамова М. А., Александрова Л. С. Финансы, денежное обращение и кредит. - Москва, 2014.-410с.

24.Адибеков М.Г.. Кредитные операции: Классификация, порядок привлечения и учет. Банк внешнеэкономической деятельности. - М.: АО «Консалт-Банкир», 2013.-245с.

25. Андросов А.М. Финансовая отчетность банка. М.: Менатеп-информ. 2011 – 464с.

26.Аргунов И.А. Прибыльность и ликвидность: анализ финансового состояния банка //Банковский журнал.- № 3. 2013. -с.36

27.Ачкасов А.И. Активные операции коммерческих банков.- М.: АО Консалтбанкир. – 2014.– 80с.

28. Бабичева Ю.А. Справочное пособие.- М.: Экономика. 2009.- 98с.

29. Батраков Л. Г. Экономический анализ деятельности коммерческого банка. Учебник для вузов. – М.: Логос, 2011.-450с.

30. Белых Л.П. Устойчивость коммерческих банков. Как банкам избежать банкротства.- М.:ИО ЮНИТИ. – 2014. – 216с.

31. Кузнецов Н.Г., Алифанова Е.Н., Кочмола К.В. Финансы и кредит. Изд-во: Кнорус, 2013 г. – 432 с.

32. Лаврушин О.И., Мамонова И.Д. Оценка финансовой устойчивости кредитной организации. Изд-во: Кнорус, 2013 г. – 304 с.

33. Лаврушин О.И. Финансы и кредит. Изд-во: Кнорус, 2013 г. – 320 с.

34. Экономический словарь. http://mirslovarei.com/

35. Официальный сайт ОАО "Сбербанк России" - www.sberbank.ru

36. Финансовая газета - http://fingazeta.ru/

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Приложение 1,2

 

БУХГАЛТЕРСКИЙ БАЛАНС

на "01" января 2014 года

Кредитной организации Открытое акционерное общество «Сбербанк России» ОАО «Сбербанк России»

Почтовый адрес 117997, г. Москва, ул. Вавилова. 19

Код формы 0409806

Квартальная/Годовая

тыс. руб.

 

№ п/п	Наименование статьи	Данные на отчетную дату
1	2	3
I.	АКТИВЫ
1.	Денежные средства	492880738
2.	Средства кредитных организаций в Центральном банке РФ	151196647
2.1.	Обязательные резервы	99392457
3.	Средства в кредитных организациях	38443527
4.	Чистые вложения в ценные бумаги, оцениваемые по справедливой стоимости через прибыль или убыток	23528226
5.	Чистая ссудная задолженность	7658870964
6.	Чистые вложения в ценные бумаги и другие финансовые активы, имеющиеся в наличии для продажи	1140033047
6.1	Инвестиции в дочерние и зависимые организации	94030603
7.	Чистые вложения в ценные бумаги, удерживаемые до погашения	417065553
8.	Основные средства, нематериальные активы и материальные запасы	373567080
9.	Прочие активы	126690543
10.	Всего активов	10422276325
II.	ПАССИВЫ
11.	Кредиты, депозиты и прочие средства Центрального банка РФ	565388335
12.	Средства кредитных организаций	477466955
13.	Средства клиентов, не являющихся кредитными организациями	7877234761
13.1	Вклады физических лиц	5522845516
14.	Финансовые обязательства, оцениваемые по справедливой стоимости через прибыль или убыток	0
15.	Выпущенные долговые обязательства	87222889
16.	Прочие обязательства	79236555
17.	Резервы на возможные потери по условным обязательствам кредитного характера, прочим возможным потерям и операциям с резидентами офшорных зон	26770634
18.	Всего обязательств	9113320129
III.	ИСТОЧНИКИ СОБСТВЕННЫХ СРЕДСТВ
19.	Средства акционеров (участников)	67760844
20.	Собственные акции (доли), выкупленные у акционеров (участников)	0
21.	Эмиссионный доход	228054226
22.	Резервный фонд	3527429
23.	Переоценка по справедливой стоимости ценных бумаг, имеющихся в наличии для продажи	- 26013504
24.	Переоценка основных средств	81637223
25.	Нераспределенная прибыль (непокрытые убытки) прошлых лет	632098899
26.	Неиспользованная прибыль (убыток) за отчетный период	321891079
27.	Всего источников собственных средств	1308956196
IV.	ВНЕБАЛАНСОВЫЕ ОБЯЗАТЕЛЬСТВА
28.	Безотзывные обязательства кредитной организации	2057720135
29.	Выданные кредитной организацией гарантии и поручительства	643334969
30.	Условные обязательства некредитного характера	747324

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Приложение 3

Таблица 1.1 – Вертикальный анализ баланса ОАО Сбербанка России за 2012-2013 гг. (активы)

	Наименование статей бухгалтерского баланса	01.01.2013	%	01.01.2012	%	Прирост в структуре, %
1	Денежные средства	492880738	4,73	322302793	3,78	+ 0,95
2	Средства кредитных организаций в ЦБ Российской Федерации	151196647	1,45	128924854	1,51	- 0,06
3	Средства в кредитных организациях	38443527	0,37	61888479	0,73	- 0,36
4	Чистые вложения в ценные бумаги, оцениваемые по справедливой стоимости через прибыль или убыток	23528226	0,23	31509445	0,37	- 0,14
5	Чистая ссудная задолженность	7658870964	73,49	5714300721	67,04	+ 6,45
6	Чистые вложения и другие финансовые активы, имеющиеся в наличии для продажи	1140033047	10,94	1465068808	17,19	- 6,25
7	Чистые вложения в ценные бумаги, удерживаемые до погашения	417065553	4,0	354845030	4,16	- 0,16
8	Основные средства, НМА и материальные запасы	373567080	3,58	317378620	3,73	- 0,15
9	Прочие активы	126690543	1,21	127028480	1,49	- 0,28
	Всего активов	10422276325	100	8523247230	100	-