Проктология

    Постичь суть проблемы можно, войдя в нее, войти – в ней засмеявшись. Не случайно у англичан поныне существует поговорка: «Научи меня смеяться, спаси мою душу».

    Смех  все опрокидывает вверх тормашками и выворачивает наизнанку, не забывайте об этом. И заметив, что фортуна повернулась к вам задом, не упустите этим воспользоваться – посмейтесь от души, дабы придать ей более приемлемое положение.

    Дурак всегда смеется. И от его смеха происходит странное. Монолитное пространство проблемы словно раскалывается, образуя проход. Проход в новое измерение, в неожиданное качество, в ту область сознания, о которой мы не подозревали.

    Именно  так. Смех расщепляет действительность, создает вначале щель, а затем полноценный проход в пространство чистого потенциала, понимайте – неограниченных возможностей, более того – безграничных невозможностей.

    Мы в это пространство будем входить, и не спеша его осваивать. Уже входим. Уже примеряем на себя и пробуем на зубок. Смелей же – все самое интересное впереди! 

*  *  * 

    Итак, давайте уточним, чем конкретно помогает смех. Как с его помощью предлагается лечить «занемогшее Счастье»? А для этого вспомним, что лежит в основе той проктологии, которую мы исследуем.

    Ее  корни – в безудержном стремлении ментала к анализу и фрагментации реальности, к ее разделению на взаимоисключающие составляющие. На первый взгляд ничего страшного при этом не происходит, просто рассудок каждому фрагменту придает определенную смысловую окраску.

    Но  вся его оценочная база зиждется на двух примитивных утверждениях – в этом мире есть хорошее, и есть плохое, есть полезное, а есть опасное и вредное. Этакая архаичная логика исключенного третьего, за пределами которой ментальная мудрость заканчивается. И заканчивается она вместе с беспроблемным существованием.

    Все обнаруженное плохим, ментал отвергает и вытесняет на задворки сознания, дабы не травмировать себя (по его мнению – нас) ненужным страданием. Формирую этим неизбежную программу саморазрушения, ибо все отвергнутое начинает стремиться обратно, настойчиво проявляясь, как в событиях, так и в физическом состоянии. Лавинообразно нарастая и кроликоподобно множась. Выстраивая сложнейшую цепь совпадений и случайностей.

    Так в нашу жизнь входит рок, фатум, обреченность. Так формируется наша хромая судьба, наполняясь метастазами пресловутой проктологии. Но следует хорошо понимать – это всего лишь продукт деятельности ментала. Именно он инфицирует человеческое Счастье, и только на него направлены предлагаемые мероприятия.

    Смех  – уникальный инструмент для «ментальной  дезинфекции». Ментал в процессе смеха словно засыпает, и ощущения, лишенные ментальной оценки, перестают быть болезненными, проживаясь полноценно.

    Все – с этого момента им нет  необходимости нас преследовать и всячески досаждать. Ибо проблема решена в Причине. Повторимся – за счет приятия и проживания всех сопутствующих ощущений.

    Уникальность  смеха еще в том, что он работает как бы в двух направлениях – в Причине, помогая восстановить Целостность, и, одновременно, с болезненными симптомами, то есть – с реальным страданием.

    Но  самое главное, при регулярном использовании смеха плавно, но необратимо меняется человеческое сознание. Меняется в сторону его полной и безусловной открытости. Человек, сделавший вибрацию смеха (понимайте – вибрацию согласия и приятия) контекстом существования, становится системой свободной и необратимо единой со всем. Со Всем. По сути – с Богом.

    Отсюда многочисленные дары, избежать которые ему просто не удастся – повсеместная удачливость, невероятная насыщенность существования, неизменная дружественность Мира, всегда готового прийти на помощь, прекрасное и стабильное здоровье.

    Насчет  последнего стоит сказать особо: технологии «Внутреннего смеха» работают как технологии обращенного времени, и в таком заявлении нет ни малейшего преувеличения.

    Человек стареет, изнашиваются его органы и системы по одной причине – от непрерывного внутреннего напряжения, а значит – от сопротивления той энергии, которая должна течь в нем легко и свободно.

    –Так  приходится напрягаться, чтобы хоть немного расслабиться!.. – сочувственно смеется Дурак.

    Вспомните о громадном багаже непрожитых состояний, в основе которых – подавленная динамика жизни, вспомните об энергии, которая тратится на удержание «под стражей» подавленного материала, и, наконец, об основном способе существования человека – реагировании, суть которого, постоянная борьба с ощущениями, а значит – со свободной энергией. Что это, если не сопротивление и напряжение, давно ставшие фоновыми. Что за ними? Старение и умирание.

    – Извилины, – грустно улыбается Дурак, – плавно переползают в морщины…

    Но  как только человек позволяет себе стать контуром свободной энергии, автоматически резонирующей с энергией Вселенной, поток жизни в нем становится незатухающим. Он перестает стареть и разрушаться, более того – в нем начинается стремительная регенерация всех ранее разрушенных систем и органов.

    В том, что это не пустые слова, я  предлагаю вам убедиться самим. Уже через короткое время после начала работы со смехом, изменения становятся заметны окружающим – разглаживаются морщины, восстанавливается эластичность кожи, глаза начинают лучиться жизненной силой.

    Понятно, что речь идет о регулярном применении технологии «Внутреннего смеха». Сразу  следует заметить, что предлагаемый смех, привычным смехом не является. Мы будем работать скорее с вибрацией смеха, чем со смехом, как таковым. А по мере глубокого освоения технологий – уже исключительно с вибрацией смеха.

    Но  смех естественный, открытый и искренний  все чаще и легче будет срываться с наших губ. По поводу и без него. Просто так. От избытка нахлынувших чувств, от наполненностью жизнью. Как у ребенка. Как у влюбленного. Как у счастливого человека.  

*  *  * 

    А теперь о том, что было заявлено ранее. О неожиданном. О вреде смеха. О смехе, как ловушке. О том, как он мешает обретению целостности.

    Вы  шокированы? И это после всего, что о нем было сказано, чуть не обещано?.. А вы как думали? Если смех, действительно, включает нас в канал ощущений, давайте этими ощущениями пользоваться. Причем честно. Проявляя ко всем состояниям особое чутье тонкостей.

    И оно, чутье это, говорит о странном и тревожном…

    Смех, тот самый спонтанный и всем знакомый, которому мы привыкли радоваться и который изо всех сил поощряем, давно стал заложником ментала. Стал исполнителем его воли, более того – его рабом.

    Не  бред ли это? Может, мы просто пересмеялись? Перебрали свою дозу эндорфинов, вот нам и мерещится разное… Но давайте обо всем по порядку.

    Начнем  с того, что смех, это всего лишь инструмент сознания. Инструмент уникальный, божественный, но – инструмент. И, как с любым инструментом, с ним можно сделать все, что угодно, использовать для любой цели.

    Человечество  ныне переживает совершенно особый период. В мир приходит, да чего там – вваливается, огромная лавина нового – новых знаний, способностей, новых вибраций. Лет десять-пятнадцать назад накатилась на бренное народонаселение волна повышенного интереса к смеху, накатилась, да в нем осталась.

    Смех  сейчас изучают во множестве стран. Хоть, если честно, дальше исследования физиологических процессов, возникающих при смехе, еще никто никуда не продвинулся. Поэтому правильнее будет сказать – смех сейчас активно эксплуатируют.

    Смехом  предлагают поднимать настроение, смехом предлагают лечиться, избавляться от зависимостей. Выпускаются кассеты с записями лечебного смеха. В штаты больниц спешно вводятся целые подразделения клоунов. Такая вот повсеместная глобализация смеха…

    Ну, и что в этом плохого? – совершенно оправданно спросите вы, – почему в  этих словах звучит сарказм? Разве не радоваться надо?

    Нет, друзья, не сарказм – сожаление в моих словах звучит. Эту бы энергию, да на мирные цели… На установление дружеских контактов с тем, что всячески захахатывается, зашучивается и под безоблачное веселье маскируется – с темной стороной души человеческой… Понимаю, сколь непосильна такая задача для социума, но кто из нас без греха, дайте помечтать немного.

    Это невозможно, прежде всего, потому, что основной инвестор обозначенных выше исследований – угадайте кто? Ментал, разумеется. Он и не думает бороться со смехом – с качеством, ставшим одним из самых весомых компонентов сознания, ментал понимает – бороться с тем, что сделалось стихийным, невозможно. Но и оставить эти процессы без внимания он не может. Почему это его беспокоит, мы уже говорили – смех легко «склеивает» то, что рассудок перед этим разделил и фрагментировал. Выстраивая этим новое пространство, создавая сознание, в котором диктат ума невозможен.

    Учитывая  особенности сложившейся ситуации, ментал уходит от прямой борьбы и поступает по-другому, коварнее и хитрее. Он слегка смещает смысловые акценты и чуть подправляет контекст уже повсеместно звучащего смеха… И все. И делать ему больше ничего не нужно, главное сделано.

    Еще совсем недавно, говоря о смехе, мы отмечали, что существуют как бы две его разновидности – насмешка (ментальный, разъединяющий смех) и, собственно смех. При этом мы указывали, что работаем исключительно с «собственносмехом». С тем смехом, который «от сердца», который растворяет границы и очищает сознание от ментального шлака.

    Но  сейчас все чаще приходится сталкиваться с еще одной его разновидностью. Повсеместность ее такова, что о ней давно нужно говорить как о тенденции, формирующей человеческое мировоззрение вообще.

    Смех, как отстранение. Смех, как обхохатывание. Смех, как инструмент для создания виртуального изолированного пространства в котором всегда весело и радостно, а главное – нет места проблемам.

    Правда, прекратив смеяться и закончив «дуракаваляться», вернувшись с концерта или выключив телевизор, мы вновь попадаем в объятья к ним, рогатым и хвостатым. Но это не беда, щелчок пультом телевизора – и мы снова смеемся, и мы о них опять забыли, благо передач, веселящих нас, немеряно.

    Повсеместно создаются «клубы по интересам», в  которых люди просто смеются и играют, куда хочется приходить снова и снова, в которых вообще хочется поселиться и жить, убежав из своей постылой жизни…

    Ну, и что в этом плохого? – возможно, повторите вы свой недоуменный вопрос. А кто говорит о плохом или хорошем? Дело не в оценке происходящего, а в его сути. Надо просто понимать, что происходит. Во всем, обозначенном выше, есть общий момент – отстранение. Отстранение от негатива, от проблем, а значит – от жизни, во многом из них состоящей. Что, по сути – отстранение от Целостности и Бога.

    Но  почему такое возможно? Ведь речь идет о смехе, а он, как было не раз сказано, и объединяет и гармонизирует… Черта с два! Ничего этого он не делает!..– если этого не делаете вы. Еще раз повторим, смех – всего лишь инструмент, у него нет собственного намерения. Зато у вас оно есть.

    То  есть, во всем происходящем утерян один элемент. Всего один. И все – гармонизирующая суть смеха превратилась в свою противоположность.

    О чем идет речь? О скрытой установке, диффузно и незаметно окутывающей все, что мы делаем и чем занимаемся. В ее основе «заботливое» знание об опасном и чуждом мире, в который мы погружены, мире, в котором есть плохое и враждебное, болезненное и вредное, и от всего этого нужно всячески ограждаться.

    Поэтому предельно честно ответьте себе – для чего вы смеетесь? Для того чтобы сделать шаг навстречу, как предлагаем мы, либо – шаг в сторону, как советует испуганный социум? Осознание этого и станет намерением, определяющим конечный результат смеха – либо интеграция и объединение со всем, либо бегство и отстранение.

    В чем основной проигрыш пассивного смеха? Он создает соблазн к бегству. Он предлагает особые «смеховые убежища», изолирующие якобы от проблем, а, на самом деле, от жизни. Он лишает человека активной позиции, превращая в смехозависимого, по сути, в наркомана. М-да, дохихикались, вот…

    Что я делаю сейчас? Самым бессовестным образом взываю к логике и здравому смыслу, по сути – к менталу, апеллирую  к тому, на кого непрерывно наезжаю  и обвиняю во всех грехах. Ибо  на данном этапе он нам может кое-что предложить. Понимание. Не слепое делание, основанное на вере, а глубокое понимание происходящего. Самой сути его. Это было важно всегда, а сейчас особенно – полная осознанность в том, что делается и что ощущается. Нюансы и тонкости свершаемого, полутона и оттенки происходящего – обращайте на них самое пристальное внимание.