Квалификация убийства, совершенного в состоянии аффекта при наличии отягчающих либо иных смягчающих обстоятельств убийства

Установление по рассматриваемым  уголовным делам места, времени, способа, средств, обстановки совершения преступления, помимо обязательных признаков объективной стороны (преступное деяние, преступный результат, причинная связь между ними) имеет особое доказательственное значение. Всесторонний и полный анализ этих обстоятельств по каждому делу рассматриваемой категории позволяет установить с полной достоверностью наличие юридически значимого признака данного преступления, а именно состояние аффекта виновного, либо, наоборот, исключать наличие такого состояния.

Аффектированные убийства, как показал анализ уголовных  дел по этой категории, в основном имеют “свое” определенное место  совершения преступления. Такие преступления совершаются чаще всего по месту  жительства обвиняемого или потерпевшего, или по месту проживания их знакомых и родственников. Такое обстоятельство вытекает из самой социальной природы  данного убийства, которое совершается  в семейно-бытовой сфере. Иными  словами личностная сфера общения  диктует субъектам личных отношений  и место разрешения конфликтов, возникающих  между ними. Для таких преступлений не характерно совершение их в каких-либо общественных местах.

Анализ уголовных дел  по данной категории преступлений показал, что аффектированные убийства чаще совершаются в вечернее и ночное время, в предпраздничные или  праздничные дни, в дни зарплаты, во время дней рождений и т.п.

Особую значимость при  установлении состояния аффекта  виновного играет обстановка, т.е. условия, при которых было совершено убийство потерпевшего. Как уже говорилось не раз, аффект как конструктивный элемент  состава преступления возникает  под воздействием особой обстановки, которую можно определить как  конфликтную ситуацию, в которой, в свою очередь, особое место занимает противоправное (аморальное) поведение  потерпевшего. Такая напряженная  эмоционально окрашенная обстановка находит  свое разрешение в преступном посягательстве, которое совершается в аффективном  состоянии.

Показательно, что в качестве орудия или средства преступного  посягательства, как правило, используются предметы, специально не предназначенные  для причинения смерти, преимущественно  предметы бытового назначения, а именно: ножи (применялись в 35% случаев, из них: перочинный — 18%, столовый — 11%. сапожный — в 4%. консервный — в 2 % случаев, шило — в 2% случаев) охотничье ружье  — в 2% случаев, а также такие  предметы, как топор, отвертка, камень, палка, галстук, брючный ремень, разного  рода металлические предметы. Причем в более чем половине случаев  виновный держал в руках или носил  с собой предмет, ставший орудием или средством совершения преступления, в 13% — вырывал из рук потерпевшего и в остальных случаях брал то, что попадалось под руку. Такие данные свидетельствуют о том, что способ посягательства и характер применяемых виновным орудий и средств совершения убийства являются обстоятельствами, характеризующими наряду с другими объективными признаками психическое состояние виновного и исполняющими роль своеобразных доказательств аффекта.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

3. Субъективные признаки убийства, совершенного в состоянии сильного душевного волнения.

3.1. Субъективная сторона

Аффект в убийстве определяет содержание, характер и другие особенности субъективной стороны преступления в целом, а также таких ее составных элементов, как мотив, цель и умысел.

Содержание и степень вины в  преступлении, предусмотренном ст.141 УК РБ, во многом зависят от особенностей конфликтной ситуации, обусловленных ими особенностей состояния виновного в момент возникновения и до реализации преступного умысла, характера и особенностей преступного поведения, поскольку вызванный неправомерными действиями (бездействием) потерпевшего аффект накладывает отпечаток на всю деятельность виновного. Умысел на убийство весьма тесно связан с состоянием аффекта, что дало основание именовать такой умысел в теории уголовного права “аффектированным”. Последний возникает в состоянии аффекта, а значит, и внезапно, как и само это состояние, и должен быть реализован незамедлительно — не обязательно “немедленно” или “сейчас же”, но важно, чтобы еще в состоянии аффекта, до его окончания. Таким образом, состояние аффекта должно сопровождать как формирование, так и реализацию преступного умысла. Формирование мотива и умысла на совершение преступления протекает всегда, непредвиденно и быстро, хотя и не так стремительно, как возникает аффект, но непременно вслед за неправомерным (или аморальным) поведением потерпевшего и непосредственно под влиянием возникшего аффекта. Но когда за предполагаемым аффектом скрывается продуманная подготовка к заранее продуманному убийству, такое преступление не может квалифицироваться по ст.141 УК РФ. Отличительной особенностью аффектированного умысла является то, что он возникает под непрерывным, все возрастающим до критической точки переживания давлением эмоций и в этом смысле носит вынужденный характер. Своеобразно изменяя сознание и преломляя волю виновного лица, аффект “понуждает” его решать и поступать неадекватно воздействию внешнего повода и другим условиям конфликтной ситуации.

Сужение сферы восприятия и ослабление самоконтроля, собственно, и служат основаниями смягчения  уголовной ответственности за преступление, совершенное в состоянии аффекта. При этом аффектированный умысел может рассматриваться как смягчающее ответственность обстоятельство не сам по себе, не самостоятельно, а  как элемент субъективной стороны  преступления, которое задумано и  выполнено в состоянии “оправданного” аффекта. Решающее значение, таким образом, имеет не столько внезапный, сколько аффективный характер этого умысла и вызвавшие его обстоятельства.

По поводу особой природы  умысла, возникающего непосредственно  под воздействием аффекта в теории уголовного права особых разночтений  и позиций нет. Положение о  том, что рассматриваемое убийство совершается с аффектированным  умыслом, является в литературе общепризнанным. Однако вопрос о том, какой вид  умысла характерен для аффектированного убийства, остается в уголовно-правовой литературе до сих пор неразрешенным, поскольку мнения ученых по этому  вопросу разнообразны и каждая позиция  достаточно аргументирована с точки  зрения психологии.

  Несмотря на разнообразие мнений на вопрос о том, с прямым или косвенным умыслом совершается аффектированное убийство, все позиции по данному вопросу условно можно разделить на 4 основных направления.

Авторы первой точки зрения утверждают, что убийство в состоянии  аффекта может быть совершено  только с прямым аффектированным  умыслом. К ним, среди прочих ученых, относится В.В. Сидоров, который говорит, что “виновный, находясь в состоянии  аффекта, сознает общественную опасность  деяния, прилагая определенное волевое  усилие для выполнения каких-то преступных действий, не только предвидит, но и  желает причинить потерпевшему вред. Иначе трудно объяснить поведение  лица, совершающего преступление в  состоянии аффекта. Суть, однако, в  том, что этот вред не всегда конкретизируется относительно конечного результата посягательства на жизнь или здоровье потерпевшего”. Сидоров считает, что  в таких случаях аффектированный  умысел имеет признаки прямого, неопределенного  или неконкретизированного умысла.

Авторы второй точки зрения, в корне противоположной первой позиции на этот вопрос, полагают, что  рассматриваемое убийство можно  совершить только с косвенным, но не с прямым умыслом. Такой точки  зрения придерживаются В.И. Ткаченко, Т. Ткаченко.

В.И. Ткаченко, к примеру, считает, что “представление о цели является, как известно составной  частью такого волевого процесса, как, желание. И если при совершении деяния в психике отсутствует представление  о цели, то деяние совершается не с прямым умыслом. Кроме того, при  аффекте сужается сознание. Человек  смутно сознает характер совершаемых  действий. Если же он смутно понимает совершаемое, то еще смутнее предвидит его  последствия. Разумеется, что последствия, которые предвидятся смутно, не могут  быть желаемыми. Отсюда следует, что  преступление, предусмотренное ст.141, может быть совершено только с косвенным умыслом”.

Третью позицию разделяют  те ученые, которые полагают, что  аффектированное убийство может  быть совершено как с косвенным  умыслом, так и с прямым. Такая  точка зрения получила наибольшее распространение. Ее разделяют авторы нового учебника по Уголовному Праву России под редакцией  А.И. Рагора. Возможность совершения рассматриваемого убийства с тем  и другим умыслом высказана и  в Комментарии к Уголовному Кодексу. Такой же позиции придерживается и С.В. Бородин. Такая точка зрения по данному вопросу является, в принципе, официальной.

И, наконец, последняя позиция  по вопросу о том, какой умысел характерен для убийства в состоянии  аффекта, заключается в следующем. Отношение виновного к своим  действиям, которые совершаются  им с целью причинения какого-либо физического вреда потерпевшему, характеризуется прямым умыслом. Это  объясняется тем, что виновный, находясь в состоянии аффекта, желает и  стремится, во что бы то ни стало  причинить вред “обидчику”. В этом состоянии виновный способен преодолеть значительные препятствия к достижению цели — причинить вред любого характера, отомстить за нанесенную обиду. В  состоянии сильного волнения виновным движет аффект, которому нужна “разрядка  в действии”, в этот момент виновный не думает о том, какой конкретный вред он желает причинить потерпевшему, а тем более не думает и не сознает: какие последствия могут наступить от такого вреда. Его действия носят характер “аффективной разрядки”, совершая их, виновный желает получать известное облегчение и даже удовлетворение от самого факта нанесения ударов или ранений обидчику. Другими словами, причиняя какой-либо вред потерпевшему, виновный в момент аффективной вспышки, поглотившей его целиком, преследует цель получить удовлетворение оттого, что он отомстит обидчику за причиненное ему или его близким “зло”. В таких случаях виновного полностью поглощает аффект гнева (ярости).

Однако при этом виновный не думает о тех последствиях, которые  наступят от его действий. Это подтверждает тот факт, что он смутно понимает характер самих действий, совершаемых  в порыве гнева, злости на обидчика и тем более не может ясно и  отчетливо понимать, что наступит от таких его действий. В состоянии  аффекта виновному просто безразлично  то, что наступит потом, ему важен  сам факт нанесения ударов или  раненый потерпевшему как месть  за причиненную обиду. Говорить о  желании смерти потерпевшего в таком  состоянии представляется неверным. Поэтому относительно последствий  умысел виновного может быть не иначе  как косвенный. О нежелании смерти потерпевшего во многом свидетельствует послеаффективное состояние виновного. В таких случаях лицо, совершившее преступление, испытывает сожаление, досаду, глубокое раскаяние, порой доходящее до отчаяния. Например, по некоторым данным, виновный вскоре после совершения преступления, предусмотренного ст.141 УК РБ под влиянием случившегося быстро переходил от гнева к глубокому раскаянию, жалости к потерпевшему (30%), стремился ему помочь (26%), сообщал о случившемся в органы милиции (29%) или, не помня себя от страха и отчаяния, убегал с места происшествия (более 50%) и т.п.

Психическое состояние виновного  влияет не только на умысел в момент совершения преступления, но и определяет мотив и цель аффектированного убийства.

Мотив рассматриваемого преступления носит ситуационный, неустойчивый, скоротечный характер. При этом процесс  его осознания виновным свернут  и, как правило, ограничивается актуализацией  потребностей, детерминируемых конфликтной  ситуацией. Мотив в таких случаях  возникает внезапно и тут же порождает  умысел, оказывая существенное влияние  на его динамику и реализацию.

Доминирующим мотивом  при совершении убийства в состоянии  аффекта является мотив мести, который  предполагает “намеренное причинение зла, неприятностей с целью отплатить  за оскорбление, обиду или страдания”. Однако надо отметить, что хотя мотив мести сам по себе относится к числу низменных побуждений, в рассматриваемых случаях он носит извинительный характер, поскольку во многом обусловлен противоправным (либо аморальным) поведением потерпевшего и вызванным им состоянием аффекта.

  Цель, как и мотив данного преступления, носит сугубо ситуационный характер, она генерируется конкретной конфликтной ситуацией. Виновный, находясь в состоянии аффекта, преследует цель — причинить вред обидчику, отомстить за причиненное ему зло, обиду. Такая преступная цель порождается непосредственно самим аффектом и под его воздействием.

Как и всякое другое психическое  состояние человека, аффективное  состояние, имеющее бурный эмоционально окрашенный характер, накладывает свои отпечатки на внешнее поведение  человека. Такое поведение в состоянии  аффекта имеет множество характерных  признаков, которые проявляются  во вне и достаточно хорошо изучены  психологами. Именно поэтому для  установления аффективного состояния  виновного в момент совершения им убийства следует прибегать к  помощи специалистов, а именно психологов.

 

3.2. Субъект

Субъектом любого преступления, в том числе и убийства в  состоянии аффекта может быть лицо, которое совершило общественно  опасное деяние и способно в соответствии с уголовным законом нести  за него уголовную ответственность.

Субъект преступления должен обладать следующими признаками:

- субъектом может  быть только физическое лицо, т.е. человек; 

- вменяемость  лица;

- достижение определенного  законом возраста.

Эти наиболее существенные и основные признаки всех субъектов  преступлений составляют научное понятие  общего субъекта преступления. Такие  общие признаки субъекта являются обязательными  для всех составов преступлений и  необходимыми для квалификации любого уголовно наказуемого деяния.

Возраст, с которого наступает  уголовная ответственность для  лица за убийство в состоянии аффекта, определяется законом в 16 лет.