Сленг молодежи, занимающейся экстремальными видами спорта

     У некоторых может сложиться впечатление, что экстремалы просто намеренно делают всё не так, как все, назло всем, и особенно любят то, что делать не положено. Как бы бросают вызов обществу. Но, на самом деле, политические, идеологические мотивы ими просто не рассматриваются. Такой своеобразный «пофигизм». Экстремальные виды спорта – это не «против» и не «за» основную культуру. Многие катаются для себя, не задумываясь о противопоставлении традиционным видам спорта.

     Но есть и такие, кто четко разделяет экстрим и общепринятые нормы: «То, что идеи антиглобализма очень хорошо привязываются к увлечению экстримом, это понятно, – говорит один из представителей альтернативного спорта. – Экстрим, особенно городские его ответвления, вроде «стрита» – по сути дела тот же вандализм, что, например, граффити. Скандальность – один из его элементов. В общем – это игра против истэблишмента, хотя бы совсем никак не организованная». Но это – крайние взгляды фанатичных представителей. Несмотря не новизну и нестандартность, нельзя говорить о наличии выраженной политической стороны поведения экстремалов, как, скажем, у анархистов.

     Тем не менее, райдеры (или же, говоря метафорически, – дети улиц) вызывают постоянное беспокойство у общественности и властей, которое проявляется в неодобрительных отзывах со стороны прохожих, а также в «стычках» с правоохранительными органами. Главная проблема в том, что из-за различных трюков портятся памятники, перила, тротуары, лестницы и т. п. Кроме того, начинающие или слишком безрассудные райдеры иногда сбивают с ног прохожих, являются лишней головной болью для пожилых людей, водителей. (Здесь приходит на ум опыт некоторых стран, где есть специальные велосипедные дорожки).

     Кстати сказать, чрезмерная «непоседливость» осуждается и самими экстремалами, но многое и оправдывается ими. Например, «вечными врагами» байкеров являются работницы метрополитена, которые часто негодуют по поводу больших компаний велосипедистов, поэтому некое хулиганство и подшучивание над ними в среде экстремалов оправдывается и не считается дурным поступком.

     Одна из проблем городских экстремалов состоит в том, что им практически негде тренироваться: из парков и других общественных мест их гонят, специализированных мест очень мало, а крытые комплексы являются платными. Ситуация, конечно, меняется в лучшую сторону, но крайне медленно.

     Порой можно столкнуться с такой идеей, что экстрим-культура предполагает «уход» от реальности, преодоление инстинкта самосохранения и попытку коснуться «запредельного». Однако, всё не так. Или не совсем так. Экстрим – это достижение предела, развитие своих физических возможностей, это «уход» от пассивного существования, от «серости» и однообразия, к которому склонна основная часть общества.

     Да, опасность и рискованность многих трюков невольно наводят на мысль, что райдеры ― это люди, которым нечего терять в жизни, которые не боятся себя покалечить, не страшатся смерти. Но в действительности, не стремление к смерти, а желание ощутить полноту жизни движет молодыми людьми. Экстремалы любят повеселиться, почудить. Никто не станет зря рисковать своей жизнью. Любой человек прежде чем что-то сделать предварительно очень хорошо обдумывает. Никто никогда не прыгает «в никуда». Кроме того все всегда носят защиту.

     Разобравшись с тем, что думают райдеры и как они относятся к обществу, нельзя не обратить внимания на то, как они говорят. Речь экстремалов наполнена жаргонными терминами, связанными с конкретным родом занятий. Это названия направлений, дисциплин экстремального спорта, средств катания, их деталей и многое другое. Но кроме специализированных слов есть огромнейший пласт экстремального сленга. Являясь некой ячейкой в рамках молодёжной культуры, райдеры пользуются многими распространенными словами: кайф, лажа, тусовка, прикид, зажигать. Но в основном, их речь настолько своеобразна, что иногда бывает трудно понять, о чем они говорят. Покатухи, дропы, випы, тапки, споты, позеры, доноры – лишь сотая часть их специфической речи.

     Экстремалы не только говорят своеобразно, но и ведут себя, порой так, что наблюдатели приходят в удивление, а иногда и откровенный ужас. Например, некоторые скейтеры, если что-то у них не получается, начинают истошно орать, пинать и с треском ломать свой скейт. Даже существует специальные понятия: фокус – для обозначения разламывания скейта, и фрикерство – для обозначения «трюков», во время которых происходит эта зрелищная процедура. Байкеры же иногда подстерегают пугливого прохожего и со всей скоростью проезжают рядом с ним, врезаясь в какой-нибудь столб или стену. Даже не поранившись, они начинают жутким голосом кричать, стонать, вконец приводя в замешательство прохожего. 

     ВЫВОДЫ  К ПЕРВОЙ ГЛАВЕ

     Главное, это определенный стиль жизни. Экстремалы «катают», тусуются, веселятся, участвуют в соревнованиях, смотрят, обсуждают и создают свой экстрим – видео и экстрим – альбомы. Они пропагандируют и ведут активный образ жизни, гордятся тем, что отличаются от других. Как правило, слушают «позитивную», энергичную музыку и немаловажное место уделяют своему внешнему виду.

     ГЛАВА 2. ПОНЯТИЕ «СЛЕНГ», ЕГО ХАРАКТЕРИСТИКА И ОСОБЕННОСТИ

     В настоящее время существует достаточно большое количество определений  сленга, зачастую противоречащих друг другу. Противоречия эти касаются, прежде всего, объема понятия «сленг»: спор идет, в частности, о том, включать ли в сленг одни лишь выразительные, ироничные слова, являющихся синонимами литературных эквивалентов, или же еще и всю нестандартную лексику, использование которой осуждается в кругу образованных людей.

     Обращает  на себя внимание, что термин «сленг» чаще употребляется в англистике, хотя последнее время он активно используется и в отношении русского языка. Нередко слово «сленг» используются просто как синоним слову «жаргон».

     Целесообразно начать с этимологии. Как известно, до сих пор в современной лингвистике существуют сомнения относительно происхождения слова «сленг». По одной из версий, английское slang происходит от sling («метать», «швырять»). В таких случаях вспоминают архаическое to sling one’s jaw – «говорить речи буйные и оскорбительные».

     Неизвестно, когда слово slang впервые появилось  в Англии в устной речи. В письменном виде оно впервые зафиксировано  в Англии в 18 веке. Тогда оно означало «оскорбление». Приблизительно в 1850 году этот термин стал использоваться шире, как обозначение «незаконной» просторечной лексики.

     Рассмотрим  некоторые из многочисленных научных  определений сленга.

     В российском языкознании чаще всего  приводится определение В.А. Хомякова: «Сленг – это относительно устойчивый для определенного периода, широко употребительный, стилистически маркированный (сниженный) лексический пласт (имена существительные, прилагательные и глаголы, обозначающие бытовые явления, предметы, процессы и признаки), компонент экспрессивного просторечия, входящего в литературный язык, весьма неоднородный по своим истокам, степени приближения к литературному стандарту, обладающий пейоративной экспрессией».

     Совсем  иная трактовка предлагается в «Словаре лингвистических терминов» О.С. Ахмановой: Сленг – 

     1. Разговорный вариант профессиональной речи.

     2. Элементы разговорного варианта  той или иной профессиональной  или социальной группы, которые,  проникая в литературный язык  или вообще в речь людей,  не имеющих прямого отношения  к данной группе лиц, приобретают  в этих языках особую эмоционально-экспрессивную окраску.

     Очевидно, в первой дефиниции сленг –  это просто ряд слов не-терминов, использующихся в терминологическом  значении, вроде «дворник» или  «запаска» у автомобилистов. Такие  слова не годятся для официальной  инструкции, но удобны для делового разговора профессионалов.

     Во  втором случае это уже нечто совершенно иное: перед нами слова, уже покинувшие профессиональную сферу и вышедшие «в свет». Вероятно, в качестве примера  можно было бы привести «шестерку»: в воровском мире одно из значений этого слова – «человек, прислуживающий ворам». В современном разговорном русском языке «шестерка» – презрительное обозначение любого незначительного человека, возможно (но необязательно) с криминальными наклонностями. Очень важно еще одно отмеченное О.С. Ахмановой качество: все подобные слова ярко экспрессивны.

     Несколько иное решение предлагается в Энциклопедическом  словаре 1980 года. Здесь тоже два определения. 1. Сленг здесь – речь профессионально  обособленной группы в противоположность  литературному языку. 2. Это вариант разговорной речи, не совпадающий с нормой литературного языка.

     Отличается  от этих определений дефиниция Большого энциклопедического словаря 1998 г.: Сленг  – 

     1. То же, что жаргон (в отечественной  литературе преимущественно к англоязычным странам). Как видим, здесь сленг просто объявляется синонимом жаргона, притом преимущественно жаргона англоязычных стран.

     2. Совокупность жаргонизмов, составляющих  слой разговорной лексики, отражающей  грубо-фамильярное, иногда юмористическое отношение к предмету речи. [Большой энциклопедический словарь 1998: 324]

     В отличие от некоторых других дефиниций, здесь подчеркивается грубость и  фамильярность сленгизмов. «Юмористическое  отношение» не считается обязательным признаком сленга. Сленг здесь  – часть жаргонного слоя лексики.

     «Словарь-справочник лингвистических терминов» 1985 г. просто ставит знак равенства между сленгом, жаргоном и арго: Сленг – слова  и выражения, употребляемые лицами определенных профессий или социальных прослоек. Сленг моряков, художников, ср. арго, жаргон. [Словарь-справочник лингвистических терминов 1985: 438]

     Такой разнобой в определении сленга дал  повод И.Р.Гальперину вообще отрицать сам факт существования сленга.

     К уже приведенным разнообразным  трактовкам сленга можно добавить столь же разнообразные дефиниции английских филологов. Термин «сленг», отмечает известный американский лингвист Ч. Фриз, настолько расширил свое значение и применяется для обозначения такого количества различных понятий, что крайне затруднительно провести разграничительную линию между тем, что является сленгом, а что нет.

     Таким образом, можно констатировать, что, при всей своей популярности (а  может быть, именно благодаря ей), «сленг» в настоящее время  терминологической точностью не обладает.

     Тем не менее, приведенные выше точки зрения позволяют как-то обобщить его наиболее существенные свойства.

     1. Сленг – это не литературная  лексика.

     2. Сленг – это лексика, возникающая  и употребляющаяся прежде всего  в устной речи.

     3. Сленг – это эмоционально окрашенная лексика.

     4. Сленг характеризуется более  или менее ярко выраженной  фамильярной окраской подавляющего  большинства слов и словосочетаний. Это свойство сленга ограничивает  стилистические границы его употребления.

     5. Фамильярная эмоциональная окраска  многих слов и выражений сленга отличается большим разнообразием оттенков (шутливая, ироническая, насмешливая, пренебрежительная, презрительная, грубая и даже вульгарная).

     6. В зависимости от сферы употребления  сленг можно подразделить на  общеизвестный и общеупотребительный, и малоизвестный и узкоупотребительный.

     7. Многие слова и выражения сленга  непонятны или малопонятны для  основной массы населения (особенно  в период их возникновения  и перехода в более широкую  сферу употребления), потому что  они, прежде всего, связаны со своеобразной формой выражения – например, при многочисленных случаях переноса значения (фигурального употребления), столь характерного для сленга. Непонятность может также быть результатом того, что эти сленгизмы представляют собой заимствования из диалектов и жаргонов иностранных языков.

     8. Сленг включает в себя различные  слова и словосочетания, с помощью  которых люди могут отождествлять  себя с определенными социальными  и профессиональными группами. [Partridge 1979: 134]

     Сленг характеризуется некоторой социальной ограниченностью, но не определенной групповой, а интегрированной: он не имеет четкой социально-профессиональной ориентации, им могут пользоваться представители разного социального и образовательного статуса, разных профессий и т.д. Поэтому можно отметить такую черту сленга, как общеизвестность и широкую употребительность («тусовка», «баксы» и мн. др.) 

     Если  суммировать точки зрения различных  авторов и лингвистических школ о языковой сущности сленга, то можно  выделить следующие наиболее характерные концепции:

     1. Большинством исследователей сленг  противопоставляется литературному  языку, но в то же время  одними авторами сленг отождествляется  частично с жаргонизмами и  профессионализмами, частично с  диалектизмами и разговорным  языком, другими отграничивается от профессионализмов, жаргонизмов, диалектизмов и т.п., при этом некоторые авторы считают сленг вульгарным, засоряющим язык, а некоторые понимают его как признак жизни и поступательного развития языка.