Анализ современного общества

Проблемы  социального неравенства очень  близки повседневному, обыденному сознанию и чувствам людей. Обычные люди, которые, как он уже не раз подчеркивал, всегда в известном смысле являются социологами, с древнейших времен замечали и переживали, что одни люди не равны другим. Это выражалось разными способами: в восприятии и определении существующих различий в качестве справедливых или несправедливых; в светских и религиозных идеологиях, которые обосновывали, оправдывали или, напротив, опровергали, критиковали существующее неравенство; в политических доктринах и программах, которые или акцентировали неизбежность неравенства и даже утверждали его полезные социальные функции или, напротив, формулировали идеи равенства, требования выравнивания жизненных шансов; в развитых философских концепциях, включающих поиски источников неравенства в основополагающих признаках человеческого рода или в социальных условиях его существования; в этических теориях, трактующих равенство и неравенство как моральные категории (ценности). Проблема неравенства и несправедливости была той темой, вокруг которой формировалась почва для массовых бунтов, социальных движений, революций. Все это свидетельствует о том, что неравенство представляет собой чрезвычайно важный признак, отличительную черту человеческого сообщества.

Автор последовательно рассмотрел несколько перспектив - действия, структуры, группы, культуры, стараясь показать, как они взаимно дополняют друг друга, создавая таким образом все более полную и многостороннюю картину общественной жизни. Однако до сих пор он практически исключали из своих рассуждений один чрезвычайно важный фактор - время. П.Штомпка анализировал составляющие структуры общества, отношения между ними, сложные сети таких отношений, структуры, составляющие из отдельных элементов целостные общественные организмы. Как сказал бы, обращаясь к аналогии из области естественных наук, основоположник социологии Огюст Конт, мы занимались анатомией общества. Но когда он говорил о социальной жизни, то имел в виду нечто большее - постоянно происходящие в обществе события, осуществляемые изменения, продолжающиеся процессы. Продолжая прежнюю аналогию, можно сказать, что живой организм - это не застывший скелет, а некая функционирующая целостность, изменяющаяся каждую секунду и каждую минуту. Жизнь - это постоянные изменения, динамика, действия. Точно так же и компоненты общества, рассмотренные нами выше, «живут», иначе говоря, участвуют в вечно развивающемся, никогда не останавливающемся процессе изменений.

До сих  пор он занимался анализом функционирования общества - процессов социализации, социального контроля, институционализации, которые происходят в границах социального целого. В этой связи иногда говорят о динамике «в системе». Но он знает, что общества время от времени подвергаются основательным модификациям, что сегодня они уже не те, что были когда-то, а в будущем будут иными, чем сегодня. В таком случае можно говорить о динамике «системы». На этом целостном уровне динамики общества он также использует такие понятия, как действия общества или его история. Здесь появляется новая временная перспектива; речь идет уже не о повседневной жизни с ее относительно короткой протяженностью, а об историческом времени «длительного радиуса действия». Настоящую главу он посвятим анализу этой наиболее сложной формы изменчивости обществ. Это потребует введения новых, более сложных понятий и категорий.

Логика его  анализа шла от наиболее простых, элементарных составляющих социальной жизни: действий, контактов, взаимодействий - через все более сложные формы: социальные отношения, социальные группы, организации, структуры - к сложнейшим культурным конфигурациям. Далее он описывает способ функционирования этих целостных социальных структур, а также их изменчивость, их «становление» на протяжении длительного времени исторического развития. Таким образом он поднялся на самый высокий уровень сложности - уровень глобального сообщества.

Нынешний  характер и облик большинству  современных обществ придали два важнейших процесса: модернизации и глобализации. Поэтому заключительные разделы книги он посвятил характеристике современного нам общества, пережившего модернизацию и все более глобализируемого.

Социология  с самого начала сформировалась как  наука о современном обществе - об обществе Нового времени. Как мы помним, она появилась в качестве ответа на те вызовы, которые были связаны с переломными моментами в развитии общества, с уходом в прошлое традиционных формаций и с формированием в Западной Европе конца XVIII - начала XIX в. новой социальной системы, нового социального порядка. Достижения классической социологии были связаны с периодом триумфального торжества западноевропейской и американской современности (модернизации, социальной системы и культуры Нового Времени в XIX в. и в начале XX в.), Таким образом, будучи поначалу ограничена территориально и культурно, социология, пополняемая исключительно трудами социальных антропологов, исследуя общества, вступающие в современность - в эпоху модернизации, все более явно становится ныне наукой обо всем человеческом сообществе, по мере того как в ходе глобализации большинство обществ принимает за образец и перенимает модели западной современности. Предмет социологического исследования как бы приспособился к глобальной перспективе нашей науки.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Заключение

Определение понятия  “общества” является одним из ключевых моментов данной разработки, и именно поэтому я решил вынести этот вопрос в отдельную тему.

В 50-70-е годы стало очевидно, что человечество вступает в новую  эпоху, дорогу к которой проложило  бурное развитие техники и, в первую очередь, компьютеров, и НТР в целом. Проблема существования и бытия человека в полностью “технизированном” и “информатизированном” мире не могла не занимать социологов, что вызвало к жизни концепцию общества. Ни один из социологии, писавших о данной проблеме, не сомневался в радикальном обновлении всей жизни человечества в рамках этой новой формации, но большинство из них анализировали проблему односторонне, будь то с политической, экономической или социальной точки зрения. Это породили огромное количество разнообразных названий и определений, о которых говорит У.Дайзард. Любопытно заметить, что почти все предложенные названия имеют латинскую приставку “пост-”, т.е. “после-”, словно их создатели ожидают какого-то всемирного катаклизма, глобального переворота в технике и в сознании людей, после которого вдруг начнется новая эра, новая эпоха, возникнет новое общество. Именно поэтому было так важно найти приниципиально новое название, одновременно показывающее преемственность и принципиальную новизну грядущего общества. И таким названием стало придуманное Тоффлером “информационное общество”.

Так как сам автор  концепции “общества” не дал четкого  определения своему “детищу”, я  попытаюсь это сделать за него. Очевидно, что нельзя ограничиваться в определении чисто экономическим аспектом, как это сделал А.Турен, или социальными факторами, как это получилось у Ж.Эллюля, поскольку комплексные и многонаправленные перемены охватят практически все сферы человеческой жизнедеятельности. Таким образом, “информационное общество” - это цивилизация, в основе развития и существования которой лежит особая нематериальная субстанция, условно именуемая “информацией”, обладающая свойством взаимодействия как с духовным, так и с материальным миром человека. Последнее свойство особенно важно для понимания сущности нового общества, ибо, с одной стороны, информация формирует материальную среду жизни человека, выступая в роли инновационных технологий, компьютерных программ, телекоммуникационных протоколов и т.п., а с другой, служит основным средством межличностных взаимоотношений, постоянно возникая,  видоизменяясь и трансформируясь в процессе перехода от одного человека к другому. Таким образом информация одновременно определяет и социо-культурную жизнь человека и его материальное бытие. В этом, по моему мнению, и состоит принципиальная новизна грядущего общества.

Существует множество  концепций, пытающихся объяснить, почему в истории все происходило  так, а не иначе. Основными из них  традиционно считаются “цивилизационная” (авторы - Тойнби, Данилевский) и “формационная” (знаменитая “пятичленка” Маркса). Первая из них кладет в основу развития человеческого общества социо-культурные типы, а вторая - производственно-хозяйственные отношения.

Однако при всем многообразии воззрений на ход исторического  развития можно проследить ряд общих характеристических черт у всех авторов:

- история подразделяется  на три основных глобальных  этапа, которые условно можно  назвать “сельскохозяйственный”, “индустриальный” и “постиндустриальный”;

- разграничение между  этапами проводится по признаку лежащих в основе рассматриваемой формации производственных отношений или взаимодействия человека с природой (соответственно - через орудия, через машину или технику и через информацию);

- переход к следующему  этапу осуществляется путем научно-технической революции, в ходе которой изменяется среда обитания, что, в свою очередь, влечет трансформации в сознании людей;

- завершающим историческим  этапом, который, по мнению одинх  философов, уже наступил, а, по  мнению других, наступит в блиажйшем будущем, является “информационное общество”.

Таким образом, можно  заметить, что по своей сути концепция  развития истории у авторов “информационного общества” гораздо ближе к  “формационной” теории, чем может  показаться на первый взгляд. Основное сходство заключается в примате материальной сферы бытия над духовной (за исключением Ясперса как философа техники), а основное различие - в периодизации (если Маркс делил по принципу сформировавшихся классов, но цитированные авторы рассматривают, как уже говорилось, основу производственных отношений).

К сожалению, авторы концепции  “общества” (за исключением, пожалуй, О.Тоффлера) не уделяли достаточно места  для рассмотрения вопроса о том, какие последствия его наступления  принесет для культурной жизни человечества. Этот вопрос был специально разработан лишь Тоффлером в его книгах “Третья волна” и статьях о будущем труда. Именно поэтому умозаключения о культуре в новом обществе я буду строить во многом на основании его работ.

В связи с грядущим наступлением “информационного века”, основной задачей становится максимально ускорить и упростить передачу информации между людьми и повысить ее “усвояемость”. Именно поэтому она стандартизируется и классифицируется с тем, чтобы как можно сильнее ускорить процесс обработки информационного потока. Этот процесс воздействует на культуру двояко: с одной стороны, максимально сближаются духовная и материальная стороны жизни человека, ибо в культуре необходимым образом присутствует подвергающийся вышеописанным трансформациям информационный элемент, а с другой стороны, происходит резкое разграничение эмоционального и информационного аспектов культуры. Я хотел бы более подробно остановиться на этих тенденциях.

Сближение духовного  и материального на почве информационного  элемента культуры иллюстрируется тоффлеровской “блип”-культурой. В самом деле, она не является в полном смысле культурой, а служит исключительно средство передачи и приема какой-либо информации, традиционно относимой к сфере культуры. Так, двадцатистраничный пересказ романа Толстого “Война и мир” будет “блип”-информационной выжимкой этого романа. Очевидно, что человек, стремящийся к истинной культуре, вовсе не удовольствуется кратким пересказом сюжета, а постарается получить эмоциональное удовлетворение, прочитав роман целиком с тем, чтобы насладиться красотами авторского стиля и точностью прописи характеров.

Именно в этом кроется  причина четкого разграничения  эмоционального и информационного  элемента культуры. Это хорошо видно  на примере живописи. Если раньше картины  художников-реалистов удовлетворяли обе эти потребности, то теперь их функции резко разграничены - чертежи и карты суть информация, абстракционистские картины суть эстетическое наслаждение.

Кроме того, мне хотелось бы отметить, что культура нового общества представляет собой весьма неоднородную массу, ибо находится в процессе формирования, завершения которого следует ждать, по всей очевидности, к середине XXI века.

Представления авторов концепции “общества” о жизни человека в новом социуме являются слегка сказочными и утопичными. Таковы идиллические мечтания и воздушные замки Дж. Мартина и некоторых других, не процитированных здесь авторов. Они руководствуются идеей о том, что можно сделать человека счастливым, решив все его материальные проблемы, избавив от работы и обеспечив продолжительный досуг. Как уже неоднократно было доказано, это совершенно неверная точка зрения. Любопытно будет рассмотреть бытие человека в новом обществе, разложив его на отдельные элементы.

Политическая, социальная и общественная жизнь. В этой сфере я полностью согласен с идеями респондентного телевидения и реализации свободы слова через создание собственных информационных банков, высказанными Дайзардом и Мартином. Несмотря на некоторую утопичность попыток построения “настоящей” демократии, подобные технические нововведения служили бы как минимум надежной защитой против попыток

В принципе, вопрос о проблемах  затрагивался в каждой части разработки. Однако я счел уместным вынести его  в отдельный параграф с тем, чтобы  привлечь внимание к проблемам именно “общества”. Я привлекаю к этому внимание потому, что многие авторы (и это доказывают приведенные мною цитаты) слить воедино три вида проблем: трудности настоящего момента, трудности перехода к новому обществу и собственно проблемы нового общества. Рассмотрим эти группы несколько подробнее.

Проблемы современного мира широко известны: экология, локальные  войны, экономическая пропасть между  Западом и странами “третьего  мира” и т.д. Иного рода проблемы поджидают нас при переходе к  “информационному обществу” - такому, как его идеализированно понимают авторы концепции. Мы уже практически выяснили, что надо делать, но не всегда знаем как - то есть остается открытым вопрос технологий. Кроме того, неясен вопрос о перестройке сознания людей для нового типа мышления.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Список используемой литературы

1. Андреев Ю.П., Коршевская Н.М., Костина Н.Б. Социальные институты:  
содержание, функции, контроль. Свердловск, 1989.- 976 с.

2. Андреева Г.М. Социальная психология: Учебник для высших учебных заведений. – М.: МИР, 1994. – 565 с.

3. Голосенко И.А., Козловский В.В. История русской социологии XIX  - ХХ веков – М., 1995. – 683 с.