Язычество и христианство

 
 

                                 ПЛАН.

• ВВЕДЕНИЕ. |3 |

 

• ОСНОВНАЯ ЧАСТЬ

Самобытность древнерусской  религии. |8 |

Идея Бога. Связь  с ведической традицией. |11 |

Религиозное мировоззрение  древних славян. |16 |

       Язычество и христианство. |21 |

•  
  ЗАКЛЮЧЕНИЕ. |24 |
•  
  ЛИТЕРАТУРА |27 |

 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

                           ВВЕДЕНИЕ. 

Надо понять и уверовать  в то, что Русь - это мы, а Древняя  Русь - это тоже мы, и если Бог поможет, то и будущая Русь тоже будем мы!

                                                                                                                   Ю. Миролюбов

Последние несколько  десятилетий характерны повышенным вниманием к вопросам истории  России. Российское общество находится  в поиске путей дальнейшего своего развития и, что естественно, обращается в первую очередь к истории, в  том числе и к дохристианскому  этапу нашей истории. Что может  дать ищущему информация, предоставляемая исторической наукой? Насколько эта информация достоверна, насколько соответствует последующим, более достоверно описанным событиям?

От фундаментальных  многотомных исследований прошлого века до современных учебников, формирующих  видение ранней российской истории, духовности и культуры на уровне общественного  сознания, прослеживается один нехитрый сюжет, сформированный на основе летописей  христианского периода: 
«Повести временных лет» (ПВЛ) и более поздних.

Несомненно, что ПВЛ  не могла объективно отражать рассматриваемый  предмет, поскольку писалась людьми к язычеству вовсе не расположенными. 
Благодаря чрезвычайной краткости изложения она позволяет достаточно широкую трактовку описанных в ней событий. Данные предлагаемые официальной версией истории содержат в этом плане очень мало достоверной информации и в этом сродни мифу. Основные его положения серьезная наука давно опровергла, а он существует и занимает в общественном сознании довольно прочные позиции. По видимому, такая ситуация является следствием инертности общественного сознания, которому этот миф навязывался в течение столетий, обслуживая определенный социальный заказ. Это стало возможным в условиях недостаточности знаний о нашей ранней истории. Основные положения мифа базируются на нескольких спорно трактуемых источниках, которых явно недостаточно для адекватного описания бытия народа, занимавшего огромные территории, ведшего активную культурную, хозяйственную, общественно- политическую жизнь.

Чем больше привлекается материала при анализе исторических событий, тем более точной получается оценка истории. Заказному мифотворчеству противостоит объективный процесс  постоянного нарастания объема информации о проблеме, который предоставляет  больше возможностей для исследования, позволяет выявить новые закономерности, критически переоценить существующие взгляды и концепции.

Проблема корректной философской оценки дохристианской русской духовной культуры находится  в тесной взаимосвязи с двумя  другими проблемами, которые необходимо учитывать. Они также имеют свои корни в господствующем в российском общественном сознании историческом мифе. Это проблема происхождения русского этноса, этнонима « русь » и происхождение русской государственности[1].

При поиске ответов  на вопросы, поставленные нашей ранней историей со всей отчетливостью проявилась поляризация русского общества на западников и славянофилов, которая существует и поныне. Изучение рассматриваемой задачи осложняется тем, что проблема дохристианской русской духовной культуры, в российской исторической науке, изучалась не исходя из фактов, а исходя и концепций, ориентированных на обслуживание определенного социального заказа. Исследуя коньюнктуру соцзаказа можно выделить два периода: дореволюционный и советский.

Основные положения, которыми оперировала официальная  российская историческая наука дореволюционного периода применительно к ранней русской истории, были сформированы приглашенными из-за границы при  Петре I учеными 
Байером, Миллером, Шлецером, развиты М. Погодиным, во многом поддерживались С.М. Соловьевым и В.О. Ключевским. В целом это направление получило название «норманнизма» из-за приверженности идее норманнского происхождения русской государственности. Для историков и мыслителей этого направления, как правило носителей идеологии западничества, характерен общий подход и к другим вопросам ранней русской истории. Если попытаться обобщить воззрения западников на раннюю русскую историю, то приходится сделать вывод, что государство у нас просхождением скандинавское, духовность - византийская, культура - скандинавско-византийско-монгольская. 
Несмотря на то, что эти концепции подверг серьезной критике еще М.Ю. 
Ломоносов, неоднократно опровергали другие исследователи более позднего периода [1, с. 261-281] они живы до сих пор, поскольку существует породивший их соцзаказ.

В целом в русской  науке дореволюционного периода  непредвзятое осмысление нашей древней  духовной культуры дохристианского  периода сдерживалось рядом факторов. Во-первых, официально, на государственном  уровне, господствовало мнение, что  настоящее духовное бытие русского народа началось лишь с принятием  христианства. Во-вторых, это мнение поддерживалось сформированной церковью на ранних этапах нашей истории концепцией о духовном превосходстве христианства над древней русской религией, противопоставлявшей ее христианству. (Если бы таковой антагонизм на самом деле присутствовал, то невозможно было бы говорить ни о каком восприятии русским народом новой религии, абсолютно противоположной основным духовным установкам господствовавшей прежде. Примером может служить церковный раскол в XVII веке..). В третьих, ученые, которые анализировали проблему, в большинстве сами являлись носителями христианской традиции, а соответственно вышеперечисленных заблуждений. В этом случае вероятность успешной попытки абстрагироваться от неверных концепций, заложенных на уровне воспитания и традиций очень мала.

В оценке рассматриваемой  проблемы послереволюционного периода  можно выделить два подхода: официальный, представленный советской исторической наукой, который финансировался, издавался, тиражировался и в наибольшей степени связан с формированием  советской версии исторического  мифа; и неофициальный, представленный, в основном, русской эмиграцией 1-й  волны, а также представителями  возрождающейся национальной мысли 70-х, 80-х, 90-х годов.

Послереволюционная  советская наука пошла по пути антинорманизма и, соответственно, антизападничества. Но, как справедливо отмечает С.Лесной 
[1], антинорманнизм советских ученых носил половинчатый, непоследовательный характер, поскольку сдерживался мнением отцов-основателей марксизма- ленинизма и партийных авторитетов. Поэтому советская историческая наука (за исключением археологии, которая поставляла только факты) не принесла серьезных плодов в решении этого вопроса и заслужила справедливые упреки за 
«блохоискательство в истории»[1, с.253-261].

Значительными достижениями в области изучения истории России мы обязаны представителям русской  эмиграции 1-й и частично 2-й волны, которая выплеснула в Западную Европу огромное количество образованных, мыслящих русских людей. Многие из них будучи за границей духовно не отрывали себя от своей Родины. Революционные потрясения 1917 и последующих годов заставили их по новому переосмыслить все концепции и идеи, которыми жило русское общество добольшевистской России и оценить историю России с русских позиций.

В вопросе изучения дохристианской духовной культуры, как  правило, широко используется этнографический  материал христианской эпохи. Мы, современные  русские, являемся носителями огромного  пласта дохристианской русской духовной культуры, а поэтому отчасти - предметом  исследования в настоящей работе. Изучение язычества в настоящее  время - это почти всегда реставрация, поскольку традиция прервалась, живых  славян-«язычников» в настоящее  время в России практически нет[2]. Основным материалом при реставрации  является фольклор, сохранивший во многих областях России еще в начале этого века черты дохристианского  мировоззрения наших предков. 
Значительная часть информации может быть почерпнута из письменных источников христианской эпохи. Например, «Слово о полку Игореве» несмотря на то, что принадлежит христианской культуре, содержит массу информации о т.н. язычестве. Настоящим подарком для исследователей древней русской истории и культуры явилось обретение т.н. «Велесовой книги» - литературного памятника дохристианской эпохи, пролившего свет на многие вопросы древней русской истории и русской духовности.

Основные положения  настоящей работы не противоречат исторической фактологии XIX века, поэтому в качестве источника по истории России в работе привлекался, например, труд С.М. Соловьева «История России с древнейших времен». Кроме общеизвестных источников также были использованы появившиеся у нас в стране в последние годы работы русских эмигрантов. Это сборник работ Ю. Миролюбова «Сакральное Руси» [2], и работа С.Лесного 
«Откуда ты, Русь?» [1]. С.Лесной в своей работе опирается, в основном, на письменные источники, археологический материал, анализ текста «Велесовой книги». Работы Ю.П. Миролюбова ценны прежде всего тем, что он обработал огромное количество фольклорного, эпического и этнографического материала. 
Полезными также оказываются реставрации А.К. Белова [6] и Буса Кресеня [5], выполненные по фольклорным, этнографическим и письменным материалам. 
 

САМОБЫТНОСТЬ ДРЕВНЕРУССКОЙ  РЕЛИГИИ.

Русское общество, в  духе компрадорской традиции, навязанной Петром I, ищет пророков за рубежом, в  огромных количествах импортирует  культурные ценности с Востока и  Запада, но почему-то не желает видеть богатств русской духовной культуры, уходящей своими корнями в седую, дохристианскую древность.

Каждый из нас сравнительно неплохо представляет себе античную мифологию. Существует масса литературы - от детской до серьезной научной, античная мифология изучается в школе. На этом фоне наше знание собственной мифологии, дохристианской культуры вообще выглядит сплошным «белым пятном».

В общественном сознании в отношении дохристианской духовной культуры 
Руси бытует масса сказок и нелепостей - последствий как сознательного так и неосознанного исторического мифотворчества. Наше знание этого отрезка истории, как правило является смутной иллюстрацией к поэме А.С. Пушкина 
«Песнь о вещем Олеге». В среднестатистическом сознании живут идолы, волхвы и кровавые человеческие жертвы.

Одной из иллюстрации  к тезису о историческом мифотворчестве является сам термин «язычник», «язычество». Русское, дохристианское понимание этого слова аналогично по своему смыслу античному «варвар», т.е. представитель другого народа («языка»), не русский. В этой смысловой нагрузке слово 
«язычник» употребляется в тексте «Велесовой книги», такое же значение слова проступает и в тексте русских летописей. Для крестителей Руси, византийцев русские зачастую были действительно представителями другого народа, 
«варварами», в русском переводе - «язычниками». Так произошла некоторая подмена понятий. Настоящими русскими стали считаться крещеные, христиане, все остальные не получили права считаться русскими и стали «язычниками». 
Этот подход веками позднее зафиксировали славянофилы и Ф.М. Достоевский, сказавший: «Православный - значит русский». Исходя из вышесказанного применять термин «язычество» к русской духовной культуре, религии дохристианского периода некорректно. Более правильным будет употребление терминов «русская вера», «русская культура», русский религиозный уклад и т.д. (православие - вера не русская, а обрусевшая).

Наиболее одиозным положением исторического мифа сих  пор имеющем хождение в умах, является мнение о «варварском» характере  древнеславянской религии, который, в  частности, заключался таких фактах как человеческие жертвы богам. Удивительно, как такие «варвары» впоследствии могли обнаружить высокие образцы  христианской духовности.

В тексте «Велесовой книги» явно указывается на недопустимость человеческих жертвоприношений. Наши предки знали о существовании такого обычая у других народов (в том числе у западных славян), но считали его недопустимым применительно к своим богам. Анализ русских летописей, выполненный С. Лесным также опровергают сложившееся мнение о наличии в религии восточных славян практики человеческих жертвоприношений.

«Считают, что восточные  руссы практиковали человеческие жертвоприношения, и ссылаются на свидетельство  летописи об убиении варяга- христианина, отказавшегося принести сына в жертву.

Наткнувшись на свидетельство  «Влесовой книги», что человеческие жертвы у древних руссов не совершались, что это ложь («лужева ренщ»), что подобные жертвоприношения существуют у западных славян, — мы обратились к летописям. 
К нашему изумлению, оказалось, что «Влесова книга» права: нет ни малейших данных, что до Владимира Великого на Руси были кумиры, человеческие жертвоприношения и т. д. Это было новшество, завезенное Владимиром от западных славян в угоду дружине (оттуда), на которую он опирался. 
Просуществовало это не более 10 лет и поэтому никак не может быть приписано нашим предкам.» [1, с.241]

Археологическими  данными [8 с.261-268] сложившееся мнение о человеческих жертвоприношениях  также не подтверждается. Первым летописцам было выгодно сформировать и закрепить  в письменной традиции негативное впечатление  об исконной русской религии. Этот факт был замечен еще 
С.М.Соловьевым [3, с.63], который отмечал, что «...на иностранных писателей нравы славян производили благоприятное впечатление, они отзываются о них с похвалою; вовсе не так снисходителен к древним славянским нравам и обычаям наш начальный летописец, духовный христианский, который потому с омерзением смотрел на все, что напоминало о древнем язычестве».

Миф, созданный летописцами, историками, церковными и светскими  идеологами достаточно прочно укоренился в общественном сознании, несмотря на то, что он противоречил фактам которыми располагала историческая наука еще в прошлом веке. Учитывая бытующее мнение об отсутствии у славян письменности до принятия христианства многие делали вывод, что корни русской духовности - христианские, византийские. На мой взгляд этот вывод ошибочен. Русский народ очень плохо воспринимает нововведения, идущие вразрез с традицией, но если все же таковые удается утвердить, он переделывает их на свой лад, иногда изменяя до неузнаваемости, восстанавливая таким образом традицию. Ничего, как известно не берется ниоткуда и не исчезает в никуда[3]. Традиции русской духовности христианского периода не могли вырасти на пустом месте или быть заимствованы из античной, греческой христианской, героической скандинавской или любой другой культуры. Они выросли здесь, на нашей русской почве, их несомненные истоки в дохристианской русской духовной культуре. После тысячелетнего господства христианства на Руси пора отрешиться от 
(продолжающейся и по сей день[4] !) борьбы христианства с «язычеством» и оценить ситуацию трезвым взглядом.