Психология толпы

"Непосредственные" факторы. Одним из самых важных  непосредственных факторов является  использование определенных слов  и формул. На толпу они действуют  магически, причем чем менее  неопределенно слово или выражение,  тем больше влияние. Такие слова  как демократия, социализм, равенство,  свобода воспринимаются толпой  так, как будто от них зависит  решение всех проблем. "Они  вызывают в душе грандиозные  и смутные образы, и окружающая  их неопределенность только увеличивает  их таинственное могущество". Заимствованные слова существенно  изменяют свой смысл, что еще  больше затемняет обращение с  ними. Слово "республика" у римлян  означало лишь коммунальную аристократию, опирающуюся на рабство. Свобода  тогда вовсе не подразумевала  свободомыслие, и считалось преступлением  рассуждать иначе, чем большинство,  например, о богах или законах.  Отечеством же у грека был  родной город, а отнюдь не  Греция. Французские аристократы,  сражавшиеся против своей страны, по-своему были правы, ибо феодальное  право прикрепляет вассала к  властелину, а не к земле, следовательно,  где находится этот властелин,  там и отечество.  

Значит, "самой  главной обязанностью государственных  людей должно быть переименование и  по именование популярными или же нейтральными названиями тех вещей, которых толпа уже не выносит  более под их прежними именами. Могущество слов так велико, что стоит только придумать изысканные названия для  каких-нибудь самых отвратительных вещей, чтобы толпа тотчас же приняла  их". 

Толпе необходимы иллюзии, и руководитель должен умело ими  пользоваться, а не разрушать. Разрушение религиозных воззрений, например, приводит к тому, что массы лишаются надежд и смирения. Так и социализм, представляет собой лишь иллюзию, которой принадлежит  будущее, несмотря на всю несостоятельность  этой идеи. "Главным фактором эволюции народов никогда не была истина, но всегда заблуждение".[8]  

Разрушить иллюзии  в состоянии только опыт, являющийся следующим важным непосредственным фактором. Однако на толпу действует  лишь опыт грандиозных размеров и  повторенный несколько раз. Кроме  того, он действует лишь на его современников, исторические же примеры на толпу  не оказывают влияния.  

Что же качается доводов  рассудка, то они оказывают на толпу  лишь отрицательное влияние. Заранее  подготовленные речи произведут лишь негативное воздействие на толпу. Лебон  цитирует депутата Декюба, который  дал собирательный образ оратора, решившего произвести впечатление  на толпу одними аргументами: чем  больше он приводит аудитории цифр и умозаключений, тем больше она  становится невнимательной, усиливается  шум, раздаются выкрики и так  до тех пор, пока оратор уже не в  состоянии слышать даже самого себя. Чтобы убедить толпу, надо сначала  хорошенько ознакомиться с воодушевляющими  ее чувствами, притвориться, что разделяешь их, затем попытаться их изменить, вызывая  посредством первоначальных ассоциаций какие-нибудь прельщающие толпу  образы. Надо также уметь вернуться  назад в случае нужды, и главное - уметь угадывать ежеминутно те чувства, которые порождаешь в толпе.  

6. Верования толпы. 

Верование - это нечто  близкое к культурной парадигме, глобальной идеологии, то, что цементирует  общество на любом его уровне. Поэтому  взгляды толпы подразделяются на два вида - постоянные, т.е. удерживающиеся в течение многих столетий, и непостоянные, господствующие короткое время.  

К постоянным относятся  верования, служащие фундаментом цивилизации: христианство; феодализм; реформация; национализм; демократия; социализм. Внушить  постоянное верование толпе нелегко, и также нелегко его уничтожить, это происходит не иначе, как при  помощи революций, и только тогда, когда  верование потеряло свою власть. Верование  близко к краху тогда, когда оно  подвергается обсуждению, поскольку  представляет собой всего лишь фикцию. Период между крахом одного верования и становлением другого переживается как анархия. "Общие верования необходимы для поддержки цивилизаций, т.к. они дают известное направление идеям и только они одни могут внушить веру и создать долг".[9] Инстинктивно народы защищают свои идеологии со всей присущей толпе нетерпимостью, что надо признать, благом - ведь на них держится культура. Стоит только появится и утвердится в душе толпы какой-нибудь новый догме, она немедленно становится вдохновителем всех ее учреждений, ее искусства и ее поведения. Власть верования над душами абсолютна. Люди только и мечтают о реализации, законодатели хлопочут об его применении в жизни, философы же, артисты и литераторы занимаются его разъяснением, воспроизводя его в различных формах. Если власть тирана преходяща, то власть верования абсолютна, долгое время не подвластна времени. Нелепость идеологии не помеха. Торжество верования возможно при условии, если в верованиях заключается какой-нибудь таинственный вздор; так что очевидная нелепость некоторых современных верований никак не может препятствовать им овладеть душою толпы.  

Непостоянные верования  рождаются и исчезают вместе с  каждой эпохой - таковы направления  литературы и искусства: романтизм, натурализм, мистицизм; политические партийные  идеологии (часто самые разные партии исповедуют, в сущности, одну и ту же идеологию). Если рассмотреть историю  Франции в течение тридцатилетнего  периода - от 1790 года по 1820 года, то сначала  толпа была монархической, затем - революционной, потом исповедовала идеалы империи  и, в конце концов, вернулась к  монархии. В религии цепочка переворотов  пристрастий толпы за этот же период следующая: католицизм - атеизм - деизм - католицизм. Аналогичные метаморфозы  произошли не только с толпой, но и с ее вожаками - те же самые члены  Конвента стали верными слугами  сначала Наполеона, а затем - Людовика XVIII. В России, например за последнее  столетие толпа была монархической, потом революционной, затем исповедовала социализм и стремилась к коммунизму, но в итоге теперь движется к демократии. И это ещё не конец. Моментально  меняются представления в отношении  стран, с которыми начинают войну  или заключают мир. Факторы, увеличивающие  число непостоянных мнений, следующие: расшатывание постоянных верований; могущество толпы, ее автономия; печать, распространяющая противоположные мнения. Вследствие действия данных факторов правительство  уже не может эффективно управлять  толпой, и сама толпа заставляет следовать за собой политиков. Сиюминутная  изменчивость мнений приводит к тому, что они обесцениваются, политические идеологии становятся похожи друг на друга, а более или менее образованные люди заражаются скептицизмом.  

Конечно, размывание общественного мировосприятия - симптом  упадка. Но зато подобное состояние  и порождает свободу слова. Когда  какая-то идея завладеет массами, она  получит над ними тираническую власть, а поскольку толпа непостоянна, полное разрушение цивилизации неминуемо. "Если что-нибудь и в состоянии  отсрочить час окончательного разрушения, то это именно такое всевозрастающее  равнодушие толпы ко всякому общему верованию".[10]  

7. Лидеры толпы. 

Начнём с общей  характеристики понятия лидер. Как  известно без вожака не может существовать ни стадо животных, ни человеческая толпа. Вожак сначала обычно сам  бывает человеком, которого увлекла  некоторая идея, который оказался ею загипнотизирован. Но степень этой загипнотизированности идеей у  лидера отличается от веры в нее  других индивидов в толпе. Помимо данной идеи, все остальное как  бы перестает существовать для вожака, а всякое противоречащее мнение изначально кажется ему заблуждением. Вожаки вовсе не должны обладать особым интеллектом  или проницательностью. Как раз, наоборот - для того, чтобы никогда  не сомневаться, им надо быть весьма ограниченными, ибо интеллект заставляет раздумывать  и колебаться. Вожаки же - люди действия, фанатики. "Чаще всего вожаками бывают психически неуравновешенные люди, полупомешанные, находящиеся на грани безумия. Как  бы ни была нелепа идея, которую они  защищают, и цель, к которой они  стремятся, их убеждения нельзя поколебать никакими доводами рассудка".[11] Преследования  только подстегивают их деятельность, инстинкт к самосохранению атрофируется и часто они стремятся лишь к мученичеству. Но именно такие  люди производят самое сильное внушающее  действие на толпу. Ведь толпа безвольна, и инстинктивно тянется к человеку, наделенному сильной волей. 

Конечно, толпу иногда увлекают и просто хитрые ораторы, действующие  исключительно из своих личных интересов. Но их влияние не бывает прочным, долговременным, оно всегда эфемерно.  

Роль вожаков заключается  в создании веры. Не важно какой - религиозной, социальной или политической, лишь бы это была вера. Поскольку  народные массы за пределами своей  специальности ни о чем не имеют  ясных представлений, ими всегда управляли и будут управлять  вожаки. Толпа желает повиноваться, и если исчезнет один лидер, она с  радостью покорится другому, сильнейшему.

Классификация. Лидеров  можно подразделить на две категории. К первой относятся энергичные, смелые, буйные вожаки, у которых воля, тем  не менее, проявляется лишь в короткие промежутки времени. К другой, встречающейся  гораздо реже разновидности, принадлежат  лидеры, обладающие сильной и стойкой  волей. К первым можно отнести  Нея, Мюрата, Гарибальди, Ленин. Ко вторым принадлежат "истинные основатели религии  и творцы великих дел: св. Павел, Магомет, Колумб.  

Тактика лидеров  и диалектика идей. Если необходимо заставить совершить топу некоторый  моментальный акт - например, ограбить дворец или броситься на защиту баррикады, то самым лучшим в данной ситуации является личный пример. Если же толпу  нужно убедить следовать каким-то идеям-верованиям, то здесь предлагается другой, но столь же универсальный  рецепт – утверждение - повторение - взаимное внушение. Для того чтобы  уверить в чем-то толпу, вовсе  не надо приводить аргументов и доказательств, достаточно утверждения. Утверждение  должно быть предельно кратким и  безапелляционным, сводиться к лозунгу. Так поступают и религиозные  деятели, и политики, и бизнесмены, рекламирующие свой товар. Но утверждение  должно быть произнесено неоднократно, повторяться как можно чаще и желательно, в одних и тех же выражениях. Много раз повторенная мысль воспринимается толпой как доказанная. Она врезается в самые глубокие области "бессознательного". Через какое-то время мы забываем автора утверждения, повторенного множество раз и начинаем ему верить. Например, увидев по телевизору сто раз, что батончик "Марс" - лучший шоколад, нам уже начинает казаться, что мы слышали это с разных сторон, и мы убеждаемся в превосходных качествах, возможно, заурядного продукта. Если же мы читаем в газете, что один - превосходнейший человек, а другой - совершенный негодяй, то мы становимся в конце концов убеждены в этих "фактах" (конечно, если мы при этом не читаем другую газету, в которой сказано прямо противоположное).  

После того, как повторение происходило достаточное количество раз (например, если богатое финансовое предприятие смогло купить себе поддержку  общественного мнения), в дело вступает уже известный нам могущественный фактор - взаимное внушение. Ведь управляют  толпой не при помощи аргументов, а  используя образцы. Законодатели всевозможных мод не должны слишком отрываться от толпы, иначе массе подражать  им станет невозможно. По этой-то причине  люди, стоящие много выше своей  эпохи, не имеют вообще на нее никакого влияния (Да Винчи, Пикассо). Они слишком  отдалены от нее. Поэтому-то европейцы  со всеми преимуществами свое цивилизации  имеют столь незначительное влияние  на народы Востока; они слишком отличаются от этих народов. 

Любые мнения распространялись с помощью вышеуказанного механизма. Христианство, например (по Вольтеру), в течение 100 лет было достоянием лишь "самой презренной черни", Ренан же сравнивает основателей  христианства с "рабочими социалистами, распространяющими свои идеи по кабакам".  

Масса, тем не менее, не в состоянии породить ни одну идею. Сначала последняя зарождается  в высших, культуросозидающих слоях, затем завладевает каким-нибудь вожаком, который ее извращает таким  образом, что она становится доступной  секте, создаваемой вожаком. Секта  ее еще более извращает, затем  внушает массе, продолжая видоизменять исходную идею все больше и больше. Наконец, идея делается народной истиной, и в таком виде оказывает обратное влияние на высшие слои. В конце  концов, видим, что все-таки ум управляет  миром. Философы, создавшие какие-нибудь идеи, уже давно умерли и превратились в прах, но благодаря описанному механизму, мысль их все-таки торжествует. 

Обаяние - "таинственная сила", благодаря которой люди или идеи подчиняют себе мир. Часто  обаяние слагается из восхищения и страха, однако умершие люди, которых  уже боятся, также обладают обаянием - например, Александр Македонский, Гай Юлий Цезарь или Мартин Лютер  Кинг. Но всегда обаяние связано  с удивлением и почтением. Обаяние  как и многое другое, можно связать  с внушением. 

Лебон различает  два вида обаяния: приобретенное  и личное. Первое связано с именем, богатством, репутацией и т.п., второе же принадлежит отдельному индивиду. Приобретенное обаяние распространено весьма широко. Достаточно занимать определенное социальное положение, чтобы им обладать. Военный в форме или судья  в мантии пользуются обаянием. Даже самый свирепый социалист, всегда несколько  смущен при виде королевы Англии. Однако не только люди обладают приобретенным  обаянием. Что сейчас представляет собой Парфенон, Египетские пирамиды? Развалины. Но они является в сопровождении  самых блестящих воспоминаний о  прошлом, созерцая их, нетрудно представить  их в настоящем виде. 

Личное обаяние  элитарно, им обладают немногие. Это  какое-то "магнетическое очарование", оно действует, несмотря на социальное неравенство. Великие вожаки толпы, такие, как Магомет, Жанна д'Арк, Наполеон, Ленин обладали именно личным обаянием и без него не могли бы сделаться  знаменитыми. Зато неудача способна многих лишить обаяния и вчерашний  герой будет забыт толпой тем  сильнее, чем выше толпа его превозносила, толпа мстит за то, что она поклонялась. К примеру, если взять Ленина, до сих пор лежащего в мавзолеи. 

Заключение. 

Главный практический вопрос, который интересует общество и особенно правоохранительные органы: как обеспечить контроль над поведением толпы - остается без ответа.