В изучении неосознаваемой мотивации преступного поведения криминология в первую очередь опирается на исследования неосознаваемой психической деятельности, которые традиционно, начиная от ее основателя Д. Н. Узнадзе, ведут представители грузинской психологической школы А. С. Прангишвили, Ш. А. Надирашвили, А. Е. Шерозия и др.; изучению этих проблем посвящены также работы Ф. В. Бассина, П. В. Симонова и других. В исследованиях этих авторов первостепенное значение уделяется, во-первых, раскрытию содержания неосознаваемой психической деятельности, которая, безусловно, не сводится только к криминальной мотивации, а во-вторых, особенно тщательно исследуется проблема генезиса, формирования неосознаваемых регуляторов, а также выявления их места и роли в общей системе внутренней регуляции психической деятельности.

       Для иллюстрации бессознательного характера  мотивов преступного поведения  приведем следующий пример.

       Н., 17 лет, ранее был судим за разбойное  нападение, осужден за убийство из хулиганских побуждений. Оно совершено им при следующих обстоятельствах: около 23 часов недалеко от своего дома, будучи в состоянии опьянения, встретил свою родственницу К., 67 лет, затащил ее между частными гаражами, где повалил на землю и, не предпринимая попыток изнасилования, изуверски вырвал рукой влагалище. После этого он ударил ее ножом в сердце, отрезал правую грудь и отбросил ее. Ничего не сделал для сокрытия преступления, Н. ушел домой и сразу же уснул. Убийство квалифицировано как совершенное из хулиганских побуждений. Признан вменяемым с констатацией психопатоподобных черт характера.

       В этом преступлении прежде всего надо отметить внешне ничем не мотивированные особо жестокие и циничные действия преступника, который никогда не имел никаких конфликтов с потерпевшей. Данных о намерении изнасиловать ее, человека пожилого, или ограбить не имеется. Поэтому вызывает несогласие утверждение “убийство из хулиганских побуждений”. Необходимо искать мотивы убийства в обстоятельствах жизни преступника, в тех реальных социальных условиях, в которых он находился, в глубинах его психики.

       Как выяснилось в ходе беседы с осужденным и изучения имеющихся в его  деле материалов, Н. отличался наглым, несдержанным поведением, часто употреблял спиртное, учинял хулиганские действия, дрался, всегда был агрессивен. В то же время, по сделанному им в беседе признанию, он был девственником, хотя очень стремился к половым контактам с женщинами, но это ему не удавалось. Был влюблен в девушку, жившую по соседству (татиуровка с ее именем (“Надя”) имеется на кисти его левой руки), однако, несмотря на его неоднократные усилия и благоприятные ситуации, половой близости с ней не смог достичь.

       Следовательно, есть все 0'снования предполагать, что  у Н. из-за невозможности удовлетворения актуальной половой потребности нарастала фрустрация, аффективное напряжение, развивались неосознаваемые состояния неуверенности, неполноценности, ущемленности. Это причиняло ему страдания и требовало выхода вовне, что в сознании могло выступать под маской “справедливого негодования” против кого-либо из окружающих, чему способствовали постоянная агрессивность, а также нетрезвое состояние, ослабляющее, как известно, самоконтроль.

       События непосредственно перед убийством  благоприятствовали спонтанному повышению напряженности имеющегося у Н. агрессивного аффекта. Как он рассказал в беседе, в этот день он после выписки никак не мог найти Надю, хотя много раз приходил к ней домой. Впоследствии оказалось (с его же слов), что Надя была в кино, но ее отец, отрицательно относившийся к Н., говорил ему, что она уехала из города. В последний раз он сказал ему об этом около 23 часов, после чего Н. сразу пошел домой, но по дороге встретил К. и убил ее. Иными словами, это произошло в момент наивысшего напряжения аффекта у Н.

       Теперь  сопоставим приведенные данные, не нашедшие оценки в приговоре, с событиями  преступления. По существу Н. лишил  К. признаков ее пола, десексуализировал  ее, в чем убеждают все его действия. Поступки Н. носят как бы символический  характер, и его жертвой, по-видимому, могла быть любая женщина, кроме Нади, которую он, по его словам, любит до сих пор и ни за что бы не обидел (татуировка на руке свидетельствует о том же). Женские половые органы являлись для него источником страданий, и он уничтожил их. То, что после убийства Н. сразу уснул, говорит о том, что оно привело к разрешению, снятию сильнейшего напряжения, подтверждая тем самым наше толкование событий.

       Таким образом, действия Н., которые вначале  представляются непонятными и немотивированными, подвергнутые психологическому анализу, приобретают определенное значение и смысл, для него - неосоэнаваемый. Мотивы данного преступления - в сфере бессознательного. Следовательно, утверждение суда о хулиганских мотивах ничем не подтверждается и представляет собой неудачную попытку объяснения события, сущность которого могла быть понята лишь с помощью специальных психологических усилий, предпринятых психологом-экспертом. Заметим, что вообще многие убийства квалифицируются судами как совершенные из хулиганских побуждений только потому, что ни следствие, ни суд не смогли найти их действительные мотивы. Это еще одна причина, говорящая о необходимости более интенсивных психологических исследований в теории и практике борьбы с преступностью.

       Что касается самого Н., то он вообще не смог дать никаких вразумительных объяснений по поводу содеянного. Они сводились лишь к тому, что он был пьян и ничего не помнит. Перевоспитание Н. в колонии сводилось к разъяснению ему вреда злоупотребления спиртными напитками и учинения хулиганских действий, что, как мы попытались показать, в данном случае никак не соответствует действительным мотивам совершенного тяжкого преступления.

       Бессознательная мотивация убийств связана с  тем, что у большинства убийц  отсутствует чувство вины за совершенное преступление. В этом убеждает то, что содержание и эмоциональный тон их высказываний лишены элементов раскаяния. Психологически весьма симптоматично, что некоторые преступники-убийцы легко принимают вынесенное им наказание, согласны с ним, иногда даже считают его недостаточным. Объяснением этому может быть то, что при отсутствии чувства личной виновности имеет место осознание социальной ответственности, ее неизбежности и необходимости.

       Следует отметить, что почти все обследованные  нами осужденные ,за убийства, согласные с наказанием, не удовлетворены ходом следствия и суда по их делу, указывают на неточность либо искажение следователем и судом важных, по их мнению, фактов. Они считают, что их действия юридически неправильно квалифицированы, что не учтены многие смягчающие их личную ответственность обстоятельства. При этом эмоциональный тон их высказываний о ходе следствия носит достаточно выраженный индифферентный характер. Однако мы склонны видеть в обсуждении темы следствия и суда попытку переместить внимание с совершенного преступления на действия следователя, суда или прокурора по поводу этого преступления. Преступники охотнее обсуждают действия следователя или судьи, свидетелей или очевидцев, чем свои собственные. Следовательно, отношение преступника к наказанию начинает формироваться не после вынесения приговора, а задолго до этого, еще в период следствия, что достаточно красноречиво говорит об их общей отчужденности.

       В таком смещении акцентов еще раз  проявляется отчуждение осужденным факта преступления от собственной личности и осознание его через действия других людей. Ведь по существу именно следствие и судебное разбирательство вводят этих людей в круг их собственных действий. Именно следствие и суд показывают им все детали преступлений, именно следствие и суд через анализ преступных действий и других обстоятельств устанавливают, кто их совершил. Однако констатация такого факта чаще всего существует лишь для следователя и суда, преступник же не ощущает себя источником наступивших последствий. В определяющей степени это связано с бессознательным характером мотивации преступлений.

Заключение

       Психика - это сущность, где внеположность  и многообразие природы сбирается  к своему единству, это виртуальное  сжатие природы, это отражение объективного мира в его связях и отношениях.

       Развитие  психики у животных проходит ряд  этапов:

       1. Элементарная чувствительность.

       2. Предметное восприятие.

       3. Отражение межпредметных связей.

       С появлением человека начинается история  новой ступени психики - история развития человеческого сознания.

       Переход от психики животных к сознанию человека А.Н. Леонтьев назвал вторым великим  переломом в истории развития психического отражения. Первый перелом  был связан с переходом живой  материи, не обладающей психикой, к материи, имеющей это свойство. Второй означал развитие сознания как особой, высшей формы психического отражения, которая принципиально изменила взаимоотношения человека со средой. Сознание человека в отличие от психики животных - это отражение, выделяющее объективные устойчивые свойства предметной действительности, формирование общих для всех людей знаний о мире.

       В данный момент истории сознание людей  продолжает развиваться, причем это  развитие, по-видимому, идет с известным  ускорением, вызванным ускоренными темпами научного, культурного и технического прогресса. Такой вывод можно сделать на основании того, что все процессы, описанные выше в основных направлениях преобразования сознания, существуют и усиливаются.

  Список используемой литературы

1. Антонян, Ю.М. Предупреждение убийств, совершаемых лицами с психическими аномалиями: Сб. науч. тр./Под ред. Ю.М. Антоняна .-М: ВНИИ МВД России,2005.-92с.
2. Антонян, Ю.М. Психология убийства. - М: Юристъ, 1997.-304с.
3. Аронсон, Э.   Общественное  животное. Введение в социальную психологию : учеб. пособие для вузов / Перев. с англ. М. А. Ковальчук, науч.ред. С.В.Магун. – М. : Аспект Пресс, 1999. – 517 с.   
4. Баранов, П.П. Юридическая психология: Учеб. пособие для  курсантов  и слушат. вузов МВД России по спец. 021100/Баранов П.П., Курбатов В.И.; Под ред. А.Н.Ерыгина.-2-е изд., стереотип.- М: ЦОКР МВД России,2006.-480с.
5. Бродченко,О.И. Психолого-криминалистическое обеспечение раскрытия серийных сексуальных преступлений: Метод.пособие .-М. :ВНИИ МВД,2004.-118с.-(Б-ка работника криминальной милиции).
6. Гальперин П.Я., Кабыльницкая С.Л. Экспериментальное формирование внимания. – М., 1974.
7. Зинченко, В. П., Моргунов, Е. Б. Человек развивающийся. Очерки российской психологии: учебник / В. П. Зинченко, Е. Б. Моргунов. – М. : Тривола, 1994. – 304 с.   
8. Немов Р.С. Психология. Кн. 1 : Общие основы психологии: учеб. для студ. высш. пед. учеб. заведений / Р. С. Немов. – 5 изд. – М. : Гуманитар. изд. центр ВЛАДОС, 2007
9. Нуркова, В. В. Психология : учеб. для студентов вузов / В. В. Нуркова, Н. Б. Березанская. – М.: Высш. образование,  2007. – 484 с.
10. Росс, Л., Нисбетт, Р. Человек и ситуация : Уроки социальной психологии: учебное пособие / Пер. с англ. В. В. Румынского, науч. ред. Е. Н. Емельянов, В. С. Магун. – М. : Аспект Пресс, 2000. – 429 с.
11. Столяренко, Л. Д. Психология : учеб. для студентов вузов / Л. Д. Столяренко. – СПб: Лидер, 2007. – 592 с.