Изучение личностных и когнитивных особенностей у лиц с аддиктивным поведением (на примере наркозависимых)

       Общечеловеческий  опыт, социальные нормы, ценности, знания и способы деятельности усваиваются, и личность формируется в общении  с другими людьми. Аддикт отгораживает себя от этих процессов, перестает обогащать свой жизненный опыт, нарушая тем самым важнейшие функции общения. Возникают взаимные трудности в процессе совместной деятельности аддикта с другими людьми. Потребность в самопознании, самоутверждении и подтверждении лица с аддиктивными особенностями реализуют прежде всего в своем контакте с аддиктивными агентами, но не в общении. Об аддиктах нельзя сказать, что они «желая утвердиться в своем существовании и в своей ценности», ищут «точку опоры в других людях». Поиск точки опоры не выходит за границы аддиктивной реализации. Наряду с дисфункциональными процессами в общении, нарушаются, искажаются и теряют ценность такие значимые механизмы межличностной перцепции как идентификация, эмпатия, рефлексия. Следовательно, утрачивается способность ставить себя на место партнера, сопереживать, представлять, каким воспринимают тебя окружающие.

       Аддикт ограничивает в себе основные потенциалы, характеризующие личность: коммуникативный, познавательный, морально-нравственный, творческий и эстетический. Таким образом, стремление уйти от проблем и иллюзия комфорта обрекают аддикта на личностный застой, несостоятельность или полный крах. Окружающие его люди начинают испытывать все возрастающее недовольство по поводу такого поведения, учащаются и усиливаются конфликты. Пытаясь избежать затруднительных конфликтных ситуаций, аддикт напротив все больше расширяет зону конфликта и увеличивает долю нерешенных проблем, в значительной мере осложняя жизнь себе и близким.

         «Начало формирования аддиктивного процесса происходит всегда на эмоциональном уровне». «Исходная точка – переживание интенсивного острого изменения психического состояния в виде повышенного настроения, чувства радости, экстаза, необычного подъема, ощущение драматизма, риска в связи с определенными действиями (прием вещества, изменяющего психическое состояние, переживание в связи с ситуацией риска в азартной игре, чувство необычного волнения при знакомстве с какой либо коллекцией и др.) и фиксация в сознании этой связи» [10]. У человека, испытавшего подобные эмоции, появляется понимание того, что, оказывается, существуют доступные способы достаточно быстро и без особых усилий изменить свое психическое состояние. Группой риска становятся люди с низкими адаптивными возможностями, неустойчивые перед разного рода стрессорами, проявляющие постоянное недовольство собой, жизнью и окружением, в котором в трудную минуту не находится поддержка.

       Следующий этап аддиктивного поведения «характеризуется формированием определенной последовательности прибегания к средствам аддикции. Устанавливается определенная частота реализации аддиктивного поведения. Она зависит от многих факторов: особенностей личности до возникновения аддикции, предшествующих аддикции установок, особенностей воспитания, культурного уровня, окружающей социальной среды, значимых событий в жизни, изменений привычного стереотипа» и др. Прослеживается корреляция ритма аддикции с жизненными затруднениями, и чем ниже порог переносимости фрустраций, тем быстрее ритм. С учащением случаев прибегания к аддиктивной реализации межличностные отношения постепенно отступают на второй план. Провоцировать аддикцию начинают любые события, вызывающие душевное беспокойство, тревогу, чувство психологического дискомфорта.

       На  третьем этапе аддиктивный ритм становится «стереотипным, привычным типом реагирования, методом выбора при встрече с требованиями реальной жизни», «интегральной частью личности». Это делает аддиктов «невосприимчивыми к попыткам их критики, разубеждению на уровне здравого смысла. Формально-логические умозаключения аддикта подчинены эмоциональному состоянию и являются по сути дела оформлением в логической форме «мышления по желанию», направленного в данном случае на вытеснение из сознания реальной ситуации, на блокирование возможности критического отношения к себе. Мотивация искусственного изменения своего психического состояния становится настолько интенсивной, что отношение к проблемам окружающих людей, включая наиболее близких, теряет какое-либо значение».

       Четвертый этап – полная доминация аддиктивного поведения. Происходит полное погружение в аддиктивный процесс, окончательное отчуждение и изоляция от общества. Аддикт ничего не оставляет от своего внутреннего мира. «Остается только внешняя оболочка. Сами аддиктивные реализации не приносят прежнего удовлетворения, контакты с людьми крайне затруднены уже не только на глубинно-психологическом, но и на социальном уровне. Теряется даже способность к манипуляции другими людьми. На этой стадии доверие к аддиктам уже потеряно, их начинают воспринимать как «конченных», ни на что хорошее не способных людей» [10].

       Пятый этап носит уже характер катастрофы. Аддиктивное поведение разрушает и психику, и биологические процессы. Очень тяжелые последствия развиваются у лиц с наркотической зависимостью: интоксикация поражает органы и системы в целом, вызывает истощение всех жизненно важных ресурсов. «Нефармакологические аддикции также нарушают физическое состояние в связи с постоянным стрессом», что влечет за собой заболевания сердечно-сосудистой и нервной систем.

       Поскольку аддиктивная реализация уже не приносит прежнего удовлетворения и не происходит желаемого изменения настроения, состояние аддикта в целом отличается апатией и подавленностью. Прежнее доаддиктивное «Я» разрушено, возврат к нему невозможен, с такими людьми почти не удается наладить эмоциональный контакт. Наступает период общего кризиса, духовного опустошения, что в значительной мере может осложнить коррекцию или сделать ее полностью бессильной.

       Исследования указывают  на непрерывную качественную перестройку  самосознания личности, способствующую формированию личностной дифференцированности и развитию психологической готовности к самоактуализации. Таким образом, в современных психологических науках уделяется достаточно много внимания исследованию личности, однако мало исследований влияния представлений о качествах личности на ее поведение.

       Представления, согласно пониманию в отечественной  психологии, представляют собой объединение  различных черт, особенностей, способностей личности в достижении чего-либо, т.е. система представлений является обобщающей характеристикой личностных особенностей индивида и определяет направленность его поведения.

       Несмотря  на наличие исследовательских работ  по формированию представлений качеств  личности (К.А. Абульханова, Ф. Александер, Б.Г. Ананьев, Г.П. Байбекова, Э.Берн, Р.В. Бернс, Б.С. Братусь И. Гофман, Э. Фромм, К. Хорни и др.), особенностям ее проявления у людей, она мало рассматривается применительно к изучению наркозависимой личности.

       Наркотизация  личности приводит в действие такие  объединительные процессы, анализируя которые, можно увидеть смыслообразующие конструкты, ценности наркомана. Под наркотической личностью понимается совокупность интраиндивидных, интериндивидных и метаиндивидных проявлений психической зависимости при наркомании. Составляющие представления наркомана о себе, поддаются лишь условному разграничению, поскольку в психологическом плане они неразрывно взаимосвязаны. Поэтому когнитивный компонент самосознания, образ «Я», его формирование в любом возрасте напрямую связан как с эмоционально-оценочной составляющей, самооценкой, так и с поведенческой, регуляторной стороной представления о себе.

       Анализ  отечественных и зарубежных теорий наркотизации личности позволил выделить следующие особенности качеств  личности наркоманов: 1) конфликт личности и наркотической личности индивида; 2) крайняя противоречивость, конфликтность  и несовместимость интраиндивидных черт личности наркомана; 3) типичный для наркотической личности набор характеристик: лживость, лень, конфликтность, игнорирование морально-этических норм в поведении, манипулятивность; 4) дефицит спонтанности и близости во внутрисемейном (и шире – социальном) взаимодействии, игнорирование со стороны родителей «здоровой» части личности наркомана, напряженность межличностных отношений. Все это приводит к формированию устойчивых патологических черт личности.

       Анализ  исследований теорий личности в аспекте  их приложения к изучению наркозависимой личности (Л.А. Атраментова, М.Е. Баулина, С.В. Березин, Н.П. Волошина, Р.Р. Гарифуллин, Е.Н. Проценко, И.Н. Пятницкая, Д.В. Четвериков и др.) позволяет говорить, что представления качеств личности у наркоманов определяют особенности поведенческой сферы. У наркозависимой личности представления о качествах личности замещаются другими, отвечающими новым личностным образованиям, позволяющим чувствовать себя комфортно в новых условиях бытия. В регуляции поведения наркомана, как на стадии наркотизации, так и в период ремиссии, существенную роль играет восприятие наркоманом различных сторон жизни, важнейшими из которых является субъективное восприятие актуального настоящего, своего тела (как одного из важнейших психологических составляющих при наркомании), своих отношений с близкими и своего будущего. Постепенно для наркозависимой личности наркомания становится специфическим способом жизни.

       Особый  «наркоманский» способ жизни носит  для наркомана очевидный приспособительный  характер, позволяющий ему приспособиться к жизни с наркотиком.

       Теоретический анализ литературы показал, что остаются недостаточно разработанными вопросы  выявления взаимосвязи представлений  о качествах личности и поведении  у наркоманов. Таким образом, литературные источники позволили сформулировать теоретические предпосылки исследования и определить вопросы, которые в  дальнейшем решались экспериментально.

       Поведение аддиктов в межличностных отношениях характеризует ряд основных общих особенностей:

       Сниженная переносимость трудностей обуславливается наличием гедонистической установки (стремлением к немедленному получению удовольствия, удовлетворению своих желаний). Если желания аддиктов не удовлетворяются, они реагируют либо вспышками негативных эмоций, либо уходом от появившихся проблем. Аддикту не подходит формула Г.Селье: “Стресс – это аромат и вкус жизни” [25]. Для него это угроза и повод к бегству. Это сочетается с повышенной обидчивостью, подозрительностью, что влечет за собой частые конфликты.

       Скрытый комплекс неполноценности находит свое отражение “в частых сменах настроения, неуверенности, избегании ситуаций, в которых их способности могут быть объективно проверенными” [13].

       Поверхностный характер социабельности и ее ограниченность во времени сочетаются с обостренным стремлением произвести на окружающих положительное впечатление. Алкогольные аддикты, например, производят иногда впечатление своим специфическим юмором на алкогольную тематику, рассказами о своих похождениях, приукрашивая свои рассказы деталями, не имеющими никакого отношения к действительности. Особенно хорошо это проявляется при групповом принятии алкоголя. “В то же время общение на “длинную” дистанцию с ними затруднено, неинтересно. Аддикты – скучные, однообразные люди в повседневной жизни. Отношения с ними поверхностны, к глубоким положительным эмоциональным отношениям они не способны и избегают ситуаций, связанных с ними” [13].

       Стремление  говорить неправду. Аддикты часто не сдерживают своих обещаний, отличаются необязательностью, несоблюдением договоров.

       Стремление  обвинять невиновных, (даже если известно, что человек на самом деле не виноват).

       Уход  от ответственности  в принятии решений и взваливание ее на других, поиск оправдательных аргументов в нужный момент.

       Стереотипность, повторяемость поведения. Сложивший стереотип поведения легко предсказуем, но его трудно изменить.

       Зависимость проявляется в виде подчинения влиянию других людей с аддиктивной направленностью. Иногда наблюдается пассивность, отсутствие самостоятельности, стремление к получению поддержки.

       Тревожность у аддиктов тесно связана с комплексом неполноценности, зависимости. Особенность состоит в том, что в кризисных ситуациях тревожность может отступать на второй план, в то время как в обычной жизни она может возникать без видимых причин или при событиях, не являющихся действительным поводом для переживаний. 

       Наркомания, как и любая другая болезнь, разрушающе действует на организм человека. Однако, существенное ее отличие заключается в том, что спектр расстройств, привнесенных наркотиками, не ограничивается только биохимическим и физиологическим уровнями функционирования больного, то есть соматическими нарушениями. Серьезным деструктивным изменениям подвергается вся природа человека как целостной системы: наркомания приводит к расстройству психической сферы человека и всех когнитивных процессов; глубоко деформируется личность больного, его нравственно-ценностные установки; страдают социальные отношения. То есть кроме глубоких необратимых физиологических изменений, больной приобретает психические нарушения, деградирует как личность и субъект социального взаимодействия, психологически, нравственно, духовно.

       К соматоневрологическим нарушениям, развивающимся вследствие длительной наркотизации, относятся:

       − неврологические расстройства (энцефалопатия, паркинсонизм, нистагм, тремор, атаксия, экстрапирамидная симптоматика, парезы и параличи);

       − сердечно-сосудистые расстройства (высокая вероятность острых инфарктов миокарда, слабость сердечной мышцы, нарушения ритма);