Конституционная система органов государственной власти РФ

В президентской республике России при «жестком» разделении власти полномочия отдельных ее ветвей, их институтов явно не сбалансированы, что  влияет на процесс взаимоотношений  между ними, ведет к конфронтации. Кроме того, в России нет четкого  правового закрепления полномочий каждой из ветвей государственной власти, что размывает принцип разделения властей в вопросах организации структур и механизмов функционирования государства в целом. Казалось бы, в данных сложных, кризисных условиях при наличии очевидного отсутствия конкретных полномочий, прописанных законодательно, ветви власти должны сплотиться для поиска механизмов решения общих проблем. Но в России каждая из них старается стать автономной, независимой, что может привести к неуправляемости страной.

В российском поле взаимодействия ветвей власти речь идет, как правило, о  законодательной (представительной) и  исполнительной. О судебной власти как одной из ветвей государственной  власти, ее месте и роли в системе  властей говорят и пишут мало.

Эта российская особенность отражает традиционный взгляд на судебную власть как на силу, полностью подконтрольную партийно-государственной номенклатуре. В то же время заметно стремление ряда авторов описать власть средств массовой информации и криминалитета в качестве нарождающихся, реальных «четвертой» и «пятой» ветвей государственной власти. Судебная власть призвана поддерживать систему правового регулирования в обществе, защищать права и свободы человека. Она обладает такими средствами для реализации данных задач, что способна стать мощным фактором взаимозависимости и взаимодействия различных ветвей власти.

В настоящее время процесс взаимозависимости  и взаимодействия различных ветвей власти в России слабо отлажен  еще и потому, что фактически не разработана концепция развития национальной государственной политики, в которой были бы представлены общие, стратегические направления функционирования становящегося российского государства и общества, на базе которой можно было бы конкретизировать отдельные направления деятельности институтов, органов государства. В этой концепции следовало бы предусмотреть вертикальное и горизонтальное разделение власти, взаимодействие и специфику взаимовлияния и т.п.

Чем отличается взаимодействие различных  ветвей власти в России от их взаимодействия в других странах?

Взаимодействие разных ветвей власти есть одна из важных предпосылок их собственного существования и развития, а также обеспечения единства государственной власти, основанного  на принципе разделения властей. Если каждая из ветвей государственной власти пытается достичь поставленных целей только на базе собственной автономии, самостоятельности, исключительности, абсолютной независимости от других ветвей власти, то она попадает в поле отчуждения от единства, целостности государственной власти. Нарушается не столько индивидуальный порядок функционирования конкретной ветви власти, сколько единство, суверенитет, целостность государственной власти. Подобное характерно для взаимодействия ветвей государственной власти России.

Отсутствие опыта демократизации управления и руководства при постановке цели либерализации демократического процесса привело к децентрализации власти, усилению региональных властей и «приватизации» государства административным аппаратом. Реформы сверху были очень слабо поддержаны народом. Поэтому социальная база реформ, в отличие от многих постсоциалистических обществ, была не просто размытой, но индифферентной по отношению к кардинальным преобразованиям. Ветви государственной власти объективно получили шанс экспериментирования без опаски контроля со стороны народа.

В отличие от стран Восточной  Европы, в России не оказалось в  наличии политических институтов, способных  мобилизовать социальную базу поддержки  реформаторского курса верхов. При  наличии объективных условий и субъективной поддержки реформ страны Восточной Европы сделали довольно значительный шаг в сторону единства ветвей государственной власти, эффективности каждой из них. В этих странах действенно заработал общественный договор между властью и народом, чего в России не случилось.

С началом реформ в России возникла проблема разделения и перераспределения  власти. Причем ее надо было решать параллельно  с другими задачами демократических  преобразований, что не могло не сказаться на характере и механизме  преобразовательного процесса. Впервые закрепленный в Декларации о государственном суверенитете РСФСР, а позднее в Конституции принцип разделения властей не мог заработать в силу отсутствия правовой базы.

Особенностью российской Конституции  является то, что Президент не входит ни в одну из ветвей государственной власти, он как бы стоит над ними, выполняя роль арбитра, гаранта обеспечения согласованного функционирования и взаимодействия органов государственной власти. Институт президентства для России новый и он не может сложиться быстро. Для его успешного функционирования необходимо четкое разделение власти, сложившаяся исполнительная вертикаль, легитимность, опора на влиятельную организацию и парламентскую фракцию. Ни одно из этих условий в России не выполняется. В результате Президент вынужден порой поступаться принципами, подменять указами правотворческую деятельность парламента, вступать в конфронтацию с ним. Разногласия между властями он может регулировать только с помощью согласительных процедур или путем передачи спора в суд.

В условиях федеративного государства  очень важно не нарушать основополагающих принципов взаимодействия всех ветвей власти, не допускать появления органов, которые по статусу были бы выше конституционно закрепленных. В России президентская администрация, Совет Безопасности не являются конституционно закрепленными органами федеральной государственной власти. Но они занимают важное место в нынешней системе государственных органов, оказывают заметное влияние на ветви государственной власти, что может порождать появление корпоративных структур, вносящих неразбериху в механизмы властного взаимодействия.

Взаимодействие ветвей российской государственной власти, как правило, ограничивается взаимовлиянием законодательной  и исполнительной федеральных властей, а также взаимодействием федеральных органов государственной власти с региональными (органами государственной власти субъектов Федерации). Механизмы этого взаимодействия, однако, не отрегулированы, правовое обеспечение не отлажено. Отсюда — низкая эффективность властей.

4.1. Новые направления внутренней политики российской власти.

Весной 2000 г. обозначились основные направления  внутренней политики нового президента. Главными были три:

1) реорганизация государства, преследующая  цель укрепления его центра, а также всей вертикали власти;

2) создание новой диспозиции  во взаимоотношениях государства  и бизнес-элиты, означающей отстранение  «олигархов» от центров политической  власти;

3) либерально-рыночные нововведения  в экономическую и социальную  политику.

Реорганизация вертикали государственной  власти включила в качестве важнейшей  меры создание семи федеральных округов, оказавшихся промежуточным и  одновременно связующим звеном между  центром и 89 регионами России. Федеральные  округа — Центральный, Северо-Западный, Северо-Кавказский, Приволжский, Уральский, Сибирский, Дальневосточный — по своим границам практически совпадали с военными округами. То, что пятеро (генерал-лейтенанты Г. Полтавченко, В. Черкесов, П. Латышев, К. Пуликовский и генерал армии В. Казанцев) из семи полномочных представителей («полпредов») президента в федеральных округах оказались людьми в генеральских погонах, еще более подчеркивало серьезность намерения укротить «феодальную вольницу» в регионах, привести действия и постановления их властей в соответствие с общефедеральными законодательством и политикой. Введение полномочных представителей в Совет безопасности РФ, все более выступавшего в качестве аналога Политбюро советских времен, и фактически, и формально возвысило их над всеми губернаторами, как и над большинством федеральных министров и законодателей.

Хотя в решении о создании федеральных округов указывалось, что задача президентских полпредов  — не руководство регионами, а  регулирование и координация  действий федеральных органов власти на местах, они начали активно вмешиваться в деятельность местных органов, что порождало нередко серьезные конфликты. В борьбе за реальную власть между 89 губернаторами и 7 полпредами, которых также стали именовать «генерал-губернаторами», чаша весов все чаще склонялась в пользу последних. Через год после создания федеральных округов и института полпредов президент Путин выразил удовлетворение реформой, выделив среди ее положительных следствий приведение законодательных актов регионов в соответствие с федеральной Конституцией.

Вторая важная реформа в механизме  государственной власти — реорганизация  Совета Федерации, верхней палаты Федерального собрания — также серьезно ущемила  статус региональных лидеров. Губернаторы  и председатели региональных законодательных собраний, являвшиеся по статусу и членами верхней палаты («сенаторами»), должны были, согласно реформе, расстаться с местами в Совете Федерации. Вместо них «сенаторами» становились рядовые представители региональных исполнительных и законодательных органов. В результате уменьшались как возможности влияния региональных лидеров на центральную власть, так и политический вес самих регионов. Региональные лидеры поначалу оказали сопротивление реформе, но в июле 2000 г. должны были уступить объединенным усилиям президента и Государственной думы, нижней палаты, которая не упустила шанса принизить роль «сената», своего законодательного противовеса.

В-третьих, чтобы успокоить региональных губернаторов, президент создал для  них Государственный совет, совещательный орган, призванный давать стратегические рекомендации для разработки новой законодательной базы. Как и Государственный совет, созданный некогда Александром I, он не обладал реальными властными полномочиями. Практически он стал рупором неформальной «губернаторской партии», распавшейся после реформы Совета Федерации. Новое коллективное представительство губернаторов было несравненно менее влиятельным, чем прежнее: Госсовет собирается не чаще одного раза в три месяца, а в промежутках от его имени действует президиум из семи губернаторов. Поскольку президиум регулярно полностью сменяется, он, как и Госсовет, не может приобрести роли реального властного института.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Заключение.

        В заключение всего вышесказанного в данной контрольной работе я хотел бы сделать вывод, что принцип разделения властей является важнейшим элементом функционирования демократического государства, исключающим возможность соединения законодательной, исполнительной и судебной власти в одних руках. Теория разделения властей была создана несколькими исследователями политики: Дж. Локком, Ш. Монтескье, А. Гамильтоном, Д. Мэдисоном, Д. Джеем и др.

Разделение властей является характерным  признаком правового государства, гарантией его функционирования. Оно обеспечивается механизмом «сдержек и противовесов», под которым понимается частичное совпадение полномочий трех властей.

Реформа государственного механизма, помимо всего прочего, создавала  впечатление о выстраивании президентом  такого баланса властных институтов, их «сдержек и противовесов», который был равнозначен бонапартистской схеме, позволявшей главе государства безусловно возвышаться над всеми группировками политической элиты и с наименьшими препятствиями проводить в жизнь свою волю. Уже через несколько месяцев после запуска реформы наблюдатели констатировали, что губернаторы, даже наиболее строптивые, стали «выстраиваться» под президента, а новый Совет Федерации начал утрачивать признаки самостоятельности, трансформировавшись в ярко выраженный пропрезидентский орган.

Проведение реформ в органах  политической власти обусловливает  наиболее четкое и организованное осуществление  их деятельности.

 

 

 

 

 

Библиографический список.

 

1. Конституция Российской Федерации от 12 декабря 1993г.
2. Дилигенский Г.Г. Политическая институционализация в России: социально-культурные и психологические аспекты // Мировая экономика и международные отношения. 1997. № 7, 8.
3. Каменская Г.В. Больше федерализма - больше демократии? // Вестник Моск. ун-та. Сер. 12. Политические науки. 1997. №4.
4. Политология в вопросах и ответах: Учебное пособие для вузов / Под ред. проф. Ю.Г.Волкова. – Гардарики, 1999. – 472с.
5. Бельский К.С. О функциях исполнительной власти // Государство и право 1997.№3.
6. Котелевская И.В. Современный парламент // Государство и право. 1997. №3.
7. Коукли Дж. Двухпалатность и разделение властей в современных государствах // Политические исследования. 1997. № 3.

 

 

 

 

 

¹ Дилигенский Г.Г. Политическая институционализация в России: социально-культурные и психологические аспекты // Мировая экономика и международные отношения. 1997. № 7, 8.