Глобализация и ее влияние на политические аспекты управления

    Третий период (1917-1991 гг.) связан с конкуренцией трех, а после 1945 г. двух центров глобального влияния, а также с функционированием Лиги наций и заменившей ее ООН. Легальное британо-американское доминирование внутри западной цивилизации, обеспечившее в ходе I и II мировых войн и «холодной войны» ее поэтапную интеграцию, способствовало созданию новых центров латентного участия. Начало данному процессу было положено на рубеже 1920-х гг. формированием системы институтов международных отношений (ИМО) во главе с Королевским ИМО в Лондоне. Созданный на этой основе в США Совет по международным отношениям (СМО) в процессе интеграции Запада был дополнен Бильдербергским клубом и Трехсторонней комиссией, объединившими политические и деловые элиты Северной Америки, Западной Европы и Японии. (В период между I и II мировыми войнами неудачу потерпели попытки переоформить «глобальный центр» как сугубо европейский, компенсировав тем самым неучастие США в Лиге наций).

     Современный этап эволюции теории  и практики глобального управления, связанный с дальнейшим расширением сети латентных глобально-управленческих структур, по-видимому, призван ответить на вопрос о содержании формирующегося миропорядка. Идеологи глобализма неоднократно указывали на необходимость замены демократии господством элиты, формирования наднациональной власти путем сплочения и образования элитарного клуба ведущих государств. Развиваясь в этом русле, управленческое воздействие на политические процессы нередко рассматривается в контексте противопоставления концептов эффективного управления и демократии. Именно этим обусловливаются создание «группы G5» (с ее последующим расширением до G7 и G8), а также не прекращающиеся попытки реорганизации ООН или замены ее некой новой международной организацией.

     В настоящее время получает  развитие альтернативная концепция  глобального регулирования, выдвинутая  Президентом РФ Д.А. Медведевым. Современные тенденции глобализации  в ней рассматриваются как  подмена прагматических интересов  политическими и даже идеологическими соображениями, что обусловливается неэффективностью существующих «глобальных институтов управления», их несоответствием вызовам, стоящим перед человечеством. Главой российского государства было предложено создать новые институты, расположенные вне Запада и способные выполнять глобально-управленческие функции, связанные не с централизованным распределением ресурсов, а с развитием человеческого потенциала.  

2.3.Формы глобального управления

         Структура глобального управления составляет совокупность контролируемых «англосаксонским» «глобальным центром» узлов и центров, объединенных многоуровневыми и многофункциональными коммуникациями, способными воздействовать на политические институты и процессы помимо правительств и бюрократии за счет сочетания различных форм институционального политического участия – легальной, тайной и латентной.

     Легальное участие осуществляется правительствами государств «группы G7», международными финансовыми институтами, глобальными и региональными организациями - комиссиями ООН, ЮНЕСКО, НАТО, Советом Европы, ОБСЕ, Европейским союзом, Социнтерном и т.д.; тайное участие - религиозными и секулярными орденами и обществами. Латентное участие интегрирует элементы легального и тайного. Функционируя в интересах «глобального центра», оно в современных условиях осуществляется СМО, Бильдербергским клубом, Трехсторонней комиссией. Взаимосвязь форм институционального участия представлена «группой G7», структура которой соответствует легальной сфере, характер деятельности как закрытого клуба - латентной, а коммуникации и внутренний регламент – тайной.  Сферы легального воздействия представлены внутренней политикой государств Запада и геополитической (геоэкономической) экспансией за его пределы. Тайное участие добивается замещения автохтонных систем ценностей государств-объектов заимствованными, способствуя формированию политических и общественных институтов, лидеров и корпораций, готовых действовать и реально действующих в интересах «глобального центра». Латентное участие координирует эту деятельность, легитимирует и поощряет ее как соответствующую интересам «всего человечества» и «общечеловеческим» ценностям.    

      Основными целями деятельности легальных, латентных и тайных институтов «глобального центра» против России являются подрыв и разрушение любого внутренне консолидированного политического режима, расчленение страны и формирование деструктурированного, охваченного противоречиями геополитического пространства, субъекты которого, утрачивая, общие исторические корни и идентичность, апеллируют к Западу. Подобной стратегии исторически придерживались все претенденты на доминирование внутри западной цивилизации, что доказывает бесперспективность стратегического взаимодействия России с континентальной Европой, особенно в ее современном виде Европейского союза. 

2.4. Глобализация  и государство

     В глобализирующемся мире одним из наиболее обсуждаемых вопросов является роль государства как политического актора (актор – политологический термин, обозначающий действующее лицо,

субъект политической или социальной деятельности).

    Сдвиг к ценностям постмодерна,  обусловленный государством благосостояния  и убыванием отдачи экономического  роста и знаменующий упадок  протестантской этики, спровоцировал  изменение передовыми индустриальными странами своих социально-политических траекторий в двух кардинально важных отношениях: системе ценностей и институциональной структуре. Здесь идет речь о пределах развития иерархических бюрократических организаций, способствовавших созданию современного общества.

     “Бюрократическое государство,  дисциплинированная олигархическая  политическая партия, сборочная  линия массового производства, профсоюз  старого образца и иерархическая  корпорация сыграли неимоверно  важную роль в мобилизации  и организации энергии масс людей; они сделали возможными промышленную революцию и современное государство. Но они подошли к поворотному пункту – по двум причинам: во-первых, они приближаются к пределам своей функциональной эффективности; а во-вторых – к пределам их массового приятия”¹ .

     Одна причина упадка классических  бюрократических институтов индустриального  общества состоит в том, что  они по своей внутренней сути  менее эффективны в обществах  высоких технологий с высокоспециализированной  рабочей силой, чем на первых стадиях индустриального общества. Но другая причина – в том, что они также стали менее приемлемы для людей в обществе постмодерна с их изменившимися

ценностями. Можно высказать ряд положений, подтверждающих изменение роли государства в сторону ее минимизации.

       Во-первых, нужно ли государство  в условиях, когда каждый гражданин  в отдельности может напрямую  обратиться для защиты своих  интересов в международные правозащитные,  судебные и другие органы –  от Международной амнистии до  Международного суда.

     Во-вторых, в стабильной Западной  Европе убедительно звучат слова  о необходимости защищать не  всесильное государство от людей,  а наоборот.

     В-третьих,  надгосударственные и  трансгосударственные субъекты  _______________________________________________________________   

¹Инглхарт, 1997, с. 10. 

(международные  финансовые институты и ТНК)  действительно обладают 

ресурсами, которые намного превосходят  возможности большинства государств. Поэтому их суверенитет, во всяком случае, экономический, становится фиктивным.

     В-четвертых, “обычное” государство  не способно регулировать межэтнические  отношения, которые успешнее разрешимы  в рамках надгосударственных  общностей. Но там, где ситуация  нестабильна и опасна, у идеи  отмирания государства нет прочной  основы, поскольку ослабление государственного начала в нестабильных обществах грозит распадом страны. 

       Государство превращается в “ностальгическую  фикцию”¹: оно, может быть, и сохраняет известный политический смысл, но полностью девальвируется с точки зрения экономики.  Предлагается отказаться от “картографических иллюзий” и смириться с неизбежностью размывания экономических границ под воздействием четырех факторов, или “четырех И”: Инвестиций, Индустрии, Информационных технологий и Индивидуального потребления (понятие “индустрия” призвано обозначить экспансию транснациональных корпораций и присутствует здесь только благодаря своей первой букве). 

   Успехи в решении проблем глобализации дали основание отдельным ученым

объявить  устаревшим деление функций государства на внутренние и

внешние, поскольку глобализация, по их мнению, стирает грани между внутренней и внешней политикой. В связи с этим было высказано сооб -ражение о введении единой классификации функций, объявлении их общими

для реализации как внутри страны, так и за ее пределами. Предлагается выделять пять групп общих функций:

1) экономическая,  содержание которой составляет обеспечение нормального функционирования и развития экономики, организации внешнеэкономических связей и т.д.;

________________________________________________________________________________

¹Омаэ К.   Конец национального государства. С.82.

2) политическая, или функция безопасности, которая направлена на обеспечение государственной и общественной безопасности, социального и национального согласия, охрану суверенитета;

3) социальная, содержание которой составляют охрана прав и свобод населения, осуществление мер по удовлетворению социальных потребностей людей, поддержание необходимого уровня жизни населения, создание

надлежащих  условий для труда, его оплаты, быта и др.;

4) идеологическая, которая имеет целью поддержание определенной

идеологии, в том числе религиозной, организацию  образования, поддержание науки, культуры и т.д.;

5) экологическая,  связанная с охраной окружающей среды.

       Ключевые национальные интересы – обеспечение порядка внутри страны, контроль за ресурсами, ответственность государства за благополучие своего населения, эффективность законодательства, налоговой политики, стабильность внутреннего развития и наращивание собственной мощи направлены по сути дела на самосохранение государственно-организованного общества. Эти интересы являются движущей силой государственной политики.

     В условиях глобализации национальные  интересы не утрачивают своей значимости, хотя, несомненно, усложняются, дифференцируются, приобретают новые аспекты и обнаруживают пределы своего существования.   

     Функции государства в условиях  глобализации видоизменяются: оно  частично утрачивает прежние  функции регулятора экономической жизни, но сохраняет контроль над территорией и населением в том, что касается соблюдения законопорядка, нерушимости границ, паспортного и визового режимов, сбора налогов и т. д. На деле происходит не ослабление государств, а изменение государственных функций; государство все чаще играет ведущую роль в адаптации национальной производственной системы к требованиям международной конкуренции.

      Во многих исследованиях по  проблематике глобализации приводится  мысль об эрозии института государства и отсутствии у него перспектив. Сторонники такой точки зрения полагают, что интеграционные процессы ведут к девальвации роли государства, росту влияния межгосударственных и неправительственных организаций, к усилению взаимозависимости всех субъектов мировой политики и, в конечном счете, к формированию глобального самоуправляющегося сообщества, функционирующего по единым правилам и регулируемого едиными законами. Они апеллируют к таким реалиям, как все большая проницаемость границ для людей и капиталов, преодоление прежних  четких различий между внутренней и внешней политикой, выход регионов на международный уровень.