Дискриминация женщин в области репродуктивных прав в современной России: вспомогательные репродуктивные технологии

Ольга Бредникова

Надя Нартова

Аналитическая записка

 «Дискриминация женщин в области репродуктивных прав в современной России: вспомогательные репродуктивные технологии»¹

Понятие репродуктивных прав: право на родительство и 

вспомогательные репродуктивные технологии

Репродуктивные права  – это неотчуждаемые права  и свободы человека, которые поддерживаются международными и национальными  правовыми документами. Права на репродуктивный выбор были признаны решениями ООН еще в 1968 году.  Современное определение репродуктивных прав принято и закреплено в документах Каирской конференции ООН по проблемам народонаселения и развития (1994г.) и Всемирной конференции по положению женщины (Пекин, 1995), и включают ряд неразрывно связанных прав и свобод человека, в том числе ключевые:

• основное право всех супружеских пар и отдельных лиц свободно принимать ответственное решение относительно количества своих детей и интервалов между их рождением и располагать для этого необходимой информацией, образовательной подготовкой и средствами;
• право на достижение максимально высокого уровня сексуального и репродуктивного здоровья;
• право принимать решения в отношении воспроизводства потомства без какой бы то ни было дискриминации, принуждения и насилия².

Россия не только ратифицировала международные правовые документы, но и обеспечила ряд репродуктивных прав собственными законодательными и другими правовыми актами. Так в Федеральном законе «Основы законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан»(22 июля 1993г.) закреплено фундаментальное право на свободное и самостоятельное решение о материнстве: «Каждая женщина имеет право самостоятельно решать вопрос о материнстве» (Ст.36).

Однако российское законодательство преимущественно нацелено на обеспечение  и защиту права на отказ от родительства (право на искусственное прерывание беременности и стерилизацию), а также на защиту женщин во время беременности и родов и защиту материнства и родительства уже по факту наличия детей. Национальные и региональные программы («Безопасное материнство», «Планирование семьи») также нацелены на поддержание и продвижение родительства и материнства в контексте уже свершившегося факта беременности и/или рождения детей.

В ситуации, когда зачатие  и беременность недоступны по медицинским и социальным причинам (а Россия занимает одно из лидирующих мест среди европейских стран по уровню заболеваний бесплодием), концепция репродуктивных прав словно исчезает. Два возможных решения проблемы бездетности - усыновление и вспомогательные репродуктивные технологии - оказываются по разные стороны баррикад в государственной социальной политике и общественной дискуссии. Усыновление и создание приемных семей последнее время активно поддерживается государственными программами, СМИ, социальной рекламой. Хотя и возникают в медиа-пространстве «опасные сюжеты» о «торговле детьми» т.д., в современном российском контексте усыновление видится как легитимный и «естественный» путь преодоления бездетности, более того социально ответственный, позволяющий решать государственные проблемы по воспитанию и содержанию детей-сирот в совокупности с личным правом на родительство. При этом другие способы решения проблемы бездетности, в том числе ВРТ, остаются в тени. Они не являются ни предметом пристального общественного внимания, ни объектом социальной поддержки.

Под вспомогательными (новыми) репродуктивными технологиями (ВРТ/НРТ) понимаются медицинские процедуры по репродукции человека, при которых «отдельные или все этапы зачатия и раннего развития эмбрионов осуществляются вне организма. ВРТ включают: экстракорпоральное оплодотворение и перенос эмбрионов в полость матки, инъекцию сперматозоида в цитоплазму ооцита, донорство спермы, донорство ооцитов, суррогатное материнство, преимплантационную диагностику наследственных болезней, искусственную инсеминацию спермой мужа (донора)»³.

Применение ВРТ, позволяющее  реализовывать право на родительство (зачатие и беременность), хотя и  поддерживается 35 статьей «Искусственное оплодотворение и имплантация эмбриона»  Основ законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан: «Каждая совершеннолетняя женщина детородного возраста имеет право на искусственное оплодотворение и имплантацию эмбриона⁴…», остаются практически без дальнейшего законодательного регулирования, не включаются в демографические программы и не получают государственной и общественной поддержки. Даже в независимых экспертизах, анализирующих обеспеченность репродуктивных прав в РФ, вспомогательные репродуктивные технологии помещаются в контекст моральных суждений и рассматриваются как «излишки»: «К счастью, в силу целого ряда причин, преимущественно экономических, высокие технологии в России не получили пока широкого распространения/…/ не лучше ли направить те деньги, которые выделяются на финансирование исследований в этой сфере, на профилактическое обслуживание и медицинскую помощь, которая доступна всем женщинам?»⁵

Неотъемлемое репродуктивное право на родительство, а именно право на зачатие и беременность, и соответственно обеспечение прав на доступ к информации и средствам (моральным, материальным, техническим) для его обеспечения в России не только не поддерживается, но и практически не рассматривается.

Согласно закрепленным репродуктивным правам, каждый человек/пара имеет право на самостоятельное решение о родительстве и на обеспечение этого решения законодательно допустимыми способами. Никто не в праве принуждать индивида не только к рождению детей или отказу от рождения, но и к тем способам, которыми может быть преодолена бездетность. Каждый индивид имеет право самостоятельно решать и выбирать оптимальный для него способ решения проблемы бездетности, в том числе и способ зачатия и беременности. Задача государства, СМИ, общественности, науки, медицины - максимально обеспечить свободу выбора и реализацию данного права.

Вспомогательные репродуктивные технологии являются одним из медицинских технических средств, позволяющих преодолеть бездетности и обеспечивающих право на родительство. Поэтому дискриминация женщин при использовании ВРТ является нарушением репродуктивных прав человека и заслуживает пристального общественного и государственного внимания.

В данном контексте дискриминация понимается как культурные, социальные и правовые принуждения и ограничения при реализации права на родительство. Такое определение дискриминации позволяет внимательно рассмотреть широкий пласт феноменов, а не только грубые нарушения существующего законодательства в различных сферах социальной жизни, встающих на пути женщин, мужчин и пар при принятии и реализации ими решения о родительстве.

Цель данной аналитической  записки – проанализировать дискриминацию женщин в области репродуктивных прав при использовании вспомогательных репродуктивных технологий. Безусловно, для того, чтобы понять и описать ситуацию с использованием и применением НРТ комплексно, потребуется множество исследований в самых разных дисциплинарных областях. Наша задача - определить ключевые проблемные точки, тем самым нарушить молчание вокруг новых репродуктивных технологий в гражданском и академическом сообществах и привлечь внимание к защите репродуктивных прав человека, к проблеме обеспечения права на родительство.

Материалы и  методы

Материалом для анализа дискриминации женщин в области репродуктивных прав при использовании ВРТ стали собранные при поддержке сайта Пробирка⁶ более 20 автобиографий, заметок и комментариев женщин, использующих ВРТ, а также материалы дискуссий на форуме сайта.

На сайте «Пробирка» было размещено объявление-обращение к посетительницам портала с просьбой поделиться своим жизненными историями и описать свой личный опыт, переживания, трудности и радости, с которыми им пришлось столкнуться на пути преодоления бездетности. В обращении было подчеркнуто, что объем, форма, вид и стиль повествования не имеют значения, а также гарантировалась полная анонимность. В течение месяца на адрес сайта пришло более 20 историй, заметок и аналитических комментариев от женщин-пользователей НРТ. Мы благодарны всем, кто принял участие в нашей акции, кто в непростых жизненных ситуациях нашел время и возможность поделиться с нами своими историями, опытом и мнениями.

Собранный эмпирический материал является уникальным, поскольку презентирует опыт женщин, изложенный ими самими. Такие письменные свидетельства, хотя и накладывают некоторые ограничения заданной темой и рамками «письма», однако позволяют избежать вмешательства интервьюера и влияния ситуации интервьюирования на организацию и содержание повествования. Без дополнительных или наводящих вопросов, без вербальной или невербальной поддержки беседы, письменные истории позволяют рассказчикам самим определить, что для них является важным, что они оценивают как травматические и дискриминационные переживания, предложить собственные интерпретации событий.

Наряду с письменными  историями в эмпирическую коллекцию  проекта были включены некоторые материалы дискуссий с форума сайта, а именно пять дискуссий по сопряженным с целью проекта темам. Эти интернет-обсуждения являются исключительно важными, поскольку представляют собой голоса множества женщин, честно и откровенно обсуждающих свой опыт, свои представления, свои страхи и надежды⁷.

Сбор информации посредством  интернета имеет ряд преимуществ  по сравнению с другими способами  сбора информации. Во-первых, интернет ныне является открытым пространством  общения современных женщин по всей территории России, вне конкретных локальных рамок. Исследователи уже сейчас фиксируют его широкое распространение и вовлечение все большего числа пользователей. Во-вторых, и это более важно, в ситуации «болезненности» и закрытости темы интернет позволяет сохранить анонимность авторства и полную конфиденциальность информации. 

При этом необходимо все же отметить, что пользователи интернета – это, преимущественно, средний класс, то есть относительно обеспеченный социальный слой. К сожалению, сбор информации через интернет не позволил выйти на менее обеспеченных женщин и тех женщин, кто практически не имеет доступа к высоким технологиям., и поэтому у нас пока нет информации о том, с какими трудностями им приходятся сталкиваться. Однако не сложно предположить, что эти женщины еще больше дискриминированы в связи с ограниченностью экономических ресурсов и отсутствием необходимой информации.

Анализ данных. Полученный материал был проанализирован следующим образом. Прежде всего, из всех нарративов были выделены темы или проблемы, упоминаемые в связи с использованием НРТ, на которые указали авторы текстов. Затем все эти упомянутые проблемы и случаи дискриминации были систематизированы и проанализированы по следующей схеме: суть проблемы; кто вовлечен в нее; распределение между вовлеченными участниками ответственностей; моральные оценки ситуации; предлагаемые пути разрешения  и пр.

Среди широко спектра  проблем, ущемляющих права женщины / пары на свободный выбор в осуществлении родительства, наиболее актуальными являются: во-первых, жесточайший социальный контроль и систематическое вмешательство в частную жизнь бездетных пар; во-вторых, «демонизация» и «экзотизация» вспомогательных технологий и ребенка, зачатого с помощью ВРТ; в-третьих, систематическая нехватка информации и сложности в организации процедур НРТ, в-четвертых, монополизм клиник ЭКО, приводящий к диктату сверхвысоких цен и незащищенности клиента; в–пятых, «одиночество» женщины и единоличная ответственность в совладании с различными проблемами в ходе преодоления бездетности и использования ВРТ...

Остановимся на них более подробно.

1. Бездетная женщина – это женщина, которой общество отказывает в праве быть нормальной

В современной России материнство/ родительство  является не только индивидуальным выбором женщины /пары, но и постоянным объектом социального принуждения как со стороны ближайшего окружения, так и со стороны государства. В современной России наблюдаются схожие с западноевропейским обществом демографические процессы: увеличение возраста вступления в брак и рождения первого ребенка, сокращение количества детей, партнерство без официальной регистрации брака и т.д. Происходит значительное расширение строгих рамок советской морали. Все эти трансформации, казалось бы, ведут к большей свободе индивидов по организации и планировании собственной матримониальной и репродуктивной жизни и принятия решений относительно нее. Однако зоны несвободы, практики вмешательства в приватную жизнь другого человека до сих пор остаются нормой. Вопрос деторождения не является пространством исключительно приватных персональных решений, при этом он не только и не столько является сферой государственных интересов и вмешательства, сколько сферой повседневного рутинизированного регулирования и контроля. Через постоянный социальный контроль, через одобрение и осуждение осуществляется воспроизводство морально одобряемой нормы. В соответствии с этой нормой предписывается возраст вступления в брак, возраст и брачный стаж, необходимый для рождения ребенка и т.д. Не очевидные, не всегда заметные, но глубоко усвоенные правила становятся явными при их нарушении. Именно бездетность делает очевидной норму обязательного материнства в российском обществе.

Обсуждение вопроса о наличии детей, о планах на детей не только не считается вмешательством в частную жизнь, но широко распространен и легитимен в российской культуре - эти вопросы могут задавать родственники и коллеги, знакомые и попутчики, работодатели и друзья:

 «Действительно, вокруг только и слышишь вопросы: КОГДА? Иногда возникает такое чувство, будто все сговорились».

Когда бездетность, нарушающая коды «нормального» родительства (времени, возраста, брачного стажа и пр.), становится очевидной, она проблематизируется окружающими, превращается в область особого интереса и озабоченности, более того, требует публичного объяснения и оправдания, в том числе признания в бесплодии:

 «Какой смысл скрывать, если все время сыпятся вопросы, почему детей не заводите, ведь возраст и т.п. Как-то странно было бы говорить, что мы хотим подождать, "пожить для себя"... Мы уже 9 лет для себя живем, достаточно уже (хотя 6 лет из 9 мы боремся с бесплодием). Да и на работе пришлось сказать, как бы меня отпускали все время - то к врачу, то анализы, то еще какой случай»