Адмирал Нахимов и его роль в истории Российского флота

Для Нахимова не подлежало  сомнению, что классовое чванство офицеров — гибельное дело для службы, и он это открыто высказывал: "Пора нам перестать считать себя помещиками, а матросов крепостными людьми!" И снова и снова он повторяет свою излюбленную мысль: "Матрос есть главный двигатель на военном корабле, а мы только пружины, которые на него действуют. Матрос управляет парусами, он же наводит орудия на неприятеля; матрос бросится на абордаж, если понадобится. Все сделает матрос, если мы, начальники, не будем эгоистичны, ежели не будем смотреть на службу как на средство для удовлетворения своего честолюбия, а на подчиненных — как на ступени для собственного возвышения.

Матросы — основная военная  сила флота. Вот кого нам нужно  возвышать, учить, возбуждать в них  смелость, геройство, ежели мы не себялюбивы, а действительные слуги Отечества". Нахимов вспоминает знаменитую победу Нельсона над французским и испанским флотом 21 октября 1805 года. «Вы помните Трафальгарское сражение? Какой там был маневр — вздор-с! Весь маневр Нельсона заключался в том, что он знал слабость неприятеля и свою силу и не терял времени, вступая в бой. Слава Нельсона заключается в том, что он постиг дух народной гордости своих подчиненных и одним простым сигналом возбудил запальчивый энтузиазм в простолюдинах, которые были воспитаны им и его предшественниками. Вот это-то воспитание и составляет основную задачу; вот чему я посвятил себя, для чего тружусь неусыпно и, видимо, достигаю своей цели: матросы любят и понимают меня. Я этою привязанностью дорожу больше чем отзывом чванных дворянчиков-с! У многих командиров служба не клеится на судах оттого, что они неверно понимают значение дворянина и презирают матросов, забывая, что у мужиков есть ум, душа и сердце, так же как у всякого другого».

Нахимов просто отказывался  понять, что у морского офицера  может быть еще какой-нибудь интерес, кроме службы. Он говорил, что необходимо, чтобы матросы и офицеры постоянно  были заняты, что праздность на судне  не допускается, что ежели на корабле  работы идут хорошо, то нужно придумывать  новые... Офицеры тоже должны быть постоянно  заняты. Есть свободное время —  пусть занимаются с матросами  обучением грамоте или пишут  за них письма на родину. Ухтомский, начинавший службу под начальством  Нахимова, передает еще: «Все ваше время и все ваши средства должны принадлежать службе, — ораторствовал Павел Степанович. — Например, зачем мичману жалованье? Разве только затем, чтобы лучше выкрасить и отделать вверенную ему шлюпку или при удачной шлюпочной гонке дать гребцам по чарке водки, — иначе офицер от праздности или будет пьянствовать, или станет картежником, или будет развратничать, а ежели вы и от натуры ленивы, сибариты, то лучше выходите в отставку». Тратя все свое адмиральское жалованье не на себя, а на корабль и на матросов, Нахимов искренне не понимал, почему бы и мичману не делать того же.³

                           3. Синопское сражение

3.1. Предыстория 

Весной 1853 года между Турцией  и Россией были разорваны дипломатические  отношения, а осенью начались военные  действия на Черном море и по обе  стороны от него — на Кавказе  и Дунае, где были границы враждующих стран.

Царь и его правительство  отнеслись к очередной войне  с турками без тревоги. Царю, его  министрам, капиталистам и помещикам  казалось, что в итоге войны, разгромив  Турцию, можно будет еще больше укрепить влияние в странах Балканского  полуострова и Ближнего востока. Было у них еще немаловажное соображение, чтобы новую войну считать  благом: в стране не утихали волнения и бунты крепостных крестьян; у  всех на памяти было восстание, поднятое против царя офицерами-декабристами. Сильное  потрясение, такое, как война (с победоносным концом), должно было, по мнению царя и  его окружения, успокоить народ, ненависть к туркам должна была заглушить  недовольство царскими порядками. Как  видно, цели войны были далеки от интересов  народа. Она несла простым людям  новые жестокие законы, новые разорительные  налоги, гибель тысяч и тысяч солдат, матросов. Эти беды в одинаковой мере ждали и народ Турции. Так  что началась война несправедливая с обеих сторон.

Сообщения с театра военных  действий в первое время приходили  радужные. Успех сопутствовал русским. 5 ноября 1853 года произошел бой паровых  кораблей — первый в истории. Русский  пароходофрегат «Владимир» под командованием капитан-лейтенанта Григория Ивановича Бутакова артиллерийским огнем повредил колеса турецкого парохода «Перваз-Бахри» («Владыка морей») и затем пленил его. Через несколько дней парусный фрегат «Флора» вел бой с тремя турецкими пароходами, двум из них нанес большие повреждения и всю троицу обратил в бегство. А 18 ноября произошло знаменитое Синопское сражение — последнее в истории парусного флота.⁴

3.2.  Ход событий

Турки сосредоточили в  Батуме⁵ 20 тысяч сухопутных войск и готовились перебросить их морем в район Поти и Сухума, чтобы отрезать от России русскую армию, находившуюся на Кавказе. Если бы десант удался, то армия, лишенная всякого снабжения, погибла бы. Переброску десанта турки намеревались прикрыть боевыми кораблями. На усиление своего флота в районе Батума и направили они из Стамбула эскадру Осман-паши. Русский флот на Черном море после смерти Михаила Петровича Лазарева возглавляли два адмирала: Владимир Алексеевич Корнилов и Павел Степанович Нахимов. Они предполагали, что турки предпримут именно такие действия. Но где искать эскадру противника? Море велико. К тому же осенью часты штормы, туманы. Было одно средство: крейсировать у турецких берегов, днем и ночью не смыкая глаз, чтобы не пропустить врага. Случилось так, что Нахимову пришлось половину своей эскадры отправить в Севастополь — корабли получили поражения во время жестокого шторма. И почти тут же выяснилось, что турецкие корабли стоят в Синопе, отдыхая перед второй половиной пути. Эти сведения Нахимов получил, опрашивая торговые суда, их подтвердили матросы захваченного турецкого парохода.

Синоп был укрепленной  базой турецкого флота. По берегам  бухты на возвышенных местах расположились  шесть батарей с крупнокалиберными  орудиями. Под их защитой стояли 16 кораблей: 7 фрегатов, 2 парохода, 3 корвета, 2 военных транспорта, 2 брига. На кораблях и на берегу у турок было в общей  сложности 512 орудий.

Что было делать Нахимову? Напасть  с ограниченными силами на неприятельский флот нельзя, только загубишь свои корабли. Но нельзя и упустить неприятеля! В руках маленькой эскадры русских оказалась судьба всего Кавказа. «Я решился, — писал потом Нахимов, — тесно блокировать этот порт», 84-пушечные линейные корабли «Императрица Мария», «Чесма», «Ростислав» встали у входа в бухту, закрыв собой выход из нее. Фрегат «Кагул» занял пост для наблюдения в нескольких милях от бухты, а в Севастополь за помощью со всей возможной быстротой пошло посыльное судно.

Трудно сказать, почему турецкий адмирал не напал на русских, имевших  только 252 орудия. Он больше недели смотрел  на них со своего фрегата «Ауни-Аллах». Конечно, адмирал понимал, что три грозных стража откроют выход из бухты, только если погибнут...

И вот пришла помощь: три 120-пушечных корабля и фрегат под  командованием контр-адмирала Федора Михайловича Новосильского. Лил  дождь, ветер был сильный и  неблагоприятный. Но Нахимов приказал готовиться к сражению. Приказ адмирала заканчивался словами, которые мог  сказать только командующий, до конца  уверенный в мужестве и мастерстве своих помощников: «...все предварительные  наставления при переменившихся обстоятельствах могут затруднить командира, знающего свое дело, и поэтому  я предоставляю каждому совершенно независимо действовать по усмотрению своему, но непременно исполнить свой долг».

Теперь русские имели 8 кораблей: 6 линейных, 2 фрегата. На них 720 орудий, в том числе 76 бомбических, снаряды которых взрываются внутри корабля. Чтобы превосходство в артиллерии еще увеличить, чтобы огонь был как можно губительнее, адмирал приказал начинать его с дистанции 300—600 метров. А во всех западных флотах было принято вести артиллерийский бой на расстоянии один-два километра.

Русские корабли, стремясь быстрее  сблизиться с противником, вошли  в бухту двумя кильватерными  колоннами. Под градом ядер и книппелей  они встали против турецких кораблей и сами открыли ошеломляющий огонь.

Флагманский корабль «Императрица Мария», на котором находился Нахимов, сразился с турецким флагманом —  фрегатом «Ауни-Аллах». Решительно атаковать и вывести из дела неприятельский флагман — такое правило ввел еще Ушаков. Через полчаса, не выдержав обстрела, «Ауни-Аллах» выбросился на берег. За ним выбросился на берег «Фазли-Аллах». В отдельные моменты на флот врага и его береговые батареи обрушивалось до 200 снарядов в минуту.

Все корабли Нахимова сражались  так же доблестно, как флагман. И  все же адмирал особо выделил  корабль «Париж» и приказал поднять  на мачте «Марии» сигнал с благодарностью. Но сигнальные фалы были перебиты. Адмирал  послал шлюпку, и команда «Парижа» узнала о похвале начальника. А  командовал доблестным кораблем капитан  первого ранга Истомин, он вместе с Нахимовым и Корниловым был  в Наваринском сражении на «Азове».⁶

3.3.  Итоги сражения; значение победы

Не прошло и трех часов, как неприятельская эскадра перестала  существовать. Были разбиты и все  береговые батареи. Турецкие корабли  горели. Два из них взорвались, засыпав  город обломками. В городе начались пожары. Их никто не тушил, так как  население ушло в окрестные деревни. Спастись удалось только пароходу «Таиф». На нем бежал контр-адмирал Мушавер-паша — такой титул имел в турецком флоте английский советник капитан Адольф Слэд. Потери турок только погибшими составили около 3 тысяч, это из 4500, находившихся в сражении. Было много пленных, в их числе сам вице-адмирал Осман-паша, раненный в ногу, и три командира фрегатов.

Русские потеряли 38 человек  убитыми и 235 ранеными. Все корабли  были целы, но имели много повреждений. Некоторые пришлось до самого Севастополя буксировать пароходами, которые вскоре подошли к месту сражения. Дело это было трудное из-за сильного ветра и волн. Но эскадра Нахимова благополучно пришла в свою базу. Ей была устроена торжественная встреча — с поздравлениями, наградами и обедами для матросов на площади у Графской пристани, а для офицеров в морском клубе.

Значение победы, одержанной при Синопе, видно из письма, которое  послал Нахимову командующий отрядом  судов у Кавказских берегов контр-адмирал  Петр Вукотич: «С сердечным удовольствием имею честь поздравить ваше правительство с блистательным истреблением неприятельской Синопской эскадры, великой грозы всего Кавказа... Быстрое и решительное истребление турецкой эскадры вами спасло Кавказ, в особенности Сухум, Поти и Редут-Кале, покорением последнего досталась бы в добычу туркам Гурия, Имеретия и Мингрелия⁷». ⁸

Нахимов не был бы знаменитым флотоводцем, если бы только умел вести  сражения. Он, как истинный военачальник, мог обозреть взглядом будущее, а  это дано не многим. Один из морских  офицеров, лейтенант Ухтомский, в  дневнике писал: «Во время Синопского дела я был на Сухумской эскадре и в начале декабря 1853 года на шхуне «Смелая» возвратился в Севастополь. Конечно, все мы очень сожалели, что не имели счастия быть в Синопе, и с жадностью ловили все подробности и последствия этого дела... В первый свободный день я отправился к Нахимову по праву знакомого. Он был очень любезен, жалел, что меня не было в Синопском отряде, и невольно увлекся, рассказывая о Синопе. «Только ужасно то, - сказал адмирал, - что эта победа подвинет против нас войну, ибо англичане увидят, что мы им действительно опасны на море, и, поверьте, они употребят все усилия, чтобы уничтожить Черноморский флот». По изменившемуся звуку голоса адмирала и по выражению глаз несомненно было то, что Нахимов как бы винил себя в том, что он навлек или ускорил будущие бедствия войны».⁹

Синопский бой был так блестяще выигран потому, что в нем каждый участник, проникнувшись волей к победе, исполнял в точности намеченный план начальника эскадры. Характерными чертами военно-морского искусства адмирала Нахимова в этом бою являются: тщательное изучение и точный анализ всех элементов обстановки, в которой должен был произойти бой, и принятие плана боя в соответствии с конкретными условиями обстановки; одновременная атака двумя колоннами, нацеленными в центр боевого порядка противника с точным распределением целей после занятия диспозиции; нанесение первого удара по флагманскому кораблю турок, что при низких моральных качествах противника способствовало скорейшей победе; отсутствие боязни береговых батарей неприятеля, которая была характерна для иностранных флотов.

Синопская победа вписала славную страницу в историю русского флота, еще раз подчеркнув беспримерный героизм русского народа. Иностранная печать старалась умалить значение победы русских моряков. В действительности же Синоп поразил Западную Европу совершенством русского флота.¹⁰

                               Заключение

Среди героев морского флота особое место принадлежит адмиралу Павлу Степановичу Нахимову, великому патриоту земли русской.

В ходе исследовательской работы я пришел к выводу, что человек изумительной храбрости, скромный в личной жизни, отзывчивый к нуждам окружающих, Нахимов проявил высокие дарования и как флотоводец, и как руководитель боевых действий на суше. Вместе с тем он продемонстрировал большой талант военного воспитателя.

Павел Степанович создал целую систему обучения и воспитания личного состава флота. Он, как никто, умел воспитать у моряков высокое сознание долга и любовь к службе. Его собственная неусыпная забота о флоте, его бескорыстие и трудолюбие, его превосходное руководство боевыми действиями под Синопом и в Севастополе¹¹ служили прекрасным дополнением к излагаемым им наставлениям и являлись образцами, на которых воспитывались целые поколения моряков.

Характерной чертой нахимовской системы  являлось требование неустанно трудиться. «Все можно отнять у человека, – поучал Нахимов – славу, значение в обществе; можно приписать ему дурные качества... например, честолюбие, эгоизм, глупость, все, что хотите – одного невозможно отнять: благодетельных последствий деятельности, ежели она направлена на что-нибудь полезное для общества и правительства».

В области тактики Нахимов  также оставил богатое и плодотворное наследие. Преемственно развивая, идеи Ф. Ф. Ушакова и М. П. Лазарева, он подчёркивал роль наступательного боя, активности обороны и решительности, требовал от командиров творчёской инициативы и быстрой оценки обстановки, от всего личного состава – мужества и героизма. Учитывая, что на противника всегда производит ошеломляющее впечатление гибель адмиральского корабля, Нахимов рекомендовал атаковать во время брожения со всей силой флагманский корабль – прием, с успехом примененный еще Ушаковым.