Международные договоры и внутреннее законодательство

Необходимо повысить эффективность  судебной защиты прав и свобод граждан, закрепленных в международных договорах  Республики Беларусь.

В соответствии со статьей 112 Конституции Республики Беларусь, если суд (общий или хозяйственный) при  рассмотрении конкретного дела придет к выводу о несоответствии нормативного акта Конституции, он должен принять  решение в соответствии с Конституцией и поставить в установленном  порядке (обратившись в Верховный  или Высший Хозяйственный Суд) вопрос о признании данного нормативного акта неконституционным. Аналогичное правило должно действовать и в случае выявления расхождений между вступившими в силу международными договорами и иными правовыми актами (законами, декретами, указами и др.). Причем внедрение на практике такого правила не требует

¹ См.: Общая концепция развития российского законодательства // Журн. рос. права. 1999. № 1. С. 29.

² См.: Тихомиров, Ю.А. Реализация международно-правовых актов в российской правовой системе // Журн. рос. права. 1999. № 3/4. С. 90.

48

специального законодательного урегулирования. К этому, по существу, обязывает содержание статей 8, 112, 116, 137, 142 Конституции, а также некоторых  других актов законодательства.

Как отмечает О.И. Тиунов, общепризнанные принципы и нормы международного права, а также международные  договоры России применяются Конституционным  Судом как инкорпорированные  в национальное право нормы.

Дать принципиальный толчок формированию соответствующей административной и судебной практики могло бы рассмотрение на пленумах Верховного и Высшего  Хозяйственного судов вопросов о  практике применения судами норм международных  договоров Республики Беларусь. К  сожалению, в настоящее время  суды практически не выносят решения  со ссылками на нормы Конституции  и международных договоров.

Еще в начале 1990-х годов  автором подчеркивалась необходимость  утверждения и в законодательстве, и на практике, прежде всего судебной, правила о приоритете норм международного права по отношению к иным актам .

Известно, что позиция  некоторых других стран (например, США) иная. Верховный Суд этой страны в свое время установил, что международное  право является частью права страны, которое должно определяться и применяться  судами каждый раз, когда связанные  с ним вопросы права представлены на его рассмотрение. В этих делах, если нет договора или регулирующего  акта исполнительной власти, судебного  решения, то можно обращаться к обычаям  и обыкновениям цивилизованных стран.

Вопрос о прямом действии норм международных договоров не праздный, так как не всегда признается, что даже нормы Конституции имеют  непосредственный характер действия, обладая при этом верховенством  и высшей юридической силой по отношению ко всем иным актам внутреннего  законодательства.

В пользу вывода о том, что  нормы международных договоров  порождают права и обязанности  для граждан Беларуси, свидетельствуют  закрепленные не только в Конституции (ст.ст. 8, 116 и

² См.: Василевич, Г.А. Конституция и международные договоры // Рэспублша. 1994. 9 кастр.

49

др.), но и в актах текущего законодательства правила об их приоритете при расхождении норм национального  законодательства и международных  актов.

В утверждении верховенства норм международного права должны быть более эффективно использованы возможности  Конституционного Суда Республики Беларусь. В этом убеждают законодательство и  опыт других стран. Например, согласно Конституции Германии (ст. 100) в случае возникновения сомнения относительно того, является ли норма международного права составной частью федерального права и порождает ли она непосредственно  права и обязанности для индивида, суд должен получить решение Федерального конституционного суда. Исходя из положений  нашей Конституции, можно было бы через проверку Конституционным  Судом актов текущего законодательства на соответствие обязательным для Беларуси международно-правовым документам решать этот вопрос. В целом, по мнению автора, Конституционный Суд должен обладать правом превентивного контроля за конституционностью подписанных международных договоров (до их ратификации). При этом не Министерство юстиции, а Конституционный Суд должен давать соответствующее заключение.

Возникает вопрос о том, какая  норма должна действовать в случае расхождения Конституции и международного договора, в том числе и международного пакта, которые заключены (вступили в силу) до введения в действие 30 марта 1994 г. Конституции. Ведь в статье 8 Конституции установлен запрет на заключение договоров, противоречащих Конституции, т.е. эта норма устремлена в будущее. Что же касается ранее заключенных договоров, то можно учитывать требования статей 137 и 142 Конституции: акты, действовавшие на территории Республики Беларусь до введения в действие Конституции, применяются в части, не противоречащей Конституции. Однако при этом есть нюансы, которые должны учитываться: обычно нельзя ссылаться на неисполнение норм международного права, мотивируя это особенностями национального законодательства.

В принципе нельзя исключать  и такой ситуации, когда прекращение, в том числе денонсация, или  приостановление действия международного договора Республики Беларусь будет  вызвано решением Конституционного Суда республики. Однако и Конституционный  Суд, и органы, в компетенцию которых  входит принятие решения о согласии на обязательность международного договора для Республики Беларусь, должны исходить из того, что такая

50

процедура (прекращение или  приостановление действия международного договора) должна осуществляться в  соответствии с условиями самого договора и нормами международного права, т.е. можно говорить о «связанности»  такого решения Конституционного Суда.

Практика работы Конституционного Суда Республики Беларусь убеждает в  его отношении к международным  документам как юридически обязательным для нашего государства, следование которым позволяет ускорить демократические  преобразования.

Конституционный Суд является, к сожалению, одним из немногих органов, которые при принятии решений  опираются на нормы международных  договоров. В большинстве своих  решений он использует нормы Всеобщей декларации прав человека, двух важнейших  международных пактов — о гражданских  и политических правах; об экономических, социальных и культурных правах; многие документы ООН, Международной организации труда.

Международно-правовые документы  выступали в качестве дополнительного  аргумента лишь тогда, когда имелось  неполное их совпадение с конституционным  текстом. Конституционный Суд часто  использует эти нормы и в качестве самостоятельного правового обоснования.

Можно также отметить очевидную  целесообразность существования в  СНГ особых соглашений в области  прав и свобод человека, поскольку  вместе с европейской и международной  системами защиты прав человека они  помогают защищать людей, проживающих  на территории бывшего СССР. Конституционный  Суд Республики Беларусь неоднократно обращался к анализу этих документов, формируя собственную позицию.

Наряду с этим Конституционный  Суд часто обращается и к Европейской  конвенции о защите прав человека и основных свобод, которой руководствуется  в своей деятельности Европейский  суд по правам человека. По сути она является международным стандартом в области обеспечения и соблюдения прав и свобод человека, выполнения обязанностей гражданами. Решения, которые принимает Европейский суд,— это по существу толкование данной Конвенции, разъяснение ее положений и смысла. Можно утверждать, что вердикт Европейского суда является ориентиром и для тех стран, которые не являются членами Совета Европы, но стремятся вступить в него.

////////////////////////////////

ВОПРОС 2

Глава 3. Отдельные виды неформальных источников международных торговых отношений 3.1 Обыкновения

Большую роль в праве международной  торговли, которое, как считает Ануфриева  Л.П., "в самом общем плане  иногда используется как синоним  правового режима международных  торговых отношений"[11], играют обычаи и обыкновения. Однако если обычай представляет собой сложившееся на практике правило поведения, за которым компетентными государственными органами признается юридически обязательный характер, то обыкновения и обчаи делового оборота - правила поведения, сложившиеся в определенной области предпринимательской деятельности на основе постоянного и единообразного их применения, не являющиеся источником международного частного права и применяющиеся только при условии, что эти правила известны сторонам и нашли отражение в договоре в виде прямой или подразумеваемой отсылки к ним. Так Зыкин И.С. указывает, что "это разнопорядковые явления: обычай - источник права, содержащий нормы права, а обыкновение - часть волеизъявления сторон"[12].

Пункт 1 статьи 5 ГК РФ определяет обычаи делового оборота как "сложившееся  и широко применяемое в какой-либо области предпринимательской деятельности правило поведения, не предусмотренное  законодательством, независимо от того, зафиксировано ли оно в каком-либо документе". Как указывается в  п.3 ст.28 Закона РФ о международном  коммерческом арбитраже 1993 г.: "во всех случаях третейский суд принимает  решения в соответствии с условиями  договора и с учетом торговых обычаев, применимых к данной сделке".

Торговые обыкновения  рассматриваются судом в качестве составной части заключенного контракта, если такое правило не было исключено  сторонами в какой-либо форме. Подтверждением этого тезиса может, в частности, служить п.2 ст.5 ГК Российской Федерации, который устанавливает, что "обычаи делового оборота, противоречащие обязательным для участников соответствующего отношения  положениям законодательства или договору, не применяются". П 5 ст.421 ГК РФ: условие договора не определено сторонами или диспозитивной нормой, соответствующее условие определяется обычаями делового оборота, применимыми к отношениям сторон.

В современном мире обычаи делового оборота играют второстепенную роль по сравнению с другими источниками  права и применяются как дополнение в том случае, когда соответствующее  предписание в законе отсутствует  или не достаточно полно. Использование  обыкновения в качестве нормативного неправового (неформального) регулятора международных торговых отношений  возможно, если: а) это вытекает из договора, заключенного сторонами; б) к нему отсылает норма национального законодательства какого-либо государства; в) его применение основывается на положениях международного договора, регулирующего взаимоотношения  сторон.

Отграничение правовых обычаев  от обыкновений не всегда просто осуществить, тем более, что обыкновения в ходе их применения зачастую перерастают в обычаи. Кроме того, в праве каждой страны существует свой специфический подход как к определению обычая в качестве правовой нормы, так и к вопросу о границе между обычаем и обыкновением.

Венская конвенция о договорах  международной купли-продажи товаров 1980 года в ст.9 предусматривает, что  стороны связаны любым обычаем, относительно которого они договорились, и практикой, которую они установили в своих взаимных отношениях, кроме  того ч.2 ст.9 Конвенции требует от сторон знания обычая применимого к  их договору или его заключению: "при отсутствии договоренности об ином считается, что стороны подразумевали  применение к их договору или его заключению обычая, о котором они знали или должны были знать и который в международной торговле широко известен и постоянно соблюдается сторонами в договорах данного рода в соответствующей области торговли".

Интересен факт того, что  в некоторых случаях можно  встретиться с кодификациями  торговых обычаев, однако такие кодификации  не являются нормативными актами. В  современной практике кодификацией торговых обычаев занималась Международная  торговая палата в Париже, выпустившая  сборник под названием Trade Terms (торговые обычаи). В течение многих лет Международная торговая палата вела также работу по систематизации и обобщению терминов, встречающихся в торговых обычаях. МТП в своей работе уделило большое внимание изучению тех расхождений, которые характеризуют применение различных терминов, используемых в таких обычаях, в разных географических регионах. В результате работы, проделанной МТП, в 1936 году были впервые опубликованы международные правила толкования торговых терминов (ИНКОТЕРМС). Затем в 1953, 1967, 1976, 1980, 1990, 2000 в ИНКОТЕРМС вносились дополнения и изменения с целью приведения правил в соответствие с текущей международной практикой. В результате появления ИНКОТЕРМС недопонимания, споры и обращения в суды, вызванные незнанием сторонами контракта различий в торговой практике разных стран сократились в разы. В настоящее время действует ИНКОТЕРМС-2000. По сравнению с редакцией 1990 года в новую редакцию внесено незначительное количество изменений. Появилось толкование таких терминов, как FAS, FCA, DEQ. Вместо выражения "разумный" срок используется термин "обычный", представляемый более удачным, так как во многих случаях достаточно легко определить, какая практика является обычной для международной торговли. Как считает Гетьман-Павлова, "термин "разумный" определить значительно сложнее, поскольку он требует оценки не с точки зрения мировой торговой практики, а с точки зрения принципа справедливости и доброй совести"[13].

Стороны по своему желанию  вправе использовать любую редакцию ИНКОТЕРМС, однако в договоре необходимо однозначно упомянуть именно определенную редакцию.

По правовой природе ИНКОТЕРМС  не являются источником международного частного права в объективном  смысле, то есть, не выражены как норма  права. Однако они могут получить юридически обязательное значение, если в договоре сторонами будет на них сделана ссылка. Такая ссылка придает ИНКОТЕРМС обязывающий  характер для сторон, и ИНКОТЕРМС  приобретает качество субъективного  источника прав и обязанностей сторон. Интересен факт применения ИНКОТЕРМС  и без ссылки на них в договоре. Так п.6 ст.1211 ГК РФ устанавливает "если в договоре использованы принятые в  международном обороте торговые термины, при отсутствии в договоре иных указаний, считается, что сторонами  согласовано применение к их отношениям обычаев делового оборота, обозначаемых соответствующими торговыми терминами". По мнению Ануфриевой Л.П., "без всяких сомнений, это означает придание в силу закона правового характера ИНКОТЕРМС и другим документам рекомендательной природы, существующим ныне в международной деловой практике, а также конкретизацию трактовок их обязывающего характера"[14]. Постановлением Правления Торгово-промышленной палаты РФ от 28 июня 2001 года №117-13 ИНКОТЕРМС-2000 признан в России торговым обычаем.