ВОВ В произведениях русской литературы

      Кремлёвские курсанты не просто  погибли, они заведомо были  обречены, так как воевать и  обороняться им практически было  нечем. Отсюда и название повести  «Убиты под Москвой».

      Война – это не только физическое испытание, но и проверка человека на нравственность, человечность. «От умения жить достойно очень многое зависит в наше сложное, тревожное время. В конечном счете именно наукой жить достойно определяется сохранение жизни на Земле. Жить по совести нелегко. Но человек может быть человеком, и род человеческий может выжить только при условии, что совесть людская окажется на высоте».

       Это слова белорусского писателя Василя Быкова, который всю свою жизнь был верен одной своей теме – теме Великой Отечественной войны. Творчество Быкова известно далеко за пределами его родной Белоруссии, хотя в юности он и не помышлял о писательском труде. После семилетки поступил на скульптурное отделение Витебского художественного училища. Когда началась война, был направлен в инженерный батальон. Он участвовал в тяжелых боях на Юго-Западном фронте; после окончания пехотного училища в звании младшего лейтенанта снова воевал: на Украине, в Румынии, Болгарии, Югославии, Австрии – до самой Победы; дважды был ранен.

      Зная войну не понаслышке, а  изнутри, Быков счёл себя обязанным  рассказать правду о ней. «Это  наш общественный и писательский  долг перед живыми и мёртвыми».  Быков говорил, что его цель  в литературе – «исследовать  не самое войну (это задача историков), а возможности человеческого духа, проявляющиеся на войне».

      «Альпийская баллада» (1964) – одно из ранних произведений Василя Быкова, сразу имевшее громадный читательский успех. В центре повести – обычный рядовой боец Иван Терешка. Был ранен и взят в плен. Тогда, по закону военного времени, сдаться в плен означало измену Родине. Боец должен застрелиться, но не даться живым. Однако обстоятельства на войне были разными. Так и Иван из-за боли не успел сделать выбор. «В полку он ничем не выделялся среди других пехотинцев. За прежние бои получил три бумажки с благодарностью от командования да две медали «За отвагу» и думал, что на большее не способен. И уже в плену, где некому было ни вдохновлять на героические подвиги, ни награждать, где за малейшее неповиновение платили жизнью, в нём как-то сами собой проявились дух непокорства, дерзость и упрямство». На фронте ты можешь с оружием в руках бороться с врагом. А в плену тебе нечем ответить на унижения и издевательства – только побег. Три попытки совершить побег заканчивались для Ивана Терешки неудачами. И всё же он делает четвёртую попытку, которая и составляет сюжет повести. Даже в плену Иван сохраняет человеческое достоинство. Когда командофюрер Зандлер приказывает Ивану начистить ботинки, тот не может сдержать свой гнев и бьёт немецкого офицера по лицу. От смерти Ивана спас внезапно прозвучавший взрыв, и это обеспечило ему возможность бежать, прихватив пистолет Зандлера. Несмотря на усталость, голод, холод, он остаётся милосердным – не прогоняет Джулию, которая бежит из плена вслед за ним, так как считает долгом мужчины накормить, поддержать слабую девушку. «Я говорю просто о человеке,- замечал Быков,- для возможностях для него и в самой страшной ситуации сохранить своё достоинство. Если есть шанс – выиграть, если нет – выстоять и победить, пусть не физически, но духовно. Война загоняет человека в угол, пытается лишить его чести, оклеветать, вывернуть и перемолоть его душу. А он стоит. А он всё выносит». Это сказано о простом парне, солдате Иване Терешке.

      Джулия – итальянка, тоже бежит  из лагеря, тоже яростно ненавидит  фашистов. Она красива, изящна. Мы  видим, как постоянно сочувствие  к девушке перерастает у Ивана  в более глубокое чувство. Но  любовь Ивана и Джулии не  имеет продолжения: и разлучает война, за кратковременным счастьем – смерть. Но именно здесь, где рядом смерть и война, у героя появляется близкий человек, которого никогда у него не было. И он делает всё, даже ценой свое жизни, чтобы спасти этого дорогого человека: он сталкивает её с края обрыва на снег – ему, с его больной ногой, спрыгнуть не удастся. Теперь он спокоен и готов ко всему.

      В названии повести присутствует  слово «баллада». Почему? В «Словаре  литературных терминов» говорится,  что «баллада – стихотворный  рассказ на легендарную или историческую тему. Реальное в балладе нередко сочетается с фантастическим. Для баллады характерны трагизм, таинственность, отрывистое повествование, драматический диалог… Форму баллады получали стихи о подвигах во время Великой Отечественной войны». Всё это присутствует в произведении Быкова. И всё же его баллада – альпийская: в ней писатель воспевает любовь, которая всё побеждает – голод, холод, войну, смерть. А вокруг - сказочная красота: великолепная природа, солнце, луга альпийских маков.

      Ивану так и не удалось добраться  до партизан. Но погибает он  геройски (хотя его мужество видят  только враги) – с оружием  в руках, спасая любимую. Спустя  году итальянская женщина Джулия  Новелли, Чудом спасшаяся, напишет  письмо землякам Ивана «с благодарностью ко всем – родившим, воспитавшим и знавшим Человека, истинно русского по доброте и достойного восхищения по своему мужеству».

      Самого Василя Быкова, прошедшего, как мы уже говорили, всю войну,  судьба словно берегла от гибели. У него тоже был чудесные спасения. В Кировоградской области даже есть братская могила, где среди похороненных  значится его имя. Но тогда его спас командир роты – он подорвал танк, преследовавший Быкова… А в Венгрии в двух шагах от него упал снаряд, но не разорвался.

     По мнению писателя Юрия Бондарева, «война счастливыми стечениями  обстоятельств сохранила его, прекрасного писателя, для того, чтобы сказать истину о войне и трагических сороковых годах и чтобы сказать о том, что человек… поднимается до небесных высот, когда сознаёт, что чужая боль – это его боль, что близкий его – это он сам, независимо от счастливого или смертельного поворот в судьбе».

      Четвёртый этап жизни военной  прозы - с середины 1960-х до начала 1980-х годов. Он продолжает тему  психологии человека на войне. Но с другой стороны, появляется увлекательный военный детектив, например, «Момент истины» («В августе сорок четвёртого…») Владимира Богомолова. И сама книга, и кинофильм по ней очень интересны, но как считают специалисты, «при всём правдоподобии реальность в этих произведениях условна».

      Среди «лейтенантской прозы»  продолжает развиваться направление,  которое критики назвали «фронтовой  лирической повестью». Центральный  персонаж её - либо бывший студент,  либо вчерашний школьник. А вот  время их вступления в большую, взрослую жизнь пришлось на войну. Очень часто повествование ведётся от первого лица. Мы видим войну глазами юности, как, например, в повести писателя - фронтовика Виктора Астафьева «Звездопад». 
 

       В последнем интервью В.Астафьев назвал повесть «Пастух и пастушка» своим лучшим произведением. Это история любви молодого девятнадцатилетнего лейтенанта Бориса Костяева и Люси. У повести есть подзаголовок «Современная пастораль». В переводе с латыни означает «пастушеский». Это драматическое или музыкальное произведение, идиллически изображающее мирную жизнь пастухов и пастушек на лоне природы. Какая может быть идиллия на войне? Уже завтра ничего этого не будет. У любви на войне нет будущего. Его убьют, она останется одна. Но любовь живет даже в этом ужасе. В повести есть главные признаки пасторали: любовь, радость, счастье. Но она «современная», то есть по-военному безжалостная. С одной стороны, воспоминание об увиденных в детстве на сцене театра танцующих пастухе и пастушке. С другой стороны, - военный быт: В освобожденной деревне бойцы нашли трупы старика и старухи, пастуха и пастушки: их не разлучила даже смерть. «Угрюмо смотрели военные на старика и старуху, наверное, живших по-всякому: и в ругани, и в житейских дрязгах, но обнявшихся преданно в смертный час». Эти же скорбные молитвы искалеченных войной судеб звучат как в начале повести (женщина бредёт по полю к одинокой могиле), так и завершают её: «Почему ты лежишь один посреди России?»

    Борис Костяев – молодой офицер, интеллигентный, начитанный, мужественный, но и романтичный. Во время боя подбивает танк. В нем одновременно живут и ненависть к врагам, и жалость к умирающим немцам. Но Борис понимает, что жалость необходимо подавить, иначе врага не уничтожить: «Зачем пришли сюда?...Зачем? Это наша земля! Это наша Родина! Где ваша?» Позднее он признается Люсе, что самое страшное – «привыкнуть к смерти, примириться с нею…» Чуть позже, во время наступления, он поймал себя на мысли, что привык к смерти. Для него это действительно трагедия. Война делает человека другим – она ожесточает его.

    В отличие от Бориса, старшина  Мохнаков не жалеет врагов, в  его душе только черная ненависть.  На войне живет по принципу  «всё дозволено», мол, война всё  спишет. Но Моханков, несомненно, герой: Он погибает, бросившись с противотанковой миной под немецкий танк. Борис умирает в санитарном поезде.  Во время наступления он получил ранение в плечо, рана незначительная. Если пуля и не убьет человека в бою, война отнимет у него все силы, она уничтожает в человеке желание жить, стремление к жизни. Один за другим погибают бойцы из его взвода. Оборванная любовь тоже повлияла на его драму. Пройдя через войну, Борис Костяев больше не может бороться за свою жизнь и умирает совсем от легкой раны: «Просто тут, - показал на грудь Борис, - выболело», когда няня Арина в санитарном поезде пыталась пробудить интерес Бориса к жизни. «Такое легкое ранение, а он умер», - сокрушается Арина, когда лейтенанта похоронили в степи.

    Вот таким образом Астафьев  показал жестокую правду о войне, которая уносит жизни молодых и красивых парней, которая губит все самые прекрасные мечты.

    Так хочется, чтобы это никогда  не повторялось!   
 

Юность  на войне 

     Человек на войне. Каков он?

Писатель  фронтовик Виктор Александрович Курочкин (1923-1976) в повести «На войне как на войне» создал образ, казалось бы, совсем негероический. Младшему лейтенанту  Малешкину, можно просто Сане, очень хочется быть настоящим командиром, но пока вечно что-нибудь не в порядке: то шапка на голове не так сидит (звёздочка на боку), то карты ему не достать, то в ответственный момент лопнула тяга у самоходки. А ме6чтает Саня о подвигах. И не понимает, когда совершает их. Вот он полез в кабину самоходки за гранатой с выдернутой четкой, зная, что может подорваться в любую минуту. А ведь мог приказать это сделать одному из подчиненных. Не думая о героизме, когда бежал впереди самоходки, личным примером поддерживая водителя. В этом бою экипаж лейтенанта Малешкина подбил два немецких «тигра», решил исход сражения, и Саню после боя представили к Герою. А он не мог понять, как стал героем. Просто так надо было, чтобы победить врага.

    На войне как на войне: подвиг  и предательство, страдания и  смех молодость и любовь –  всё рядом. И Саня Малешкин  для нас становится близким, а потому тяжело воспринимаем его гибель. Погибает Санечка совсем не героически. Просто он ужинает со своим верным экипажем. А смерть приняла вид маленького осколка снаряда, который влетел в открытый люк машины и «как бритвой раскроил лейтенанту горло…». Что ж война бывает и такой.  

    Последним писателем, завершившим  четвёртый этап, был Вячеслав  Кондратьев, бывший взводный командир. Он пришел в литературу поздно, когда автору было уже под  шестьдесят и казало, что о  войне уже всё было сказано. Причём вошёл он активно, словно торопясь успеть (всё-таки возраст!) рассказать именно о своей войне. Прозу Кондратьева не случайно называют «ржевской»:  вся она связана с трагическими событиями, произошедшими подо Ржевом в 1942-1943 годах. И путь Ржев не получил официального статуса города-героя, но остался в памяти всех, кто там воевал, одной из самых героических страниц Великой Отечественной.

    Многодневные сражения, тяжелые,  кровопролитные бои, тысячи погибших…

К моменту  освобождения в городе насчиталось 362 жителя. Недаром своё знаменитое обращение от имени павших А.Твардовский начинает так:

                                                 Я убит подо Ржевом,

                                                 В безымянном болоте,

                                                 В пятой роте на левом,

                                                 При жестоком налёте.

«Главная  книга» В.Кондратьева – повесть «Сашка» (1978). До неё мы имели о войне литературу генеральскую, лейтенантскую, какую угодно, только не солдатскую. В поэзию солдат пришел много ранее – в «Тёркине», а в прозе – в «Сашке», этой, по определению Константина Симонова, «истории человека, оказавшегося в самое трудное время в самом трудном месте и на самой трудной должности – солдатской». Это одно из произведений, в которых война представлена не в виде победных маршей, подвигов, а повседневной военной действительностью. Поступки Сашки по сути героичны, но рассказано о них прозаично, «по-домашнему». Вот он под огнем врага ползет, рискуя жизнью, чтобы снять с убитого тельца валенки. Нет, «валенки самому Сашке не нужны – он о ротном своём беспокоится: тот без сапог остался, а в чужих валенках «плавает».

    Вот ещё «негораздь какая!»  Раненый встретился на пути  в госпиталь, «большой и грузный», самому не дотащить. Как смог, перевязал его Сашка, вернуться обещал, метку на тропе оставил, а «на душе как-то нехорошо» было, пока не привел к раненому санитаров.

   Как  буднично это описал! Словно ничего  особенного в этом нет.

    Сколько написано книг, где главным событием был захват пленного, с опасностью, риском. Вспомним того же Травкина у Э.Казакевича, который добудет у немца важнейшие сведения. А Сашка, захвативший немца, не испытывает особого торжества – устал очень. Вот с этого и начинается такая негероическая война в повести Кондратьева. Несколько дней фронтовой жизни. Быт войны. Тот самый про который Кондратьев скажет: «…вся война из этого быта и состояла. Сами бои составляли не главную часть жизни человека на войне. Остальное был быт, неимоверно трудный, связанный и с лишениями, с огромными нагрузками». И писал Кондратьев о вечно мокрых ногах, голоде, о том, как перед атакой лопатку саперную за ремень засовывали – только бы не в живот пуля! Для чего? Только для того, чтобы показать человека, решившего остаться человеком даже в этой страшной войне. Можно ли использовать во имя правой цели неправые средства? Вспомним эпизод с пленным немцем. Немец не верит нашей листовке, обещающей военнопленным «хорошую жизнь». Сашка, напротив, верит сам и убеждает в этом пленного немца. А что на деле? Сашкиному командиру нет дела до его переживаний. Мало ли что там пишется в листовках! Расстрелять фашиста! Да не кому-нибудь, а именно – Сашке! В финале книги этот конфликт благополучно разрешился. Что не скажешь о жизни, где командир своего приказа не отменил. И военнопленный, поверивший нашей листовке о хорошем отношении с пленными, был расстрелян, а человек, выполнявший приказ(позднее рассказавший об этом Кондратьеву), всю жизнь терзался: правильно ли он поступил? Мог ли поступить иначе, не разрушая воинского долга?