Творчество П.П. Рубенса

 
Рубенс в своих поздних произведениях  словно стремится противопоставить современной ему действительности — тяжелой поступи «железного века» — созданный им образ  «века золотого», когда, «упражнений  военных не зная, сладкий вкушали  покой безопасно живущие люди». Этим словам Овидия из первой книги  «Метаморфоз», поэтически отразившим представления древних о начальной  поре истории человечества, многие среди, поздних пейзажей Рубенса  созвучны по духу. Их характер определяет то же ощущение ясной гармонии, согласного существования человека и мира окружающей его природы, которое наполняет  строфы античной поэмы, рисующие картину  «золотого века». В пейзажи Рубенса  оно приходит, сменив отличающие его  работы начала 1620-х годов напряженные  ритмы и героический пафос. Так, в эрмитажном «Пейзаже с радугой», относящемся к первой половине 1630-х  годов, стремление к гармонии и равновесию сказывается как в формальном строе, так и в сюжетных мотивах  композиции, ибо идиллическому настроению отдыхающих после трудового дня  пастухов вторит безмятежный покой  окружающей их природы. Характерно при  этом, что в своих поисках гармонической  цельности образа художник опирался на произведения, особенно любимого им Тициана, новый толчок к контакту с искусством которого он получил во время своей последней дипломатической поездки в Испанию в 1628—1629 годах. Собственно, во всех пейзажах Рубенса первой половины 1630-х годов ощущается воздействие композиций Тициана и варьируются его мотивы. Не составляет исключения и эрмитажный «Пейзаж с радугой». Но выраженная в нем чисто ренессансная идея о гармоническом единстве человека и мира воспринимается лишь как прекрасная мечта, осуществимость которой столь же призрачна и эфемерна, как и явление радуги на небе. Впрочем, все негативные мысли отступают на дальний план перед волнующей осязательностью зримого воплощения этой желанной мечты, ибо всю картину пронизывает чувство восторга, переполнявшее художника, продолжавшего без устали петь гимн немеркнущей красоте жизни...

Въезд в Антверпен кардинала-инфанта  Фердинанда 17 апреля 1635 года также не был государственным, политическим актом. Но талант и патриотическое чувство  Рубенса возвысили его до значения настоящего исторического события. Городские власти поручили Рубенсу  составление общего проекта праздничного убранства города. Причем в решении  антверпенского магистрата было высказано  пожелание «показать нынешнюю степень  обнищания страны и города, дабы подвигнуть его высочество им помочь». А в новом наместнике, только что (в сентябре 1634 года) одержавшем крупную  победу над шведами при Нордлингене (Западная Германия), жители Антверпена надеялись найти долгожданного спасителя страны, ибо его победа, его реальный успех пробудили у них новые надежды: от Фердинанда ждали теперь установления мира и процветания государства. И именно поэтому Рубенс сделал его центральным героем сюжетов, избранных им для декоративных сооружений, украсивших город на время въезда кардинала-инфанта. Основой же их, главной темой была судьба родной земли, будущность Антверпена, тревоги и чаяния его жителей. А воодушевление, с которым встречали кардинала-инфанта, было всеобщим: ведь в работах по оформлению города участвовали едва ли не все жившие тогда в Антверпене живописцы, скульпторы и мастеровые самых различных специальностей. И поистине этот прием Фердинанда вылился в триумф единства национальной художественной школы, ибо за всю историю «въездов» Антверпен не видел столь цельного в идейном и художественном отношении ансамбля, какой составили исполненные по эскизам Рубенса временные сооружения, украсившие город в 1635 году.  
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Заключение: 

Рубенс…чародей, раскрывший людям волшебный мир  красок, радости бытия. Художник, поражающий в своих полотнах открытостью  светлого восприятия жизни.  Он покоряет нас могуществом человеческой плоти, которая безраздельно царит в  его картинах. Мы словно ощущаем, как  жаркая кровь кипит в могучих  жилах его героев, бьется в сердцах  его белокурых богинь. Рубенс, как  никто, владел карнацией – искусством писать живое тело. Но секрет живописи Рубенса был не в этом. Тайна его творчества проста. Он знал и умел писать все. Владел оркестром палитры. Мог работать в родно касание – а-ля прима. Не даром художники XIX века как бы вновь открыли Рубенса. Их поразили его живая, трепетная форма, блистательный прозрачный колорит. Пять – шесть красок звучат у Рубенса так, что перед нами предстает вся симфония, вся радуга нашей земной жизни. Поистине Питер Пауль Рубенс шагнул через века! 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Список  литературы: 

1. И.А.Антонова.“Шедевры государственного музея изобразительных искусств им.А.С.Пушкина”., М. 1986 г
2. Мифы народов мира. Энциклопедия в двух томах. Под ред. С.А.Токарева. М.1982 г.
3. Энциклопедический словарь юного художника. Под ред. Алпатова М.В., М.1983 г.
4. Rudiger Klessmann “The Berlin Gallery” London, 1971.
5. Википедия- свободная энциклопедия – http:// ru.wikipedia.org/wiki.
6. http://www.bibliotekar.ru/isk/24.htm