Влияние английского языка на русский

    Являясь особой формой заимствования,  калькирование вносит свой вклад в обогащение словарного запаса языка. В русском языке калькирование известно с глубокой древности. Уже первые восточнославянские памятники письменности содержат большое количество лексических  единиц, калькирующих греческие слова [Вялкина 1964]. Калькирование английских слов имеет как словообразовательный характер, так и семантический без включения словообразовательного процесса. Так, например полукальки экстраток является  переводом английского слова extracurrent, первая часть которого перевода не требует; переводится только вторая часть. Аналогичный характер имеют слова супердержава, термоядерный. Примерами словообразовательных калек, представляющими собой поморфемный перевод соответствующих английских слов, являются слова краснокожий, небоскреб, пережиток, полураспад, рабовладение и т.д.

    Особой  формой калькирования является фразеологическое калькирование.

    Согласно  В.Н. Телии фразеологический фонд русского языка  активно пополняется за счет заимствований из других языков, в частности, из английского языка, среди которых автор называет такие фразеологизмы, как мозговой штурм, утечка мозгов, эскалация войны [Телия 1996: 77]. Фразеологические кальки являются отражением органического соединения моментов заимствования, оригинального словотворчества и лексической передачи национальных концептов. Так, например, фразеологическая калька держать порох сухим является переводом английского выражения to keep one’s powder и означает «быть бдительным, готовым к защите и обороне». Существует мнение, что выражение принадлежит Оливеру Кромвелю, который использовал его в своей речи перед войском накануне сражения при Данбаре. Компактность и образность выражения вызвали к нему интерес со стороны многих языков.

    Иногда  фразеологизмы содержат вместо калек  собственно заимствования; в качестве примера можно привести фразеологическое сочетание семь футов под килем, означающее пожелание доброго пути судну или уходящему в море человеку; оно основано на двух ключевых заимствованиях: английском слове fооt – «нога, ступня» и голландском слове kiel - киль. Слово фут используется в русском языке, в частности в морской терминологии, в значении линейной меры длины, равной 12 дюймам или 1/3 ярда. Значение выражения связано с поверьем, бытовавшим среди моряков, о 6-футовой глубине под килем, безопасной в условиях мелководья. Появление магического числа семь вместо шесть, вероятно, объясняется желанием усилить пожелание.

    Серьезные политические, экономические, социальные и культурные потрясения, произошедшие в нашей стране в период перестройки, незамедлительно нашли свое отражение в языке. С точки зрения лингвистического заимствования характеристикой современного этапа развития русского языка является его большая открытость, к иностранным словам. По мнению Л.П. Крысина [Крысин  1996: 142],одним  из наиболее социально значимых процессов, происходящих в современной русской речи; является  процесс активизации употребления иноязычных слов, а также расширение сфер использования специальной иноязычной терминологии. Многие англицизмы, употреблявшиеся в узкой терминологической области, стали переходить в стандартный русский язык, расширяя при этом свои семантические возможности.

    Усиливается также заимствование вследствие большей экономичности по сравнению с коренными или калькированными  описательными выражениями. Примерами таких пар являются: сейф – несгораемый шкаф, снайпер – меткий стрелок, шоп-тур – поездка за границу с целью покупок, овертайм – добавочное время.

    Интересным и характерным моментом заимствования на современном этапе является выход на первое место по объему англицизмов семантических групп, связанных с компьютерной техникой, бизнесом, экономикой и менеджментом. Ранее наиболее многочисленной являлась семантическая группа, включающая научно-техническую лексику. Характерной особенностью современного периода также является движение в сторону умеренного заимствования. Это относится к словам, заимствованным не по необходимости, а вследствие лингвистической мимикрии. Процесс модерации, т.е. движения в сторону умеренного и сбалансированного заимствования, представляется естественным процессом саморегуляции языка, при котором на определенном этапе переходного периода проявляется переосмысление необходимости полной замены русских слов английскими заимствованиями.  

Язык  русских эмигрантов. 

    Принято различать четыре волны эмиграции: 1-я - после революции 1917 г.2, 2-я - связанная  со второй мировой войной, 3-я - в 70-е годы, когда был разрешен выезд из СССР евреям, а также происходила высылка диссидентов, 4-я - с конца 80-х годов, Т.е. в период перестройки и постперестройки. [Эндрюс 1997; Andrews 1998].

    А.Е. Земская выделяет следующие особенности  этих волн, обращая особое внимание на первую и четвертую, так как они различаются наиболее существенно. Характеристика своеобразия разных волн эмиграции основывается на ее материалах и наблюдениях, а также на сведениях, почерпнутых из литературы.

    1. К первой волне эмиграции относятся лица, бежавшие из России после революции 1917 г. В конце 90-х годов не осталось в живых почти никого из лиц, уехавших в начале 20-х годов. Живут в эмиграции их потомки - дети, внуки и правнуки. Иными словами: первая волна эмиграции может быть представлена людьми четырех поколений.

    Значительная  часть эмигрантов первой волны и  их потомков - люди высокообразованные, которых объединяет целый ряд особенностей речи, психологии и отношения к России. Их родители - русские аристократы (родовитые дворяне, князья) или высокообразованные люди других сословий, преданные России, стремящиеся сохранить свою "русскость". Им свойственно многоязычие, которое, с одной стороны, способствует их умению легко переключаться с одного языка на другой, а не строить макаронический дискурс, с другой стороны, обусловливает определенные особенности их русской речи в области лексики, грамматики и фонетики.

    Потомки эмигрантов первой волны, как правило, в детстве дома говорили по-русски со всеми членами семьи (или, во всяком случае, с матерью и бабушкой). Этим людям свойственно достаточно хорошее владение русским языком. Они могут подолгу, свободно, на разные темы говорить по-русски, не воспроизводя выученные тексты, но порождая их. Русский язык У них не выученный, а естественный, приобретенный дома. Его отличает богатство лексики, а также наличие некоторых особенностей, присущих литературному разговорному языку. Они посещают православную церковь, в которой богослужение ведется на церковнославянском языке. Обычно они читают по-русски, но пишут далеко не все (см. [Земская 1999а]).

    Некоторые лица допускают отклонения от законов  русского языка в области лексики, грамматики или фонетики. У большинства этих людей русский - один из языков двуязычия или многоязычия, причем у разных лиц русский язык занимает разное место.

    Знание  нескольких языков - характернейшая черта  эмигрантов первой волны. Она объясняется  происхождением и воспитанием (их с  детства учили нескольким языкам ияни, гувернантки и гувернеры), а также особенностями их жизни. Многим из них пришлось жить после бегства из России в разных странах.

    Старую  эмиграцию объединяет одна общая  черта - эти люди бежали из России (спасая свою жизнь и жизнь своих детей) на время, на короткий срок. Долго жили на чемоданах. Они свято верили, что вернутся в Россию. Недаром они называли себя беженцами, а не эмигрантами. Они хранили свою "русскость". Русский язык был важнейшим элементом этой "русскости". Независимо от того, сколько языков они знают, в каких ситуациях их используют, насколько хорошо они владеют русским, в их жизни русский язык занимает особое место. Это - родной язык. Это - семейные корни. Это связь с родиной, ее культурой и историей.

    Большая часть лиц старшего возраста никогда  не бывала в России, но мечта о ней живет в них. Так, одна эмигрантка второго поколения первой волны, родившаяся в Хельсинки в 1920 г., живущая в США уже полвека, пишет в письме: " ... мы жили в отрочестве - мечтой, что когда-нибудь в е р н е м с я в Р о с с и ю. Именно думали: вернемся, хотя никогда в ней не были" (М.Р. Гизетти - Е.А. Земской. Письмо. 17.12.1999).

    У эмигрантов первой волны обнаруживается редкая стойкость в сохранении русского языка. Русский язык сохраняется вплоть до четвертого поколения, Т.е. у правнуков лиц, бежавших из России. Конечно, это наблюдается не во всех семьях, но во многих семьях, живущих в разных странах. В таких странах, как, например, Италия, Германия, США, Финляндия, Франция, я это наблюдала нередко. Есть данные и из других стран - например, в Бельгии русский язык сохраняется и в пятом поколении [Stange-Zhirovova 1998].

    2. Вторая волна наименее однородна. Причины, по которым эти люди оказались вне России, весьма различны - находились на оккупированной территории, попали в плен или окружение, были ранены, угнаны на работу в Германию. Многие из них, начав жизнь вне родины в Германии, переместились позднее в США, Австралию, Австрию или другие страны. Среди эмигрантов второй волны много людей, получивших образование в СССР. Лица, получившие высшее образование в СССР, в большинстве своем сохраняют хороший русский язык, дорожат им.

    3. Третья волна в значительной степени состоит из диссидентов, лиц еврейской национальности и представителей разнообразных творческих, интеллектуальных профессий, вынужденных уехать или высланных из СССР. Многие из них сохраняют хороший русский язык. Такие лица и семьи мне известны в разных странах. Их отличает высокая образованность и культура. Б6льшая часть этих людей, покидая Россию, знала английский язык или язык той страны, в которую они намеревались уехать. Они, как правило, оберегают свой русский язык и язык членов своей семьи, особенно в тех случаях, когда их профессия связана с русским языком.

    4. Четвертую волну эмиграции нередко называют экономической. В подавляющем большинстве ее составляют люди, уехавшие из России навсегда, не имеющие желания возвращаться. Их цель - как можно скорее добиться в стране-приюте успеха, иметь работу, дом, семью. Они не хотят быть чужаками, хотят стать своими. Важнейший элемент достижения этой цели - чужой язык. Многие из них стремятся всеми силами говорить на новом языке и перестают говорить по-русски. Такие люди составляют значительную часть эмигрантов четвертой волны. Они есть во многих странах (США, Франция, Италия, Финляндия), но особенно много их в Германии среди той части эмиграции, которую составляют так называемые "русские немцы", Т.е. немцы, возвращающиеся на свою историческую родину в Германию из Поволжья, Казахстана, Сибири, и члены их семей. Среди последних могут быть и русские по происхождению - русские жены и русские мужья. Эмигранты четвертой волны часто не имеют высшего образования, нередко занимаются малоквалифицированным трудом и обычно, приезжая, не знают немецкого языка. Им приходится начинать с нуля. Именно поэтому их русский наиболее легко и быстро подвергается влиянию чужого языка, в нем ярче всего видны процессы интеграции.

    Язык  эмигрантов четвертой волны обычно изображают самыми мрачными красками, см. например: [Гусейнов 1997].

    Отрежь  мужчине два слайсика хэма (в США: два ломтика ветчины.)

    Реклама на Брайтон-Бич:

    Чистка  карпета (англ. carpet - ковер)

    Турка вареная (англ. turkey – индюшка)

    В этой связи будет уместно процитировать  начало интересной статьи С.Е.Никитиной, приводящей один из образцов подобной речи: «”Зашатай дору, а то чилдренята засикуют” (“закрой дверь, а то дети заболеют”) – эту фразу подобно щербовской “глокой куздре”, произносят калифорнийские молокане, посмеиваясь над своим русским языком» [Никитина 1998: 62).

    Между эмигрантами первой и четвертой волны обнаруживаются резкие контрасты не  только в степени устойчивости русс, в том какое место он занимает в их жизни, но и во многих других отношениях, в частности в том, в каких функциях они используют язык страны обитания

    C.Е. Никитина пишет: «Загруженность… русской речи “американскими словами” (интерференция) характерна, главным образом для пожилых людей, плохо знающих английский язык» [Никитина 1998: 62]. Такая интерференция присуща людям, плохо знающим язык страны обитания.  
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

    Глава 2.

    Анализ  употребления английских заимствований.

    Роль  посредника между культурами отведена переводу. Многовековая практика перевода и теоретические изыскания второй половины XX века в этой области лингвистики выявили основные закономерности и методы передачи сообщений на язык переода.

    Одним из новшеств в практике передачи иноязычной информации в тексте языка перевода стало использование в русском  тексте иноязычных лексических единиц в их оригинальном начертании. Общеизвестны правила транскрибирования и/или  транслитерирования, определенных разрядов лексических единиц, среди которых числятся главным образом имена собственные и заимствования.

    Средства массовой информации в последнее время стали не только главным поставщиком заимствований из иностранных языков в русский, но и ввели в употребление практику широкого использования иноязычных вкраплений, то есть явление билингвизма. Спектр изданий, практикующих билингвизм, очень широк: от модных и музыкальных журналов и газет до компьютерных журналов и качественной печатной продукции.